***

Эта странная, смешная и загадочная картина-чувство: маленький бело-черно-черничный человечек в футболко-кепко-шортах, застрявший в дверном проеме, желая войти в свой подъезд, возвращаясь, очевидно, из магазина, и внезапно приковавшись взглядом к небу, смотрящий вверх, в высокую солнечно-ярко-безупречную голубизну, изогнутую над его домом, городом и свободной германской землей с ее огородами и садовыми хозяйствами — эта маленькая, неподвижная клеточка на бесконечном многомерном полотне давно уже целиком написанного пространства-сознания-времени, словно вспыхнувшая на секунду, чтобы привлечь чье-то большое, всевидящее и, возможно, не существующее вовсе око, словно сигнализирующая, так просто и недвусмысленно, как только получается, так громко, на сколько только хватает сил, кричащая со всей мочи на весь пустой, прозрачно-черный и безразлично расширяющийся, как горячая булка с изюмом, космос: «Здесь, здесь, здесь! Жизнь-человечество-цивилизация! Органика-углеводы-спирты-альдегиды! 2,3,4,5,6-пентагидроксигексаналь! Сладости-лукум-хворост! Огурчики-помидорчики-лучок! Овощи-фрукты-орешки! Все свежее, все сегодняшнее! Подходим-смотрим-покупаем! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Кто-нибудь, кто-нибудь, кто-нибудь! Заметьте-напишите-отзовитесь! Если есть кто-нибудь живой в этой вселенной! Если нас кто-нибудь слышит! Мы здесь! Мы здесь! Мы здесь!».