Про электричество

                Про электричество.
          Осень.  Ноябрь уже вступил в свои права, но теплынь стоит,  как в начале сентября, и на многих берёзах ещё трепещут последние листочки. Впервые Олег Сергеевич встречал осень в деревне. Нет, он не тяготился этим, даже наоборот, как будто окунулся в детство, но эта несвобода иногда проявлялась угнетающей тоской. Пандемия. Олег Сергеевич умел занять себя, чтобы не погрузиться в меланхолию. Старался заранее планировать последующий день и почти не выходил за рамки устоявшихся правил. Утром вставал, делал зарядку, завтракал и занимался по дому, по хозяйству. В деревне всегда можно найти работу. Вечером же гулял по единственной  улице,  иногда один, но всё больше с женой. Сумерки наступали теперь рано, и сразу же включалось освещение улицы. Они ходили, о чём-то беседуя, по сотому разу рассказывая услышанные истории или эпизоды из жизни. Говорила больше жена, а что поделаешь, надо слушать. Где-то он прочитал, что женщина должна в сутки произнести двадцать тысяч слов. С соседями не накричишься, соблюдая дистанцию. Да и какие соседи, из трёх десятков домов меньше половины жилые.
    Олег Сергеевич замечал, в наступавших сумерках во многих домах освещение было как в новогодние праздники, и, как правило, в тех, где жили евреи, а это половина улицы. Однажды он поинтересовался у соседа: «Много за электричество платите?» Тот,  хитро улыбаясь, ответил: «Согласно, минимального лимита».
    «Да, воруют,  жиды» - в очередной раз, проходя по улице, думал Олег Сергеевич. Прожив долго в Москве и постоянно контактируя с евреями, думал хоть на даче от них спрятаться. Всё как в анекдоте. Еврей спрашивает китайца: «А много вас?». «Полтора миллиарда»- гордо отвечает тот, «А, что же,  я всё больше, своих вижу»- говорит еврей.
    Однажды мелькнула мысль: «Заложить их всех» - с этим электричеством, так под «разбор» могут и другие попасться. Вон у Кольцовых, полный двор скота и тоже всё подсвечено. А взять опять же, у кого воруют, ведь всеми генерирующими компаниями владеют тоже они, «чубайсята».
   Олег Сергеевич и сам подумывал  «тырить» энергию, и возможности есть, провода-то до счётчика оголённые. Но как узнал, что штраф сорок тысяч, поостыл. Да, ладно бы штраф, а потом не известно, когда подключат.
    И так ходил он, размышляя, не день не два, пока не осенило: «Недостачу-то, наверное, муниципалитет доплачивает, ведь освещение улиц на местных властях лежит».
    И опять в голову лезли всякие варианты о «восстановлении справедливости». И когда созрел уже чёткий план, ни к селу, ни к городу, в уставшем его мозгу всплыла китайская поговорка: «Надо сидеть тихо на берегу и ждать, когда река пронесёт труп твоего врага».
    «Шизанулся   я, что ли?»- подумал Олег Сергеевич. « Да, ну их!»-  он разом отменил все планы, успокаиваясь.
    На следующий день в деревне погас свет. Жена, позвонив в диспетчерскую, узнала, что до 16.00 будут проводить какие-то работы. Выйдя на улицу, Олег Сергеевич увидел на столбе возле своего дома электрика. Когда тот спустился и на вопрос: «Что делаете?», сказал, что ставят автоматические счётчики. «Да, теперь не украдёшь!» -  не то сожаленьем, не то с радостью подумал Олег Сергеевич.
    На каникулы приехали внуки, и мысли «дедули» были заняты совсем другими проблемами.
    Отправив дочку с зятем в Москву, Олег Сергеевич отдыхал от "гостей", а вечером с женой, как обычно пошли гулять по «Бродвею». Было ещё не поздно, но в редких окнах горел свет. В доме и во дворе, где круглые сутки «полыхала» иллюминация, да и напротив, было совсем темно. «Во!» - обращаясь к жене, выдал Олег Сергеевич: «Экономят». А у Кольцовых же, как всегда, было как днём.
     Наутро, проезжая на скутере, Олег Сергеевич остановился возле Клавдии Кольцовой, везущей тачку с сеном, и спросил: «Что это, у Троицких свет не горит, по вечерам?». «Так умерла Соня, от коронавируса, а Семён не смог здесь жить, в Москву уехал». «А у Милявских?». «Так с похорон Сони приехали и Кира умерла…».
    Подъехав к дому, Олег Сергеевич загнал скутер в сарай и пошёл закрывать ворота. Ярко светило полуденное осеннее солнце, от земли шёл парок, как весной.