Стрельба глазьевыми О конфликте русской идеологии

Стрельба глазьевыми
(О конфликте изобретения русской идеологии)




О попытке академика Глазьева силой своего авторитетного взгляда переубедить академическую науку в области идеологии и реальных проблемах исторической науки в связи с ключевым эпизодом русской истории.



Поводом к этой заметке стал один недавний, как простецки шутят, непонятный «выстрел в свою ногу» (он же «очередь в голову»), когда экономист академик С.Ю. Глазьев, выдал на гора программный документ с предложением национальной идеологии, где в качестве важнейшей скрепы прямо заявляется надобность исторической мифологии типа «научного подхода» «новой хронологии» (Статья С.Ю. Глазьева «Духовность — категория экономическая» – и реакция ученой общественности, словесный расстрел Глазьева пятью академиками (http://hist-phil.ru/events/401/; см. хорошую сводку на https://aftershock.news/?q=node/911865).

Сама ситуация невооружённой охоты Глазьева за идеями сообщает, что есть давний запрос по выработке идеологии страны, но он удовлетворяется путем кустарного изобретения новой сермяжной русской правды. Не касаясь общественно-политических и экономических кирпичиков в построениях Глазьева, в исторической части они явно неадекватны – прежде всего из-за опоры на глупую новую хронологию. Мошеннические схемы самой новой хронологии давно проанализированы и развенчаны по делу самыми разными специалистами. Странно, что Глазьев это не знает. А если знает, то почему так подставился?  Тем более, неужели Глазьев при чтении сам не понял никаких ляпов Фоменко и Носовского (главный – ложные посылки для статистического исследования)? Это значит, он либо не читал, либо у него вообще проблемы с пониманием научных сведений, причастных к исторической хронологии (математика, естественные науки, археология, историография, филология). Сильно сомневаюсь в последнем. Поэтому следует разобраться.

Кажется, об уровне понимания истории можно судить по замечаниям Глазьева против «исторических мифов» («варяжская теория происхождения русской государственности», «миф о татаро-монгольском иге»). Историки оппонируют: «Взгляды С.Ю. Глазьева на историю России порождены множественными ошибками и искажением фактов». И они делают много точных поправок, показывающих терминологическую и методическую норму представлений, а самое главное – ненаучность оспаривания норманнской (так-де корректнее) теории и «монголо-татарского», ордынского ига.

При этом указывается, что ненаучность связана прежде всего не с глазьевской некорректностью терминов или дискуссионностью идей. Нет, первое, как ими сказано, «мелочи», а второе – нормально в науке. «Самое главное, что безапелляционные суждения автора основываются на так называемой «Новой хронологии» математиков Фоменко и Носовского, в рамках которой б;льшая часть истории человечества, и России в частности, объявляется выдумкой». Это утверждение группы историков верно и самоочевидно. Какие бы ни были у историков тематические дискуссии хоть по терминам, хоть по фактам, никто в науке не отрицает исторических фактов, тем более – даже веков и эпох, как Глазьев вслед за Фоменко и Носовским.

В самом деле, хоть антинорманнистские теории возникли одновременно с норманнистскими, все исходят из наличия какой-то фактической основы под сообщениями летописей. Например, с подачи авторитетных академиков, А.А. Горский: «Речь следует вести не о «призвании варягов», а о «приглашении князя-варяга». Летописный сюжет записан много позже самого события (не ранее конца X в.), но серьезных оснований предполагать в нем литературный вымысел нет» (Возникновение русской государственности и «призвание варягов» – В этом смысле все существующие теории – норманнистские (на эту тему очень много у С.Л. Клейна, коротко см. «Норманизм - антинорманизм: конец дискуссии» –
Точно так же и с ордынским игом. Напомню, к примеру, «симбиоз», «партнерство» Орды и Руси вместо ига по-своему доказывал и Л.Н. Гумилёв. Не касаясь его аргументов, его понимание ситуации связано не с отрицанием факта Ордынского государства в известных хронологических рамках XIII–XV вв., а с интерпретацией отношений Орды и Руси, где Русь занимала не так чтобы уж очень угнетённое положение. Это хоть и похоже, но совсем не то, что заявляет Глазьев и по датам, и по сути: «В XIV–XVI веках… не монгольские кочевники, а Русско-Ордынская империя контролировала Евразию».

С точки зрения авторитетных и почти консенсусных научных соображений, Глазьев выдаёт что-то слишком странное. Легче всего подумать, что он ничего этого не знает. Знает, но называет мифами, а противопоставляет им то, что историки считают мифологией. Это значит, дело вообще не в науке. Дело в том, что, вопреки первоначальному заявлению, Глазьева интересует не научность исторических представлений, а их значимость, уместность, удобство для того, чтобы быть лучшей государственной идеологией. Очевидно, лучшей идеологией в сфере исторического знания может быть только та, которая свидетельствует о непрерывном исключительном доминировании твоего народа и государства. Выгоднее и полезнее в международной политической борьбе придерживаться тех взглядов, что русские цари всегда были властелинами мира. И тем более, такой идеологией удобнее консолидировать народ, чтобы во внешнем противостоянии иметь надёжную опору внутри. Это абсолютно очевидные практические соображения, которые Глазьев сообщает почти напрямую. И эти простые корыстно-политические интересы не имеют никакого отношения к науке. Она, наоборот, непрерывно избавляется от мифов. На примере «спора о варягах» это очень хорошо видно (блестяще показано Клейном ещё в 1960 г.).

Таким образом, нужно развести идеологию и историческую науку, политическую целесообразность и научную истину. Очевидно, что предпочтительную идеологию следует выбирать сознательно, а научную картину нельзя не выводить логически.

Но значит ли это, что разумную русскую идеологию вовсе нельзя изобрести и уж тем более вывести из каких-то исторических фактов?


Полностью см. https://inform-ag.ru/publications/243/.