5. Рабочая юность, быт и мечты

После прохождения практики в колхозе,начался отчёт за неё в училище по билетам на технике.
Мне досталась заводка мотора дизеля с пускача, который заводился рывком жгута фиксирующего в ячейке колёсика. Так получилось в присутствии областной комиссии, пускач взревел и остановился, я повернул колёсико, выводя фиксатор узла на обозрение, как он снова взревел и с моей ладони потекла кровь.

Я перевёл заводку на основной двигатель, совершив заученные движения, сел за рычаги, проехал необходимое расстояние с поворотами, подъехал, как положено и заглушил двигатель.
"Свободен, молодец",- сказал мастер, а сам приблизился ко мне и прошептал: "Быстро в санчасть". В санчасти училища дали дыхнуть нашатырь и срезали ноготь.
Никто, кроме мастера, в т. ч. и из комиссии, ничего не заметил, позднее мастер рассказал мне, что произошло, вины моей не было, но надо быть осторожней с выводом пускового колеса, помня, что готовая смесь в камере может взорваться от любой искры, что произошло в этом случае. Всё это откладывалось в памяти и рассматривалось только с позитивной стороны, как приобретённый опыт.

Заканчивался процесс обучения, одни записались на освоение целины, другие пытались устроиться поближе к дому. Вкрадывалась мысль, не махнуть ли на целину, там гарантирована новая техника. Хотя к нам на съёмную квартиру заехал бывший  выпускник этого училища  и квартиросъёмщик, уехавший в числе первых на целину со своей второй половиной. Технику действительно осваивали новую, много было нестыковок, в основном была молодёжь разной квалификации, у одних всё было лучше, у других с проблемами. Приезжали в чистое поле, распахивали, сеяли, обживались, строили, он потерял там ногу по стечению обстоятельств.

 Не помню, что он рассказывал о дальнейших планах, но было ясно, молодёжный порыв был сумасшедшим. Несмотря на срывы в организации на местах урожай был великолепным, но из-за отсутствия хлебных хранилищ зерно в гуртах горело и гнило. Многие молодые вспоминали свои хозяйства и жалели, что в обход мнений своего руководства, с помощью комсомольских путёвок покинули свои деревни. Правы были Маленков с Молотовым, что эту прибавку можно было получить, насытив техникой и удобрениями уже существующую колхозно-совхозную отрасль, были бы и кадры и обеспечена сохранность новой техники. Ещё и вред, нанесённый распаханному малому слою целины, почти полностью унесённому к океанским просторам и лишившего пастбищ  поголовье овец и выгонов крупнорогатого скота. Куда ни кинь, кругом не орёл, а решка.
Помню, к т. Саше Банновой на лето приехали две девочки из Кишинёва, как оказалось, что это дочери родственника Банновых, Ивана Леща. Прозвище ему дали его сверстники то ли за пышность, представительность или выживаемость. Однажды наш сосед видел Ивана в Тамале на вокзале, окликнул его, но он даже не среагировал. Позднее, он приехав на родину и в разговоре с мамой поделился своей драмой. В пятидесятом он приезжал сюда на машине и с охраной, работая в Кишинёвском обкоме партии, а после двадцатого съезда подвергся хрущёвским гонениям, друзья порекомендовали ему лучший выход из данной ситуации, ехать на целину и устраиваться на работу прицепщиком.
 Так он и сделал, вот тогда- то и видел его наш сосед, но ситуация не позволяла откровенной встрече. В вновь организованном совхозе директор отговаривал его от этой задумки, но работу предоставил, а через месяц он возглавил бригаду. И такие люди тоже работали на целине, от этой мысли мы вовремя отказались и нас с Толей Никуловым направили в Пачелмский совхоз, куда мы не поехали по вполне обоснованным причинам и были переведены в Волче-Вражскую М.Т.С., ближе к дому.

Мальчишкой, загорал я под лучами солнца,
Гусей на поле пас, оберегая птицу,
Соседнего гусёнка стащила от болотца,
Крест на работу наложила рыжая лисица.

Пахал в семнадцать, сидя у оконца,
За рычагами трактора на гусеницах,
Жара в кабине, семьдесят под солнцем,
Машина, НАТИ, в округе, те же лица.

В марте 57-го года приступили к ремонту списанного трактора НАТИ.
МТС располагался в здании бывшей церкви, на первом этаже много испытательных стендов, начиная от двигателей до испытаний ходовой. Наша машина оказалась самой старой в хозяйстве.
Перегоняли трактора через мост по одному, на противоположную сторону и сразу направляли на полевой стан в бригаду. Времени на раздумья не было, началось боронование. Мы успели прочувствовать вес чугунного картера, замены прокладок, подшипников, расточку коленчатого вала; за весну прощупали все основные узлы машины.

Объезжая работу техники на полях к нам тихо подъехала машина депутата ВС, директора МТС Кочмаржика, где мы с Анатолием без рубашек, чумазые проворачивали коленчатый вал для выяснения причины остановки двигателя.
Это молодая смена представил нас бригадир, Роман Васильевич Труханкин: "Не волнуйтесь ребята, Михаил Андреевич, наш директор",- и стал что-то объяснять ему, показывая бороны и плуги, всё в ласкательном тоне.

На дизель-дизелёк, на НАТИ-натёк и так весь день по всему периметру, к нему все привыкли и другого не ждали. Уходя по загону вниз под гору- полетел задний мост, подъехав к меже, мы разобрали его на запчасти, укладывая их вдоль дорожки.
Палило солнце, сзади голос: "Вы что здесь, чибрики печёте". Это была мать Анатолия."Точно, мамаша, как же ты разыскала нас в этом лесу"?. "Хорош лес, тенёчек под гусеницей ищите, вот я вам принесла перекусить, пошутили, а теперь к столу",- сказала т. Маня, раскладывая продукты на расстеленное полотнище.

К лету работа трактора стала стабильной. По графикам ко времени пере смен, до предполагаемого места добирались на своих велосипедах. Так подъезжаю на пере смену пятидневки, поравнявшись с комбайном, где вместо подбора и обмолота волков они сдвигались под ходовую приёмника валков.

Под прицепом оказалась большая куча соломы, что приподняло передок комбайна и задний мост НАТИ, мотор глох и издавал последние звуки. От судорожной тряски трактора, придерживаясь за дверцу кабины на крыло вышел Толя и заглушил мотор. Я знал причину недосыпания Анатолия, хотя эту тему мы не затрагивали.
Мою причину недосыпания он узнал на наших проводах в Армию, когда пришла его двоюродная сестра и моя подруга Тамара Иполитова,не много подвыпив, жаловалась своей тёте: "Почему он на меня не смотрит".

Мы к тому времени рассорились, как впоследствии оказалось -навсегда. Она мне нравилась, казалось, это было взаимно. Тётя Маня высказала упрёк в адрес своей племянницы за её бездумный поступок с подарком от старшей сестры:
"Югославские туфли с каблуком,8 см, без раздумья,- на порог под топор и каждый каблук-пополам, все нарекания за бездумную проделку в свой адрес упорно отметала, не хотела казаться выше тебя",- подчеркнула т Маня.

В октябре 57-го мне выпала честь совершить поездку в Ленинград с т Зиной, маминой сестрой и приезжим к Логиной Тане двоюродным братом, из Москвы, Александром. По прибытию в Москву впервые услышал торжественный голос диктора, когда подъезжали к столице нашей Родины,  Москве. Слышал много раз о Москве, но так впервые, собственно и поездка на поезде на такое расстояние- впервые.

Москва, красивая столица,
Она, величие  державы,
Спектр  России, её птица,
От меча щит и кинжала.

В кругу высоток и церквей,
Мостов, соборов и дозоров,
Дорог, бескрайних площадей,
Огней вечерних и узоров.

Град беспощадных испытаний,
Родитель беспокойных душ,
Властитель будничных метаний,
Служитель  океанов,  суш.

Источник праведных воззваний,
Певец продуманных мелодий,
Творец законов  и познаний,
Смотритель  версий и пародий.

Носитель воинских сражений,
Свидетель памятных времён,
Торжеств, побед и поражений,
Ларец поверженных знамён.

Глава провинций и селений,
Работ, осевших в перестройку,
Центр беспощадных повелений,
Крыло, устроившее  кройку.

Москва, красивая столица,
Она, величие державы,
Полёт  России, её птица,
От меча щит и кинжала.

Выйдя на перрон Павелецкого, Александр тут же договорился с таксистом, и мы уже  ехали по историческим местам города, про которые с  большим удовольствием рассказывал наш сопровождающий москвич. Проезжаем мимо собора Василия Блаженного, и я почувствовал, что нахожусь в сказке. Всё как на картинке, снижена скорость и всё перед твоими глазами, а тут проплывает памятник Минину,- Пожарскому, Красная площадь, Мавзолей Ленина-Сталина, кремлёвская стена. Петляя по городу, выехали на какой-то проспект и оказались в старинном подъезде с просторным лифтом и металлическими решётками у перил лестницы.

Открывая массивную дверь, хозяин, протягивая руку, приглашал нас пройти вперёд. Впечатлил разложенный на полу ковёр и большой приёмник, который тут же был включен, и заиграла музыка. Быстро пролетели четыре часа, отделяющие наш приезд от отъезда. Снова такси, снова вокзал и отъезд уже в Ленинград. На московском вокзале нас встречал мой брат Володя. Оказавшись у его подъезда, брат вытащил из багажника такси чемодан тёти Зины, и мы отправились на второй этаж их дома.

В двух комнатной квартире была комната его семьи метров 15 и напротив комната, где проживало два хозяина,  молодая пара с братом мужа и через ширму проживала их родственница. Через неделю домой уехала тётя Зина, а я остался на целый месяц. Я пешком исколесил весь город, Жена брата коренная ленинградка, признавалась, что во многих местах, про которые я говорил после их посещения, она там не была.
Петропавловская Крепость, Исаакиевский Собор с маятником Фуко, Эрмитаж и Смольный, где, на удивление хозяев я вошёл в кабинет Ленина.
 Только потом , меня дружески отправили в музей, где его кабинет находится в полном соответствии с оригиналом. Удивившись: Где же охрана? Марсово поле и Охтинское кладбище, мосты и памятники царям. Аврора и шалаш в розливе. Гулянье с Марой, Володиной женой по набережной Невы под её чтение стихов Пушкина об этих местах. Присоединялся к экскурсиям и слушал вещи, про которые в учебниках не пишут.

На Петропавловском соборе,
       по окончанию работ,
Уже сегмент лесов разобран,
Со шпиля ветром ангел  сорван,
НЕ подвижный,  с  позолот.

Умелец  русский, на клич столичный
Как верхолаз, спас  от забот,
С  канатом, ангела  поставил лично ,
Отказавшись, от царских квот.

Адмиралтейство, дворец Дружбы,
Дворец Юсупова, храм на Крови,
Собор Казанский, времён всех-служба,
Исаакиевский собор, её благословил.

Скульптурами царей увековечен  спор.
Теперь снят маятник Фуко,
Служба продолжается с тех пор,
Всегда бывает здесь всем легко.

В соборе, сотворённая в натуре,
Изваянье, - Монферран  в скульптуре,
Все марки мраморов  в одной фигуре,
Использованные здесь, в  архитектуре.

Кладбище, на  Васильевской  стороне,
Одухотворенье,  православья пламя,
Часовня Ксении Блаженной,Божий дар стране,
И веры   возрождённой, знамя.

Восставший с пепла  Петродворец,
Самсона, главная  скульптура,
Фонтанов позолот ларец,
Геометрий  тайн-  архитектура.

По Питеру и набережным мчались,
Всадник Медный . блеск  цветов,
Разметки с зебрами на скорости венчались,
Купола соборов  с арками мостов.

Красавцами встают мосты  со стороны Невы,
На балках, с фонарями и  в торосах,
Петра -Павла мост  деревянный,  со старины,
Ещё, подвешенный, на двух опорах и железных тросах.

Иногда, бывали дни, когда мы подружившись с младшим братом соседа, Витей Ивановым, рассказывали про свои воспоминания. Как оказалось, мы были одногодки. Воссоединился со старшим братом всего два года назад. Он вывезенный дорогой жизни на большую землю во время блокады, кое-что помнил и в своих размышлениях приходил к выводу, что с братом они не родные.

Опознал брат его по какой-то ямочке на лице. Но это было, когда в детдоме он уже получил специальность, электросварщика, и работал на стройке. Теперь он снова работает на стройке, но зарплату полностью отдаёт в семью. Ему купили аккордеон, но всё это лишь усилило сомнения. Я понимал, что с его воспоминаниями надо быть очень осторожным и мои подсказки ни к чему.

Из малолетства  помню мало,
Этаж, окно и циферблат,
С её  наказом, свою маму,
Сирену, город Ленинград.

Годов мне было больше трёх,
Салазки за пайком, упрямо,
Стрелки  сверху к низу прямо.
По стрелкам, -мамина любовь.

Напротив стрелки, мамы нет,
Большая,- к низу подступала,
Пайки не было , пропал пакет,
Тянулся к стрелке, роста мало.

Теперь в семье, но не своей,
Пальцем  тронул,-не осилил,
Упал в бреду, иссякли силы,
Дорога жизни, всё скорей.

Разговор откладываю до армии, демобилизуюсь, сюда не вернусь.
Побывав в Ленинграде в первый раз я понял  возможности Володи, при его старании помочь  в чём-то мне, было не просто. Сам с семьёй - в коммуналке, по выходным  едут в Лисий Нос, к тёще. При всём старании что-то мне показать и куда-то нам сходить вместе, у него физически не хватало времени. Приходилось мне рассказывать о своих посещениях мест, до которых он ещё не успел добраться.
Всё внимание уделялось работе и на это были причины. Молодой специалист,- утверждение своего авторитета, тем более у него всё получалось, в тридцать с лишним - без обучения в аспирантуре, только по опубликованным статьям и авторство работ- присвоена степень кандидата технических наук. При моём  трудоустройстве учеником токаря в Саратове без какой-либо просьбы, он высылал мне все три месяца по пять рублей и просил,- не курить.
Маме он до её смерти ( до 85г.) высылал определённую сумму без упоминания об этом кому-либо. Не без его влияния Шура и Саша Норкины обосновались в Киришах после их службы в Мурманске, как никак  ближе друг другу. Их дети Сергей и Ольга, оба закончили в Питере институты. К восьми десятилетию Володи на известную музыку я написал слова и вместе с сёстрами мы записали её на видео и отправили ему.

Все с желаньем большим, в день рождения,
Горячо поздравляем  тебя,
В этот вечер,  его проведение,
Пропоём о тебе,  мы любя.

Путешествуя,  в школы общения,
В миг- страницу,  ты знал наизусть,
В долгожданных твоих сообщениях,
Узнавали мы радость и грусть.

Ты не думай, что мы не старательны,
Школу среднюю  вспомним твою,
В годы грозные – дух, созидательность,
Ты  в селе,  был  в войну,  как в бою.

В сенокос,- нарезались деляночки,
На косцов был большой,  тогда спрос,
С тобой вместе справлялись  с поляночкой,
И косец,  ты у нас  был хорош.

Все  сушили траву без поблажек,
Сено в кОпну  и метка при ней,
С мамой вместе,  Вы были в упряжке,
Воз в тачанке, Вы вместо коней.

На разгрузке,  студентом   работая,
Неизвестность, нас чуть не скосила,
Перепутал  хозяин  с  заботою,
Лишь  письмо от тебя дало силы.

Добрый дед своих внучек и внуков,
И отец своих взрослых детей,
Юбиляр свадьбы золота  звуков,
Юбиляр для родни и гостей.

Мы желаем здоровья и радости,
И в семье всем дружить; не болеть,
Лет до ста быть весёлым и в сладости,
Ну, а дальше,  потом,-  посмотреть.

 У его сына Юрия, своё отношение к жизни, у Андрея своё, семья, свои заботы, двое сыновей, оба с высшим образованием, но пути семей братьев разные. Юрий- в Финляндии, Андрей с женой и тоже двумя сыновьями,- в Ленинграде, теперь Питере. Юрию больше везло, и свою  молодость продлевал по своему желанию, больше требовал к себе внимания и естественно, расхода родительских нервов, ещё с холостяцкой поры, стирая грань родственного чувства, обязанности и своего удовлетворения.
 Андрей,- противоположность, пережив искажение чувствительности своего брата, при психологической поддержке своей жены Наташи обозначил свой жизненный остов преданного сына, сделав всё от него зависящее, для родителей до самой их смерти.
 Конечно, видят это всё не только люди со стороны, но что самое важное, его дети.

По возвращению из Ленинграда мы снова основное время проводили с Толяном.
В назначенный день явки в военкомат с вещами морально всё было готово. С утра, после всех кухонных дел у мамы вёдра из под воды оказались пустыми. Всего два места куда можно пойти за питьевой водой-бухин колодец и речка.
Зимнее предпочтение-речка. Два ведра и в прорубь. На обратной дороге встретилась знакомая, вёдра пришлось поставить на снег и поговорив, тепло распрощались. Дома воду ждали и я залпом оба ведра поставил на тумбочку-стол. Отойдя всего на шаг, как  оба ведра одновременно кувыркнулись со стола, заливая водой пол перед выходной дверью. Это был знак, в такой день и вмиг. Но какой? Вечером состоялись проводы, но уже из дома  Никуловых.
Так уж получилось, проведя вечер с родными, в военкомат мы отправились на одной подводе.

В военкомате наши пути разошлись. С попавшим в мою команду, знакомым по училищу,  Атясовым Равилем, снова на подводе, мы отправились в Пензу через его село Кутеевку. К вечеру у них за столом меня угощали кониной, потом заходили в отгороженный, затемнённый уголок, где не обращая на нас внимания его дед продолжал кланяться в пол, читая молитву.
 Сначала всё казалось удивительным, но я вспомнил, что мама, так же вставая на колени,всю войну молилась каждое утро. Вечером Равиль знакомил меня с татарскими танцами в одном из соседних домов. Из Каменки, добравшись до обл.военкомата, к нам в помещение вошёл чем-то знакомый сержант и зачитал список в котором оказались мы с Равилем.
 Расспрашивая его, как, что, куда, я узнал в нём десятиклассника нашей школы, Диму Горшкова. Видя его переживания за нашу доставку в часть, признаваться в этом не стал. Встреча с начальством, баня,примерки обмундирования и твоё расположение здесь. Мой первый командир отделения мл. сержант Терехов Юрий, его товарищ мл. сержант Кажурин Михаил с первого дня оказался моим врагом. Открыто возмущался нашим сближением с Тереховым. Первый удар нанёс через стенгазету.

От нашего отделения мы с сослуживцем Р. Латыповым вошли в редколлегию роты.Я отвечал за тексты, Латыпов,- художник. Мы с ним промочили ноги и на мат части схитрили, высушив портянки на горячей батарее. Всё удалось, никто ничего не видел, но вдруг, выпустили стенгазету, где я на батарее просушивал свои портянки.
Было не понятно, ради чего всё сделали скрытно, текст должен писать я и должен знать об этом. Я поделился подстроенной шуткой с Юрой, но не как с командиром,- по дружески.

На следующий день после урока меня откровенно задерживает Кажурин и глядя в глаза, спрашивает: "Кто ты есть!" Я отодвинул его руку и не задумываясь ответил: "Тракторист". Это ещё больше разозлило Михаила, он обеими руками придавил меня к стенке.
Дверь была намеренно прикрыта, и ждать помощи не было смысла. Тогда я тоже оттолкнул его от себя и выбежал из класса. Был шум. На следующий день командир роты за этот инцидент объявил мне два наряда вне очереди.
Отбывал наказание на дежурстве в свинарнике, где со дня на день свиноматка должна принести приплод.
На дежурстве, нам с напарником провели глубокий инструктаж по проведению наблюдения за данной свиноматкой, предстоящей ночью. Моим напарником оказался Равиль Латыпов. После проведения инструктажа, Латыпов переживал, физически не мог подойти к свинье и считал свой очередной наряд, заслуженным наказанием.
Ближе к ночи Равиль потерял самообладание, его колотило, он просил меня заснуть, а сам готов взять на себя все заботы, кроме дел со свиноматкой. Равиль переживал, и если что, он крикнет мне, а я шутил на антресолях, в полудрёме, говорил, что героиня наша будет спать, ночь долгая без сна, инструкция была в полночь, Равиль измучился вдвойне.

К утру услышал я истошный крик, Равиль в истерике, а свиноматка в клетке, хрюкая, лежала, и, напрягаясь, с тяжестью дышала, вытягиваясь в миг, по очереди отсаживал я поросят, тринадцатого мёртвого она рожала.
А к девяти утра дежурному по части доложили, в дверях нас встретил замполит, наш капитан, а на линейке он сказал: "В эту ночь вы благодарность заслужили",- свинья, как бумеранг, Равиль воскликнул: "Ты, извини, не смог Кажурину противостоять, пойми меня, сюда пришла моя расплата!"

Будучи в госпитале, в общей палате, где солдаты своё пребывание украшали откровенными прожектами, пересыпая их разнообразными анекдотами. Зачастую мимо проходил лет пятидесяти человек с одноместной палаты с доброй загадочной улыбкой, выходил во дворовый при госпитале парк и садился на скамеечку и что-то думал. Он часто часами просиживал один и к нему редко кто подсаживался.

Так получилось, что на скамеечке я оказался рядом с ним. После его расспросов он стал рассказывать про военные годы, Берлин, про футбольную команду, которую из Москвы доставил на самолёте Василий Сталин.
Как командование их части раздобыло спортивный автомобиль и в этот же вечер, узнав об этом, к ним приехал генерал Сталин с мыслью увидеть и как говорили отобрать, у них этот трофей.

"Штаб по своим каналам был предупреждён и как не старался Василий со своими помощниками этот трофей не нашли", -улыбнулся генерал. "Выходит, что командование боялось Василия Сталина?"- спросил я.

"Конечно, нет, он никогда не кичился своим происхождением; деловой, прямой, увлечённый, не мстительный, но нам казалось, по пустякам ни с кем лучше не связываться. Футбол, хоккей, его детище, которые он пестовал всеми доступными средствами".

Команды- шеф, Василий Сталин,
Бобёр в обводке, был хитёр,
Приём, бросок , удар, как сталью,
В любой команде, он монтёр.

Команда с клюшками в 50-ом,
Летела к матчу на Урал,
Бобров проспал, как виноватый,
Себя от смерти он украл

Василий Сталин , лётчик, сокол,
Он и в футболе, как пилот,
Генерал, спорт поднял с бока,
Благословил спорт на полёт.

Он меценат спортивный, первый,
Страны героев, бед, чудес,
А с ним расправились стервы,
Он был мужик, герой, повес.

Похоронив, страна вождя
Сын правды очень добивался,
Как сон, трагедией сбывался,
План обвинений, громоздя.

Всё отобрав, уволив, обвинили,
В растратах на футбол, хоккей,
В централ с интригой посадили,
Орёл он, не отступник, не лакей.

"Это, пожалуй, правда, что он не отступник, не лакей, действительно, кроме непосредственной работы, очень увлечённый и много сделавший для футбола и хоккея. За что незаслуженно его обвинили, и он отлучённый от работы, изолированный от общества, расплатился своей жизнью"-заключил генерал.
Смерть его отца была тяжелейшей утратой прежде для него, для будущего страны, особенно в международном секторе, но стало понятно, к этому готовились разные группировки по разному.

Одни готовы были следовать указаниям 19 съезда ВКП(б), планомерно произвести ряд с\хозяйственных реформ по поднятию жизненного уровня села, другие ждали момента, когда это начать, в определённой степени дискредитируя прежнее руководство.
Так было всегда, особенно, когда этот момент был запланирован. У руля встал ближайший соратник и продолжатель, Маленков Г.М., тут же разделил исполнительную и партийную власти и приступил к реформированию колхозов.

Он снял все долги по недоимкам с колхозов и совхозов, разрешив держать скот в неограниченном количестве , убрал ежегодные налоги на скот, сады и землю. На селе подскочил жизненный уровень, в домах появились портреты Маленкова.

Шалишь кума,- не с той ноги плясать пошла,
Ответ Америке дан по достоинству сурово.

Бомбу водородную только испытали,
Оскомина не проходила от угроз,
Всё на войну, в небесах мы не витали,
Войны хватило , пролившей моря слёз.

Посты объединённые, - разграничил,
А партии, с Хрущёвым обозначил род,
Недоимки с колхозов снял, границы,
Разводите скот и засевайте огород.

О целине, сказал два слова,
На обсуждаемый вопрос ответ один,
Не будем с целиной мы поступать сурово,
Обработаем, поля и удобрения дадим.

На земле покой, нам как он нужен,
Будь реалистом, иллюзий не питай,
Не очень верь, кто с нами дружен,
Поддерживай соседа нашего, Китай.

И техника тут же появилась,
И тяга гужевая пристала ко двору,
Росли хозяйства, как и не снилось,
Жизнь закипела в летнюю пору.

Дела шли в гору в колхозах прежних,
Удар был нанесён по самому нутру,
На луга,- коров, овец с надеждой,
Кипела жизнь на полевом ветру.

Мешающих Хрущёву, убрали разом,
Индустрию, тут же подменили кукурузой,
От Маленкова свежестью пахнуло сразу
От гнездовых квадратов повеяло обузой.

Головы скота в хозяйствах частных,
Сотки урезали, кому-то это нужно,
Общественное шире- всё прекрасно,
Вовремя опомнились, убеждают дружно.

Врослась идеология в планы государства,
Посты разъединённые объединились тут же,
Свои приоритеты и чуточку коварства,
Губит лицемерие, - им лучше, если хуже.

Ведь Маленков лидировал в той тройке,
Тогда не распознали хитрости Хрущёва,
Не отлучили бы его от власти в новой стройке,
Не надо было перестройки Горбачёва.

В начале пятьдесят восьмого Хрущёв приступил к осуществлению своих карьерных замыслов, стал ещё и председателем Совета Министров, и зачем-то доводили эту информацию до коллективов с одобрением в т .ч. в воинских частях.
Текст о необходимости такого решения прочитал командир роты, участник ВОВ, капитан Ерёмин. "Какой смысл объединять посты, если всем известны негативы такого сосредоточения власти в одних руках, тогда была война. Зачем повторять ошибки"- задал я этот вопрос капитану.

"Я ждал такого вопроса, но отвечу так же, как отвечали нам. Это же Никита Сергеевич, простой, доступный человек, испытавший все перипетии всех периодов времени на себе. Думаю, что этот вопрос тебя устроит, как и меня",- подвёл итог капитан.

Новый вождь,  упивался своими должностями, кроме политических «достижений» по разгрому своих оппонентов, квадратно-гнездовых открытий в посевах кукурузы, решил показать свою власть над судьбой бывшего преступника. Под звон предательских СМИ  возвёл его в ранг порядочного. Показал, при  своевременной заботе государственных органов его перерождение и поселил  в обустроенную квартиру на черноморском побережье. Но тут же показал, что он может сделать над народным любимцем, двадцати однолетним Эдуардом Стрельцовым.
 Наш "Пеле" очутился в провокационной компании на футбольной базе в Тарасовке. Вплоть до суда за процессом следил »кукурузник» и настаивал на двенадцати летнем ему сроке. Показал свою власть. Истинного разбирательства в таких случаях не бывает, сроком он был обеспечен с требованием его использования на тяжёлых работах. Команда 58 года была первым соперником бразильцев и наш Эдик оказался беззащитным.

Одно движение и мяч, где надо,
Его прокинет, а сам вперёд,
Стрельцу,  защита, не  преграда.
Бежит с оглядкой на полёт.

Стрельцов  на поле, мяч, носок,
Мяча  окружность, пятку лижет,
Шикарный  Эдик,  пас, бросок,
Таран на поле, к мячу  ближе.

Удары, сходу и в девятку,
В прыжке,  от головы и в сетку,
Защита, блок, бьёт в угол, пяткой,
Рационалист, момент знал, метку.

Таран, лидер, игрок сборной,
Чемпион  Олимпиады,
Медаль отдал,в надежде скорой,
Но ход отрезали к наградам.

СССР    был в фаворитах,
Стрельцов с Пеле, была интрига,
Кубок Мира и зло свито,
Нет команды, нам снова Фига.

Демобилизовавшись в этот же день я был в общежитии, у двоюродного брата, Уткина Ивана. Познакомился с его друзьями, увидел обстановку и сложности, которые мне предстояло преодолеть, в случае, если остановлюсь на этом варианте, то мне съездить домой, оформить некоторые документы и решать дела по прописке и трудоустройству.

Так и получилось, побыв пару месяцев дома, при большом сомнении моих задумок моими домашними, я уехал. В Тамале, тётя Зина дала мне 100 рублей на дорогу и на всякий случай предложила запасной вариант,- в Волгоград, к тёте Насте.
Сначала я заехал в Саратов, к Ивану в общежитие, больше месяца жил в его четырёх местной комнате.Ребята уходили на завод, а я , оставшись один, как связанный в своих действиях, не пойти,- надо экономить оставшиеся деньги, не поехать- в поисках работы. Не было прописки, не было жилья.

Я понимал, что моё пребывание обходится не просто, особенно для Ивана, какие разговоры среди ребят по комнате и конец этому не очень просматривался. По утрам ходил за почтой и читал свежие газеты, объявления и разные заметки и однажды написал пространную заметку, используя, свой опыт и пожелания.
Ровно через две недели я получил перевод на три рубля, это были большие деньги,- гонорар за статью, в газете «Коммунист».

Дословно: Ещё во многих сёлах имеются лишь начальные школы.
По моему мнению колхозам, расположенных в крупных сёлах, следует строить свои школы-восьмилетки или возводить интернаты для детей колхозников. Кроме этого, нужно вменить в обязанность правлениям сельхозартелей выделять транспорт для доставки учащихся в отдалённые школы.
Неплохо было бы в 7-х, 8-х классах ввести изучение предмета или организовать факультатив «Садоводство».У нас среди учащейся молодёжи есть немало настоящих умельцев. Поэтому неплохо было бы ежегодно организовывать районные выставки изделий из бумаги, железа и.т.п., сделанных школьниками. Лучше было бы совмещать их с районными сельскохозяйственными выставками. В, УТКИН.

Я оказался в замкнутом кругу, мне необходимо было устроиться на работу, но для
оформления на предприятие нужна прописка ещё и специальность. У меня не было ни того, ни другого, ни третьего.Заводов в городе было много,но вакансий не было, тем более в моём положении, когда надо договариваться о перспективе получения места в общежитии.

С трудом, Иван,используя своё знакомство, меня  прописали у одного Поливановского пьяницы, который несколько раз не мог в адекватном состоянии доехать до паспортного стола и естественно, регистрация откладывалась. У его знакомых, Кошелевых, снял квартиру, три дня стоял в очереди в отдел кадров на собеседование,а 18 декабря вышел на работу, учеником токаря завода п\я 122 на второй дачной. Главное, мне обещали место в общежитии, которое дали через полтора года, после неоднократных посещений директора завода и ходатайства нач. цеха Окуня Г.Н.

После 2-х дневного ожидания своей очереди в Отдел Кадров , я попал к нач. О.К. Бобову А.Т. Анкета, непродолжительная беседа и в сопровождении табельщицы ц.2 меня провели через проходную и очутился в светлом со стеклянной крышей, длинном, помещении, уставленном рядами токарными станками, разделёнными 5-ти метровыми проходами через каждые семь рядов станков.Сверху над ними, из одного конца в другой ходила кем-то управляемая кран- балка и растаскивала медные чушки по запланированным местам. Первое вхождение в завод мне хотелось запомнить и выделить всё интересное, но нахлынувшие события не делали каких- либо остановок и задержек.

Обменявшись, с кем-то мнениями, меня направили на антресоли к начальнику цеха. В небольшом застеклённом кабинете за столом сидел лысый в толстых очках розовощёкий человек и сразу же меня спросил: "Почему токарем?"  "Мне нужно общежитие". "А учиться думаешь?" "Да, думаю"."Хорошо, в нашу орденоносную". Это была бригада асов- Аношина, Пылаева, Чуланова  ,Шевлягина.

Подвёл меня к моему наставнику Шевлягину А.Н, вызванный Окунем нач. участка Маринин И. Я, который подсел к находящему там механику цеха Свидерскому  И.Д. Я был вторым учеником в этой бригаде после Сергея, принятого неделей раньше к Аношину. Бригада действительно была боевой и очень работоспособной, примерно тридцатилетнего возраста ребята не позволяли себе отходить от станков в курилки,  кроме, как в туалет. Нам позволяли смотреть и учиться, давая ощутить станок при смене операции, а через неделю установили для нас отдельный ТВ-3, на котором мы работали по очереди, а потом по сменам стали зарабатывать деньги, оставаясь в третью смену, иногда по инициативе руководства цеха.

Часто это касалось изделий "Бисер"-анод 147, тогда почти к каждому подходил Окунь Г.Н. и обещал , когда как, двойную или тройную оплату и это было реально и всегда без обмана. Если обещал Окунь, то это было принципиально и ему верили, личность неординарная, оригинальная, нестандартная.Лысый, возможно бритый, настоящий фонтомас, немного криволапый, высокий, представительный, смелый, беззастенчивый, с твёрдой походкой и пронзительным голосом, хороший аналитик, на ходу мог сориентироваться и дать правильное заключение, прекрасные ораторские способности помогали ему в сплочении коллективов.
Его слушали с упоением на еженедельных планёрках всего цеха со всем коллективом на стыке смен, где он заслушивал отдельных мастеров, технологов и если что не получалось-прилюдно освобождал. Всегда, убедительный, с хорошей дикцией доходчиво мог донести любую информацию до слушателя с прямотой и искренностью, озабоченного какой-либо процедурой.
Всё было прозрачно и на виду и виновники в линеечку, летели головы мастеров, а иногда через месяц всё повторялось по новому кругу. а обязанности мастера переходили, как казалось, к не потопляемому Ивану Яковлевичу Маринину. Было жалко Ивана Петровича Родина, моего первого мастера.

Мастера менялись:- Павкин А.Я. и Старшинов, Смирнов и Воронцов, Игонин и Аношин, Кокарев и Степанов и много, много других, но цех постепенно входил в своё русло, одни уходили за проходную, другие в тех бюро цеха или отделы, среди таких был добродушный, спокойный, уравновешенный, примерно третий мастер нашей смены Андрей Михайлович Прохоров.Об Окуне говорили, что слышали из его уст, как его на передовой вытащили из горящего танка, а здесь он на исправлении своих ошибок, будучи на должности главного контролёра завода 447, его служба преподнесла министру к юбилею мини пресс и вскоре лишился своей должности.

В доказательствах истины он не жалел ни себя, ни других, раскручивая свои нервы, как маховик, набирал обороты, на глазах краснея, становился лиловым, вплоть до макушки, ему было 38 лет. После ухода Клишина, директором назначили Чуранова с 447 завода и я по совету Окуня пошёл к нему на приём, прямо от станка, в робе, хотя информация о наличии места была железной, поход был напрасным, за то я впервые увидел, как меняются на глазах люди ёрзая и преклоняясь перед новым директором, опровергая мои данные, хотя напрасного ничего не бывает.
 Через год Чуранова освободили и временно руководство осуществлял пред совнархоза Чеботаревский, как раз в этот момент он подписал Окуню моё заявление на вселение в общежитие.

Так я оказался в общежитии на шестой дачной. С рабочими, особенно со станочниками Окунь Г.Н. был простым, доступным и понятным, свободно мог подойти к любому рабочему месту и что-то спросить или сказать, таким он оставался, когда ушёл начальником производства, но уже в трёх цехах, образовавшихся из 2-го. Неравнодушным он был к контролёрам и проявлял повышенную требовательность к своим бывшим коллегам.
 Эмоциональный, говорили, что при встрече одной делегации с местного завода, при личном знакомстве, на его представление: "Окунь",знакомившийся с ним, ответил: "Карась",- Г.Н. посмотрел на него снисходительно и молча покинул помещение. Стоило больших трудов его вернуть и объяснить, что это не розыгрыш, а фактическое представление главного инженера предприятия."Вашу рыбью породу не сразу поймёшь",- попытался скрасить этот случай Умнов Г.А., переходя к обсуждению смежных вопросов.
Два производственных гиганта, далеко видящие, умные и хитрые, антиподы в подаче материала перед аудиторией, оба овладевали ей и приводили присутствующих в упоение, добиваясь своей цели. Если Окунь на каком-то этапе включал свои эмоции и на этой волне свободно проводил свою линию. Умнов в редких случаях принародно мог себе это позволить, другое дело, что и с ним такое случалось, но только в ограниченном пространстве, где он допускал несвойственные выпады в адрес конкретных личностей, не выходя  из равновесия, т.е. удерживая над ситуацией контроль.

Окунь Г.Н. был естественней, важнее, бывало,  при приёмке подразделений в конце недели очень мелочился, придирался, ругался, злился, выходил из равновесия, его боялись, но когда видел реальные действия в этом направлении, то всё заканчивалось миром и добрыми пожеланиями. Он не был коварным, но для отдельных категорий служащих настоящей грозой.
В своих цехах, выросших из его механического, он был настоящим хозяином, мог проверить технологический цикл, отчитать технолога, мастера, но как только  ц.2 возглавил Норкин В.Н., перешедший со 105 вместе с Умновым Г,А. этому пришёл конец. "Здесь. я начальник и все претензии только ко мне",-оборвал Окуня, новый начальник цеха. Возражений не было, Окунь психанул и ушёл, но Г.Н. тоже пользовался такими приёмами.

Однажды директор Чуранов проводя по цеху делегацию, указал Окуню, когда им навстречу с вопросом, вышел пьяный фрезеровщик Г .Червяков, "Уволить, завтра же!." "Этого не будет, как решит профсоюз".-парировал Окунь. При всех видимых стараниях со стороны Умнова,  Окунь поднимался до пиковых вершин, где всё более отчётливее, проявлялся его организаторский талант крупного производственника, их пути разошлись.
 Окунь возглавил, специально выделенный под него кусочек научных разработок при НИИ-52, взял к себе в заместители Прохорова А.М. лучшего мастера, после Родина И.П., спокойного, уравновешенного, грамотного, умеющего видеть в людях здоровое и доброе. Андрей Михайлович из мастеров ушёл в тех. бюро ст. технологом, а потом замом к своему бывшему шефу,где после Окуня,  руководил этой организацией.

У меня был выбор не большой,
Быстрей, всё на скаку,
Хотелось ко всему с душой,
Общежитие?,только к станку.

При входе в цех, как разоткнуло ухо,
Кран балка, чушки из металла подаёт,
А от станков, пронзительно и глухо,
Мелодии, как сводный хор вокруг поёт.

Койка съёмная, на девятой дачной,
На спаренном трамвае, - до второй,
Пешком в метели не путём прозрачным,
С ветерком, бывало летнею порой.

Весенняя пора, утро и простор,
Где время убегает быстротечно,
И грусть, и радость, и задор,
Время буднично идёт беспечно.

Освоены; станок, оправка и шкала микрон,
А время убиваешь, может и напрасно,
Общежитье потом, в мыслях, стружка и патрон,
Заработок на жизнь, - однообразно.

Общага,-пчелиный улей со своим мгновеньем,
Распорядок свой -отдых, вечер, день и сон,
Самоконтроль, вплоть до неповиновенья,
Умение отстаивать позиции свои,- резон.

Живя у брата, познакомился с его соседями по комнате. Мне до сих пор трудно поверить в реалии службы в органах внутренних дел в конце тридцатых и начале сороковых годов, Миши Кондратьева, с трудом ушедшего на фронт, на передовую. Узнав о сути его работы, вместе с дочерью ушла жена.

Теперь в одном цехе с Иваном работал на протяжке проволоки. Иван, на обслуживании производства цеха, возможно работал на каре. Знал многих людей завода, коммуникабельный, его уважали. Несколько лет назад, будучи в отпуске, при посещении клуба был избит с нанесением полутора десятков ран от кастетов и острых предметов.

Тогда мы, ребята нашего конца села на следующий день попытались выяснить причину этого конфликта и избиения. Наши попытки не удались и закончилось всё дракой, за что нас в полном составе доставили в районный отдел милиции. Начались допросы, очные ставки, всё закончилось пятнадцати суточным заключением ребят с «Буксира».
Бесследно это не прошло, живя в Саратове и приехав в первый отпуск, в том же клубе, танцуя с девушкой, сзади почувствовал рывок за чуть приподнятый воротник демисезонного пальто.
Повернувшись, удивился, парень с верхней Скачёвки, Витя Марков, демобилизованный, ещё в солдатской одежде, подвыпивший, не успев объяснить причину своей бесцеремонности, как тут же я получил удар в грудь от его соседа.

Моментально людская масса навалилась, и я оказался на сцене клуба, где перед глазами сверкнул насос от мотоцикла, направленный прямо в висок, видимо, удар пришёлся вскользь, так как я устоял от обрушившихся ударов.
Увидев рывок с места вперёд головой крепкого, пьяного, Коли Китанина, рукой по инерции, перенаправил этот разгон мимо себя. Плотный удар головой пришёлся в стену, нападавший, действительно имел 2-ой разряд по боксу, упал и с криком перевернулся навзничь.

Уйдя от страшных ударов головой и насосом, я увидел бросившего и связавшего мне руки и колотившего снизу ногами инициатора затеянной драки, Лёню Степнова. Ему нельзя было светиться быть замешанным, так как был на условном сроке у право охранителей.
Гурьбой подскочили девчонки и вывели меня на улицу, спрашивая о самочувствии, видя огромный синяк на виске и заплывший глаз. Навстречу бежала толпа людей во главе с мамой -Ну как, жив, а то уж долетела весть, что там настоящее убийство.- Всё нормально-успокоил я своих родственников.

Через пятьдесят с лишним лет будучи в отпуске, произошла у нас встреча на кладбище. -Ты узнаёшь, кто это?- шепнула, двоюродная сестра Люба Кузенкова и одновременно к нему-Угадываешь?.

Всмотревшись,-Нет, ответил Николай, а когда услышал, добавил- Вот она что наделала, имея ввиду водку, указывая на пространство погоста. Не стесняясь, в девяностых многие из моих знакомых могли сказать, когда вместо водки покупали у местного зоотехника литрами валерьянку и пили.

Бельчонок ждёт,-путь не далёк,
Прошли картинки, как-то за плечами,
Меня с бутылкой, где-то обвенчали,
Я мучаюсь и каюсь и вдоль и поперёк.

В пространстве утро и всё сначала,
Во мраке тень, глоток, дороже,
И физику мою в реалиях, качало,
В тумане день, а к вечеру - до дрожи.

Дно подо мной , внизу и ни гу-гу,
Нет сил, не пить, поправ здоровье,
Пьянь прёт во мне, взломав пароли,
Готов остановить себя, но не могу.

Печёнка стонет, под желудком, плачь,
Рули потеряны и мозг в одном кругу,
А я как деспот, органам своим, палач,
Процесс остановить хочу, но не могу.

Я мучаюсь и каюсь и ищу ответ,
Что привело меня к таким границам,
Записано одно в священные страницы,
Всему хозяин сам,пути второго нет.

Шести десятые годы начало организации шефской помощи сельскому хозяйству, так получилось, что я оказался в Петровском районе на уборке картофеля под руководством начальника механического цеха Штенге.

Штенге Илья Зоевич- кусочек поколения ребятишек военного времени, которые с помощью настилов и деревянных подставок овладевали ручками управления токарных станков. Инициатор от рождения, знаменитый болельщик и наставник, знаток, до характерных чёрточек, от дриблинга до  силового приёма каждого хоккеиста этих годов Высшей Лиги и Саратовского Кристалла, «профессор» хоккейного дела, лично знакомый с Тарасовым и Чернышовым, Колосковым и Тихоновым, знающий роль Полупанова в игре с канадцами и почему игрок сборной СССР по хоккею Гусев «короновал» капитана сборной Чехословакии тортом и по какой причине один из братьев Софроновых из Саратовского Кристалла находился под крышей право охранителя Андреева.
Увлечённый и словоохотливый, сосредоточенный и молчаливый с досадой говорит о навязанных кем -то , разгромной политике руководству нашей страны в 90 х годах и невосполнимых упущениях, которые неподъёмной ношей легли на плечи нашего народа.Будучи с ним в деревне на уборке картофеля, узнав про мой день рождения, отпустил меня с поля.
Придя на съёмную квартиру, отметил его вместе с бабушкой хозяйкой - чаем и разговорами, как и где человеку, особенно лучше и полезней жить. Бабушка не допускала жизнь мужчины, жить бобылём, называла холостяцкую жизнь молодого мужчины. Не знала она, что в нашем заводе жениться не просто.Как всё не просто рассуждать о цельности и удовлетворённости человека, где  и когда ему лучше. Рабочее место токаря, его статус был на самом высоком уровне.
Будучи токарем, я получил общежитие, тогда как сборщики, монтажники, электрики не претендовали на эти места. Но когда я решил перейти на полученную специальность, сразу возникло масса рогаток. Учли полученную специальность, перевели в цех, где будут готовить катоды для ламп, идущих в космические приборы, но всё равно токарем.Хотя, когда производство вольфрамовых катодов стало массовым, токарь в этом цехе очень ценился, тем более на время отпуска, никто из приглашённых высококвалифицированных токарей не мог показать тот процент выхода, что делал я.
Технология; обработка молибденовой трубки по жёсткому допуску, расточка вольфрамовой втулки по внутреннему и внешнему размеру и запекание вольфрамовой втулки на молибденовой ножке в вакуумной печи и окончательная обработка собранного катода с допуском -восемь микрон с чистотой наивысшего класса и поверкой поссаметром и под микроскопом.Так получилось,  когда что-то произошло в космическом производстве, нахлынула проверка по всем узлам собранного прибора, в т.ч. и нашего катода, за столом у моего станка сидели; гл металлург, начальник  производства, ст. технолог цеха и технолог участка, контролёр цеха и мастера участка.
Сам токарь должен в раздевалке переодеться в рабочую спецовку; белые брюки, белая рубашка, белые носки и белые тапочки, белый капроновый халат, белые перчатки и в напальчниках, что бы брать детали руками в них.
Станок маленький, венгерский со встроенной тумбочкой, с подведённым воздухом для уборки и ежедневной выдачей спирта, для протирки станины станка, хотя последнее не всегда исполнялось во время.
 Цех пополняется рабочей силой, мимо стеклянной двери, в такой же спецовке проходит длинный поток девочек из технического училища, а через месяц численность цеха возросла на двести человек, ровно на половину его численности.
Цех и твоё место в нём не могли отрицательно влиять на настроение, однако, сложившаяся ситуация заставила меня вспомнить стремление поменять свою профессию, т.к. я научил своего бывшего ученика и передал ему все возможные свои секреты.Поступив в университет, мне была нужна только первая смена и мастер Старикова Антонина в этом мне отказала. Я ушёл на то самое место, с которого оказался первым кандидатом поездки в деревню на картошку.

Вы счастливцы, сменившие  тон,
Что б тянуть на себя одеяло,
Заявлять, уже Ваш этот Трон,
Не такое у Счастья  начало.

В Счастье, частью,входит, Надежда,
В составляющих, есть там Любовь,
Вера, чувство тёплое, прежде,
Воля, дружба и братская кровь.

Не могу я сказать,  где Начало,
И сказать не могу, где Венец,
Счастье, там, где начало Причала,
Оно там, где причала  Конец.

Не могу я сказать, где же Счастье,
Где же правду о нём отыскать,
У везунчиков есть и ненастья,
А Счастливым, любой может стать.

Передо мной за стеклянной перегородкой, лаборатория хим. состава и прямо перед станком  присаживалась в таком же халате, уже поработавшая здесь девушка и по сравнению с вновь  пришедшими была опытной, знающей заведённые здесь порядки. С утра к станку я подходил попозже, здоровался, взмахом головы через стеклянную стену и начинал подготовку к своей работе.
Она перемалывала в своей ступке какой-то химикат, взвешивая на оптических весах порошковые химикаты, что-то добавляла, заливая в с стеклянный сосуд жидкость, чем-то разбавляла содержимое и снова взвешивала на тех же весах и сливала в свободный сосуд и куда-то относила.
И так продолжалось весь рабочий день с  перерывом  на обед или просто отвлечение, когда приходили заказчики различных смесей или смол за своей продукцией.
Мы знакомые несколько лет решили подать заявление в ЗАГС и 28 января 1967 зарегистрировались.
 Впереди куча проблем и до узла развязки  просто не добраться.
Девяти метровка в общежитии с напарником, который в силу своих обстоятельств своё место в комнате временно оставил и по своим причинам  в  общежитие не приходил, будучи там прописанным . Свадьбу играли тоже у знакомого в квартире ещё  не заселённой.
Сценарий писался на ходу.Из Тамалы приехала т. Зина, младшая сестра мамы. Встречали нас, по традиционным обычаям, с хлебом-солью, при входе в квартиру. Вместе с приглашёнными гостями, с обеих сторон было 18 человек. Всё вместилось в один вечер.За две машины такси на которых мы добрались до этого дома, я заплатил 8 рублей, 300 рублей подарила т. Зина, примерно столько же прислали  Галине родители, с работы выдали литр спирта, который неудачно развели из застоявшихся труб, ржавой водой.
Что-то брали в магазине и обошлись без разведённого спирта. Перед свадьбой с другом, Женей Михеевым ездили в Энгельс на мясокомбинат за продуктами к его знакомой с этого комбината.Сестра Зина готовила студень в каком-то тазике. Всё прошло мирно, но при входе в общежитие встретила пожилая вахтёрша, где хотелось пройти не заметно. Она пожелала нам -мальчика или девочку, за что мы были благодарны, так как здесь могло бы быть по на учению комендантши, первое препятствие.
Медовый месяц был ровно три дня, пока были выходные дни, данные на проведение свадьбы, по закону.  Кроме работы по вечерам, учился в университете, жена, продолжила  участие в предвыборной  комиссии на участке пятого квартала,  стремление  поступить в ВУЗ привело к сбору документов для оформления на подготовительные курсы, но  уже не в политехнический, а по моему совету, педагогический институт.
Почти с первых дней началось хождение комендантши по комнатам семейных, с уточнением различных данных по подготовке документов в судебные органы. Если мне общежитие дали от завода, то Галя работала в заводе и прописана в городе. На первом этаже общежития нас оказалось, семь-восемь семей и в апреле состоялся суд, где мы все подлежали выселению.

Позднее, пришли повестки с предупреждением  о дне выселения, удивительно, меня встретил главный инженер завода Соловьёв А.В. и поддержал мою позицию, посчитав принцип директора в этом вопросе, -неконструктивным. Продержаться надо было лето, но как? Коллега по работе учился в юридическом институте, а его сокурсник в этом районе работал исполнителем, поговорив с ним, Слава посоветовал мне обратиться к нему.
Посетив его, я послушно написал заявление об отсрочке выселения, прочитав заявление, он попросил что-то ещё и кончилось тем, что  я ушёл, усомнившись в его возможностях чем-то помочь. День выселения совпал с днём сдачи женой вступительных экзаменов, она, собравшись выходить из дома, раздался стук в дверь. С проверкой, вошла комендантша,- Все дома? – Да, дома,- ответил я, и она ушла.
Обернувшись, увидел, как Галя вылезла из-под койки, отряхнувшись, захватила с собой бумаги и уехала на сдачу вступительного экзамена.  Заход комендантши повторился, но теперь перед дверью была группа товарищей с представителем  милиции.
 Мы оказались самыми молодыми по проживанию здесь, ещё и бездетными. Перед окном комнаты появилась  пятитонка под вещи людей, которых должны выселить.
Перед раскрытой дверью что-то разъясняла комендантша, конкретно указывала, кто что будет выносить и куда ставить и предложила исполнителю начинать процедуру с нашей комнаты. Он переспросил фамилию.- Уткин В.К.?-повторил исполнитель,- Ему, по заявлению, дана отсрочка.- заключил он. На лице комендантши читалось недоумение, на что исполнитель повторил своё заключение.

Следующая комната находилась в углу коридора, где проживали муж, жена и годовалый ребёнок. Вся комиссия, не дожидаясь конца разговора, попыталась войти в комнату, но не получилось, так как посреди комнаты стояла детская кроватка с ребёнком. Ребёнок, расплакался,потом уснул и отец на просьбу вытащить его из кроватки, делать это отказался.
Тогда кто-то решил это сделать сам и был оттолкнут отцом ребёнка. Вмешался милиционер, прозевавший это действие, заболтавшийся с одиночкой- молодой воспитательницей, и тут же получил такой же толчок. Всё приостановилось, тут же был составлен акт о нападении на представителя милиции и Николая Панкратова в наручниках отправили в отделение милиции.
Воспользовавшись отсутствием хозяев, ребёнок  его матерью был перенесён к нам, все вещи вынесли в коридор, но пока не загрузили, боясь ответственности за их целостность.
 В отделении милиции, почти рядом,  по проспекту 77, вместе с  арестованным Николаем, собралось много народа и почти все с нашего этажа, дожидались решения начальника милиции.Вошёл полковник Шинкаренко- Это что за люди? -громко спросил он. -Человек в наручниках,- отрапортовал сержант, -за нападение на работника милиции. –Что, за нападение? –Я не нападал, я не дал вытаскивать спящего ребёнка. -Сержант , это так?- продолжал начальник милиции.- Не совсем так, ребёнок уже проснулся, -доложил сержант.- И что же пошло не так? –Всё так, он оттолкнул исполнителя, потом меня.- И что вы решили с ним делать?- Привлечь?- Молодцы! Быстро, все отсюда, марш!.
 А ты сержант, не подставляйся там, где не следует,- заключил Шинкаренко. Коридор быстро опустел. А здесь, в общежитии, комендантом разыгрывалась другая карта, я пошёл к ребятам, которые дали согласие, сейчас же, занять эту комнату. Соблазн был, из трёхместной, в такую же,- но на двоих. Ребята всё поняли и остались на месте. К вечеру, вернувшиеся хозяева стали затаскивать свои вещи назад, в комнату.
Я был студентом третьего курса филфака СГУ, Галина всеми силами  стремилась поступить  в ВУЗ, а тут осложнения  с проживанием, начались гонения, суды и выселения без предоставления жил. площади. Учёба, работа, безденежье и проблемы. В 1968 году родился сын Серёжа и куча дополнительных проблем.

Попав на месячную  отработку от завода, на строительство  спорт комбината, где требовалась дополнительная рабочая сила и была возможность подзаработать. Объединившись в бригаду из четырёх человек, мы согласились после смены готовить и затаскивать раствор  штукатурам под купол спортзала.

Оценив наши способности, прораб  Лунц Макс Павлович заключил с нами договор по рытью теплотрассы, с оплатой три рубля за кубометр. Мы это сделали за неделю в объёме сто пятьдесят погонных метров с параметрами  1000 на 1400 мм, заканчивали метров пятьдесят трактором Беларусь с ковшом. Проезжающий мимо тракторист предложил нам свои услуги, один рубль за погонный метр, где просматривалась наша выгода. Узнав, про это Макс, предполагаемый заработок урезал. Пришлось спорить и отстаивать свои кровные.
У прораба  родилось предложение,  прорыть теплотрассу к детскому садику № 99. Но там у нас была сложность в пересечении трассы на углу , электрическим кабелем, но показав чертежи этого участка, успокоил нас. Работы шли быстро, те же расценки, обоюдная польза всем. Но угол оборвал все мысли, взрыв ,отгорело половина ковша, вплоть до насосной тяги.
Был повреждён кабель, побелевший тракторист, спрыгнул на землю, посмотрел на всё и уехал.   После разборки с Лунцем, мы честно хотели расплатиться с трактористом за пройденные им метры,  но так и не нашли его, при этом зная его место работы в Торговом центре.
Истинную причину при его поиске озвучить не могли, не зная его объяснений повреждений трактора своему начальству.  На заработанные тогда деньги,- две теплотрассы и работы подсобником, мы купили телевизор «Рекорд», который проработал лет десять, плащ болонья и другие вещи.
Как бы ни было, но транспорт был доступнее, проще и значительно дешевле. Однажды
из Звенигова,  мы семьёй выехали в полдень автобусом по расписанию. В Казань добрались за два с половиной часа, а ещё через двадцать минут стояли в очереди за билетами.
Очередь была большая, нас пропустили к окошку, с меня потребовали документы ребёнка и выдали билеты.До вылета в Саратов оставалось два часа. Нам предоставили место в детской комнате, я вышел «покурить», на самом деле  впервые не мог использовать дежурное мужское занятие по назначению, ровно месяц назад,- бросил курить.У меня была  своя технология отказа от  курения, т. е. последнюю сигарету выкурил в канун Нового Года и больше ни одной. И конечно, не мог позволить себе расслабиться и развалить своё обещание, которое я дал сам себе. Вместо объявления о посадке в самолёт, диктор сделала сообщение о причине задержки самолёта из Саратова, а потом  он должен ещё лететь в конечный пункт, Ижевск. Погода не менялась, снег валил не переставая.
Пассажиры волновались, одни устраивались на месте, другие выходили на улицу подышать свежим воздухом. Время шло и вдруг, сообщение по радио, производится посадка на наш рейс, но не в Ижевск, а в Саратов. Мы быстро одели ребёнка и на посадку к самолёту. В салоне вместо 64 человек, оказалось 16-ть. Был ли АН-24 в Ижевске, никто  не спросил.
 Ждали, примерно, час и мы в воздухе. Проснулся я от какого-то толчка или воздушной ямы. Объявили о посадке самолёта в Ульяновске, все спали, тишина, и равномерный гул моторов  нарушался каким-то скрипом не самолётного происхождения. Прошло 20 минут, я засёк время, для пересчёта нашего пребывания, самолёт то снижался, то снова набирал высоту. Я попытался разбудить жену, но она отказалась от наблюдения со словами, так лучше. Очередной толчок привёл меня к выводу, не выбрасывается правое шасси, левое выскакивало с такой силой, что кренился самолёт.
Теперь я был доволен, что все спят, и никто не раскачивает машину. Самолёт, в который раз заходит на очередной круг, снижаясь, и снова набирает высоту. Мне показалось, что он, вырабатывает топливо, всё закономерно и на живот? Я один отслеживаю этот полёт изнутри. Нет, над этим полётом работает экипаж, что странно, в салон никто не выходит. И снова очередной круг на снижение, и снова толчок, и выскакивают с большой силой шасси.- Слава богу,- сказал я вслух. И тут же под нами показалось поле аэродрома и фонари взлётных дорожек. Заглушены моторы и  объявление, –в Ульяновске будет произведена пересадка в другой самолёт, а сейчас просьба, ждать объявления в помещении аэропорта.- По дороге я спросил лётчика, что случилось? На что он   недовольно ответил-Откуда у людей эти выдумки, говорят, что сели на пузо. Я понял, он кривит душой, кроме меня никто не мог сказать.

Стало быть, так надо, а когда я повернулся к самолёту, под ним работали люди, как раз в правом шасси. Через полчаса мы улетели на этом же самолёте, но только без посадки в Пензе.Странно, на самолётах летали, так же доступно, как на автобусах, за 16 рублей: Казань, Йошкар-Ола, Ижевск, Самара. По дешевле- Ульяновск, Пенза,  по дороже –Москва, Сочи –была отработана государственная  программа. Сейчас возразят,- рынок диктует.

Нет, если диктовало, то государство, а не деньги, в ущерб своему народу. На них сейчас содержат зарубежные  футбольные клубы. Кроме этого была малая авиация, которая летала по районам.  Сойдя с поезда, прямо на ж\д вокзале узнали, что в районный посёлок Печаево можем попасть самолётом.А когда брали билеты, нас поторопили, время было на исходе. –Это Вам не кобыла, поторопитесь,- напутствовала нас билетёрша.
Мы с мамой торопились к кукурузнику АН-2, как только мы забрались в кабину, взревел мотор, но тут же заглох.-Ещё пассажир бежит,-сказал лётчик, снова открылась дверь,  и влезла молодая женщина с поросёнком в мешке.- Везу  с базара на откорм в домашнее хозяйство- объяснила она. А через 30 минут  нас на поляне встречали: родная сестра, Шура с мужем, Сашей и их дочерью, Олей.