Зарождение скотоводства на прародине тюрков на Южн

Зарождение скотоводства на прародине тюрков на Южном Кавказе.
Прототюрки, древние предки азербайджанцев, прежде чем одомашнить, обитающих на территории Южного Кавказа горных баранов, коз и туров, и стать скотоводами, несколько тысяч лет существовали за счет охоты на этих диких животных.
Известный российский археолог В.Д. Кубарев в статье «Конь и всадник» пишет: «Древнетюркских всадников можно узнать по сценам загонной охоты…Китайские и арабские источники характеризуют тюрок как опытных и ловких охотников».
Археологи выявили, что древние охотники, населявшие Южный Кавказ и прилегающие территории Передней Азии, для поимки диких животных живьем, стали сооружать искусственные сооружения - загоны. Прототюрки эти загоны называли аранами, а каменную ограду загонов – гошундашами (каменное войско). На Южном Кавказе высоко в горах до сих пор сохраняются каменные ограды древних загонов.
В. Р. Дольник в книге «Непослушное дитя биосферы» пишет: «Одним из главных методов охоты был загонный. Для этого планировалось на местности и строилось громадное сооружение — ловушка. Ловушки были сложены из больших каменных плит и валунов».
С древнейших времен на Кавказе и прилегающих территориях охотники стали сооружать искусственные сооружения – загоны-араны. Древние охотники загоняли стада горных козлов и джейранов в гигантский проход между каменными стенками, затем гнали их по сужающейся воронке, а дальше загоняли в каменный загон.
На Южном Кавказе до сих пор сохранились остатки этих ка¬менных охотничьих загонов (Прикуринская равнина, Зангезур, Борчалы и др.). Известный российский лингвист Н. Я. Марр ещё в 1910 году писал о том, что армяне менгиры- гошундаши называют«могилами огузов» (великанов).
Армяне в середине XX века гошун даш вначале перевели на армянский язык-как «зорац кар», а уже в 1990-х годах армянский автоа П.Геруни, подражая знаменитому английскому Стоунхенджу, ввел в оборот термин «караундж». С тех пор, уже более двадцати лет, некоторые деятели Армении и армянской диаспоры камни, ограждающие древнетюркские загоны, пытаются выдать за самую древнейшую армянскую обсерваторию в мире.
Например, руководитель научной экспедиции из Оксфордского университета Мигран Варданян утверждает, что: «Караундж по всем параметрам соответствует научному центру, предназначенному для изучения звезд, об этом свидетельствует его протяженность — с востока на запад, расположение камней и направленность отверстий в этих камнях (???-Г.Г.) на определенные астрономические объекты, наличие перископов (???- Г.Г.) и др.».
Между тем, хорошо известно, что древние охотники, для того чтобы пойманные животные не разбежались из загонов, через отверстия в опорных камнях-гошун даш или дик - даш (на азербайджанском языке означает вертикальные камни) протягивали веревки для соединения камышовых или сетчатых заграждений.

Уничтоженные армянами древнетюркские исторические памятники Зангезура

Можно с уверенностью сказать, что большинство армян никогда не слышали не только о Стоунжендже, но и искусственно новосозданных топонимах типа Зорац-Карар и Караундж. Но так как некоторые круги Армении постоянно подогревают ненависть своих сограждан к азербайджанцам и их далеким предкам – древним тюркам, то это, к сожаленью, приводит к уничтожение памятников древнетюркской культуры на территории оккупированных азербайджанских земель и Зангезура.

Несколько лет тому назад археологами на плато Устюрт на востоке Каспийского моря были найдены следы огромной системы загонных сооружений древних тюрков. Протяженность системы измеряется многими десятками километров, и ее фрагменты с высоты птичьего полета напоминают загадочные стреловидные знаки, указывающие куда-то в глубь пустыни. Учёные определили, что выявленные на Устюрте араны - стреловидные загоны предназначались для отлова джейранов, муфлонов и сайгаков. Константин Плахов, долгие годы работавший в должности заместителя директора по научной работе Устюртского заповедника (Каракалпакия), говорит о загонах следующее: «Наиболее примечательными памятниками истории региона считаются так называемые «стреловидные планировки» (араны) — остатки древних загонных сооружений для охоты на копытных, преимущественно устюртских горных баранов». Доктор биологических наук А. Г. Банников пишет о загонах Устюрта следующее: «История донесла до нас их названия — араны. Араны представляли собой каменную изгородь высотой в четыре локтя — около полутора метров, перед которой шел глубокий ров. В одну такую ловушку за один загон попадало до двенадцати тысяч сайгаков или сотни куланов».Араны состояли из главного загона А и дополнительных загонов Б. Численность добываемых здесь животных: муфлонов, джейранов, сайгаков, куланов, тарпанов уже была столь высокой, что загонная охота была экономически целесообразна. Когда по близости оказывалось стадо животных, охотники делились на три части. Две из них осторожно становились в цепи, которые направляли животных в ловушку, третья были загонщиками. Загнав стадо животных в ловушку, племя не могло съесть их сразу. Потому и ловушка большая, что животные могли долго ещё питаться подножным кормом. Когда было нужно изъять одно, или несколько животных для еды, их отгоняли от стада в одну из ловушек Б, где на ограниченном пространстве их легко было поймать. Поскольку животные подножный корм подъедали, то следующую партию нужно было загонять в другой аран. Ну а поскольку араны строить было нелегко, то стадо сначала подкармливали, а затем постепенно приручили и стали выводить пастись на альпийские луга. Тут же в ловушках животные спаривались и появлялись новые животные. Так появилась идея и о том, что не стоит гонятся за стадами животных, которые оказывались поблизости не часто. Собственно так и появились принципы животноводства: пастьба, кормление и разведение. Древние охотники – строители аранов хорошо знали местность на многие сотни километров окрест, ее ландшафтные особенности, места обитания охотничьих животных (а нужно было добывать и мясо, и пушнину) и пути их миграций. С развитием космической съемки поиск древних сооружений на земной поверхности стал более доступен. Араны обнаружены в местах, которые были либо охотничьими ловушками, либо загонами для скота.

По словам известного российского археолога Н.Мерперта на юге Ближнего Востока их местные жители называют "коршунами пустыни". В книге «Очерки археологии библейских стран» Н.Мерперт пишет: «Сама охота совершенствовалась, принимая специализированный загонный характер. Широко распространяются соответствующие охотничьи устройства, состоящие из двух сложенных из камней длинных стен (до 2,5 км), сходящихся в виде воронки, огражденной стенами с позициями для стрельбы. Они именуются "коршунами пустыни" и предназначались, прежде всего, для охоты на газелей. Идентичность материалов, полученных при их раскопках, находкам на близлежащих охотничьих стойбищах позволила отнести их к неолиту, начиная с наиболее ранних его фаз (VII-VI тыс. до Р. X.). Общая длина перегораживавших пустыни стен "коршунов" достигает нескольких тысяч километров».
В древности загонная охота была широко распространена во многих уголках Земли. В Перу потомки индейцев из племени инков до сих пор ежегодно используют схожие загоны при ловли диких животных - викуний.

Загонная охота в Перу называется чаку. В настоящее время чаку – это облава на викуний, во время которой люди образуют большое кольцо вокруг стада; затем, постепенно сжимая кольцо, гонят викуний в загон – корраль, или серко. Здесь викуний метят, пересчитывают, лечат при необходимости и стригут. После животных выпускают на волю. Известно, что древние инки сгоняли викуний в многочисленные стада и сбривали их ценную шерсть, которая использовалась исключительно на одежду высоких вельмож, после чего отпускали. Испанцы эту традицию не продолжили. В прошлые времена, до того как испанцы подчинили это королевство, по всем тем долинам и полям водилось множество туземных овец, и много викуний, в скором времени испанцы почти всех их истребили.

Археологические данные позволяют установить, что в эпоху неолита на Южном Кавказе уже начали разводить мелкий и крупный рогатый скот, а уже в конце IV тыс. до н.э. из-за ограниченных возможностей придомного скотоводства оно приобретает отгонный, яйлажный характер. С ростом отгонного скотоводства было тесно связано увеличение удельного веса в стаде более подвижного, мелкого рогатого скота.
По словам известного российского учёного Н.Я.Мерперта: «чрезвычайно - раннее появление здесь производящих форм экономики обусловлено прежде всего богатейшими ресурсами Кавказа, обилием и многообразием диких предков культивированных впоследствии растений, прежде всего злаковых (пшеница-однозернянка, эммер, карликовая пшеница, ячмень и др.) и животных (овца, коза, тур и др.)
Российский учёный А.М.Хазанов в книге «Кочевники и внешний мир» пишет: «Конечно, полную и детальную картину происхождения кочевого скотоводства воссоздать сейчас невозможно. Для этого в ней еще слишком много лакун и неясностей. Однако общие контуры проступают уже достаточно отчетливо... Истоки кочевого скотоводства кажутся сейчас более или менее ясными. Они уходят в неолитическую революцию — в становление производящего хозяйства. Первоначальное придомное скотоводство с вольным выпасом в отдельных областях привело к появлению более развитых вариантов оседлого скотоводства, а в других — к пастушескому скотоводству…Пастушеское и даже, возможно, полукочевое скотоводство, особенно в их яйлажных вариантах, появились очень рано в горных районах Ирана и Южного Закавказья, не позднее III тыс. до н. э.».
В середине XX века для изучения и систематизации археологического материала Южного Кавказа большую роль сыграла работа Б. Б.Пиотровского «Археология Закавказья с древнейших времен до I тысячелетия до н. э.».
По мнению Б.Б. Пиотровского «Появление скотоводства Закавказье следует отнести к чрезвычайно отдаленному времени, во всяком случае, к периоду, лежащему за пределами известной нам энеолитической культуры. При раскопках жилищ древнего поселения у Ханлара было обнаружено большое количество трубчатых костей, расколотых для извлечения костного мозга. Все кости оказались принадлежащими домашним породам скота, из них определены кости крупного рогатого скота, овец, коз и свиней. Обнаружены также кости лошади». Б.Б. Пиотровский считает, что «скотоводство в энеолитический период получило интенсивное развитие, и оно имело большое значение для дальнейшего роста всей культуры Закавказья, так как увеличение стада в условиях этой эпохи легче могло дать прибавочный продукт, чем земледелие. Памятники энеолита дают нам возможность проследить не только численный рост скота в Закавказье, усиление его роли в хозяйстве, но и качественное изменение поголовья в сторону увеличения мелкого рогатого скота. Это изменение состава стада было, по-видимому, связано с изменением самой формы скотоводства, которое начало постепенно принимать полукочевой характер. Пастбища на территории поселения и поблизости от "его не могли уже удовлетворять кормовой потребности, и скот приходилось угонять на пастбища, удаленные от места жительства. Естественно, что эта форма скотоводства связана с численным увеличением менее прихотливого и легче передвигающегося мелкого скота, а также с появлением собаки»…
Энеолит (медно-каменный век). В археологии есть критерии материальной культуры, по которым можно определить этнос (так называемые этноопределяющие признаки). По мнению большинства исследователей основными являются обряд погребения и характер (поселения) жилища.
О южнокавказских городищах Б. Б.Пиотровский писал: «Непрерывная борьба за скот и пастбища, а также грабительские набеги приводят к усилению враждебных отношений между племенами, к постоянным военным столкновениям. В связи с этим поселения принимают вид укрепленных городищ со стенами, сложенными из громадных каменных глыб, достигающих иногда двухметровой высоты».
На Южном Кавказе высоко в горах в местах традиционных летних пастбищ азербайджанцев до сих пор сохранились остатки стен и башен «циклопических» крепостей, которые археологи датируют концом V тыс. до н.э.
Далекие предки азербайджанцев эти крепости использовали для содержания своих многочисленных отар овец в летнее время. Из-за отсутствия в этих загонах для скота культурного слоя археологи не могут исследовать их методами традиционной полевой археологии. Скотоводы на летних пастбищах для проживания использовали переносные юрты-алачуги.
Внутри древних городищ Южного Кавказа обычно имеется сравнительно тонкий слой почвы, покрытый растительностью, а под ним — нетронутая порода, или, как говорят археологи, материк. Циклопические крепости (летние городища-загоны скотоводов) слабо насыщены артефактами (обломки керамики, кости съеденных людьми животных, орудия труда и др.).
Южнокавказские городища были расположены высоко в горах или на склонах речных долин, вблизи водных источников. Стены городищ были сложены «циклопической кладкой» (без раствора) из больших, необработанных базальтовых глыб.
Российско-советский исследователь археологических памятников Южного Кавказа Кушнарева К.Х. о древнем городище в районе поселка Ходжалы (Нагорный Карабах) пишет следующее: «Рядом с Ходжалинским могильником, расположенным на магистральном пути скотоводов, ведущем из Мильской степи на высокогорные пастбища Нагорного Карабаха, была выявлена каменная ограда, окружавшая площадь в 9 га; это, скорее всего, был загон для скота в периоды возможных нападений… Шурфовка внутри огромной каменной ограды, где не оказалось культурного слоя, позволила высказать предположение, что ограда эта служила скорее всего местом для загона скота, особенно во время нападения врагов».

До сих пор большинство древних городищ используются в качестве летних загонов скотоводами Азербайджана, иранского Азербаджана и восточной Турции.
Переселившись на новые территории (Северный Кавказ, Казахстан, Средняя Азия, Южная Сибирь и др.) древние тюрки для защиты своего основного богатства (отары овец) продолжали строить городища – загоны из местного строительного материала (камни, глина, тростник, дерево и др.).