Именем Космоса. Часть 1. Глава 16

Глава XVI

 
– Подождите! Давайте по порядку. Что это за информокарта?

Энрике Варло'о, начальник конструкторского бюро, полноватый, седеющий землянин, поднял на Чиля измученный взгляд:

– Я десять раз уже рассказывал. Это же секретное, военное изобретение. А я твержу о нём, как... – он устало махнул рукой.

Понимая его душевное состояние, Чиль возразил терпеливо:

– Вы рассказываете о нём людям, которым предстоит решить, стоит ли ваше изобретение того, чтобы рисковать поистине бесценными человеческими жизнями, пытаясь вернуть его.

– Господи, ну конечно же, стоит! – воскликнул землянин, воздев руки. – Это ещё полбеды, если пираты, не разобравшись, что к чему, просто уничтожат информокарту. Тогда пострадает только комплекс – но очень пострадает, заметьте, невосполнимо! А если нет? Если разберутся и продадут её Юнседе, группировке, способной построить наш комплекс? Ведь на информокарте всё! От чертежей до молекулярного состава излучателей! Это же будет катастрофа! Катастрофа, поймите!

Заметив удивление в лице Чиля и приняв его за недоверие к своим словам, землянин безнадёжно пожал плечами.

– Впрочем, если не продадут и не построят, и плевать вам на судьбу нашего комплекса – то всё равно, заметьте, вам, именно вам, военным, предстоит теперь многие и многие месяцы, а то и годы ждать от пиратов удара в спину: построят или не построят они комплекс? Нанесут или не нанесут вам сокрушительное поражение? А вместе с вами и мирным жителям – тем, кто выходит в Космос и пользуется не личными одно-двухместными кораблями, а лайнерами, крупным транспортом! Смотрите, решайте!

Энрике Варлоо досадливо хлопнул ладонями по коленям.

Уже подготовленный к такой его самоуверенно-обвиняющей манере держаться, Чиль поднял на землянина спокойный внимательный взгляд.

– Иркмаан Варлоо, я понимаю, как муторно у вас на душе. И всё-таки нам с вами надо говорить по существу. На эмоции ни у вас, ни у меня нет сейчас времени.

– Разумеется, – едко заметил Варлоо, – поэтому вы и допрашиваете меня уже в десятый раз вместо того, чтобы действовать.

– Если действовать – то действовать правильно, – по-прежнему ровно возразил Чиль. Теперь он лучше понимал кэрровцев, которые передали через начальника СГБ Гепарду дело о пропавшей во время ограбления документации. Те из эсгебешников, кому пришлось разговаривать с Энрике Варлоо, выведенные в конце концов из себя, пытались вполне резонно возразить изобретателю, что в первую очередь не СГБ же так безалаберно отнеслась к перевозке секретной информокарты; фактически изобретатели сами отдали её пиратам в руки, так что теперь надо не раздражаться, а по мере сил помогать СГБ. Но в ответ он начинал возмущённо рассуждать о том, что СГБ перекладывает с больной головы на здоровую, а сама просто не желает работать. И ни намёка на сознание собственной причастности к случившемуся.

Чиль повторил настойчиво:

– Иркмаан Варлоо, в чём заключается ваше изобретение? Мы с вами легче поймём друг друга, если я хотя бы в общих чертах буду знать, что оно из себя представляет. – Вздрогнув в душе от неприязни, Чиль спросил: – Это оружие массового уничтожения?

Землянин тяжело задышал.

– За кого вы меня принимаете? У меня двое детей! Четверо внуков! Два правнука! Я что, по-вашему, не знаю цену человеческой жизни?!

«Хорошо, что так», – подумал Чиль. Он задавил в своём сознании мысль о том, что, возвращая это изобретение, рисковать жизнью предстоит тоже людям. Он мягко кивнул:

– Вы сами видите, иркмаан, мы плохо понимаем друг друга. Почему комплекс будет угрожать именно крупному пассажирскому транспорту?

– Потому, – глухо, как об очень трудном, заговорил землянин, – что комплекс создан именно для этого – для захвата в плен людей живыми и невредимыми. Комплекс парализует технику в зоне облучения, а это до одного кубопарсека – он очень мощный! Парализованные корабли можно отвести в любое место и там взять людей, считай, голыми руками. Представляете, как незаменимо это было бы для СГБ! Подвести комплекс к месту боя, начать облучение – и всё! Больше не будет сделано ни одного выстрела. Отсортировать свои корабли от пиратских, и пиратов всей компанией – на Тиргму. Все живы, и никакой крови! А ведь можно будет действовать ещё проще! Поджидать с комплексом пиратские корабли раньше, по дороге к месту, где они планируют ограбление. Разве не идеально?

– Да, близко к этому, – задумчиво согласился Чиль.

– Вот! – торжествующе воскликнул изобретатель. – Ну а теперь представьте, что этот комплекс попал в руки пиратам! Какие необычайные возможности для ограблений! Парализовал лайнер – и всё на нём твоё! И СГБ ничего не сделает. Стоит кораблям СГБ попасть в зону облучения – и с ними произойдёт то же самое. Они потеряют управление, не в состоянии сделать ни выстрела.

– Вы правы, – произнёс Чиль. – Это страшно.

– Это?! – с горькой иронией вскричал Варлоо. – Нет, не это, вот в чём беда! Не надо забывать о специфике Юнседы, которая одна и может построить комплекс. У Юнседы своё производство! А кто, кто вынужден на нём работать? Пленные! И юнседовцы смогут захватывать пленных в любом количестве, а значит, не щадить тех, кто у них уже есть. Зачем, если в любой момент можно захватить других?!

Чиль поднял взгляд.

– Да. Вы правы.

Несколько минут он молчал. Потом произнёс:

– Я не сомневаюсь в вашем профессионализме, иркмаан Варлоо, но всё-таки, чтобы попытаться развеять кошмар, спрошу: технически такое в самом деле возможно?

– Ну разумеется, – простонал землянин. – А тот вариант документации, который попал к пиратам... эх, – он умолк, тоскливо глядя мимо Чиля.

– Что – тот вариант? Что в нём особенного, иркмаан Варлоо?

– Что особенного? Всё! В нём – всё особенное. А что именно – не спрашивайте, я не знаю! И никто не знает. Уже – никто.

– Я вас не понимаю.

– Над этим вариантом работал сам У'дреф Юнт, мы попросили его посмотреть, что у нас вышло. Это был талантливый человек! Великий человек... Он умер несколько дней назад, наш комплекс – последнее, что он успел в жизни. Но его он довёл до ума! Сделал то, до чего не додумались учёные головы всего нашего Института. Главная проблема комплекса заключалась в том, что под действием излучений прекращают функционировать в том числе системы жизнеобеспечения скафандров. Понимаете? То есть если на облучаемом корабле пробоина и экипаж на автономном жизнеобеспечении, то у тех, у кого шлемовые скафандры, всё-таки есть шанс продержаться до конца транспортировки, когда излучение будет отключено. В условиях корабля воздухоподачу можно обеспечить вручную. Но тем, у кого скафандры бесшлемовые, грозит немедленная гибель. Отключится силовое поле – и всё, конец! Так вот, иркмаан Чиль, У'дреф Юнт нашёл техническое решение этой проблемы, как и ещё некоторых, правда, на первый взгляд менее острых. Он сообщил мне об этом, когда мы разговаривали в последний раз. Как он спешил с работой!

– Он знал о скорой смерти?

– Что вы! Кто может знать такое!.. Однако, что ж, это действительно годы. Он прожил большую жизнь. Другого, как он, уже не будет. Старая школа! А торопиться его заставляло не сознание близкой смерти, всё прозаичнее. На двадцать восьмое мая был назначен Учёный Совет, где мы должны были представить наш комплекс.

– Где он должен был состояться?

Энрике Варлоо кивнул.

– Вы понимаете. Да, на Судо'ле. А ти'блюс для перевозки информокарты нам обещали только на двадцать седьмое. – Варлоо пояснил, пожимая плечами: – Загруженность! И ведь нам, прежде чем представить комплекс на Совет, конечно, хотелось самим получше ознакомиться с усовершенствованиями. Поэтому нужно было доставить документацию на Судо'л пораньше.

– Понимаю. А командир ке'й-рута?..

– Андрей Лисарк – друг моего сына. Мы попросили его захватить пакет, кто знал, что так получится! И ведь этот рейс был последним для Андрея на кей-руте. Уже на той неделе его переводят на пассажирский лайнер. То есть должны были перевести. Теперь неизвестно, как сложится.

– Документация хотя бы зашифрована?

– Какое там! Разве до того было! Да и, казалось бы, к чему? При недостаточном техническом образовании разобраться во всём сложно. Очень сложно, я бы сказал. Но, кажется, там есть какие-то блоки защиты.

– Кажется или есть? – уточнил Чиль.

– Гарантии я, конечно, дать не могу. Но элементарная осторожность должна была взять своё.

– Если защита есть, но вы о ней даже толком не знаете, как вы планировали снять её?

– Мы – люди, технически подкованные.

Чиль кивнул. Он задумался, и результаты размышлений его не радовали. По всему выходило, что злосчастную информокарту придётся возвращать. Возвращать – или разыскать и всё-таки уничтожить? Это будет легче и безопаснее... Стоит эта документация того, чтобы пытаться её вернуть?

Стоит. К сожалению – именно к сожалению! – стоит. Нельзя, чтобы такая информация осталась у пиратов. И если уж в цивилизации строить комплекс, то нельзя без этих усовершенствований, а значит...

Поручать это придётся Майрану. Свидетели в голос показали, что о найденном пиратами пакете было доложено главарю и тот им заинтересовался. Значит, информокарта, скорее всего, у Капитана. А кто из Гепардов Терции ближе всех к Капитану? Майран. Причём, только Майран. Но у него сейчас другие задачи. По-доброму, его бы вообще не трогать, пусть работает спокойно. Но, кроме него, некому.

Ничего не изменишь.

Нет, можно изменить, конечно. У Чиля есть право сказать решительное «нет!» на Совете, и задание будет отдано кому-то другому. Майрана не побеспокоят. Что ж, друг, решай.

– Иркмаан Варлоо, мы сделаем всё, чтобы вернуть документацию комплекса. Но я сразу должен вас предупредить: более чем вероятно, что это окажется невозможным.

Энрике Варлоо посмотрел на Чиля недоумённо:

– Вы что, оставите её у пиратов? После всего, что здесь было сказано?

– Разумеется, нет. Я имею в виду другое: если вернуть документацию окажется невозможно, придётся её уничтожить.

– Что-что?

– Согласитесь, это будет всё-таки лучше, чем оставить её у пиратов?

Энрике Варлоо тяжело дышал. Он отёр пот со лба и неуверенно кивнул.

– Д-да, конечно. Да-да. Но это только в самом крайнем случае, не так ли? Если уж совсем не останется другого выхода?

– Именно так, иркмаан Варлоо. Если не останется другого выхода.

 

Когда Энрике Варлоо ушёл, Чиль долго сидел без движения. Потом медленно поднялся и подошёл к окну. Вид отсюда был привычнее, чем на Тиргме, и больше напоминал родной Лаурк, а потому нёс успокоение. Деревья доходили кронами до четвёртых-пятых этажей, здания словно вырастали из зелёных кипучих крон, листва мягко отсвечивала солнечным золотом. Конфигурация зданий была другой, чем на Лаурке, а деревья, оттенки были родными.

Чиль вернулся на Удегу только вчера. Пять дней ушло у него, чтобы разобраться на Тиргме с делами, график которых был сорван появлением Майрана. Чтобы справиться с работой – и не заставлять дожидаться его другие связанные с Гепардом и Тивером организации, – Чилю пришлось забыть о своих выходных, во время которых он хотел побывать на Земле, у Марии И'дерс, матери Майрана.

Чиль взглянул на часы. Всё, тянуть с решением больше нельзя, через двадцать минут Совет. Впрочем, решение принято, только очень уж тяжело с ним смириться.

Итак, задание Майрану уйдёт сегодня, с этим нельзя медлить, а раз так, хорошо бы передать ему сразу и другую информацию.

Чиль подошёл к столу, включил видеофон. Сте'рси ответила сразу; распрямляясь от стола, посмотрела на Чиля серьёзными серыми глазами.

– Стерси, что у нас с информацией по имени? Есть что-нибудь?

– Да, иркмаан Чиль. Этим занимается Кноф Ру'дарт. Он хотел встретиться с вами, когда у вас будет время.

– Пригласите его, пожалуйста, Стерси.

Вскоре в кабинет вошёл рутиец, присел в кресло, стал докладывать:

– Данных на имя Даргол по Галактике немного. Имя лауркское, среди землян используется редко. О землянах с этим именем, кто ушёл бы в пираты, архивных данных нет вообще. За проверяемый период времени есть два случая пропажи людей с этим именем без вести. Первый случай – в 12 505 году (2328 г. по времяисчислению Земли), другой в 12 558 (2389  г. по вр. Земли). Как видите, один слишком рано, другой слишком поздно. Правда, во всей собранной мной информации есть существенный пробел. Помните аварию в Информационном Центре Архива Галактики двадцать три Галактических года назад? Тогда были уничтожены данные по населению за десять лет, период с 12 531 (2358 г. по вр. Земли) по 12 541 (2370  г. по вр. Земли) годы, и восстановить удалось далеко не всё. Но период уничтожен довольно давний, и если этот Даргол ушёл в пираты, то, учитывая предполагаемый возраст главаря Капитана, сделать это он мог только в более зрелом возрасте. Но никак не маленьким ребёнком.

Чиль вздохнул.

– Значит, по имени ничего... Что ж, этого и следовало ожидать.

– Не совсем «ничего», иркмаан Чиль, – возразил Кноф Рударт. – Мне удалось найти довольно интересные данные на другое имя. Некто Даргло'н Но'ррис, 12 527 (2353 г. по вр. Земли) года рождения. Родился и вырос на борту межгалактической экспедиции. Родив ребёнка, мать передала его отцу, а сама тут же вышла замуж за другого человека и участие в жизни сына принимала весьма неохотно. Экспедиция вернулась, когда Дарглону Норису шёл по земному времяисчислению девятнадцатый год. По возвращении пару месяцев прожил на Земле, потом перебрался на Гарру'дос, где провёл ещё четыре года. И в возрасте двадцати трёх лет, в 12 546 году (2376 г. по вр. Земли), он ушёл в пираты. С тех пор о нём больше никто ничего не слышал. Обратите внимание, иркмаан, время его ухода примерно совпадает с появлением в группировке Терция главаря Капитана. И имя созвучное, согласитесь.

– Имя созвучное, – задумчиво повторил Чиль, – даже очень. Только такое чувство...

Не найдя в космолингве подходящих слов, чтобы передать всколыхнувшееся неясное ощущение приблизительности, на которой сделан вывод, Чиль умолк.

– Ведь доподлинно нам неизвестно, – продолжал Кноф Рударт, – когда именно Капитан захватил власть. В то время Гепард ещё не существовал и на Терции не было людей СГБ. И откуда вдруг взялся Капитан, тоже неизвестно. Я передал данные Дарглона и Капитана для сравнительных экспертиз, но биоструктурные данные Дарглона не сохранились, а данных Капитана у СГБ вообще нет. Зато экспертиза по анатомо-топографическим точкам допускает, что при серии серьёзных пластических операций Капитан вполне может оказаться Дарглоном.

– Даже так... – пробормотал Чиль. – А больше ничего подходящего по этому имени подобрать не удалось?

– Нет. Но я, конечно, буду ещё работать.

– Да, пожалуйста, Кноф.

...И снова Чиль размышлял, стоя у окна в тишине кабинета. Даргол... Дарглон... эти сведения всё-таки нужно передать Майрану. Он один может знать какие-то подробности о Капитане. Хоть какие-то. Всё равно это больше, чем известно СГБ и Чилю. Майран разберётся лучше, может этот Дарглон оказаться Капитаном или нет.

 

* * *

Днём Майрану пришлось идти на ограбление, и вернулся он утомлённый морально донельзя. У него ещё хватило сил, чтобы с непроницаемым лицом выдержать какое-то время у костра, с другими участниками ограбления, но оставшись наконец один на своём корабле, он упал на нал в каюте и сжал голову. В ушах всё ещё стояли звуки внутренней перестрелки и голоса людей, не желавших покориться пиратам...

Майран помнил, что раскрыть себя на ограблении, пытаясь спасти людей, он не имеет права. Его задача теперь – Капитан. И Терция. Но он шёл на каждое ограбление, о котором не удавалось сообщить в СГБ. А потом корчился от голосов и криков, чувствуя, как болит тело, обожжённое ненавидящими взглядами пленных.

Наконец он поднялся, подошёл к зеркалу. Потёр ладонями бледные щёки, окончательно растрепал и без того взлохмаченные волосы. Потом, назло самому себе, продрал их расчёской. Сунул её в держатель за зеркалом. Всё, хватит страдать. Нашёлся несчастный!

Он взглянул на часы и быстро подсел к накорду. Убедился, что люки заперты, включил РЭ и набрал запрос о наличии посторонней техники на борту. Поступил ответ с перечнем включённых приборов, не относящихся к техническому обеспечению корабля. Майран кивнул – «жучков» не обнаружено. Оставив РЭ включённым, он отвинтил на пульте за накордом крышку, достал и подключил «связничок» и стал ждать.

Передача началась без какого-либо предупреждающего сигнала. Майран напряжённо поглядывал на показания РЭ – не включится ли «жучок», если такой есть и не зафиксирован, во время работы «связничка».

И в этот момент внешний люк «Синя» содрогнулся под тяжёлыми частыми ударами. Майран подпрыгнул и включил обзорные экраны.

На трапе стоял Стэн, пират-землянин, белокурый красавец, за своё атлетическое сложение прозванный Гераклом.

Никаких дел у них с Майраном не было, они перекидывались иногда парой ничего не значащих фраз и на этом расходились, сохраняя полный нейтралитет.

Что его сюда принесло?! Да ещё во время передачи!

«Связничок» продолжал работать, Геракл продолжал колотить в люк и выкрикивать проклятия. Наконец передача закончилась, «связничок» отключился. Майран быстро убрал его, завинтил крышку и протянул было руку к информатору, но передумал, отключил информатор и РЭ и бросился к люку. Прежде чем открыть, взлохматил себе волосы и изобразил на лице заспанное выражение.

– Ну, чего надо? – спросил он, упираясь руками в края люковых пазов и загораживая разъярённому Гераклу проход на «Синь». – Взбесился?

– Где она? – по-английски закричал Геракл, как видно, забыв от ярости космолингв. И Майрану не понадобилось других объяснений, чтобы понять, о чём он. То есть о ком. О Бойне.

Майран не виделся с ней с той самой встречи на космодроме, но из разговоров знал, что она поселилась сначала у одного пирата, потом у другого. Из-за неё было несколько драк, и в конце концов она обосновалась у красавца Геракла, который, по слухам, ни на шаг не отпускал её от себя.

Что ж, чудесно. Только почему он примчался именно сюда, да ещё во время передачи? Случайное совпадение или его специально кто-то натравил?

– Чем обязан? – холодно поинтересовался Майран, по-прежнему загораживая проход. Геракл на «Сине» был ему сейчас не нужен, не говоря уже о толпе зрителей, наблюдавших за происходящим с безопасного расстояния.

– Чем ты тут занимаешься? – взревел Геракл. – Почему не открывал?

– А почему, интересно, я должен тебе открывать? Я спал, и ты изволил меня разбудить. Барабанишь, как два метеоритных потока!

– Спал?! Так она у тебя?!

Геракл попытался прорваться на «Синь», Майран оттолкнул его и схватил за руки.

– Остынь немного! – тоже по-английски сказал он. – У меня нет никакого желания махаться с тобой кулаками. Потерял свою красавицу – иди ищи её, только подальше отсюда, понял?

– Я знаю, что она здесь!

– Знаешь?

– Она мне сама говорила, что чуть что – сразу уйдёт к тебе. Уж ты-то её всегда примешь!

– Самомнение, достойное аплодисментов... Но ко мне ты зря пришёл. Такое сокровище я и на космодроме не подберу. А само найдётся – так и приплачу, чтоб только забрали.

– Но о ком речь, ты понял сразу! Без объяснений! Что, рыльце-то в пушку?

Геракл попробовал вырваться из рук Майрана, тот не отпустил, глядя пирату в лицо и чувствуя, что тоже закипает, как случалось с ним каждый раз, когда на него обрушивалось подобное по нелепости обвинение. Потерять голову было недопустимо, и Майран заставил себя отстраниться в душе от происходящего, отключиться от эмоций.

Он отпустил запястья Геракла и отошёл в сторону.

– Заходи. Потолкуем.

Геракл смерил его недоверчивым взглядом и вошёл. Майран недобро сощурился на толпу зрителей, шевельнувшуюся к трапу «Синя», и запер люк.

Геракл тем временем успел метнуться туда-сюда по кораблю и заскочил в каюту. Майран не пошёл за ним. Пусть поищет, раз ему загорелось. Опасность таилась не где-нибудь там, она была на пульте.

Помимо всего прочего, хотел Майран или нет, его корабль был нашпигован техникой и программами, которых обычно не бывало у пиратов. Вся эта «шпионская начинка» не свидетельствовала о нём как об эсгебешнике, но могла при случае охарактеризовать как человека себе на уме, следящего за всеми в группировке, – то есть как о личности, ведущей свои интриги. И выставляться в таком свете перед группировкой ему, понятно, не хотелось.

Из каюты донёсся грохот и едва сдерживаемые ругательства.

– Полегче! – крикнул Майран и прикинул, успеет или нет отпечатать текст с информатора, пока Геракла нет в отсеке управления.

Но Геракл уже выскочил из каюты, двумя скачками пересёк отсек управления и, согнувшись, рванул крышку люка в трюм. Люк не поддался. Геракл зыркнул по сторонам и кинулся к пульту. Майран едва сдержался, чтобы не броситься следом. Геракл ткнул пальцем в блокиратор, люк открылся, и Геракл спрыгнул в трюм.

Майран отёр лоб и взглянул на свои подрагивающие пальцы. Он с трудом подавил поднявшееся в душе желание подойти и запереть люк. Да покрепче. Пусть поколотится. И даже представил себе, как тем временем спокойно и безо всякой спешки отпечатает текст и сотрёт его из памяти информатора. Но нет. Нельзя. Нельзя! Если Геракл для того и подослан, то пойди потом расхлебай, что из этого заварится. А жаль!

Майран подошёл и склонился над люком, загородив спиной полосу света, падавшую в трюм.

– Тебе посветить? – спросил он.

В ответ раздались отборные проклятия и адрес, по которому ему предлагалось отправляться. Майран рассмеялся и, сунув руку в люк, включил осветители.

– Бедолага! – сказал он. – Вылезай, поговорим.

Геракл прорычал нечто совсем уж нечленораздельное, и Майран соскочил в трюм. Встал, подперев плечом вертикальную лестницу и с усмешкой глядя на своего гостя, который переворачивал вверх дном содержимое трюма. Теперь он уже искренне веселился.

– Стэн! – позвал он.

Геракл отшвырнул ящик картошки (тайную радость Майрана, обнаруженную им на предыдущем ограблении, он не выносил полуфабрикатов) и стал рыться в углу.

– Стэн! – позвал Майран снова.

Стэн медленно распрямился. Он начал понимать, до чего нелепо выглядит, и глаза его налились ненавистью.

– Ну? – выдохнул он.

– Есть ещё двигательный отсек, пойдём включим РЭ и посмотрим. Только я точно тебе говорю: у меня её нет и не было. Идём.

Не дожидаясь ответа, Майран быстро выбрался наверх. Ему вовсе не улыбалась перспектива драки с разъярённым и, похоже, не контролирующим себя Гераклом в тесном трюме.

Геракл вылез следом, мрачно посмотрел по сторонам, словно всё ещё надеясь увидеть Бойну, и подошёл к пульту. Майран включил РЭ. На экране появилось схематичное изображение внутренних помещений «Синя» и две зелёные точки возле пульта.

– Видишь, нас здесь двое.

Геракл глядел исподлобья на экран и молчал.

– Ну, убедился?

Геракл втянул воздух сквозь зубы. Он мысленно изыскивал теперь способ выйти из нелепого положения как можно менее посрамлённым. Майран мог, конечно, использовать ситуацию и как следует проучить дурака-ревнивца, но ссориться и заводить себе нового недоброжелателя у него не было ни права, ни желания. Он перевёл дыхание.

– Я надеюсь, мы не станем теперь конфликтовать из-за глупого недоразумения? – спросил он, взвешивая в уме каждое слово.

– Глупого?! – вскинулся Геракл.

– Недоразумения, – добавил Майран.

– Какой ты добрый...

Майран вздохнул.

– Хорошо, давай подерёмся. Я полагаю, зрелище будет что надо – на потеху зрителям. И разговоров хватит на год, не меньше. Как Майран дрался за то, что ему даром не надо. Хочешь?

– Да! Хочу.

– Ну, идём. Здесь я драться не намерен – уборки потом на неделю.

– Чистоплюй.

– А ты ревнивец.

– Она – моя!

– Она не будет твоей, и ты это знаешь. Оттого и примчался сюда – доказать себе и всему миру обратное.

– Что-то слишком много ты понимаешь!

– Ты тоже это понимаешь, вот в чём дело. Иначе не разговаривал бы здесь со мной, а дал бы волю нервам и кулакам. И Бойну это привело бы в восторг. За неё дерутся, и кто? Представляешь, счастье?

Геракл не то улыбнулся – не то оскалился.

– Нет, Интеллигент, ты не добрый. Ты злой. Кильрат многому научил тебя. И я подожду. Я хочу поглядеть, чем это кончится.

– Что – это?

– Твоя ненависть к Кукле. А я было подумал, что тебе плевать. Что ж, до встречи.

Он отпер люк и вышел. Майран вышел за ним. Геракл сбежал по трапу и, не оборачиваясь, быстро пошёл к лесу. Не взглянув на разочарованных зрителей, Майран вернулся на «Синь».

Накрепко заперев люк, он метнулся к пульту, включил РЭ и информатор и ввёл требование на распечатку текста. Только тогда пододвинул кресло и сел.

Вскоре ему в руки вышел лист, покрытый чёткими значками шифра. Ключа к шифру в информаторе заложено не было, Майран знал его на память. Так было надёжнее.

Опустив полученный лист себе на колени, Майран быстро стёр текст из памяти машины и только тогда откинулся в кресле и на миг прикрыл глаза. Всё. Но ещё одно подобное испытание его нервам, и он останется инвалидом.

Немного придя в себя, Майран взялся за расшифровку. А закончив – зажмурился. Задание. И какое! Звёзды, как некстати... А тут ещё – это... что изумило его до глубины души. Как видно, Чиль, хоть и не поверил в имя Капитана, но решил всё-таки его проверить.

Итак, Дарголы не уходили в пираты вообще. Только некто Дарглон.

Да, в конце концов, что так возмутило Майрана? Именно то, что он почти убедил себя, будто Капитан родился здесь, в группировке. За это, казалось, говорило всё. И то, что Капитан не знает цивилизации – или плохо знает? – и даже фраза о матери, обронённая им на грузовом корабле: «В своё время она сбежала, а сына своего бросила!» И у Майрана в сознании как-то само собой дополнилось: сбежала в СГБ. А почему, собственно? Разве не бывает такого, что мать в цивилизации бросает своего ребёнка? И разве не так, в конечном счёте, поступила мать этого самого Дарглона? И если допустить, что этот Дарглон и есть Капитан, то становится во всяком случае понятна его горечь по отношению к матери. А если подумать, то и не только это. Достаточно сложно знать жизнь людей на планетах, если сам вырос на корабле в узком кругу людей. Майран, сам родившийся в такой экспедиции и выросший, хоть и на Земле, но в среде исследователей, прекрасно понимал это.

А раз так, что же ещё мешает Майрану поверить, будто Капитан и есть Дарглон? Возраст? А сколько лет Капитану на самом деле? Тридцать с небольшим или сорок два? Кто, кроме него самого, может точно знать это? Кильрат? Он, может быть, и знает, но у него не спросишь.

Стоп!

А в самом деле?..

По данным СГБ, Капитан стал главарём около двадцати земных лет назад. Если сейчас ему тридцать с небольшим, как думал Майран, то командовать группировкой он начал... что же, в двенадцать-четырнадцать... пусть даже шестнадцать лет? Невозможно!

Вот так-то. Простая математика. Даже если ему, как этому самому Дарглону, сейчас сорок два, то власть он захватил в двадцать два года, даже это немного, но всё-таки ближе к реальности.

Итак, Даргол – это Дарглон?

А как не хочется в это верить! Чего, ну чего ради ему было называться Фарите чужим именем? Майрану-то казалось, что он понял душевное состояние Капитана в тот момент, а получается, он и ей лгал. Нет, как угодно – но нет!

Ведь могло быть иначе. Капитан, раненый, назвал – возможно, прошептал – своё имя нечётко, и Фарите не поняла. А если она хоть немного знакома с лауркским – а почему нет? – то могла сама додумать, как звучит нерасслышанное имя.

Нет, снова – стоп. Не слишком ли много допущений?

Майран встал, отошёл к иллюминатору. Вернулся. Упёршись в пульт кулаками, склонился над листом с расшифрованным текстом задания.

Итак, надо проверять информацию. А для этого запросить Чиля, пусть он установит, знает ли Фарите лауркский...

«Или знала... – словно стукнулось у него в груди. – Удастся ли медикологам сохранить ей память и интеллект?»

Майран зажмурился и снова сказал себе «стоп». Нельзя расхолаживать себя такими мыслями. Как бы он ни переживал – нельзя.

«Соберись, – велел он себе. – Если бы о её состоянии стало известно что-то определённое – Чиль сообщил бы».

Надо изучить данные по внешности Дарглона. Конечно, внешность можно изменить до неузнаваемости, сменить даже цвет глаз и волос, и всё-таки... Кроме того, надо попытаться выяснить, знает ли лауркский сам Капитан. Хоть в такое и не верится, но Чиль может оказаться прав – Капитан хитрил перед Фарите.

Да, в конце концов, что Майран знает о Капитане, чтобы судить о нём и его поступках? Чтобы знать – надо узнавать. И только так.

Майран ещё раз прочитал текст, повторяя его в уме, аккуратно сложил лист и спустил в распылитель.

Теперь – задание.

В памяти Майрана чётко, как по команде, встал момент: Краг и Бен, входящие в штаб к Капитану, и в руках Бена пакет в секретной оболочке. И было это... верно, двадцатого мая, в тот же день, когда оказалась похищена информокарта. Выходит, об этой информокарте знают и Бен, и Краг, и, разумеется, другие участники того ограбления. Но содержимое пакета могли видеть только эти двое – и сам Капитан, конечно. Если они видели, что в пакете, Капитан приказал им молчать, и подступиться к ним будет сложно.

Вероятнее всего, действовать предстоит через Капитана. Ну, если рассуждать логически... Зачем Капитану документация военного комплекса? Своего производства на Терции, благодарение Великому Космосу, нет. Значит, вариант один: продать её юнседовцам. Те дадут за неё высокую цену, что может быть выгодно Капитану, и очень. Но только в том случае, если он смог разобраться в этих материалах. Смог или нет? Как узнать? Получить бы их в руки, только просмотреть при Капитане. А там можно будет попытаться убедить его не делать их предметом купли-продажи. Какая угроза от этого комплекса для самой же Терции, Капитан поймёт.

Для этого надо найти способ легально узнать об этой информокарте. Тогда можно будет завести о ней разговор с Капитаном. А для этого нужно, чтобы кто-то при свидетелях сказал о ней Майрану. Это могут быть опять же только Бен или Краг, и заставить проболтаться нужно кого-то из них. Но учесть: проболтавшийся о таком наверняка перестанет существовать, предательства Капитан не простит. Значит, убирать надо того, кто несёт больший вред. Кто из них? Бен?

Бен – это правая рука Капитана, его телохранитель, его спутник на всех переговорах, его безопасность. Убери Бена – и Капитан надолго окажется уязвим, подобрать на место Бена кого-то другого будет трудно. И какая польза от этого?..

Или Краг. Тагассианин с настолько обычной для его цивилизации внешностью, что трудно было бы выделить его из толпы. Хоть сами по себе тагассиане были весьма примечательны. Древнейшими предками тагассиан оказались четвероногие крылатые рептилии. За миллионы лет эволюции крылья преобразовались в руки, голова стала крупнее и череп более округлым, и кожа стала гладкой, но грудная клетка осталась мощной, и плотно посаженные друг к другу четыре ноги придали телу устойчивость, с какой могли бы поспорить в Галактике, пожалуй, только маллонцы и макеолы.

Краг – узкий специалист, мозги и руки. Капитан держит его при себе именно для таких случаев, как этот, с пакетом. Не стань Крага – и вскрывать попавшие к Капитану документы будет некому.

Что ж, это лучше. И для Капитана безопаснее, и для СГБ.

Значит, Краг.

Теперь второе: как заставить его проболтаться? Да ещё при пиратах. Один на один проще. Выследить в стороне ото всех, накачать чем-нибудь психотропным – и расскажет. Грубо, но действенно. А ещё – бесполезно и глупо.

То же самое – психотропное в сочетании с внушением, вроде гипноза. Тогда расскажет когда и где надо. Но перед этим будет ходить, как сомнамбула. И это окажется подозрительно. Впрочем, подозрительно кому? Тому, кому надо к нему присматриваться. Но Капитану не до него, а пираты, надо полагать, не обратят внимания. Правда, есть Бен. Краг в его команде, и Бен-то может почувствовать неладное. Он отвечает за своих людей перед Капитаном. Но если наговорить Крагу программу за пару часов до исполнения, то шансы привлечь внимание Бена минимальны.

Значит, придётся остановиться на этом?

Ох, и грязно же. Даже взяться за такое тошно. Тем более что, проболтавшись, бедолага ни за что отправится в фолком и на тот свет. Капитан не убивает? Кто это сказал? Без крайней необходимости, за просто так, может, и нет. А за дело...

Конечно, Краг – пират и наделал всякого, и всё же... всё же...

Неужели нельзя найти другого способа? Кто он, Краг? Почему оказался в пиратах?

Узнать, кто он такой? Заставить его очнуться, осознать, что он творит в группировке! А это можно сделать только через Чиля. Пусть добудет о нём всю, какую можно, информацию.

Да, на этом и надо сосредоточить сейчас внимание и силы.