Снова в море Глава 1

                Посвящается моему горячо любимому папочке.               
 


                Город Находка Приморского края
                1 октября 1977 года

      На самом краешке земли нашей необъятной родины в юго-восточной её части расположился небольшой город-порт Находка. Ранним осенним утром наше судно сняли с причала и, важно покидая порт, оно отправилось в далёкое морское путешествие, держа курс на Австралию. Погода сегодня чудесная. Я стою на корме, наблюдая за отдаляющимся причалом и любуясь живописным видом этого красивого города, который укрылся от ветров среди маньчжурских сопок. Ветер ласково треплет мои непослушные кудрявые волосы. Над головой с криками летают стаи чаек, время от времени стремительно пикируя в воду за добычей. Волны весело бьются о борт. А сердце моё наполняет трепетное чувство – снова в море.
      Долгие шесть лет я проторчал на берегу. За это время я отучился во Владивостокском Мореходном училище, и получил диплом механика-универсала второго разряда. Однако для флота это пустая бумажка, я занялся сбором справок о плавании – собрал их по всем судам, на которых работал. После всей этой бумажной волокиты капитан порта, наконец, выдал мне рабочий диплом. Затем я прошёл медкомиссию, прослушал курс лекций по всем специальностям и поехал в Находку сдавать аттестацию. Жил я в то время во Владивостоке. Там я встретил капитана с танкера «Айхал», который сказал мне, что у него списывается четвёртый механик, и он ищет ему замену. Вот так я очутился в этом портовом городе.
     В Приморье я попал по распределению после окончания Николаевской мореходной школы. В те времена часто так делали, усиленно заселяли Дальний Восток. Помню, отец хотел, чтоб я стал трактористом.
- Учись, Валик, хорошо и будешь трактористом, - говорил он мне часто.
     У нас в селе это была самая престижная работа. Сам он после войны стал работать учетчиком на колхозных полях, и ему очень хотелось, чтоб мы работали вместе. Но учеником я был нерадивым, да и в трактористы идти большого желания не было. Вот только однажды произошла одна встреча, которая изменила весь мой мир. К нам в гости приехал дядька по маминой линии. Он служил тогда на Черноморском флоте. Статный такой парень был, красивый. На нём была морская форма: белая рубашка с большим отложным воротничком на спине синего цвета с тремя белыми полосками, на груди глубокий вырез, сквозь который просматривалась тельняшка. На голове красовалась черная бескозырка с двумя лентами, развивающимися на ветру и с гордой надписью впереди «Черноморский флот». Гостил дядька у нас несколько дней и всё рассказывал захватывающие истории о морских походах. Я, открыв рот, внимательно слушал его. Прощаясь, он подарил мне тельняшку.  На деревенского парнишку это произвело сильное впечатление. Теперь я стал учиться лучше, точно зная, куда мне поступать и кем хочу стать после окончания восьмого класса. После учёбы в мореходке, я сразу же попал в Приморский край, проработал несколько лет матросом, ходил на небольших судах, затем отслужил в армии, как полагается, после армии женился, и у меня родились две очаровательные дочки. Там, в дали, на причале, который уже с трудом просматривался на горизонте, меня провожала моя семья. На душе становится так тепло от мысли, что на берегу тебя любят, скучают и ждут.
     Наше груженое судно набирало полный ход и, выйдя из бухты, устремилось в открытый океан. Нефтеналивной танкер «Айхал» типа «Алтай»  - это самое лучшее судно из тех, что работали, в основном, на австралийских линиях. Возили бараний жир с Австралии по разным странам. Из-за этого они получили прозвище «жировозы». Каждый считал за честь работать на них.
     Сегодня мы снялись на Австралию с попутным грузом дизельного топлива для наших рыбаков, которые ловят рыбу в районе южнее Новой Зеландии.
    Рейс проходил нормально, если не считать того, что куда-то уходила пресная вода. Опреснитель не работал. Старый, надёжный «Нирекс» сгнил начисто.  Я попытался его починить, но старший механик сказал, что его пытались отремонтировать на заводе, но ничего не получилось. Он совершенно гнилой, да и вакуумный насос изношен полностью. Жаль, в нормальной обстановке он давал пять тонн воды в сутки. Будем работать без опреснителя.
      Летели мы по двенадцать узлов. Для этого судна это хорошая скорость. За сутки пробегали около трёхсот миль. Погода нам очень способствовала,  в тропиках мы покрывались бронзовым загаром. Моя вахта была с восьми утра до двенадцати  и вечером с двадцати до двадцати четырёх. Ночью успевал высыпаться, поэтому днём не ложился спать. Днём много времени проводил на палубе, подставляя своё тело тропическому солнцу. Когда становилось очень жарко, и находиться на палубе было невмоготу, я уходил в каюту и штудировал учебник английского языка. Я же окончил училище, а в английском был не силён. Вот теперь на досуге восполнял свои пробелы. Тройку мне в училище всё же поставили, но это только за «рабоче-крестьянское происхождение». Читал тексты и пытался запомнить слова, даже словарь составил свой личный, где выписывал те слова, которые я уже знал. С трудом, но язык поддавался мне. Как приятно сидеть в прохладной каюте под кондиционером и учить английский.
- Учи, Валька, язык. Он тебе пригодится, - говорил я сам себе.
      22 октября мы вошли в красивую бухту близ города Крайстчерч в Новой Зеландии. Первое, что сделали, это заказали воду и приняли  полные водяные танки. Воду привезла нам чистенькая, аккуратненькая самоходная баржа. Простояли мы световой день, а вечером снялись дальше, в район лова.  Там передали груз нашим судам, удивились, какие же они грязные. Я никогда не работал на «рыбаках» и, кажется, никогда не смог бы там работать. Уж сильно они грязные и ржавые. Наш «Айхал», чистенький свежевыкрашенный, был среди них как чужой.

         Продолжение следует ...

http://proza.ru/2020/11/25/1777