А виновата ты лишь в том, что мама хочет кушать! 8

Глава 8

Когда на следующее утро я неслась с крыльца большого дома к бабушкиной любимой летней кухне, то неожиданно напоролось на какую-то стену. Как потом выяснилось - это были чьи-то ноги.
- Не путайся под ногами! Носишься тут! - услышала я резкий неприятный крик.

Я совершенно забыла, куда и зачем бежала. Я застыла на месте. Она снова на меня заорала. Потом резко дернула за руку, чтобы убрать с дороги. Мне стало больно. Я разревелась. Она велела мне заткнуться и пошла дальше в направлении бабушкиной летней кухни. По пути что-то крича недовольным голосом уже в адрес моей бабушки.

- О, Боже! Неужели, эта женщина не сон и не плод моих фантазий? Неужели она действительно существует? Но кто она? И почему позволяет себе так со мной обращаться?

Ответ пришел незамедлительно. От бабушки. Она своим нежным и мелодичным голосом сказала:

- Дариночка, посмотри, кто пришел! Это же мама пришла!

- Звиздец! Она еще и моя мама! Вот это повезло так повезло!

И тут я вспомнила где я ее видела до роддома - это была та самая женщина от которой мне предстоит очень многое вытерпеть в моей земной жизни. Я подняла глаза к Нему. Почему-то мне казалось, что ОН наблюдает за мной именно оттуда.

- Я ЗДЕСЬ - прозвучало во мне, не столько словами, сколько общим ощущением единения с НИМ.

В тот день, на мое счастье, дама пробыла совсем недолго и ушла. Потом визиты стали все более частыми, но такими же короткими, как и первый. Она с порога орала на меня. Потом орала на мою любимую бабушку-маму. Последняя, в свою очередь, лебезила перед ней и старалась угодить. Но как-то у нее это не сильно получалось, судя по тому, что крики не прекращались и повод для недовольства у этой дамы был всегда.

Дальше больше. В какой-то момент в нашем уютном и вкуснопахнущем дворе, возникла еще одна новая и доселе совершенно не знакомая мне фигура. Это был мужчина. Очень худой и достаточно симпатичный.

На риторический бабушкин вопрос на тему «Кто это?» у меня не было вообще ни одной версии.

Оказалось, что этот мужчина называется папа. Почему я не знала его до 2,5-х лет? Может я его когда-то и видела. Но настолько редко и мельком, что моя память его совершенно не сохранила. Он был то на работах, то на каких-то переподготовках по 6 месяцев. В общем в моем пространстве он не закрепился и предстал сейчас, как совершенно новый и чужой человек. Для налаживания контакта много времени не потребовалось. Он на меня не орал. За руку не дергал. По попе не бил. Вообще вел себя очень вежливо и сдержанно. Мило улыбался. И даже подарил мне огромного рыжего лиса, которого я вначале так испугалась, что забилась под кровать. Первый шок очень быстро прошел. В дальнейшем лис стал моей самой любимой игрушкой и прошёл со мной всю мою жизнь. Получив подарок и уделив тому, кто его подарил достаточное количество своего времени, я, счастливая, отправилась по своим детским делам в периметре родного. и хорошо знакомого мне. красивого и большого дома. Я была уверена, что они погостят и уйдут. Но, как позже выяснилось, они пришли за мной. Папа вернулся с переподготовки и теперь семья должна воссоединиться. У меня не было ни малейшего желания куда-то идти с этими двумя малознакомыми людьми. А если учесть, что дама проявляла ко мне явную и совершенно ничем не прикрытую агрессию, то идти было еще и страшно. Но их воля обсуждению не подлежала.

Началась новая жизнь.

Я не помню ни убранства той квартиры, ни того места, где стояла моя детская кровать, если такое место там вообще было. Я не помню, чем и как они меня кормили и насколько это было вкусно. Я вообще ничего не помню из своей жизни в их квартире. Только эпизоды. Вот дама, которую все-таки следует начать называть мамой, наливает ванночку. Берет меня на руки. Затем опускает в воду. Ногам больно. Страшно больно. Я хочу обратно на пол, пытаюсь вырваться, дико кричу. Мама силой удерживает меня в этой воде. Я предпринимаю еще несколько попыток избавить себя от этой боли, но тут к этой боли добавляется другая - мама очень сильно бьет меня рукой по голой попке несколько раз, до тех пор, пока я не брыкаюсь в этот кипяток еще и попкой. Боль жутчайшая. Теперь горят не только ноги, но и попка и животик. Но я молчу. Я смотрю на маму широко открытыми глазами и молчу. От болевого шока. Или от понимания бессмысленности всех моих попыток до нее докричаться?

Много лет спустя мама сама расскажет мне об этом случае, только уже со своего ракурса. Она действительно ударила меня тогда несколько раз, чтобы я не бесила ее, и села купаться, а когда она сама опустила руку в эту воду, то поняла, почему ребенок так дико орал - вода была нестерпимо горячей. Самое ужасное, что рассказывала она об этом со смехом, как о некоем очень забавном случае из мира дикой природы. Но это потом, а тогда, это был далеко не единичный случай ее неумелого обращения с телом маленькой девочки. Я не помню сколько времени я провела с ними в той квартире. Они между собой очень часто ссорились. Как правило, это случалось после визитов моей любимой бабушки-мамы. Папа становился злой. Мама отыгрывалась на мне. Я бегала и искала, куда бы от них спрятаться. Но там, вместо большого дома, было только две маленькие комнаты. Особо не спрячешься. Приходилось терпеть все ее всплески агрессии. Папа меня не бил, но и ей особо не препятствовал, когда она начинала процедуры по воспитанию 2,5-летней девочки. Я звала бабушку в такие моменты, чем еще больше злила маму.

- Я тебе дам бабушку! Я тебе дам! Она и так разбаловала тебя дальше некуда! Зовет она ее еще! Заткнись немедленно, чтоб я тебя не слышала!

А как заткнуться, когда так больно и защиты искать не у кого? Ну, вот как? Не затыкалась. И получала еще за то, что ору. Продолжение следует....