***

Я стоял на балконе и слушал ночь
Слушал, как идет дождь
Он шел передо мной — совершенно неопровержимо
И — возможно — еще в паре соседних кварталов
Где стояли похожие на мой жилые дома
Из потемневшего от влаги красного в прошлом фабричного кирпича

Где-то — я знал — территория дождя кончалась
Из его редеющих струй вырывалась стая машин
С разбросанными на заднем сиденье детскими шмотками
Недочитанной классикой и купонами с сумасшедшей скидкой на пиццу
Поздний трамвай
С держащимися за руки будущими мужем и женой
Одинокий велосипедист
Кажется безразличный ко всему
Но в действительности просто промокший и уставший

Где-то — очевидно — облачность рассеивалась
Придорожная растительность разрежала этажность
Постепенно обнажая синюю полосу горизонта
Тянущуюся нескончаемой лигой на фоне богатых и не очень урожаев

Где-то дальше — я слышал — шуршали шины
Нарастал шум чужих голосов
Механических и человеческих
Собственного учащающегося сердцебиения
Стучали костяшки пальцев
Опускалось стекло
Кто-то вежливо спрашивал документы

Где-то впереди — где солнце уже давно было в зените — снова тянулись залитые солнцем поля
Мелькали коровы сгибались и разгибались спины
Плыли нерафинированные фигуры речи и восходящие интонации
Находя место на универсальном нотном стане
Горизонта реки леса и песчаной обочины

Где-то у самого берега океана — я догадывался — шумел сильный бриз
Трепетали тенты почти пустого в предрассветный час кафе
Торчало из-за янтарной глади воды полужидкое алое солнце
Словно скучающее по фламандской школе живописи
Полз меняя одну неподвижность на другую
Контрастно очерченный коммерческий сухогруз
Почти ничего не значащие слова покидали ленивый в артикуляции согласных рот
Почти немедленно растворяясь в потоках воздуха
Исходящих из другого такого же только поменьше
Побордовее и помолчаливей
Расположенного точно напротив на той же подушке
Ничего отвечающего но растягивающегося в беспримесно любящей улыбке утра после

Где-то лежала безграничная бирюза
Разгорающегося субботнего неба
Смешавшего в себе море и ветер с остатками луны и волнами франкоязычных радиостанций
Где-то перемещалась большая воздушная масса
В которую уносились теннисные мячи
Детские голоса
Открытые ставни
Раздувающиеся шелковые занавески

Где-то ползли по водной глади неторопливые яхты
Стояли на якоре тяжелые эсминцы
Лежали мили и мили международных вод
Вот уже две трети века покоящиеся в относительном мире
Покрытые илом кили и мачты
Слои бесшумной подводной жизни
Волокна трансатлантического телефонного кабеля
Качающие все наследие европейской цивилизации
На другую сторону Атлантики

Где-то там — я знал точно — была еще ночь
Еще спали кварталы большого Монреаля
Смежив длинные натуральные ресницы
В еще темной и прохладной просторной студии

Я стоял на балконе и слушал, как идет дождь
Я был реален этой ночью
И ночь была реальна мной
В большой бархатной темноте, полной случайных шорохов и заряженных частиц
Лежало большое, наэлектризованное, мое, наше, захватывающее и непостижимое будущее