Мерцание. Глава 18

Глава 18

Среда, 14 июля, 08 часов15 минут

Когда Иван спустился вниз, оказалось, что все, включая Анфису, давно сидят за столом и, неспешно переговариваясь, пьют чай с ватрушками. Свежая выпечка пахла так, что и на втором этаже в своей комнате Иван ощутил аппетитнейший запах, и его неудержимо потянуло на камбуз. Он пожелал всем доброго утра и присоединился к трапезе. Сев за стол, он обнаружил, что тут не только ватрушки предлагают, но и рогалики со сгущёнкой и рулетики с ягодами и фруктами.
– Варвара Михайловна, вы так готовите, что я бы сутками не вставал из-за стола, – вполне искренне сказал Иван, дегустируя рулет с ежевикой. – Я всегда считал, что моя мама может работать шеф-поваром где-нибудь в Париже, но вы, думается, составите ей серьёзную конкуренцию.

– Спасибо, – просто ответила Варвара. – Кушайте на здоровье.
Минут через двадцать Иван ощутил, что лёгкий завтрак превращается в обед и притормозил. Слегка отдуваясь, он откинулся на спинку стула.
– Иван Александрович, – поддела его Света, запуская длинную десертную ложку в вазочку с джемом, – а тут ещё блинчики с вишнёвым вареньем есть – пальчики оближешь!
– Светлана Дмитриевна, не соблазняйте! – отшутился Иван. – Сейчас ремонтники приедут, а я и нагнуться не смогу – так объелся!

У него в кармане заиграла мелодия вызова. Иван извинился, порылся в кармане и достал телефон:
– Да. Да, это я. Когда? Хорошо, жду вас, – он выключил телефон и посмотрел на часы. – Обещают через полчаса.
– Увлекаетесь ультраридом? – неожиданно спросила Анфиса.
Иван посмотрел на прибор, который положил рядом с собой на стол.
– Да вот, решил приобщиться к новинкам аудиовизуальной индустрии, – ответил он.
– А что читаете?
– Э-э-э… – Иван не сразу вспомнил фамилию автора. – Ионов, кажется, «Затмение».
Анфиса несколько секунд внимательно смотрела на Ивана, потом сказала:
– Понятно.
– А вы читали?
– Нет – сессия, экзамены, не до того.
– Зря – очень неплохая книга. Эдакое фэнтези с прогрессорами то ли из другого мира, то ли из другого времени… Но, как я понял, это только антураж – суть в человеческих поступках, – Иван повертел в руке прибор. – И сам ультраридер этот – просто фантастика!

– Да, мне говорили, но я всё-таки предпочитаю обычные книги – бумажные или электронные.
– Анфиса, вы – консерватор! Неужели вам не хочется попробовать ультраридер?
– А разве плохо быть консерватором? Ну, а ультраридер я, само собой, попробую рано или поздно, – Анфиса встала, положила салфетку на стол и отодвинула стул. – Варвара, спасибо большое. Пойду, поднимусь к себе. Потом продолжу работу у Бориса Анатольевича.
– А вы в его кабинете работаете? – поинтересовалась Света.

– Да, привожу в порядок его библиотеку, довожу до ума картотеку… С библиотекой почти закончила, а вот с картотекой работы – непочатый край. Вы сами вчера могли убедиться.
Анфиса махнула рукой и поднялась по лестнице. Иван тоже засобирался:
– Действительно, пора уже. Варвара Михайловна, огромное спасибо. Мы со Светой кругом ваши должники – и с ночёвкой, и с едой!
– На здоровье, – улыбнулась женщина. – И мне очень приятно, не так часто у нас гости бывают.

Не успел Иван выйти на улицу, как из переулка раздался короткий автомобильный гудок – приехала аварийная служба.
Через пятнадцать минут молодой механик – совсем мальчишка – узнав, что аккумулятору без малого четыре года, предложил его поменять. Иван, недолго раздумывая, согласился. Механик провозился минут десять, потом попросил Ивана завести машину. «Хёндэ» завелся с пол-оборота.
– А что, вчера не получилось ни у кого «прикурить»? – спросил ремонтник, вытирая руки ветошью.
– Поздно было, да и проводов у меня нет, – ответил Иван, доставая бумажник.
– Это плохо. Могу продать хороший набор. У меня как раз…
– Нет, спасибо.
– Как скажете.

Механик спрятал деньги, быстро распечатал квитанцию на портативном кассовом аппарате и укатил на своём грузовичке. Иван вернулся в дом, чтобы позвать Свету и попрощаться с Варварой Михайловной:
– Ещё раз – спасибо и до свидания!
– Вы приезжайте, не стесняйтесь – чай теперь не чужие люди! – отвечала Варвара, подходя к калитке. – Да и Анфиса вам рада будет. Не так много у неё друзей.

Иван помог сесть Свете и обошёл машину. Взгляд его случайно упал на землю, и он замер: у самой ограды, в том месте, где гравийная дорога переходила в газон, на земле явно отпечатался… след подковы! Незаметно, пока Света и Варвара обменивались прощальными репликами, он достал смартфон и сделал пару снимков.
Несколько минут ехали молча, потом Света хитро на него взглянула и спросила:
– Ну, Пинкертон, и что ты там скрытно фоткал?
Иван выждал паузу, потом молча достал аппарат и передал напарнице.

– И что особенного? – прозвучал вердикт. – Подумаешь – прошла лошадь, оставила след подкованного копыта. Вот если бы в поселке Авиатор обнаружили свежий след бронтозавра – тогда да, стоило бы поражаться и бить тревогу. А так – мало ли лошадей бродит в пригороде?!
– Ты что, Свет, нарочно? – разозлился Иван. – Зря я тебе показал. Дай сюда.
Он забрал у неё смартфон и сердито сунул в карман. «Хёндэ» выехал из ворот посёлка и бодро покатил по неширокой, ровно заасфальтированной дороге. Мелькнул указатель, извещавший, что через два километра будет выезд на трассу, а там и до города – рукой подать.

––––––
Среда, 14 июля, 10 часов 45 минут

Едва Иван со Светой ввалились в её кабинет, как зазвонил внутренний телефон. Детективы переглянулись, и Иван снял трубку:
– Максимов.
– К шефу, – прозвучал голос Нелли. – Немедленно. Оба.
Иван положил трубку и пожал плечами:
– Очкарыч вызывает на ковёр. Что случилось?
– Боюсь, что Баринов на нас наехал.
– Почему Баринов?
– Да потому, что это самый простой способ отвадить нас от расследования. Запугать Очкарыча потерей лицензии – и всё, дело в шляпе.

Иван поиграл желваками на скулах:
– Это мы ещё посмотрим – какое дело и в чьей оно шляпе. Пошли.
Когда они проходили мимо Нелли, та молча проводила их взглядом и покачала головой. В такт колыхнулись аппетитные дыни бюста, стремившиеся разорвать плотно облегающую зелёную кофточку.
– Здравствуйте, Семён Григорьевич, разрешите?
Иван и Света замерли в дверях, ожидая приглашения. Очкарыч сидел за столом и просматривал бумаги. Заслышав голос Ивана, он поднял голову:
– Ага, явились мисс Марпл и Эркюль Пуаро! Заходите.

Сотрудники вошли и сели за огромный стол для совещаний. Голубицкий некоторое время бесцельно перебирал на столе приборы. Перекидной календарь, часы в корпусе небольшого стального земного шара, малахитовая подставка для ручек и пресс-папье несколько раз хаотически поменялись местами, прежде чем директор заговорил.
– Ну-с, поигрались в крутых детективов?
– Не понимаю, Семён Григорьевич.
Иван смотрел на Голубицкого, всем своим видом стараясь следовать наставлению Петра Первого о том, что «подчинённый перед лицом начальствующим вид должен иметь лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальства».

– Не понимают они! – округлил глаза Голубицкий и неожиданно стукнул кулаком по столу, что было чем-то новеньким. – Втравили меня… всё агентство в историю и не понимают! Да мы лицензии можем лишиться. Это после стольких лет безупречной репутации, которую я заработал в поте лица и у клиентов, и у конкурентов, городской администрации и силовиков! А теперь что? Теперь на нас имеет зуб не абы кто, а… ЗНАЧИМЫЕ люди! Молчите? Правильно делаете, потому как и сказать нечего, а если и скажете, то обязательно какую-нибудь глупость.
Голубицкий встал из-за стола, заложил руки за спину и подошёл к окну. В кабинете сгустилась напряжённая тишина.
– Значит так, – наконец сказал он, глядя на красивую панораму Мегаполиса. – Вы не школьники, чтобы вам нотации читать, сами всё понимаете. Мне намекнули… попросили меня… нас… не углубляться в это дело, потому что это может бросить тень на очень известного человека – Торопова. Тем более что я ознакомился с вашими записями и согласен, что мы имеем все – я повторяю – все основания с чистой совестью объявить вдове, что причины смерти Торопова в ходе нашего расследования полностью подтвердились. Прошу вас сегодня же подготовить отчёт о проделанной работе, с тем чтобы завтра я мог пригласить Альбину Романовну и доложить ей о результатах.

– Но мы не успели встретиться и переговорить с…
– Стоп! – Голубицкий резко развернулся, шагнул к столу и оперся на него кулаками. – Стоп. Больше никаких встреч и бесед. Дело закрываем. Приказ не обсуждается, это понятно?
– Да, но ведь мы хотели провести независимую медэкспертизу, и об этом знает Торопова, – из последних сил попытался вывернуться Иван. – Без этого отчёт будет неполным и может вызвать недовольство клиента.
– А зачем вы ей об этом говорили? – прожёг его взглядом шеф.
– Да кто ж знал! Никаких специальных вводных не поступало. Это они теперь появились… вместе с наездами.
– Работнички!.. – Голубицкий обошёл стол и плюхнулся в огромное кожаное кресло. – Сколько времени займёт экспертиза?

– Если хорошо заплатить, то два дня, – ответила Света.
– Два дня! Хорошо заплатить! – округлил глаза Голубицкий. – Вы с ума сошли! Сколько это будет стоить?!
– Полторы-две тысячи.
– Две тысячи чего?
– Долларов, конечно.
– Вы меня разорите, – простонал Семён Григорьевич, откинулся на спинку кресла и стал кусать указательный палец. – Всё, вы сами себя лишили премии – теперь не жалуйтесь. Послезавтра, пятнадцатого июля, не позднее полудня отчёт должен лежать у меня на столе. Это всё – свободны.
Детективы выскочили из кабинета и остановились у стола секретарши. Та с интересом оглядела обоих и, оставшись, видимо, удовлетворена увиденным, произнесла:
– Чем это он вас так огорошил?
– Скорее мы его…

Иван постарался сфокусировать взгляд на уровне лица насмешливой кариатиды. Это было непросто – угол зрения неудержимо опускался ниже ватерлинии ярко накрашенных губ, скользил по загорелой шее и нырял, вслед за золотой цепочкой, в глубокий распадок между двумя соблазнительными полушариями…
– Нель, скажи, а кто ему сегодня звонил?
– А вам-то какая забота? Да и не могу я – служебная тайна.
– Нель, не смеши меня, мы не на секретном пороховом заводе работаем.
Нелли демонстративно стала перебирать редкие листочки на столе:
– Не мешайте мне работать…
– Нелли, – раздалось из интерфона. – Загляни-ка скоренько!
– Иду, Семён Григорьевич.

Под пристальными взорами Ивана и Светы Нелли встала, оправила кофточку, ткань которой в точности повторяла малейшие детали тела, прошла в кабинет и плотно закрыла за собой дверь. Света дёрнула застывшего напарника за рукав:
– Глаза вывалятся, Максимов. Как только не стыдно, бабник!
Но Иван не обратил внимания на сарказм Светы, быстро обошёл стол и посмотрел на перекидной календарь.
– Барин. Матв. Егор., – прочитал он на страничке с цифрой 14. – Вот тебе и режим секретности. Ты оказалась права – Баринов звонил сегодня!

Продолжение:  http://proza.ru/2020/11/03/822