БАМ 25 Ещё один сон о БАМе. Последний?

    В 2013 году приснилось мне, что я иду по центральной улице Мостового мимо нашей конторы, на крыльце которой стоит Валя Ковалева. Она спрашивает, куда я иду. Я отвечаю, что мне надо где-то переночевать. Она зовет меня за собой и я иду вслед за ней по длинному коридору (в настоящей конторе коридор совсем недлинный) и вижу в открытые двери кабинетов работающих.
Валя подводит меня в торец коридора к двери, обитой толстым слоем утеплителя и бордовым дерматином. Дверь почему-то состоит из двух половинок, как в американских салунах. Она открывает верхнюю, потом нижнюю  часть. За этой дверью простая деревянная дверь, открыв которую мы входим на большую веранду, освещенную лунным светом. Веранда заставлена металлическими койками, на которых спят люди. Я не вижу ни одной свободной кровати. И тут Валя показывает рукой за открытую дверь. Там стоит двуспальная металлическая кровать с никелированными шариками.
 – Вот же Толя.
Кровать притиснута к стене. За ней вдоль стены стоит печка, а за печкой – низкий деревянный топчан, на котором спят Витя Ковалёв и Коля Хисный. Меня удивила их поза со сложенными на груди руками и лица, заросшие бородами.
Оглянулась – Валя ушла. Я, не раздеваясь, откинула одеяло и легла рядом с Толей. И вдруг из-за его спины вытянулась женская рука. Я села и увидела за Толей молодую блондинку.
 – Толя, что это?
 – А  что непонятно? – спросил он, вставая, открыл дверь рядом с топчаном и вышел на улицу. А улица запружена толпой идущих куда-то людей. Толя влился в эту толпу и пошел, не оглядываясь.
 – Толя, а как же дети? – крикнула я, зная, что дети еще совсем маленькие, и проснулась в слезах.
     Тут  же рассказала сон Наташе. Она стала меня успокаивать, что это хорошо, что папа ушел – он же мёртвый. Я всё понимала, но не могла отделаться от горького ощущения брошенной. Целую неделю я ходила, как в воду опущенная, и не могла отделаться от этой душевной тяжести. Потом сон забылся.
     А в начале 2015 года я разыскала Таню Хисную. Написала ей письмо, передала привет Коле и всей её семье.В ответном письме она мне сообщила, что после БАМа Коля Хисный возглавил Николаевский, а Витя Ковалев – Одесский Мостоотряд. В 1992 году они вместе ехали на заключение трудового договора в Киевский трест Мостострой-1, и на них наехала фура. Погибли оба сразу.  Вот когда я вспомнила свой сон и лежащих на топчане Колю и Витю. Я ведь не знала, что они умерли на 8 лет раньше Толи.
Иногда вспоминалось предательство Вити. Видимо, поэтому мне и был показан этот сон с намеком: «О мертвых или хорошо – или ничего». И я мысленно попросила простить меня за то, что плохо вспоминала человека, которого уже не было с нами. Прости меня, Господи.