Декарбонизация. Охота на слова

Декарбонизация вроде бы нужна, но, если судить по обстановке в мире, этот процесс может принять уродливые формы и стать для планеты приветом от безграмотной Греты.

ДЕКАРБОНИЗАЦИЯ — (лат., от de от, и carbo, carbonis уголь). Выделение углерода, освобождение от него. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка

Декарбонизация подразумевает снижение выбросов углекислого газа (СО2).
Но не просто снижение, а снижение на единицу ВВП (тонна/долл США/чел). А это уже хитрость богатых стран, чтобы сдержать развитие тех, у кого в прошлом они выкрали и выкачали ресурсы, а  сейчас поддерживают их в полуколониальном статусе.  В проигрыше те, у кого добывающая промышленность, обогатительные предприятия, металлургия, чёрная и цветная, производство цемента и стройматериалов, животноводство. В выигрыше – страны-банкиры, страны-менеджеры, страны-торгаши.


Напомню, КАРБОНАРИЙ — карбонария, м. [ит. carbonaro, букв. угольщик] (истор.). Член тайной революционной организации, основанной в Италии в  начале 19 столетия и прекратившей существование после неудачного  восстания во Франции в 1823 г. Большой словарь иностранных слов.

А это значит, что ДЕКАРБОНИЗАЦИЯ – это освобождение и от углерода, и от тех революционных идей, которые несли с собою карбонарии, объединившиеся в борьбе за свои права.


Целью современной декарбонизации является замена систем, основанных на ископаемом топливе, электроэнергией, производимой с использованием низкоуглеродистых ресурсов, таких как возобновляемые источники энергии (ВИЭ). Поставлена  задача электрифицировать все с нулевым уровнем выбросов углерода. Якобы электрификация такого типа значительно повысит эффективность использования энергии.

А многим здравомыслящим видится в этом очередная ФИШКА ДЛЯ СДЕРЖИВАНИЯ РАЗВИТИЯ СТРАН ТРЕТЬЕГО МИРА.

Вот, к примеру, немецкий политик Марк Бернхард из партии «Альтернатива для Германии» часто выступает  перед немецким Бундестагом с критикой действий правительства Ангелы Меркель, называя это планами по уничтожению немецкого автопрома, а следом и Германии в целом. Выпуск электромобилей не решит проблемы загрязнения окружающей среды, поскольку само производство электроэнергии и затратно, и грязно. Проблему надо видеть в комплексе, сегодня  каждое 7 рабочее место в Германии связано с немецким автопромом, напрямую или косвенно, то есть с выпуском автомобилей на углеводородном топливе. Электромобили потребуют увеличения выпуска электроэнергии, а это расходы углеводородов, ведь от атомной энергетики Германия последовательного освобождается. Ветряки и солнечные батареи не обеспечат нужное количество электроэнергии, да и на производство этих солнечных батарей и аккумуляторов нужно много дополнительной электроэнергии.

Немецкие новостные каналы принесли новость, что в Германии разгорается скандал, связанный с «дочкой» компании Tesla. Организацию оштрафовали на 12 миллионов евро за отказ принимать на утилизацию аккумуляторы. Об этом, в частности, сообщила газета Welt am Sonntag («Мир в воскресенье»), 1 ноября 2020 года.
Руководство компании отказалось платить штраф и оспорило решение федерального ведомства по охране окружающей среды. При этом в Tesla отметили, что немецкий завод по производству электромобилей начнёт работать уже летом 2021 года. Руководство говорит о планах выпускать там порядка 500 авто в год. По словам автоэкспертов, с конвейера в Грюнхайде будут выходить электромобили Model 3 и Model Y.

Получается, что  производство и утилизация аккумуляторов не учитывается при производстве электромобилей. Отчитаться о декарбонизации  компания Tesla сможет, а проблемы аккумуляторов на кого переложат? Опять, похоже, на двойные стандарты… Евросоюз ими заражён всерьёз и надолго.

Актуальность декарбонизации энергетических систем выросла после вступления в силу Парижского соглашения по климату в 2016 году.
Эффект глобального изменения климата связывают с ростом концентрации углекислого газа  в атмосфере. А этот рост связан с началом индустриальной революции, когда основным энергоносителем стал уголь.

Парижское соглашение ратифицировано 174 странами и  направлено на глобальное снижение температуры атмосферы не меньше, чем на 2о С , и выход на  доиндустриальный уровень.  Кстати, повышение температуры на 2 ° C соответствует росту уровня моря на 6 метров, так что нужно торопиться. 

В ходе развития мировая экономика пережила несколько энергетических переходов, переходя от древесного угля к каменному углю, потом доминировала нефть, а сейчас стремительно развивается потребление  природного газа.

Ранее при энергопереходах руководствовались удобством и конкурентоспособностью затрат,  ныне важными становятся экологические аспекты выбора энергоносителей.  Перед лицом глобального климатического  кризиса Мировой нефтегаз разворачивается к низкоуглеродному будущему. В каждой стране в настоящее время наблюдается существенный сдвиг в сторону ВИЭ как экологически устойчивой и благоприятной для климата альтернативы для создания энергии.


Ныне мировое сообщество продвигает идею декарбонизации - перестройку экономики и энергетических систем с целью резкого уменьшения выбросов углекислого газа, что в перспективе обеспечит снижению нагрузки на окружающую среду.

Однако нынешний уровень технологий не позволяет отказаться от использования традиционных энергоносителей: угля, нефти, природного газа. Отказ от традиционных энергоносителей – это профанация. На это указывали многие, в том числе не раз говорил президент РФ Владимир Путин.

Перспективы, которые нарисованы международными банкирами, пугают своей неуклюжестью. Бухгалтерам нельзя доверять планирование будущего. Яркий пример тому – речь директора-распорядителя Международного валютного фонда Кристалины Георгиевой 15 октября 2020 года о стремлении запустить  на новый срок Новый Бреттонбудский момент. Если прежний проект, утверждённый в 1944 году, обязывал в интересах мирового банкирства всю нефть продавать за доллары, то теперь они планируют брать плату за выбросы углеродов. Привожу отрывок из этой речи.

«Пандемия показала, что более не допустимо пренебрегать мерами предосторожности в области здравоохранения, и точно так же мы уже не можем себе позволить игнорировать изменение климата — с этим связана моя третья насущная задача .
Мы уделяем особое внимание проблеме изменения климата, поскольку она в критической степени влияет на макроэкономическое развитие, создавая серьезнейшие угрозы для мира и процветания. Эта проблема также критически важна для людей и для планеты.
За последнее десятилетие прямой ущерб от связанных с климатом бедствий составил в общей сложности примерно 1,3 триллиона долларов США. Если вам не нравится этот кризис в области здравоохранения, вам уж совсем не понравится кризис, связанный с климатом.

Наше исследование МВФ показывает, что за счет сбалансированного сочетания зеленых инвестиций и повышения платы за выбросы углерода мы можем выйти на нулевой уровень выбросов к 2050 году и при этом способствовать созданию миллионов новых рабочих мест.
У нас есть историческая возможность построить более зеленый и при этом более процветающий мир с большим числом рабочих мест». 

Аналитики консалтинговой компании Wood Mackenzie проанализировали самый амбициозный на данный момент план отказа Китая от углеродных и углеводородных источников энергии в мире, этот план превосходит по своей масштабности даже «Европейский зеленый курс» отказа от атома, нефти и газа.

Китайская программа декарбонизации может обойтись стране в $5 трлн.

В основе плана - увеличение производства энергии из возобновляемых источников в 11 раз, но в отличие от аналогичных идей, набирающих популярность в Европе и США, Китай не намерен отказываться от атомной энергетики.


Глобальная эпидемия и масштабные программы поддержки экономики в разных регионах мира дали возможность пересмотреть планы на развитие энергетики. В ситуации, когда государство платит, будет логичным, что оно же и заказывает музыку. Потребностью же нынешнего времени стала декарбонизация — переход с углеводородных источников энергии на возобновляемые, которые производят меньше выбросов углекислого газа. Опасения по поводу глобального потепления, усиленные деятельностью экоактивистов (впрочем, старания последних по-настоящему заметны лишь в США и странах Западной Европы), вынуждают правительства искать другие варианты удовлетворения потребностей экономики в энергии. Несколько стран поставили себе задачу стать «углеродно нейтральными», то есть чистые выбросы углекислого газа в атмосферу должны достигнуть нуля.
Хотя впервые об этом заявили в Америке, первый конкретный план на государственном уровне был принят в Европе. Он опирается на уже достигнутые результаты в последнее время. К примеру, за последние 28 лет выбросы углекислого газа в странах Евросоюза сократились более чем на 20 процентов. Производство электроэнергии в таких странах, как Дания и Германия, в определенные периоды более чем наполовину осуществляется за счет возобновляемых источников. В будущем планируется этот успех значительно развить за счет «зеленой» энергетики и энергосбережения.


Перед Китаем стоит задача серьезнее.

Ведущие страны ЕС остаются великими промышленными державами, но есть хитрость: европейцы в последние десятилетия вынесли многие производства за рубеж, в том числе и в Китай. Дюссельдорф, к примеру, в котором я живу, почти избавился от весьма энергозатратных производств, оставив промышленность высоких переделов и научно-проектную  базу.

Китай же рос и продолжает расти по всем направлениям — от крайне энергозатратной выплавки стали до различных высокотехнологичных производств. Поэтому сложность полной декарбонизации КНР выглядит куда более значительной.

На данный момент топливно-энергетический комплекс Китая основан на углеводородах, на них приходится свыше 90 процентов всего потребления. Страна ежегодно выпускает в воздух около 10 млрд т углекислого газа, а это  28 процентов от всех мировых выбросов. Это в полтора с лишним раза больше китайского вклада в мировой ВВП (около 19 процентов). Усилия для «углеродной нейтральности» потребуются совершенно титанические.


Согласно парижскому соглашению 2015 года, Китай наметил себе цель достичь максимума по выбросам углерода к 2030 году, а после начать постепенное снижение.  Раньше просто не получится. Это значит, что на нынешнее десятилетие, если оценивать объективно, плана по сокращению выбросов  и переориентации энергетики как такового, в отличие от Европы, в Китае нет. Есть только  самые предварительные расчеты, они  дают впечатляющий объем сокращения выработки энергии из традиционных источников. К примеру,  угольная, самая «грязная» энергетика, должна через 40 лет сократиться в 25 раз. Нефть и газ должны использоваться на 60–70 процентов меньше, чем сейчас и в ближайшем будущем. А пока продолжается строительство угольных электростанций, можно сказать,  ударными темпами, как всё, что делается в Китае. Неужели их станут закрывать с такой же быстротой? Не похоже.

 Что касается  газовой отрасли. Последние несколько лет КНР активно тянет к себе побольше газопроводов из России и Средней Азии. Это Европа ставит множество барьеров на пути недемократического газа из России, а Китай от газа не отказывается, ведь природный газ даёт меньше выбросов и для процессов декарбонизации менее значим.

Китай прошел достаточно солидный путь в развитии нетрадиционной энергетики. Если в 2015 году суммарная мощность солнечной генерации КНР лишь чуть больше, чем в Германию (43 ГВт против 39), то по итогам 2019 года Китай превзошёл Германию в четыре раза, а США — в 2,5 раза. Общая мощность солнечных батарей в стране составила 204 ГВт, или почти 35 Саяно-Шушенских ГЭС. То есть треть всей мощности солнечных электростанций в мире находится сегодня в Китае, но это всего 4 процента  китайской электроэнергии. Не будет ли весь эффект от солнечной электроэнергии, столь нужной для электротранспорта, гаситься за счёт высокой затратности производства и эксплуатации солнечных батарей?

Не дешевле ли оставить транспорт на ископаемом топливе?

По  сценарию Wood Mackenzie мощности солнечной и ветряной энергетики, а также средств хранения энергии придется увеличить в 11 раз, до 5 тыс. ГВт. Общее производство электроэнергии нужно будет нарастить в 2,5 раза, до 18,8 тыс. ТВт•ч.

К 2050 году весь транспорт в Китае должен быть электрифицирован, по стране должно ходить 325 млн электромобилей, это в 80 раз больше, чем сегодня.

Таких темпов  роста в индустрии за счёт возобновляемых источников энергии явно не добиться. Ни ветряки, ни солнечные батареи такого роста не дадут. Можно понадеяться на  атомную энергетику.  В Китае совершенно отсутствует атомофобия. В ближайших планах — увеличение доли АЭС в энергосекторе с 2 до 10 процентов. Однако и этого мало для декарбонизации всей экономики.

Будут ли усилия Китая и Европы по переводу своей энергетики на новые рельсы успешными? Скорее, это рекламная кампания, пиарастия, как сейчас иногда говорят. Не больше. Не по Сеньке шапка декарбонизации.


У Елены Фоминичны Лаврентьевой, чьи стихи в глобальной сети выдают нередко за пушкинские, есть безхитростные строки о рекламе, они называются  «Глупость или эгоизм?»

Глупость или эгоизм?
В результате, детки
Вляпались в капитализм,
Который свергли предки.

А над ними - небес
Всё та же панорама.
Для повес один прогресс -
Распутница-реклама.

Кто-то, помнится, толков,
Изрёк с высот полёта:
"Хитрость - ум дураков.
Он заведёт в болото".
1.11.2020

Вот туда мы и идём верной дорогой декарбонизации.