Не стоит палить из пушек по воробьям вторая часть

Не стоит палить из пушек по воробьям (вторая часть - окончание)

Хотя я и говорю о том, что стараюсь никогда попусту не принимать лекарств, пытаясь всякий раз обойтись без них, у меня, как и у всех людей, все-таки, имеется своя Ахиллесова пята. Дело в том, что очень сильные бронхиты у меня почти всегда переходили в весьма серьезные воспаления легких, поэтому я при острых бронхитах скрупулезно придерживаюсь медикаментозного лечения, прописанного лечащими врачами, с тем, чтобы непременно предотвратить возможные осложнения. Но это как раз те случаи, когда по крупной цели обязательно следует стрелять из пушек, но, повторяю, никогда не стоит палить из пушек по воробьям!

В этой связи я расскажу о своей аллергии. Я ведь тоже был аллергиком, причем в немалой степени, поэтому мне есть о чем рассказать, так как мной, в течение жизни, был накоплен весьма немалый опыт. Когда рядом со мной оказывались люди с сильным парфюмерным запахом или с запахами только что выпитых сердечных лекарств типа валерианы, у меня немедленно возникал сильнейший рвотный позыв. Мой нос обычно сильно чесался от шерсти кошек, собак, кроликов и коз. Начиная с первых чисел августа, начинался аллергический ринит, сопровождавшийся чиханием и сильным насморком. Вначале врачи предполагали, что причиной являлась пыльца цветов хлопчатника, но позднее была найдена реальная причина - пыльца чрезвычайно агрессивного, в аллергическом смысле, растения - среднеазиатской полыни, которое начинает цвести одновременно с хлопчатником. Такая болезненная реакция на эту пыльцу у меня почти всегда продолжалась до первого сильного ноябрьского ливня. Боролся я с приступами этого вида аллергии только путем промывания водой глаз и носоглотки после каждого прихода с улицы домой.

Кстати, если мне доводилось в этот период времени вылетать в командировки в Москву, то после того, как я выходил из самолета на трап уже в московском аэропорту, у меня мгновенно исчезали все болезненные симптомы ринита. Но после возвращения в Ташкент аллергическая реакция возвращалась ко мне в полном объеме.

Но этот же самый аллергический ринит дважды, с гораздо большей силой, чем в Ташкенте, ударил по мне в Киргизии. Первый раз это произошло тогда, когда я с женой, дочерью и тещей прибыл в семидесятые годы на отдых  в поселок Чолпан-ата, расположенный на побережье озера Иссык-куль. Было начало августа, стояли погожие солнечные дни, но уже с первого момента после нашего приезда я перестал замечать окружающие нас красоты. Я был занят другим. Совсем другим. Непрестанно чихал, с трубными звуками выдувал содержимое носа и тер чесавшиеся глаза. Оказалось, что все побережье было покрыто разросшимися кустами цветущей среднеазиатской полыни. Вспомнив о том, что после прилета в Москву у меня каждый раз сразу пропадали все симптомы аллергии, я понял, что мне нужно немедленно улепетывать из этого полынного оазиса. От соседей я узнал, что с  покупкой билетов в Ташкент, как на автобус, так и на самолет, имеются значительные трудности, поэтому быстро уехать в направлении Фрунзе удастся только на попутных машинах. Наутро я стоял на обочине шоссе и "голосовал". "Госпожа Удача" пришла ко мне только спустя пару часов. Но я был неимоверно счастлив, когда, наконец, сел в "попутку" и двинулся во Фрунзе.

После того как мы проехали пару десятков километров, я почувствовал, что мне стало гораздо легче дышать, я почти перестал чихать и сморкаться. Решение, принятое мной, оказалось правильным. Приехав во Фрунзе, я позвонил на работу моему близкому другу Гуте Рудзянскому, Он взял пару отгулов, и мы с ним очень славно провели эти дни. Конечно, моя аллергия проявляла себя и там, но ее интенсивность не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило со мной на побережье озера Иссык-куль.

Второй раз сильнейший приступ аллергического ринита настиг меня в Киргизии в те чрезвычайно трагические для меня августовские дни 1988 года, когда я прибыл во Фрунзе для участия в похоронах моего замечательного друга Гути Рудзянского, скончавшегося, как я уже упоминал выше, от инфаркта миокарда.

Когда траурная процессия приехала на кладбище, я понял, что могу тоже почти немедленно отправиться, как говорится, к праотцам, так как это кладбище оказалось сплошь заросшим цветущей среднеазиатской полынью, и я , как обычно в таких случаях, ни на минуту не переставал чихать, сморкаться и вытирать дико слезящиеся от зуда глаза. Только после того, как закончилась процедура погребения, и мы выехали с территории кладбища, я стал постепенно возвращаться к жизни. Окончательно я пришел в себя только после того, как в течение довольно длительного времени промывал глаза и носоглотку проточной водой. Но должен еще раз сказать, что во время всех вышеописанных тяжелых приступов аллергии я никаких антигистаминных препаратов не принимал.

И, в заключение, хочу вкратце, насколько это окажется возможным, описать происшествие, приключившееся со мной летом этого 2020 года, в самый разгар пандемии ковида, когда моим родным пришлось в три часа  ночи вызвать "скорую помощь", чтобы буквально "выцарапывать" меня с того света, так как что-то весьма серьезное творилось с моей сердечной деятельностью.  Бригада медиков "неотложки" примчалась чрезвычайно быстро, через 20 минут после вызова. Тут же сделали кардиограмму, которая показала проявления у меня жесточайшего приступа мерцательной аритмии. Медики оказались прекрасными знатоками своего дела, сделали мне пару уколов, и на носилках унесли в машину скорой помощи, которая на всех парах доставила меня в кардиологическое отделение 7-й горбольницы Ташкента. Не менее опытные больничные врачи немедленно приступили к полному обследованию и экстренному лечению. Пять суток продолжалась интенсивная пальба из орудий всех калибров совсем не по воробьям, завершившаяся успехом. После этого меня выпустили на волю весьма прилично отремонтированным, за что я выражаю свою самую сердечную благодарность медперсоналу "скорой помощи" и кардиологии 7-й ташкентской горбольницы.

Мне кажется, что лечение оказалось успешным и по той причине, что я до этого всячески старался избегать применения лекарственных препаратов в тех случаях, когда без них вполне мог обойтись.

Борис Пономарев