15. В гостях

Сверчок услышала звон хрустальных колокольчиков и открыла глаза. Оказалось, что лежит она в незнакомой комнате, где все залито белым, слегка агатовым оттенком.
Обставлена комната  не так как в лесном домике: шкаф, зеркало в витиеватой раме, комод с четырьмя ящиками и массивными ручками, на каждом из них; круглый стол, эта кровать и люстра, глядевшая с потолка, вмещающая в себя столько свечей, сколько они с сестрой не гасят и за месяц. Похоже, что ежедневные расходы хозяев этого места не пугают. Все здесь напомнило Сверчку рассказы фермеров о дворце Кристаллов, принца Горна Хрустального и его слуг. Может, Ладья попросила принца оставить ее в этой комнате? Но зачем?
Резкая боль в голове, внезапно, отвлекла принцессу от осмотра чужих бледных покоев. Она приложила ладони к вискам и услышала биение собственного сердца. Если Ладья ее сюда привела, где же она сама? И почему мебель отливает так, словно сейчас уже вечер, а не раннее утро? Она почувствовала непонятную ткань, прикрывающую ее локти, и освободила себя от объемного, пушистого одеяла с рисунком из замысловатых бутонов.
Да, это не ее рубашка. Ее ночная рубашка с заплатами  давно утратила свою первоначальную новизну и здесь ее быть не может. Сейчас на ней светлое полотно, отделанное кружевом сливочного оттенка.
Боль в голове снова дала о себе знать. Вдобавок, к сердцу, присоединилось чувство бесконечной утраты, словно оно за свои молодые годы уже пережило что-то страшное и невыносимое и не может вернуться в свой прежний ритм. О! Она вспомнила все: бурю, прожорливую темноту, равнодушные тени сгибающихся ветвей и молчаливо сомкнутые веки ее милого грача. Да, той страшной ночью лесной колдун навсегда распрощался с лесом, небом, дождем и со Сверчком.
; Почему?! ; воскликнула принцесса и откинулась на подушки в ужасе и смятении. Она узнала, витавший вокруг, нежный аромат мяты, смешанный с чем-то знакомым, отдаленно напоминающим, чабрец. Так пахло и в лесу, когда буря разметала её последние надежды. Скрыться бы куда-нибудь от этих ужасных воспоминаний. Какое у него было лицо. Нет! Он не мог умереть! Не могу уйти вот так, любя её. Никогда в жизни она так не верила в любовь мужчины, исчезающего перед ней! Он настоящий! Самый лучший! Единственный!
Перед внутренним взором принцессы восстали картины упрямой бури, взволнованной белки и грача, к груди которого она припала, пытаясь спасти его. Она вся обратилась в слух, чтобы услышать его голос, понять смысл ушедших слов.
Лесной колдун говорил о любви. В свои последние минуты он говорил о ней! Почему она не замечала его чувств раньше? Почему он никогда не заговаривал об этом?  Почему заколдованный принц не обрел свое истинное лицо и не выжил назло колдовству старой ведьмы?! Это любовь сыграла злую шутку или неведомое проклятье смогло победить их невероятную дружбу! Нет, что-то тут не так. Как заставить эту ведьму вернуть его? Ну, разве можно кого-то, самого любимого, втащить из лап смерти?!  Он сказал, что их разлучили...
В эту минуту в потоке безнадежных слез Сверчок ощущала себя крошечной и слабой. Она сильно ущипнула себя за тонкую кожу на руке.  На коже осталась отметина, пылающая  отчаянием. И только. Душевная боль потери оказалась сильнее. Страшные крылья прощания унесли за собой ее грача.
В чужом окне не видны деревья. Просто равнодушные пасмурные отблески без золотых лучей солнца. Без понимающих бликов лунного сияния. Без чуда.
С этой минуты Сверчок утратила свое счастье. Ей следует непременно вернуться домой! Там она сможет придумать,  обмануть себя. Заставить поверит, что  ничего страшного не произошло. Эо может показаться ей простым сном, обычным сном, самым страшным сном!  Все по-прежнему: колдун бродит грачом где-то там, в сосновом бору или на берегу Тихой реки. Крыло его перевязано. Он думает о ней. Сверчок  вздохнула. Ее косынка так и осталась с ним. Все ее счастье спряталось в том платке. Его больше нет. Разве можно не поверить в это?
Голова принцессы закружилась от ароматов, самообмана и бесконечных мыслей о колдуне, которые ступали по кругу, как по лунному диску. Тогда в полнолуние он впервые заговорил с ней. Какой чудесной появилась та скамейка. А свет... лунный свет точно окутал их разговор чудесами. Подсвечник разбился, упав со стола на пол, когда она раскрыла окно белке. Сильный, наполняемый годами, лунным сиянием, подсвечник разбился, в одно мгновение ; разлетелся на тысячи безликих осколков.
А    почему она вспомнила об этом только сейчас?
Наверно, лесные духи больше не охраняют ее. Это та самая печаль, о которой написала их бабушка? Тогда это не просто печаль. Это свеча, погасшая в полной темноте. Неужели, все случилось из-за глупой, последней монетки, легкомысленно потраченной ее сестрой?
Немыслимая пелена равнодушия напала на принцессу. Ей стало все равно. Где она? Что вокруг? Только мысли, мысли о нем, согревают ее и без того горячее сердце. К тому же ее не покидает догадка, что он может быть неподалеку, подсматривать за ней невидимым оком получеловека, затерявшегося в Неведомом. Разве может он уйти, когда она здесь, в незнакомом доме, без него и думает лишь о нём?!
Сверчок спустила ноги на пол и невидящим взором посмотрела на тапочки, цвета розовой пыльцы. Осторожно, крайне медленно, словно испугавшись, что может причинить им боль, она отодвинула их в сторону пальцем ноги. Теперь они оказались дальше и по-прежнему находились рядом. Принцесса разбиралась с вихрем собственных мыслей и не заметила, как скрипнула высокая, серебряная, спрятанная в нише, дверь.
Сверчок встала с кровати. Переступая медленно, точно во сне, она удивилась теплому полу. Он показался принцессе непривычно теплым: без ковра, без печи. Теплый сам по себе.
Лишь на мгновение пронеслось это  в мыслях и так утомило Сверчка, что она в одно мгновение  рухнула на колени прямо в центре комнаты и замерла. Лишь слезы бежали по ее щекам ледяными осколками из глубины ее любящего сердца.
; Маленькая моя! Сейчас я тебе помогу! ; раскрыв легкую дверь, в комнату вбежала обезьянка. На ней красовалось платье, доходящее до колен и хрустящий чистый фартук. На голове обезьянки красовался непричесанный вихор, перевязанный простой веревочкой. Подбородок немного выдавался вперед; незаметный нос тревожно втягивал воздух, а янтарные глаза светились добротой и мудростью.
Стремглав, пронеслась обезьянка от двери до центра комнаты. Руки ее оказались очень сильными. Обезьянка подняла принцессу на руки и в одну секунду донесла до кровати. Одеяло легко соскользнуло на пол. Обезьянка одной рукой придерживала Сверчка, а другой подняла одеяло и вернула его на кровать.
Она проверила у принцессы пульс и лоб. Сверчок раскрыла глаза, поднимая печальные веки. 
; Кто Вы? ; еле слышно спросила она.
;Твой друг, ; ответила обезьянка. ; Сейчас ты болеешь, а я ухаживаю за тобой. Когда поправишься, мы с тобой поболтаем! Еще как поболтаем! Почему бы не поболтать, когда есть о чем поболтать, правда?
Обезьяна попыталась улыбнуться, но глаза ее пребывали в грусти. О этой грусти глаза её раскрылись больше, словно она намеревалась съесть всю печаль принцессы, разом.
; Он умер! ; произнесла принцесса. Из груди ее вырвался стон отчаяния. ; Дорогая незнакомая обезьянка, он умер! Тот, кто любил меня, исчез, исчез, растворился! А говорили, что любовь не умирает! Это ложь! Просто смерть ревнует к любви! Смерть ненавидит любовь и уводит её за собой! Смерть отбирает моих любимых… Бабушка, он…
Глаза принцессы блуждали по ковру, пытаясь разглядеть силуэт колдуна, белки, её, Ладьи…
; Вот он! Он в виде этого крупного цветка. Видишь? Эти крылья похожи на его крылья? Он летит ко мне. Он со мной. Он рядом. Он не может умереть. Он всегда будет со мной. Он любит  меня. Он любит… меня. А я люблю его. А я… ведь даже не знаю его имени. Надо было спросить…почему он не называл свое имя?
; Я принесу тебе чай ;  клюквенный чай с гнездышком из ванильной пудры.
; Спасибо. Только я не буду, ; принцессу клонило в сон. К тому же вся комната словно перемещалась вокруг нее. От своей беды она совсем обессилела, и голод только усугублял ее тяжелое состояние.
; Почему я здесь? ; спросила она. ; Где моя сестра? Ладья не сможет сама растопить печь. Она замерзнет. Вы не понимаете... Грач! Колдун! Я спасу Вас! Я могу спасти кого угодно, даже Вас! ; принцесса тяжело задышала и ее губы совсем побледнели. ; Однажды я спасла мальчика. Схватила его за шиворот, когда двери пригородного поезда неожиданно раскрылись. Он бы упал на рельсы, а я его спасла. В его глазах было столько счастья! Счастья и еще чего-то… да, ; жизни. Он понял, что он живет. Осознал! Я не могла отпустить руки от его куртки. Так напугалась, что он упадет. Двери закрылись, и мы поехали дальше. Спасенный и я… ; Резко, поднялась она на локтях, опухшими от слез веками, осматривая обезьянку и комнату.
; Где он? Позовите его! Он выжил... я знаю, что он выжил! Не отбирайте его у меня! Грач, ты здесь?
; У нее сильный жар, ; покачала головой обезьянка и выбежала из комнаты. Сливовый пирог уже был готов, клюквенный чай налит, салат из морковных зеленушек смешан и заправлен.
; Было бы средство, на время выключающее память... ; проворчала она. ; Я бы посоветовала Сверчку пару ложек. Будет трудно, ; продолжала она вслух. ; Но я справлюсь. Он живет в ее сердце. И будет жить всегда.
Она раскладывала свежие гренки и огромные слезины капали на них с необъяснимой точностью.