А на том берегу...

А на том берегу …

А на том берегу незабудки растут …

   Я давно уже на пенсии, мне сейчас 74 года. Я «закруглился» с работой энергоаудитора в 2015 году. И с тех пор я пытаюсь жить в своё удовольствие, насколько это позволяют мои дочки и внуки.

   Перед сном я люблю послушать песни и русские романсы. Увлекался «Голосом», пока там был Александр Градский. Иногда смотрю шоу «Точь в точь», там меня поразил молодой певец Глеб Матвейчук, который одинаково прекрасно исполнял арии за певицу Анну Нетребку и песни за Николая Баскова, а Максим Галкин вообще потряс меня, особенно в роли Шарля Азнавура.
 
  Иногда смотрю шоу «Три аккорда», там увидел Сумишевского Ярослава. Впечатлило! Узнал, что он ведёт свой музыкальный канал «Народный махор» и последнее время я «запал» на Сумишевского Ярослава. От его песен душа гармонизируется и сны хорошие снятся.
 
   И вот в один из таких вечеров я включил свой компьютер и зашёл в «Народный махор», где услышал дуэт Сумишевского с новым ресторанным исполнителем Гребнёвым Андреем. Они исполнили песню «Берега», которую я раньше слышал в исполнении Александра Малинина. Да, Малинин красиво пел, но за душу меня не трогало. А тут вдруг тронуло. Особый шарм этому дуэту придал драматический скрип в голосе Гребнёва Андрея. Казалось, что он поёт о своей первой и потерянной любви. На этой волне мне вспомнилась моя студенческая молодость, Кировская область, село Малмыж и берега речки Шошма, где у меня когда-то «было то, что забыть никогда не смогу».

   Это было летом 1967 года. Мы завершили учёбу на третьем курсе МЭИ (Московский энергетический институт). После сдачи весенней сессии мы почти всем курсом электро-энергетического факультета отправились на электрификацию в Кировскую область. Это опять, как и после первого курса,  был самый южный район - «Вятские поляны». Весь сводный отряд разбили на отдельные группы и отправили по разным посёлкам этого района. Наш отряд в 30 человек высадили в деревне Калинино, это рядом с городком  Малмыж. В деревне Калинино располагался богатый колхоз имени Калинина и его председатель заказал полную электрификацию села. Нас тридцать человек парней (две институтские учебные группы) поселили в здании местной школы.

   У меня это была вторая электрификация, первая была после первого курса и тоже в Кировской области, в этом же районе Вятские поляны, только в деревне Рожки. А у многих наших ребят это была уже третья электри-фикация, после второго курса они тоже ездили в Кировскую область. Я после второго курса со своим приятелем однокурсником Лёшей Лавриненко всё лето работал в студенческом отряде проводников (рассказ «Студенческий отряд проводников»). Тогда я получил огромное удовольствие от поездки проводником в фирменном поезде «Россия» (Москва – Владивосток). А в этом году я с удовольствием снова поехал на электрификацию. В прошлую электрификацию я заработал 340 рублей, это обеспечило мне нормальную жизнь на весь год.

   Работали мы все дни в неделю с 8:00 до 19:00, точнее - до темна. Только в воскресенье мы работали до обеда, а потом - баня, стирка, поход на танцы к сельскому клубу. За три года поездок в Кировскую область наши парни набрались не только трудового, но и «боевого» опыта при общении с местными забияками. Мы «салаги», которые поступили в институт после школы, были самыми младшими в студотряде, а остальные парни – «старики»  были после армии и даже после морфлота, где тогда служили по три года. Они сразу нам показали, как надо обороняться и нас выучили.
 
   В самый первый вечер местные парни на танцплощадке дёрнулись было на нас, но наши «старики» сразу крикнули: «Студенты, в круг!». Мы сразу встали в круг в центре танцплощадки, отстегнули наши солдатские ремни, хвост ремня быстро намотали на руку, а бляхой стали крутить вокруг головы. Никто из местных не сунулся под бляхи. Но председателю колхоза кто-то на следующий день донёс об этом инциденте.

   Как нам рассказал прикреплённый к нам тракторист, в понедельник на утренней оперативке председатель колхоза наистрожайше предупредил всех  колхозников: «Если кто-либо из наших пацанов затеет драку со студентами, его родителей лишу человеко-дней за месяц и не дам электричество в этот дом. Студенты ведут электричество в наши дома и фермы. Они наши спасители. На них надо молиться и беречь их». Это подействовало железно. Если кто-то из местных парней начинал задираться, то его друзья тут же его оттягивали и даже их матери дежурили около танцплощадки.

   В один из вечеров на танцплощадке к нам подошла группка девчат и предложила познакомиться и потанцевать. Самая бойкая из них симпатичная рыженькая девушка лет 18-ти пригласила меня. Я пошёл танцевать с ней медленный танец. Она назвалась Лидой, сказала, что неделю назад закончила школу, теперь собирается поступать в пединститут. Как потом нам рассказали её подружки, Лида была у них заводилой, она была дочкой директора местной школы. В этой школе они проучились до 8-го класса, Лида была здесь круглой отличницей, а с 9-го по 11-ый класс они учились в школе в городке Малмыж, там Лида была только хорошисткой. Но она самая начитанная из них и в Малмыже она успешно участвовала в школьной самодеятельности. Понятно, что она собралась поступать в пединститут.

   Вечером в 11 часов после танцев, пошли прогуляться. Пять местных девчат и человек семь нас - студентов. Мы в парадной «кубинской» форме: зелёные брюки, опоясанные солдатским ремнём и поверх зелёная куртка. Зелёные «кубинские» кепки мы на танцы не одевали. Смотрелось всё хорошо. Вышли за деревню. Местные пацаны увязались было за нами, но Лида дерзко им напомнила, что будет им и их родителям за всякие задиралки. А то она завтра с утра всё председателю доложит. Она резко приказала им идти по домам. Они вяло повыступали и отстали. 

   Мы спокойно пошли дальше. Просёлочная дорога вела через большую поляну в сторону речки. Ночь, луна. Стоял лёгкий влажный туман. Мелкие камешки на дороге блестели под лунным светом. В тёмной вышине чистого деревенского неба мерцали звёзды. Мне сам собой пришёл в голову русский романс на стихи Лермонтова и я начал тихо его напевать (конечно, речитативом):

«Выхожу один я на дорогу,
Сквозь туман кремнистый путь блестит.
Ночь тиха, пустыня внемлет богу
И звезда с звездою говорит».
 
И так далее. Все затихли и медленно двигались вперёд, девчонки шли рядом со мною, наши парни шли рядом с ними.
Я без помех допел до последнего куплета:
 
«Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея
О любви мне нежный голос пел
Надо мной чтоб вечно зеленея
Тёмный дуб склонялся и шумел.
Тёмный дуб склонялся и шумел».

   Я едва «допел» последние слова, как Лида бросилась ко мне на шею и поцеловала в щёку, сказала, что она первый раз от парней слышит эту песню на стихи Лермонтова и что она в восторге от московских студентов.
   Мои парни одногруппники похлопали меня по плечу, сказали: «Здорово! Стас, девчонок ты уже охмурил. Нам тоже понравилось».

   После этого вечера Лида с девчонками появлялась во дворе школы каждое воскресенье. Она открыто кадрилась ко мне, но я держал себя в руках. Во-первых, наше руководство чётко предостерегало нас от тесных контактов с местными девчонками, а во-вторых, Лида была не в моём вкусе: рыжеволосая, сероглазая, с веснушками на круглом лице, насмешница и даже хулиганка. В конце июля она уехала поступать в московский педагогический институт. Вернулась в конце августа – не приняли.

   Подошло моё последнее воскресенье на электрификации. Позавчера пришла телеграмма от школьного друга Толи Азерникова: просит приехать - надо быть у него шафером (дружком) на свадьбе 26 августа 1967 года. Мы четверо школьных друзей давали клятву друг другу быть шаферами друг у друга по кругу. Комиссар нашего студотряда Слава Должанский вошёл в положение и подписал мне разрешение о досрочном выбытии из отряда.

   В это воскресенье мы, как обычно, работали до обеда, делали спуски проводов со столбов в дома, точнее, на изоляторы на стене домов.

   Был жаркий августовский день, градусов 25 в тени. После обеда мы решили пойти на речку искупаться, поплавать и т.п. Тут к нам в школьный двор пришли местные девчонки человек пять, в том числе и Лида. Они тоже собрались на речку, предложили нам пойти на их любимое место. Туда примерно 2 километра топать.

   Пришли. Речка здесь метров 25 - 30 в ширину. Сначала поплавали и позабавлялись около берега, потом мы с Колей Бариновым на скорость переплыли на тот берег и назад, я пришел первым. Потом кто-то предложил перенырнуть речку. Все парни максимум до середины доныривали. Последним пошёл я. Ну, я же на Волге вырос! У нас там Жигулёвская ГЭС и Жигулёвское море (водохранилище). Там мы плавали по километру без остановки, да и ныряли метров по 50 на одном вдохе.

   Я здесь примерился, разбежался и нырнул прямо с берега, это 1,5 метра. Главное было не впороться в корягу, поэтому я выставил руки вперёд, а в воде сразу открыл глаза, вода была мутноватая, но всё же просматривается метра на два вперёд. Я спокойно поплыл под водой. Наконец, я руками коснулся противоположного берега, встал - было по грудь. Вышел на берег, повернулся, помахал ребятам рукой и сказал, что пойду, полежу на траве и малость позагораю.

   Вдоль самого берега росли кусты, а за ними была солнечная полянка, я бухнулся на мягкую зелёную траву, раскинул руки в стороны. Лежу, отдыхаю, закрыл глаза, насвистываю мелодию: «Я на солнышке лежу, я на солнышко гляжу, я лежу, я блажу …».
 
   Вдруг появляется мокрая Лида и, хитро улыбаясь, говорит: «А я решила переплыть и позагорать с тобой на травке. Она наклонилась надо мной и поцеловала меня прямо в губы. Меня обжёг «жаркий мёд её губ». Я вопросительно посмотрел на неё. В глазах её блистали насмешливые чёртики. Она с задорной улыбкой сбросила лифчик и бухнулась на меня сверху. Меня всего обьяло жаром. Душа моя ушла в пятки. Во мне забушевали инстинкты.

   Я практически взмолился: «Лида, нам запретили портить местных девчонок. Выгонят из комсомола, если что. И из института могут выгнать».
- «Не волнуйся. Я уже три года как испорченная. Но это всё было из спортивного любопытства, а сейчас я хочу тебя любить. Хоть на полчаса».
- «Ты, наверное, таким способом хочешь охомутать меня и выйти замуж? Но я через два дня уезжаю домой в Жигулёвск на свадьбу друга и вряд ли я ещё когда-нибудь приеду в эти места».
- «Да, не бойся ты! Меня отец через неделю замуж выдаёт, за Мишку Горячкина, за механика с МТС. Он ещё в майские праздники приходил, просил моей руки. Отец тогда сказал, что пусть Лида попробует поступить в институт, а потом посмотрим. Мишка вчера опять приходил к нам, просил меня выйти за него. Отец сказал мне: «Раз ты, Лида, в институт сходу не поступила, нечего по селу в девках шататься, ещё в подоле от невесть-кого принесёшь. А тут парень три года назад сельхозинститут окончил, уже зам главного инженера МТС стал, зарплата у него растёт ежегодно и не пьёт он. Будешь жить как у Христа за пазухой». Я уже дала согласие. Так что успокойся, я выхожу за муж по настоянию отца и по собственному расчёту. А в тебя я просто влюбилась и хочу первого ребёнка иметь по любви, а от мужа потом хоть пять».

   У меня мелькнула мысль: «Авось пронесёт» и я сдался. Жарким пламенем  объяла нас молодая страсть. В голове моей мелькали молнии. 
И вот поэтому память моя среагировала на эти строки из песни:
«А на том берегу незабудки цветут,
А на том берегу звёзд весенний салют,
А на том берегу мой костёр не погас,
А на том берегу было всё первый раз».

    Потом Лида предложила пойти пособирать ежевику для отвода глаз. Собрали по жмене, она приложила ежевику к моим губам и размазала, потом также к своим. Губы стали синими. Теперь, говорит, - пошли, поплывем к нашим, скажем, что ежевику собирали.

   Через два дня я получил у Должанского свой паспорт и 150 рублей аванса. Закреплённый за нами деревенский водитель Тимур быстро отвёз меня на местный аэродром, откуда я улетел на маленьком самолётике в Киров, а оттуда поездом в Москву, а оттуда в Куйбышев, дальше автобусом в Жигулёвск на свадьбу к другу.

   А в сентябре опять начались занятия в МЭИ. У нас начался 4-ый курс. Всё равно, я еще год опасался, что вдруг Лида приедет.

   А когда мы уже учились на шестом курсе, у нас в общежитии появилась первокурсница симпатичная рыженькая круглолицая девчонка. Я в этот период исполнял обязанности председателя студсовета общежития. Мы с моей женой Ниной (моей одногруппницей) поселились в отдельной комнатушке на третьем этаже. Через неделю мы с членами жилбыткомиссии пошли знакомиться с первокурсниками и первокурсницами, проверять, как они обустроили свой быт, есть ли у них какие вопросы или проблемы.

   На первом этаже у нас, как обычно, поселили первокурсников (парней), а на втором – первокурсниц. В одной из комнат второго этажа я увидел опять эту рыжую девчонку. Их тут четверо. Познакомились со всеми. Эту зовут Наташа. Спрашиваем, какая группа, откуда приехала. Группа у неё – электроснабжение предприятий. Оказалось, она из той же деревни, где я был на электрификации последний раз. Подозреваю, что она не случайно приехала в МЭИ.

   Спрашиваю: «Наташа, МЭИ считается сложным ВУЗом для девчат, ты осознанно поступила сюда?»
   Она отвечает: «Во-первых, я отличница и медалистка, я легко сдала в МЭИ все экзамены, а во-вторых, мне сестра сказала, что тут очень культурные парни. Так что я поступила весьма осознанно».
Ну, ясно, думаю - она сестра Лиды.
 - Отвечаю с улыбкой: «Ну, Наташа, удачи тебе в учёбе и с культурными парнями».
Конечно, я почувствовал подвох в её ответе, но при других членах комиссии не стал вдаваться в подробности. У меня дальше был напряжённый период: я делал дипломный проект и одновременно выполнял функции председателя студсовета. Времени для личных разборок не было. 

   После зимних каникул Наташа сама подошла ко мне и пригласила меня на чай с сюрпризом. Я нутром чувствовал, что этот сюрприз связан с Лидой, но лучше узнать, чем не знать. Я пришёл. Наташа в придачу к чаю дала мне в подарок литровую банку ежевичного варенья, сказала, что это сестра Лида летом собирала на том острове, где вы когда-то купались и вместе собирали ежевику. Ещё Лида наизусть выучила романс на стихи Лермонтова «Выхожу один я на дорогу» и передала Вам большой тёплый привет.
   Я сказал: «Спасибо за сюрприз и за привет. Вот так, неожиданно всё тайное стало явным».
   Наташа парировала: «А ничего тайного. Я Вас сразу опознала, когда Вы ещё осенью пришли с комиссией. Вы же назвали своё имя и фамилию. Во-первых, Лида перед отъездом написала мне Ваше имя и фамилию, а во-вторых, я же Вас видела вживую, когда вы столбы на нашей улице устанавливали, а потом провода вешали.
 А на следующий день после вашего визита к нам, я у комендантши спросила про Вас. Она мне показала кулак и сказала:  «Ты, девочка, даже и не думай на него зариться. Он человек уже женатый, они с женой с одной группы, живут у нас в отдельной комнатке и у них к тому же есть ребёнок. Если я за тобой какие-либо нехорошие действия замечу – выселю из общежития». Я тогда не стала вам мешать. А сегодня у меня есть повод и подарок для вас». 
- «Понятно. Ценю твою тактичность. Ну, а как там Лида? Она, вроде, собиралась замуж?»
- «Да, она три года назад вышла замуж, родила подряд двух мальчиков Вячеслава и Ярослава, сейчас ожидает девочку. У неё всё хорошо. Муж у неё - уже главный инженер МТС. Они получили от колхоза новый кирпичный дом. Лида с большим теплом вспоминает то лето, когда у нас студенты МЭИ деревню электрифицировали. Особенно вспоминает Вас. Надеется, что Вы вспоминаете её тоже».
- «Да, вспоминаю и желаю ей всего самого лучшего. Можешь передать».
 
  Банку варенья я сразу занёс девчатам нашего курса, сказал, что  первокурсницы угощают, но нести её в свою комнату я боюсь, жена будет полгода меня пытать, кто подарил и за что подарил.

  Прошли годы, прошло уже полстолетия, но вот прозвучала песня «Берега, берега» в исполнении Сумишевского и Гребнёва. Ребята душевно пели, я заслушался. А потом смотрю это видео, в зале сидит рыжеволосая круглолицая симпатичная женщина и в такт песне машет рукой, как-будто кому-то посылает привет, при этом хитро улыбаясь. Она явно знала, о чём и о ком эта песня. Но это была не Лида, эта женщина лет на двадцать пять младше меня. А может это дочь Лиды, которой мать выдала семейную тайну?  Что-то защемило у меня в душе и я опять вспомнил события тех лет:

«А на том берегу, там на том берегу
Было то, что забыть никогда не смогу».

Примечание. Эту прекрасную песню написали:
Автор текста - Юрий Рыбчинский,
Композитор – Владимир Засухин, он же - первый исполнитель, но не прогремел.
Александр Малинин дал более лиричное исполнение, чем Засухин, но меня  тоже не задел.
А Ярослав Сумишевский и Андрей Гребнёв своим исполнением задели меня  за живое.
Спасибо им всем, и особое спасибо Ярославу Сумишевскому и Андрею Гребнёву. Я почувствовал себя даже моложе.


Станислав Жемповский   04.11.2020.