Глава 15. Будни

Глава 15

Будни

САПОЖОК. КУРГАН

       С понедельника все завертелось в бешеном темпе. Чеботарева принесла список посещений. Ого, тридцать один человек, как на приеме у губернатора. Нестерову поплохело. Но что значит учительница. Против каждой фамилии дата и примерное время визита, а также цель. Здорово! По сути, половина работы сделана. Хоть с этим повезло. А то с утра получил по шапке за Петина. Дело ясное, что дело темное. Если бумаги чистые, то надо такой объем работы провернуть, ужас. Нотариус, паспортный стол, рег. палата. Но делать надо. На выходных, хоть и зарекался не думать о работе, не выходила эта ситуация из головы. Да и за мужика боялся. Вдруг сорвется. В принципе, отдохнули они отменно. Мужик старался помогать, чем только может, не желая быть нахлебником. Мировой мужик и безобидный. Надо же было этим прожженным бабам именно к нему прицепиться. Ладно, разберемся.

       Смотрел список. Зоя Носова, 10 лет, Маша Ладынина, 9 лет. Подружки внучки. Так, этих надо вычеркивать. Сминусуем сразу девять фамилий. Итак, осталось двадцать две. Федя Егоршин, Миша Фомин, Коля Заболотин, Аня Фролова, Элла Шиловская, Таня Бурова – ученики. Час времени на нос, вряд ли они ходили в ванную. О, да и занятия велись на террасе. Итого 6 человек. Осталось 16. Соседи.

      Ха! Соседи бывают разные. Но в случае со старой учительницей немыслимо, чтобы кто-то на нее зло держал. Такой это был светлый и сердечный человек. Тут надо все равно каждого проверять. 10 человек. Их оставим, зашлем стажера. Мало ли что.
       Так, а это что такое? Нина Фролова. Ага. Тут Нина, там Нина. Хотя погодите-ка. Вот Аня Фролова – ученица. Два визита за 4 дня. А у мамы один визит, во вторник. Обвел фамилию кружочком. С этой надо самому, и поморщился, вспомнив последнюю встречу. Так, дальше. Еще пять. Среди них жена Голубева, 2 раза. И четверо осталось. Две подруги Галины Ивановны, их оставим, будем, как говорится,  посмотреть. Мастер, который делал телевизор, Лешка Фирсов, его все знают. Ладно, пока тоже оставим. Вдруг руки мыть ходил. И оставим даму из библиотеки, которая приходила пригласить хозяйку на какое-то общественное мероприятие. На всякий случай.
       Вызвал Шмелева, дал список соседей, подумал и Фирсова, Голубеву и библиотекаршу определил туда же. Себе оставил Фролову и двух подруг Галины Ивановны. Пожилые люди обычно наблюдательны, а Шмелев зеленый еще, неопытный, вдруг что упустит. Так, теперь надо пересечения по времени посмотреть, может оказаться очень важным.

       Ага, Леша Фирсов, телемастер (20 минут), соседка Бурова и библиотекарша (примерно 10 минут), Нина Фролова и Элла Шиловская (20-25 минут), Голубева и соседка Пряхина (1 час), Аня Фролова и Надя Елисеева, подружка внучки (1 час). Надя, по идее, не должна была пересечься с Аней, так как есть приписка, что смотрела мультики в гостиной. Вычеркиваем. Взял в конец исчерканную бумажку и в путь. Прошел мимо открытой двери Голубевского кабинета. Тот, разговаривая по телефону, махнул рукой – зайди. Из разговора Коля понял, что начальник советуется с друзьями-коллегами по Петину. Закончил, выдохнул, сел в кресло и сжал лицо руками. Ничего хорошего это не предвещало. Коля тихо-тихо сидел рядом, изображая отсутствие присутствия. Наконец, потер начальник лицо и оперся руками об огромную стопку  бумаг на своем столе.

       - Ну, что, гусь лапчатый? Нашел ты проблем и мне, и себе на голову. Ты хоть представляешь сейчас, что на уши придется кучу народа поднять?

       - Да представляю я, представляю. Ну, надо же помочь мужику. Зуб даю, обвела его эта гадина вокруг пальца. Он чего, дурак, что ли, подарки такие дарить?

       - А документы все, говоришь, в порядке?

       - Да кто ж их  знает? Хомяков со Шмелевым прописку посмотрели и свидетельство о госрегистрации. Говорят, все в порядке. А на подлинность их пока не проверяли.

       - Ладно, пусть заяву пишет. Иначе ни с какого бока не подступиться. Если там госорганы замешаны, то по-другому никак. Иди с глаз моих, работай.

       - Да чо сразу я-то, Вячеслав Иванович? Просто мужика определил к себе, выхода не было. Иначе у нас, как минимум, еще два убийства и самоубийца были бы. Спасибо Коле нет бы сказать?

       - Иди отсюда, благодетель ты наш. – И Голубев запустил в подчиненного скомканным листом.

       Нину Фролову все раздражало. Менты эти поганые задрали уже. Чего, спрашивается, достали? Опасность ей, видите ли, угрожает. А кому не угрожает? Дома дел невпроворот. А Нюта ноет, что маникюр испортит, какое там полоть. Еле заставила белье развесить. И ноет, и ноет. У Ирки то, у Ирки се. Да Ирка сама месяц назад в чужих тряпках ходила, кто что даст. Не больно-то пошикуешь в такой семейке. На свои гроши кормит все пропивающих родителей. Где уж тут до хороших вещей. Только, как москвич этот объявился, голову подняла. Проститутка. Продалась гоблину за деньги. Нина видела его. Ну и рожа. Хотя тряпочкой прикрыть и вперед. Главное, чтоб деньги давал.

       Сама Нина всю жизнь билась, как рыба об лед. Мужа не было. Сбежал почему-то прямо перед свадьбой. А потом мужчины были, но долго никто не задерживался. Хотя Нина сама себя считала мечтой: красивая, покладистая, хозяйственная. Ну, чего им еще надо? Может, мужики не те попадались? Был один, правда, холостой, богатый. Да Нина однажды перехватила его взгляд, брошенный им на начавшую подрастать Нюточку. Понятно, с ним пришлось расстаться.

       Везет же некоторым. В пятницу, после визита этого вертлявого мента, пошла в больницу. Нервы расшатались, сил нет, а от валокордина, как дура сонная уже. Сна нет. Только стоит глаза закрыть, почтальонша эта приходит. Стоит и молчит. Стоит и молчит. Сколько можно? Надо что-нибудь попить.

       Пока ждала приема, слышала, как две сестрички Валю Лесину обсуждали. Повезло, замуж скоро выходит за богатого иностранца, даже с титулом, кажется. А чего у этой Вальки? Ни кожи, ни рожи. Простовата. И то вон какие дела, а? Ох, ей бы сбагрить скорей дочку замуж, чтоб не мешала, а там уж она устроится. Выучила Нютку на свою голову на бедных ребят не смотреть, искать такого, чтоб из грязи вытащил. Вот и жди теперь этого вытаскивателя. И денег нет. Хорошо, хоть за репетиторство расплатилась, а то Нюте скоро на пересдачу ехать.

      

       Совински третий день колесил по Сапожку, надеясь снова увидеть черную «Ауди». Увидел штуки три, но все это было не то. Дом в Черной Речке приобрел остов крыши, стены привели в порядок, заново выложили крыльцо. На территории шли работы по мелиорации. Родник очистили. Поставили над ним красивый сказочный домик с террасой. Теперь работали с руслом ручья. Совински не поскупился даже на дизайнера. Усадьбу надо было вписать в ландшафт с родником, которого здесь раньше не было. Простоев и тягомотины больше не наблюдалось. Совински радовался, как ребенок. Из Венгрии регулярно шли фото- и видеоотчеты. Главный прораб Барби следила за всем неусыпным оком и была очень довольна возложенной на нее миссией.

       Вовка Шмелев носился, как угорелый, тысячу дел переделал.

       Редактор с помощницей только что вернулся от Строговых.  Марина с маленьким Стасиком вчера приехали из Швейцарии, где ребенку сделали стоящую немыслимых для семьи денег операцию. Больше малышу ничего не угрожало. И мама, и отец, и другие родственники со слезами на глазах просили Шмелева через газету поблагодарить пожелавшего остаться неизвестным благодетеля. Когда, наконец, уселись в машину, Гуля заметила покрасневшие глаза начальника. Она и сама до сих пор шмыгала носом.

       На подъезде к деревне у Коли зазвонил телефон. Дядя Витя просил купить молока. Коля чертыхнулся и проорал, что возвращаться не будет. «Нива» дяди Вити стояла у дома, сам он сидел на крыльце.

       - Зачем тебе молоко-то? Не стал я возвращаться, устал, как собака.

       - Да вот, Коль, гляди, - и вынул из-под лавки старый посылочный ящик, в котором на изношенном полотенце сидели, плотно прижавшись друг к дружке, щенята с умильными мордочками.

       - Сколько их тут, ирод?

       - Три, Коль. Ты не серчай. Я их потом с собой заберу. Ну, не мог я их бросить. Не мог. Погибли бы. – Коля  присел рядом и потрогал пальцем теплый серый лоб. – Да я ехал, а машина у посадки встала прям и все. Я и то, и се, а она в ноль. Я ж в машинах разбираюсь, сам знаешь. А тут все нормально, но не реагирует на зажигание. И вдруг, будто кто толкает в спину к кустам. Я пошел. А там какой-то гад этих вот в целлофановый пакет и завязал туго. Чтоб, значит, скорее удавились. Я их и взял. Они хорошо вон коготочком дырочку продрали, а то б уж точно задохнулись. Коль, я и мешок тот взял, вон он. Я его снизу аккуратненько разрезал, чтоб их вынуть. Может, по отпечаткам найдешь гада?

       -  Дядь Вить, ты что, шутишь что ли? Ну, какие отпечатки?

       - Ну, щас это – жестокое обращение с животными.

       - Да иди ты. У нас людей вон убивают, следов найти не можем, а тут… Бог им судья, дядь Вить.

       - А знаешь че, Коль, самое интересное, я их как в машину положил, только ключ тронул, она, собака, и завелась, как ни в чем не бывало. Че ж это такое? А?

       - Не знаю. Чем кормить-то будем? Сил нет никуда ехать. Там вообще-то сметана должна остаться.

       - Какая сметана, они глазенки только продрали. Молочка бы.

       - Слушай, дядь Вить, вон тот дом видишь? Там две бабки-москвички живут, на лето приехали. Ты сходи к ним. Может, у них есть?

       Мужик взял в доме кастрюльку и пошел. Коля сидел на ступеньке и смотрел ему вслед. Настолько устал, что буквально засыпал, растерял все мысли, весь день роившиеся в голове. Наверно, потому и не почувствовал пристального взгляда из-за соседнего полуразвалившегося амбара…

       - Да что ж ты делаешь? Пальцы порубишь! – Дядя Витя вовремя выхватил огромный тесак из наманикюренных пальчиков с кучей всевозможных колец.

       - Ой, мы с Ренатой хотели самовар зажечь. А дрова туда не лезут. – Дама хлопала накрашенными ресницами.

       - Дрова в самовар? Че за самовар-то?

       - А вот он, - махнула рукой в сторону накрытого под яблонькой у крылечка стола. – Понимаете, мы утром Мусю потеряли. А потом слышим, тявкает. Мы ее по голосу и нашли. Она забралась к Шуйским в сад. А там этот самовар висит, проволокой прикручен к стенке. Мы его и взяли. Он же не нужен никому, там ведь сто лет никто не живет. Мы его отчистили. Целый день, представляете? Они ж его как умывальник использовали. А теперь вот чаю попить хотели.

       Дядя Витя пришел минут через двадцать с молоком. Накормил разросшееся хозяйство. Разбудил Колю, задремавшего на крыльце и, захватив из маминых запасов банку варенья, потащил его к соседкам пить чай.

                17.01.20


http://proza.ru/2020/10/31/617