Help yourself часть 13

После нескольких месяцев карантина Тамара вернулась к работе и принялась за нее с таким рвением, которого никогда и не ожидала от себя. Она приходила в свой кабинет на час раньше, чтобы, как ей казалось, вволю надышаться таким привычным, но, давно забытым, воздухом. И уходила гораздо позже, чем официально заканчивался ее рабочий день. В эти часы она находила массу всяческих занятий – переставляла книги на полке, с особой тщательностью перемывала чашки, поливала цветы, перечитывала истории своих пациентов, сидя за компьютером. Иногда включала фоном любимую музыку.
Последние несколько дней Тамара постоянно вспоминала женщину, встреча с которой, без преувеличения, изменила многое в ее жизни...
Очередная пациентка пришла ровно в 9 утра. С первых минут общения Тамара даже не могла примерно определить ее возраст – женщина была, как и полагалось в последнее время, в маске и перчатках. Так что главные свидетели прожитых лет оставались скрытыми от посторонних глаз. Ее фигура – стройная, подтянутая – могла принадлежать как сорокалетней, так и шестидесятилетней женщине. Возможно, по голосу - довольно низкому и чуть хрипловатому -  и можно было догадаться, сколько лет даме, но, как говорится, все бывает: простуда, курение, маска…… В очередной раз разгадывая загадку – кто и что собой представляет новая клиентка, Тамара жестом предложила ей сесть в кресло напротив, чтобы соблюсти необходимую теперь дистанцию.
 - Доброе утро! Присаживайтесь.
 - Здравствуйте, Тамара…как Вас по отчеству?
 - Дмитриевна. Но можно просто по имени. А Вас, – Тамара заглянула в список пациентов на текущий день, – Елена Сергеевна?
 - Да, именно так.
 - Очень приятно. Слушаю Вас, - Тамара улыбнулась. Она всегда улыбалась людям, с которыми разговаривала – и это не было профессиональной привычкой, выработанной за годы работы в клинике – просто она любила людей и всегда была настроена к ним доброжелательно…..
Женщина села на край кресла, поставила небольшую сумочку за спиной, чуть подалась вперед. Несколько секунд молча смотрела на Тамару, словно решая, с чего начать разговор.
 - Я не знаю, стоило ли мне вообще приходить к вам сюда – это, скорее, молодым и неопытным нужна Ваша помощь. А мне уже давно пора самой советы по жизни раздавать… просто дело в том, что мне не с кем поговорить, поделиться своими мыслями, сомнениями…..
«О-о-о, тут, кажется, и проблем-то особых нет, - подумала Тамара, - просто дама заскучала на карантине».
 - Знаете, в чем моя проблема? Да-да, для меня это именно проблема – мне кажется, что я… не то чтобы схожу с ума, - женщина замялась, подбирая слова, - просто я в разных людях… вижу себя. И неважно, какого они возраста, какого социального статуса… Им может быть и двадцать, и тридцать,  и семьдесят. За время этого дурацкого карантина моим собеседником был только телевизор. Я ненавижу все эти ток-шоу: это просто какой-то концентрат людских пороков! Но я их смотрела. Потому что пыталась отыскать в говорящих то, что могло бы быть понятно и близко мне. Нет, я не говорю про явные преступления, насилие, избиения, грубость, жестокость. Я говорю о человеческих взаимоотношениях и самоощущении… Все эти месяцы, проведенные в изоляции, я пролежала и просидела на диване с пультом в руке…
Елена Сергеевна вдруг замолчала и выжидательно посмотрела на Тамару, стараясь понять, насколько внимательно та слушает.
 - Пульт, как продолжение руки? – попыталась пошутить Тамара.
 - Нет, -  женщина не отреагировала на это сравнение, - скорее, пульт, как индикатор интеллекта и психического состояния. Я тупо бродила по каналам, не задерживаясь дольше секунды на политических дебатах, новостях и бездарных, похожих друг на друга, сериалах. Хотя, если честно, то и их иногда смотрела. Но уже через час после окончания, забывала сюжет…
Дама вновь замолчала.
 - А что Вас конкретно беспокоит? – спросила Тамара как можно мягче, отлично понимая, что женщина волнуется.
 - Радость узнавания, - быстро проговорила та.
- То есть? - Тамара удивленно вскинула брови.
 -  Я вижу в людях и хорошее и плохое. Я с ними мысленно спорю и соглашаюсь. Я их оцениваю, я старюсь анализировать и объяснять их поступки и слова. Но все это – и хорошее и плохое – я нахожу и в себе. Вот, например, пришла в студию девушка в возрасте двадцати пяти лет, рассказывает, что она изменила мужу. Я думаю: какая дрянь! А сама-то в ее возрасте поступила точно так же! Другая хвастается, что в пятьдесят пять вышла замуж и очень счастлива. И я ее понимаю, может быть, даже завидую! - можно обрести счастье и в пятьдесят пять. Очень внимательно слушаю дальше – что же дает ей это ощущение счастья? Оказывается, достаток, вкусная еда, путешествия. А я вот не путешествовала ни разу. Да и достатком похвастаться не могу. Хотя и не бедствую… Но это с какой стороны посмотреть. Ведь можно себя убедить в том, что и с дешевыми обоями комната будет выглядеть чистой и светлой, и что туфли, купленные пять лет назад, еще не развалились, и их можно носить. Можно договориться с собой, что, если без чего-то вполне можно обойтись, без чего-то прожить, то нет смысла это покупать. И насчет путешествий то же самое – я давно убедила себя, в том, что могу вполне комфортно провести отпуск на даче… А Вы знаете, почему одинокие люди в возрасте заводят домашних животных? Потому что на последнюю тысячу они купят килограмм корма для кошки вместо трех бутылок водки. Понимаете?! Чтобы не спиться от этого проклятого одиночества!
Голос женщины задрожал. Сняв маску, она повернулась, чтобы взять сумочку. И пока она что-то искала в ней, Тамара молчала, давая даме возможность успокоиться. Теперь ей удалось хорошо рассмотреть странную пациентку – та была явно пенсионного возраста, но выглядела довольно моложаво. Хотя, скорее всего, благодаря вневозрастной одежде и, как Тамара любила выражаться, «малогабаритной фигуре».
 - Понимаете,  - продолжила женщина, прикладывая к покрасневшим глазам белоснежный батистовый платочек, - столько наделано в жизни ошибок, которых не исправить! С этим грузом тяжело жить. Воспоминания наваливаются, накатывают, порой в самый неподходящий момент. Разговариваешь с кем-то, и вдруг произнесенное собеседником какое-нибудь слово вызывает ассоциации, воспоминания – и ты улетаешь в прошлое, теряешь нить разговора, а часто даже интерес к его продолжению… А знаете, что самое тяжелое – проснуться в четыре утра, лежать в обнимку со своими невеселыми мыслями, - женщина усмехнулась, -  и думать о том, что жизнь-то уже прошла! А так хочется еще много чего сделать - увидеть, прочитать, испытать, узнать… Я не брюзга, не ханжа, я не вспоминаю про колбасу по два двадцать и метро по пять копеек, хотя иногда ностальгирую по тем временам. Слушая песни своей молодости, могу и всплакнуть… Я открыта всему новому, ну, с оговорками, конечно. Я не ощущаю свой возраст, за исключением каких-то физических и внешних ограничений.
 - Что Вы имеете в виду?
 - Ну, как что? – их много! За автобусом уже не бегаю, по эскалатору вверх не взлетаю, как раньше. Мини и бикини не ношу, топлес не загораю, африканские косички не плету, по парапету на набережной босиком не хожу, в парке на аттракционах не катаюсь, грим кошки на лице не делаю… - Она с такой скоростью перечисляла все свои «не», что казалось, будто она заранее готовила ответы на возможные вопросы, или постоянно думала на эту «запретную» тему! А список все продолжался.
…«хип-хоп не танцую – хотя хотелось бы! – тут Елена Сергеевна рассмеялась, да так заразительно, что Тамара тоже расхохоталась. Ей даже показалось, что в эту секунду наступил какой-то перелом, и что сейчас ее пациентка вскочит с кресла, достанет из сумки бейсболку и худи и продемонстрирует несколько па из «Королей танцпола»…
 - Я все время пытаюсь понять: как смириться с тем, что во мне живут два человека – я, сегодняшняя пенсионерка,  и женщина, явно ощущающая себя от восемнадцати до, максимум, двадцати пяти, мечтающая о … Ну, о чем мечтают в этом возрасте? – Елена Сергеевна улыбнулась смущенно. – Я еще хочу любить, творить, гонять на велике и бегать под дождем босиком…  Можно воды?
 - Может быть, чаю?
 - Нет, благодарю…
Тамара встала, подошла к низкому столику, на котором стояли одноразовые стаканчики, налила воды из кулера и подала Елене Сергеевне. За те несколько секунд, что та пила, Тамара судорожно перебирала в голове варианты продолжения беседы, хотя в данном случае, это был, скорее, монолог. «Что ей сказать? Банальности? Типа, «на пенсии жизнь только начинается»? Или распросить о семье, детях, внуках, друзьях и увлечениях? Посоветовать обратиться к профессиональному психологу или психотерапевту? Порекомендовать записаться в группы по интересам в категории 60 плюс? Что?!»  Ответа она не находила.
Елена Сергеевна поставила недопитый стакан на стол.
 - Вот он – наполовину полон или наполовину пуст? – улыбнулась. – Для меня почти пустой… Тамара, я не собираюсь просить у вас совета – я вижу, что вы в легком замешательстве от моего визита. Будь я на вашем месте, я бы надавала кучу бессмысленных и бесполезных советов: например, сходить к психологу, купить абонемент в бассейн, или в филармонию, чаще общаться с друзьями и так далее…
«Надо же, какая проницательность!» - удивилась про себя Тамара.
 - Но я вижу, что Вы этого делать не собираетесь. И правильно! Мне, наверное, просто нужно было выговориться. Услышать себя как бы со стороны и постараться понять, что со всем этим делать. Как изменить собственное восприятие  жизни. Ведь, кажется, именно такой смысл скрывается в названии вашего заведения? – женщина улыбнулась. И Тамара отметила, что улыбка у нее была искренней, глаза загорелись, заблестели, и даже взгляд стал каким-то живым.
 - Вы правы, конечно, - Тамара вздохнула, но постаралась сделать это незаметно. – Знаю, что далеко не всем удается критически взглянуть на себя. Есть такое мнение, что в других мы осуждаем то, что есть в нас самих. Мы упрекаем кого-то за лень, за грубость, за равнодушие, за безответственность, да мало ли за что!  Но, либо не замечаем подобного в себе, либо знаем, но не справляемся с этими своими качествами. Признаюсь, я сама такая. И многое из того, что Вы рассказали о себе, мне знакомо и понятно. Я тоже иногда не сплю ночами, тоже прилипаю к телевизору в выходные дни, также испытываю чувство вины и не могу от него избавиться. И одиночество мне знакомо, поверьте.  И желания, вроде бы не совместимые с возрастом и статусом, присутствуют в моей жизни… Я, честно говоря, рада, что Вы пришли. Мне кажется, что сегодня не Вы, а я была на месте пациентки, потому что, выслушав Вас, я многое вдруг поняла про себя… Знаете, сколько разной литературы я перечитала на темы ценности жизни и человеческих взаимоотношений! А сколько историй я услышала за годы работы здесь? Я все эти истории всегда примеряла на себя: а как бы я поступила в такой же ситуации? Как бы отреагировала? Какие бы выводы сделала? Иногда я не могла ответить на эти вопросы. Иногда пересматривала свое отношение к чему-то. Но никогда я не заглядывала в будущее – оно было для меня закрытой книгой, было таким далеким – даже завтрашний день! Думала, что буду решать проблемы по мере их поступления…  А сегодня я вдруг поняла, как мне жить дальше. - Тамара подошла к окну, опустила жалюзи. - Я поняла, что надо доверять себе. Доверять своим желаниям, ощущениям, искренне радоваться мелочам и проживать по максимуму каждую отпущенную нам минуту. Нам не избежать взросления, старения, к сожалению… Но надо позволить себе в любом возрасте быть самим собой... Отпустите свои «стопоры».  Разрешите себе маленькие шалости и безрассудства. Ну, покатайтесь на велосипеде ночью, ну. потанцуйте дома, когда никто не видит, купите понравившееся платье – пусть даже, чтобы надеть его один раз дома на свой день рождения, пройдите онлайн курс рисования, возьмите несколько уроков вокала, попробуйте писать стихи, заведите кошку, поменяйте обои в комнате  – не знаю, что еще может увлечь Вас... Про себя я многое сейчас поняла – я хочу  жить, не оглядываясь, не приспосабливаясь к чужим вкусам, взглядам и не следуя привычкам. Уже пора вырваться из пут банального «так принято». Давайте просто жить! - Тамара подошла к Елене Сергеевне, взяла ее за руку.  – Просто жить!
 - Спасибо Вам!  - женщина  очень внимательно посмотрела на Тамару, взяла  сумочку и медленно направилась к выходу. Остановившись у двери, оглянулась и тихо, но уверенно сказала: «Будем просто жить… »