Глава 22. Охота на глухаря

Глава 22

Охота на «глухаря»

       Голубев извинился за Нестерова перед начальством и не смог скрыть вздох облегчения. Пояснил, что по делу стажера появились новые улики, фактически полностью снимающие с него вину. Но с ними еще работать и работать. Если то, что предположил Нестеров, подтвердится, это может пролить свет и на остальные дела. Не Фролова ли приложила руку к Вавиловой, а там и к почтальонше? Скорей бы Люся заговорила.

       А Люся пока не разговаривала, только двигала глазами и улыбалась всем одинаково. Кажется, никого не узнавала, зато уже глотала сама жидкую пищу. На днях ее должны были забрать в столичный реабилитационный центр для восстановления. Это стоило огромных денег, и семья об этом не могла даже мечтать. Но кто-то, пожелавший остаться неизвестным, оплатил полный курс и путевки для детей в хороший лагерь. Вавилов воспрял духом и в данный момент одолевал Гулю, сотрудницу газеты, с целью выразить этому человеку все, что накопилось в его широкой ликующей душе. То, что пока выходило на бумаге, не могло передать всю гамму этих чувств, и Гуля сопела от напряжения, не зная, как угодить клиенту. Ребята в соседнем кабинете ехидно посмеивались и строили ей рожи. Забежавший в редакцию Шмелев на секунду  прислушался и грустно улыбнулся.

       Нестеров разыскивал Фролову. Но с работы она ушла, а до дома не дошла. Может, пошла по магазинам? Поселок, конечно, небольшой, но все-таки. Поэтому сидел в машине в начале улицы и пытался все обдумать. В принципе, застав он сейчас Фролову дома, пожалуй, не смог бы вести беседу в нужном русле, чтобы она ничего не заподозрила. А спугнуть ее было никак нельзя, поэтому к разговору надо подготовиться. Но Колю подтрясывало, нервное возбуждение шло от кончиков пальцев до корней волос. А не пустить ли слух, что Вавилова вот-вот заговорит? И тут же позвонил Голубеву, тот буркнул, что и сам об этом уже подумывал.

       Получается, что Трушкина могла увидеть нечто такое, что выдавало бы  Фролову как убийцу. За что и поплатилась. А могла она убить и почтальоншу? Почему бы и нет? Кто обратит внимание на двух идущих рядом, мирно беседующих теток? Нина могла проводить ту до плотины под любым предлогом, быстренько решить проблему в безлюдном месте и ни у кого не вызвать подозрений. Покушение на Ирку с гибелью собственного ребенка – страшная нелепость, но ведь все могло пойти, как задумано. Вполне, вполне. Опять же неясен мотив. Но если все так, то даму понесло по кочкам. Круто. Коля даже представил себе заголовок «Маньяк, сам себя наказавший» и фото импозантной женщины. Так задумался, что подскочил от телефонного звонка. Голубев проинформировал, что принял меры по Вавиловой, к ней положат женщину-оперативника из области. А за Фроловой установят наблюдение (Коля усмехнулся). И еще добавил, что по делу дяди Вити, за которое еще и не принимались, тем не менее, возможны результаты. Нотариус, через которого проводились и эти документы, находится в разработке по мошенническим схемам.

                12.02.20

      

       Надюша еле сползла с постели и пошла открывать сама. Муж наверняка торчит в огороде, чтобы хоть чем-то себя занять. Ни соринки на грядках, все взрыхлено, полито, подвязано. На веранде целая куча помидоров навалена, а у нее ни к чему душа не лежит. Целыми днями разглядывает воспаленными глазами потолок или, словно тень, бродит по дому, не различая ни дня, ни ночи. Валькины сонные уколы совсем не работают. Надя натыкается на притолоки, сшибает углы, находится в состоянии, близком к помешательству, но спать не может. Мужу на все это смотреть еще горше, вот и бежит в огород, возится в гараже, привел в порядок сараи. А Надюша ничего-ничего не хочет, ни видеть кого-то, ни разговаривать. И кого это принесло? Но за дверью приплясывал Миша. Увидев мать, поразился ее виду и, бросив рюкзак прямо дорожке, побежал  к отцу. Надя направилась на кухню ставить чайник, машинально открыла хлебницу – половинка заплесневелого батона. В холодильнике пара кастрюль с нетронутой толстой пленкой желтого жира. Муж опять ничего не ел. Надя достала картошку и бросила в раковину, открыла кран. Потом спираль кожуры под ножом падала в грязную воду, а хрусткие желтые клубни в руках пропитывались горькой солью материнских слез. С улицы донесся шум спора. Надя открыла окно. Мишка с пеной у рта, отчаянно жестикулируя, доказывал что-то отцу. Тот откинулся на скамейке и отрицательно мотал головой. Надя прислушалась.

       - Пап, да как не может быть? Нестеров уже все проверил, и так и есть. Ну, вот что она тогда там делала? Зачем ей надо было на другой конец города, да еще в такое время?

       Тяжело опустилась на стул. Сколько этих разговоров она уже слышала. А время идет… Спорщики зашли вместе.

       - Мать, ты это, покорми ребенка. Есть у нас там чего?

       - Хлеб заплесневел, сбегайте кто-нибудь в магазин.

       - Я схожу, Надюш. Ребенок устал. Миш, а ты как же оказался тут так быстро? Ты ж не собирался вроде…

       - Ну, отстань, пап. Приехал и приехал. Не могу я там, пока Вовка… Ма, а где мой рюкзак? – Надя пожала плечами. Миша поставил кастрюлю с картошкой на плиту.

       - Ма, ты сама посоли, ладно? А я сполоснусь пойду.

       Старший Шмелев побежал в магазин. За эти несколько дней он научился ходить, не поднимая глаз. Никак не мог отделаться от мысли, что вслед несутся проклятья земляков. Быстро схватил с полки батон. Слава Богу, на кассе новенькая девочка, которая на него даже не взглянула. Заученно протарабанила что-то про акции, указав рукой на полочку, забитую товаром. Шмелев взял большую пузатую банку кофе. На нем только последнее время и держался.

       - Хорошо, еще вот это давайте. – И, расплатившись, быстро вышел. Уже держась за ручку калитки, услышал громкие голоса, вроде от Валиного дома. Прислушался – тихо. Показалось? Открыл дверь, и снова с той стороны донесся женский визг. Не раздумывая больше ни секунды, в три прыжка перебежал дорогу и влетел на крыльцо, споткнувшись о чьи-то туфли. Дверь, как часто у Вали, не заперта. Из комнат доносятся громкие голоса. Тихо прошел по коридору и не поверил своим глазам. В кухне спиной к нему стояла растрепанная женщина, в одной руке сжимающая большой кухонный нож. Она изрыгала такие грязные ругательства, что позавидовал бы портовый грузчик, а потом вдруг страшно захохотала. Валю не было видно из-за стены. Но Шмелев слышал ее движение и тихий дрожащий голос. Повинуясь инстинкту мужчины-защитника, он, безоружный, сделал шаг к этой жуткой бабе.

       И тут случилось такое, что все, произошедшее в следующие несколько секунд, можно назвать невероятным везением. Дело в том, что Валин кот Василий был твердо убежден, что весь мир вертится исключительно вокруг него и для него. Пару лет назад Валя подобрала крохотный грязный комочек промозглым осенним вечером выброшенный уборщицей магазина за дверь. Он так дрожал от холода, что даже не мяукал. Шерстка намокла, свалялась и совсем не грела. Валя бежала тогда до дома, чтобы он вовсе не околел, так как держать малыша пришлось на вытянутых руках. Иначе безвозвратно было бы испорчено светлое новое пальто. Дома положила найденыша на старое полотенце возле батареи, налила теплого молока. Почуяв  запах, бедняга так кинулся к блюдечку, что чуть не выбил его из рук. Валя сидела рядом со слезами на глазах и ждала, пока котенок напьется. А он так и уснул тут же, носом в блюдце. И даже во сне по крошечному тельцу пробегала дрожь. Отмыв зверька, разобрав и расчесав колтуны, Валя обнаружила премилое существо, удивительно похожее на рысь. Недели две котенок обходился без имени, так как Валя не могла определить его половую принадлежность. И только приехавший на выходные Вовка, едва заглянув под хвост, вынес вердикт. Значит, Василий, решила хозяйка. Котенок был не против. Отсутствием аппетита никогда не страдал, потому вырос до огромных размеров. И дома, и на улице чувствовал себя единоличным хозяином, милостиво позволяя Вале ухаживать за собой. А еще имел довольно несносную привычку валяться там, где хочется. Все, кто приходил к Вале, это знали и послушно обходили тушку.

       Но сейчас Шмелев под ноги не смотрел и со всего маху наступил вышедшему посмотреть, в чем дело коту на хвост. Тот дико взвыл и взлетел метра на полтора вверх, оказавшись на спине злодейки. Шмелев от неожиданности заорал не хуже Василия и, неловко взмахнув рукой, в которой так и оставался тяжелый пакет из магазина, сильно ударил тетку по голове. Нож у нее вылетел, и Валя быстро зашвырнула его ногой под стол. Женщина, отбиваясь от висевшего у нее на лопатках кота, металась по кухне, визжа и ругаясь. В коридоре послышался топот, и в дверях появился Совински. Он удивленно таращился на происходящее, а Шмелев схватил с дивана из принесенного с улицы высушенного белья какую-то вещь и набросил бабе на голову, быстро обмотав вокруг шеи. Потом сделал подсечку, и она плюхнулась на пол, тут же начав сдирать материю. Тут уж Совински собрался и, схватив со стола кусок какой-то мягкой трубки, скрутил ей руки. Валя свалилась на стул. Шмелев тяжело дышал, оперевшись о косяк, Совински сидел на корточках, придерживая беснующуюся женщину. Василий, многозначительно оглядев поле боя, приводил себя в порядок на подоконнике.

       - Валечка, что здесь произошло? – У Совински прорезался голос.

       - Ужас какой-то. Володя, звони в полицию. Она почему-то набросилась на меня. Я еле увернулась. – Валя с расширенными глазами еще не пришла в себя.

       - Кто это хоть? – набирая номер, спросил Шмелев. – Я не рассмотрел.

       - Нина Фролова… Господи, ребята, почему? Что я ей сделала?

       А дальше как во сне. По дому сновали чужие люди, подъезжали и уезжали машины. Валя пересказывала все под протокол Нестерову. Вид у него был измученный, но довольный, глаза горели.

       - Да что, собственно, рассказывать? Позвонили в дверь, открыла. Стоит она, Нина. Сказала, что делает уколы, а в процедурный опоздала. Вот и пришла ко мне – выручай! Ну, жалко, что ли? Все же ходят. Прошли на кухню, сделала уколы. Поболтали немного. Она спросила, правда, я уезжаю? И тут пошло, моя, говорит, Анюта тоже уехала с женихом в Москву. Он у нее бизнесмен, очень богатый, родственники хорошие. Скоро у них свадьба. Мне прям нехорошо стало. Я говорю: «Нина, ты, наверно, путаешь что-то. Аню ведь похоронили недавно». И чувствую, зря я так сказала, у нее глаза сделались какие-то неподвижные, жуткие, и медленно так говорит: «Нет, это ты ошибаешься, дорогая. Ирку схоронили. Аня в Москве уже». У меня прям мурашки по спине пошли. Ну, думаю, надо закругляться с ней. Стала убирать со стола, а одна ампула упала. Я наклонилась ее доставать. И тут удар такой сильный по ключице. Я от неожиданности упала назад, а она на меня кинулась и давай душить. Никуда, кричит, ты у меня не уедешь. Здесь подохнешь сейчас. Я вывернулась, укусила ее за руку и отшвырнула ногой, успела встать. А она из мойки нож выхватила и давай бегать за мной. Я испугалась страшно, думала, все, конец. Ну, а дальше ребята подоспели. Да Василий вон помог, иди сюда, мое сокровище. У-у, никому тебя не отдам. Коль, чего это она? Крыша поехала?

       - Тебе, Валь, виднее. Кто из нас медик?

       - А куда ее теперь?

       - Сначала к нам. К ней много вопросов накопилось. А потом видно будет. Ладно, ты уже можешь прибираться тут. Если в состоянии, Да, ребят? Ага, прибирайся.

                20.02.20.

http://proza.ru/2020/11/01/472