8. Выплеск глубоко потаённого

...Потух свет глаз, сброшена маска,
Обнажились помыслы и страх...

После столь ошеломляющих известий находящийся в исступлении и окончательно провалившийся в себя Автор никак не мог вернуться к реальности. Сухо попрощавшись с Анной и поблагодарив за важную для него информацию, он спешно направился домой, в единственное безопасное место в этом мире, который его непрестанно ранит и с каждым разом всё сильнее пытается сбить с ног, временами даже не давая шанса подняться. В этот момент Автору хотелось лишь одного...

Увязнуть...
В самом себе и в мечтах увядших,
Мытарством тяжб изъянства
Безучастно в уныние впасть...

Укрыться от всего и всех стало главной целью для измождённого сознания Автора. Просто остаться одному, никого не видеть, ничего не слышать, ни с кем не общаться и замереть в этом состоянии блаженного неведения. Но мысли всё не переставали кружиться вихревым потоком в неимоверно отяжелевшей голове. То поднимались на недосягаемую высоту осознания, то безмятежно падали в пучину сердечных водоворотов. Сквозь Автора хаотичной чередой проносились кадры прожитых лет, былой успех и разочарование, радость любви и боль расставания. Горечь предательства разом пронзала его разум, жгучая обида на себя, на свой сделанный выбор, вполне очевидно оказавшийся неверным. Но ничего теперь изменить было уже нельзя, оставалось лишь только жить с этим выбором и пожинать его плоды.
Последующее время Автор только и делал, что стремился к одиночеству, довольствуясь своей поломанной жизнью, предпочитая оставаться наедине со своей болью, сообразуясь лишь с ней. Словно все мучения разом были внесены в единый поток времени. Эта боль была сильнее его, и он позволил себе утонуть в ней. Все попытки Артёма вернуть Автора на пусть истинной веры оказались тщетны. Казалось, временами он даже сам хотел вновь ощутить то блаженное единение с Господом, один раз пытался написать несколько строк, чтобы хоть как-то отразить в них свои ощущения:

Навеки...

Загнанный в земных оков кордон,
Изгоем собственных мук клеймён,
Сыт дифирамбами фельетон,
Дух хвалой безволия пленён.

Безрассудно...

Будучи людом ввек осмеян,
Их недобрым взглядом осуждён,
Верованием благоговеен,
От плена греха освобождён.

Но в словах читалась какая-то неискренность, внутри него что-то изменилось, зародилось зерно неверия. Автор просто никак не мог беззаветно отдать всего себя божественному проявлению, был не в силах полностью раствориться в лучах слепой веры. И в конечном итоге это изменило его. В который раз изменилось всё.
Автора вновь объяла тьма, а как говорится в Новом завете: ходящий во тьме не знает куда идёт. И Автор снова стал блуждать в самом себе. У него началась сильная депрессия, он опять был в ловушке и никак не мог выбраться. Что-то щелкнуло внутри, и он стал другим человеком, таким, каким никогда не был и каким никогда не хотел стать.
В определённый момент Автор просто настолько сильно устал от боли, что стал абсолютно безразличным ко всему вокруг. Не осталось сил на какой-либо эмоциональный отклик, сам собой включился некий защитный механизм, и чтобы защитить свой истомлённый организм, ему пришлось отрешиться от всего.
Автор стал всё своё время проводить дома, один взаперти, даже несмотря на то, что на дворе был его самый любимый месяц в году - октябрь. Месяц, когда всё вокруг словно объято пламенем, когда можно беспрестанно вдыхать в себя все ароматы осеннего великолепия. В один из таких октябрьских дней, когда он пребывал в своей укромной берлоге, на него снизошло лёгкое озарение, в котором ему предстала картина под гнётом времени томящегося, его мимо проходящего существования. Автор попытался зафиксировать свою сегодняшнюю жизнь в словах, пока она безутешно от него ускользает:

"Собой разъятый"

Я притворился собой, пред собою собой не явившись,
Я растворился пред мысленным взором своим призрачным сном,
Со своею виной смирившись,
Я не то, чтобы был, и едва ли я есть, просто слабое эхо мерцанья,
Я остатки себя в себе сохранил, раздарил все слова,
В глубине схоронив терзанья,
Я без вины себя утопил в своём наскоро созданном мире,
Я так искренне жаждал упиться эфемерным сплетением рифм,
Покорясь гуттаперчевой лире,
Я творил и слагал, в своём сердце запал иссякая,
Я взалкал неуловимый истины дар, бесконечно страдал,
Томное эго своё услаждая,
И вот он я тут - с болью "на ты", в одиночестве исчезаю,
Я неистово рвался стать собою в себе, изживался во тьме,
Безустанно себя убивая.

Автор прочитал в порыве вдохновения написанный невразумительный текст на следующий день и удивился, насколько им описанные страдания выглядели натужно и в какой-то мере надуманно, по-детски наивны и местами смешны. В то миг он решил, что необходимо ненадолго повременить со стихами, поскольку они перестали приносить какое-либо душевное удовлетворение. Автор сызнова впал в апатию.
Тянулись дни, чередовались недели. Первое время Артём неистово силился помочь своему в себе заплутавшему другу, но вскоре Автор полностью отгородился и от него. Он не отвечал на звонки и на все сообщения, и даже двери не открывал, когда Артём беспрестанно стучал в них, иногда он даже караулил его возле подъезда. В конечном итоге и он сдался, попросту не знал чем он может помочь, если никому его помощь не нужна, разве только молиться за него, всей душой просить у Бога о помощи.
Как-то поддержать Автора могли лишь только его отец с матерью, от них он никак не мог позволить себе обособиться, просто не хватило совести проигнорировать их слова поддержки, которые постоянно звучали в его адрес и просьба никогда не унывать, при любых обстоятельствах. Мать Автора раз за разом предлагала различные варианты альтернативной помощи, от похода к гадалке до гипноза.
- А может тебе к психологу сходить? - как-то раз заявила она, - Нет, ну а что? Почему бы и нет? На войне все средства хороши.
- Мам, хватит уже с меня этих твоих "гениальных" предложений, - раздражённо отвечал Автор, - не будет от этого никакого толку, поверь мне, всё это ерунда.
- Ну почему же? - не сдавалась мать Автора, - Психологи вон скольким людям в жизни помогли, моей близкой подруге, например, когда она со своим мужем рассталась. Понимаешь, человеку иногда просто необходимо хорошенько выговориться перед кем-то, раскрыть свою душу, чтобы, в конце концов, разобраться в себе.
- Нет, мам, это точно не для меня, - наотрез отказывался Автор, - не могу я так просто взять и открыть свою душу перед незнакомым человеком, ты же знаешь.
- Сынуль, ну ведь попробовать-то можно, чего тебе стоит? - не унималась мать, - К тому же у меня уже и телефон психолога есть, зовут Владимир, подруга говорит хороший дядька, вежливый и рассудительный, даёт спокойно высказаться, а потом предлагает возможное решение проблемы.
- Ладно, ты же всё равно от меня не отстанешь, давай сюда номер, - грубо пробормотал Автор, в полной уверенности, что никакому психологу он звонить не собирается.
Прошло несколько дней после разговора с матерью. Автору становилось всё хуже как с психической, так и с физической точки зрения. От обрушившегося беспрестанного негатива у него начало трясти всё тело, словно выворачивая его изнутри. Боль стала просто невыразима, тяга к саморазрушению безмерна, измождение тела было отверено невротическим пленом. При всём при этом Автор всё так же неустанно пытался выразить свои внутренние ощущения в словах:

Дух мой,
Облачённый в отчаяние,
В стане бессчетной печали
Изнемогший от боли, скитания,
Испепеляет меня изнутри,
Впитывая страх без остатка,
Порок нескончаем,
Тоска и сожаление тянут в аркан,
Тень души
Источает из небытия мой ад,
Личина спокойствия спала,
Обнажая всё скрытое в ранах,
Занавес смирения пал,
Испятнаны дни доли манией,
Натянуты вожжи стенания,
Хаос безысходности мирно восстал,
Зык плоти
Стравливает разум
С непосильной грудой осознания,
В недрах воюющий сонм страстей
Увеличивает дозу страданий,
Изувечивая тайно
Откровения взвесь,
Пологой пустоты пространство
Исторгается безвозданно
В недолжность происходящего,
Грехи засорили совесть,
Прошлое участью искуплено,
Я ощущаю себя изгоем всего,
Я малодушен, слаб и болью сокрушён,
Созерцаю своих дней обрыдлость,
Законами кармы оплетённый
Сокрушаюсь о своей вторичности,
Свои скупые роптания извергая в "ничто".

Так не могло было дальше продолжаться, и Автор это наконец-то понял, ему нужна была помощь, один он точно уже не справится. Для того чтобы побороться с глубочайшей депрессией он решает всё-таки обратиться к психологу и на сеансах рассказать о себе и своих проблемах, именно в этот момент начинается его личная исповедь.
Автор позвонил по номеру, что дала его мать, и записался на первый сеанс, который должен был состояться уже на следующий день - 20 октября. Времени на то, чтобы всё хорошо обдумать и вдруг отказаться, не было, поэтому спустя день Автор приходит на свой первый в жизни приём у психолога.
Владимир принимал пациентов в своём личном кабинете в центре города, добраться до которого Автору не составило особого труда. Абсолютно отрешённый от внешнего мира и на вид совершенно спокойный он зашёл в кабинет к врачу, мимоходом отметившись у секретарши в приёмной.
- Здравствуйте! - без каких либо эмоций произнёс Автор, войдя в кабинет.
- Добрый день! - мягким тоном поприветствовал Автора Владимир, - проходите, пожалуйста, присаживайтесь.
Я рад вас видеть здесь. Хорошо, что вы ко мне обратились. Я надеюсь, что наш разговор и наша совместная работа сможет помочь вам в решении вашей проблемы. Позвольте представиться: меня зовут Владимир, ко мне можно свободно обращаться на "ты", если так будет удобно для вас. Могу ли я спросить это ваш первый визит к врачу моего профиля?
- Да, - всё так же отрешённо отвечал Автор.
-Хорошо, - продолжил Владимир, - тогда не будем торопиться. Вам удобно здесь находится, ничего в обстановке этого кабинета не вызывает дискомфорт?
- Мне вполне комфортно, - ответил Автор.
- Вот и замечательно, - удовлетворился ответом Владимир, - скажите, пожалуйста, какие проблемы вас на данный момент больше всего волнуют?
- Эээм, я, честно говоря, даже и не знаю зачем я сюда пришёл и с чего надо начинать, - признался Автор, - я вообще идти не хотел, но по какой-то причине всё же решился, а теперь думаю, что зря.
- Ничего страшного, - начал успокаивать его Владимир, - в первый раз многие приходят ко мне на приём, не зная зачем и с чего начать. Это абсолютно нормально. Моя задача как раз и заключается в том, чтобы помочь вам раскрыть себя и найти причину ваших проблем. Для начала расскажите мне, что вы сейчас чувствуете?
- Наверное ничего не чувствую, - начал Автор, - какую-то апатию ко всему, ничего не хочется, ничего не интересно, всё надоело. Хочется только исчезнуть из этого мира, не существовать больше в нём, не быть.
- Так, хорошо, - спокойным тоном говорил Владимир, - а как вы себя чувствовали до этого? Возможно, была какая-то причина, которая привела вас к такому состоянию.
- Последние дни мне было очень тяжело, - признался Автор, - всё тело трясло, внутри всё сжалось и не отпускало, казалось, что я умираю.
- Скажите, пожалуйста, а как вы думаете, от чего у вас могло появиться это чувство тяжести к жизни? - аккуратно пытался добраться до корня проблемы психолог.
- Я думаю, всё началось несколько лет назад с того момента как у меня появились проблемы со здоровьем, - пояснил Автор, - это было очень тяжёлое время, физической боли было очень много в моей жизни, пришлось уйти с работы, какое-то время жили на зарплату бывшей жены, потом она ушла от меня. Я впал в уныние после расставания с любимым человеком, везде стал видеть один негатив, потерял уверенность в себе. Позже я узнал, что она снова выходит замуж, всего спустя несколько месяцев. Наверное, всё разом свалилось на меня как снежный ком и я попросту не смог с этим справиться.
Наступила небольшая пауза, во время которой Владимир пристально и задумчиво смотрел на Автора, который в свою очередь не знал что сказать дальше и ожидал какой-то ответной реакции от психолога.
- Хорошо, - ровным тоном начал Владимир, - расскажите, пожалуйста, немного о себе, о своём детстве, о становлении себя как личности, как, по вашему мнению, вы стали именно таким человеком?
- Детство у меня было обычным, как у всех - пояснял Автор, - семья крепкая, образцовая, родители заботились обо мне и занимались моим воспитанием, рос в благоприятной атмосфере, было много друзей, в школе учился хорошо, занимался спортом, жизнь была интересной и разнообразной. В общем, могу с уверенностью сказать, что детство было у меня счастливым. Как же я стал именно таким человеком? Даже не знаю, что и сказать на это, наверно все мои действия привели меня к тому, кто я есть теперь, все мною принятые решения, зачастую неверные. Но ведь я искренно верил, что поступаю правильно, в силу своей ограниченности, быть может, я не смог вовремя распознать что конкретно в моих действиях было не так, а быть может и не хотел этого видеть, просто упрямился и потакал всем своих желаниям.
- Значит, вы вините только себя во всех своих бедах? - поинтересовался Владимир.
- Скорее всего, да, - быстро ответил Автор, - ну а кого же мне ещё винить? Родителей, которые возможно воспитали меня неправильно? Или моё окружение, дурно влиявшее на меня на протяжении всей моей жизни? Быть может то, что я родился не в том время? Не та наследственность? Да нет, вина на мне, я это прекрасно знаю, самоуверенный упрямец, ставящий себя выше остальных, ничего при этом из себя не представляющий. Я всегда с лёгкостью мог оправдать себя перед своим эго, наблюдая изъян в другом человеке, я никогда не примерял его на себя, придавая своим личным порокам сакральную значимость. Я твёрдо верил в истинность и избранность своего пути, но так ошибался, в один момент я всё осознал, и меня постигло великое разочарование. Я был уверен в своей исключительности, в важности своей жизни. Но оказалось я жил в плену своих иллюзий, своего мироощущения, ведомый им, я не осознавал, что держал путь прямиком в бездну. Ты этого не видишь, когда находишься там, внутри своего представления этой действительности, но в один прекрасный момент пелена с глаз падает и наступает тяжкое, мучительное осознание.
Владимир выждал небольшую паузу, дав Автору возможность собраться с мыслями и в очередной раз посмотреть на свою жизнь со стороны, с разных углов.
- Хотя знаете, - продолжил Автор, - если ещё раз проанализировать все этапы моей жизни, то можно с лёгкостью заметить, что с самого раннего детства меня одолевали разного рода болезни, да и само моё появление на свет было долгим и мучительным. С годами я креп, память стиралась, и я спокойно продолжал жить своей жизнью до следующего катаклизма, коих на моём пути было немало. Я старался быть сильным, занимался спортом, хотел быть значимым в своих же глазах и глазах других людей. И временами у меня это получалось, но в конечном итоге я стал какой-то чувствительный, нежный, тьфу! Аж противно как-то от самого себя. Либо я был таким всегда, просто яростно пытался скрыться под маской.
Я всегда был сам в себе, неимоверно одинок, всегда пытался прожить свою боль в себе, справиться с ней сам, укромно пряча её в самых отдалённых уголках своего сознания. Но в какой-то момент боль разорвала меня изнутри. Понимаете, я всё это чувствую сейчас: все мои нынешние и будущие страдания, все тяготы жизни, потерю самых близких мне людей, боль, отчаяние, смерть. Всё это одновременно проходит через меня, съедая меня без остатка. Моя физическая боль неодолима, неизмерима безысходности печать. Для людей моих страданий просто не существует. Они не чувствуют их, не проживают их каждой клеткой моего измождённого тела. И никак им не объяснить это, не описать. Об этом знаю только я один. Моя боль это только моя боль, и никому она не объяснима. Да и вообще кому нужен такой болезненный страдалец как я, обуза для близких мне людей, одно большое разочарование.
Я всю жизнь пытался найти своё место в этом мире, в этом пространстве и времени. Всегда хотел идти своим неповторимым путём, никогда не хотел соответствовать чьим-то ожиданиям, выбирать работу не за большую зарплату, а подходящую именно мне, которая более или менее нравится, на которой я смогу проявить все свои способности и лучшие качества, работа должна давать внутреннее удовлетворение процессом, а не только материальную выгоду. Всегда пытался превозмочь себя, прыгнуть выше головы в попытках стать кем-то, но в итоге сделал этим только хуже. Чем больше я познавал мир, тем меньше я начинал верить во что-то конкретное, тем больше ломал своих же устоев и изменял веру, пока её в моей жизни не осталось совсем. В моей жизни было слишком много отрицания, чтобы утверждать что-то однозначно, чтобы верить только во что-то одно.
Я так пытался отыскать себя, обрести причастие к социуму, сполна познать общность. Чувствовать себя нужным и важным для жизни других людей и своей собственной. Силился превознести своих убеждений и надежд значимость. Стать частью чего-то большего, чем я, найти свой дом и своё счастье. Я так старался, так старался... Но так и остался среди бесконечных веяний и пластов навеки неприкаянным, забвенно безучастным. Я старался стать полноценным членом общества, а стал изгоем, гонимым собственным постыдством. Я так отчаянно пытался сбежать от боли и терзаний этого мира, прячась на дне социально - нравственных прегрешений, что в конечном итоге навсегда сроднился с ними.
Автор вдруг прекратил свой длительный монолог, не отрываясь уставился в пол, и тут же впал в привычную задумчивую отрешённость.
- Спасибо за ваш столь откровенный рассказ, - прервал возникшую паузу Владимир, - давайте немного изменим вектор нашей беседы, вы не против?
- Нет, не против, - выходя из оцепенения, ответил Автор.
- Попробуйте описать себя одним словом, - сказал психолог, - каким вы себя видите? Кто вы?
- Противоречивый, - спустя 2 секунды вырвалось из уст Автора.
- Хорошо, значит противоречивый, - немного удовлетворённо продолжил психолог, - а как вы думаете, какого рода противоречия в вас сокрыты?
- Разного рода противоречия, - отвечал Автор, - я думаю, во мне прекрасно сочетаются оптимизм и пессимизм, экстраверсия и интроверсия, желание стать лучше и всегда оставаться никем. Я так часто завидую успехам других людей и в то же время неимоверно рад за них, рад, что у моих родных всё хорошо, что всё у них в жизни получилось. Во мне так много пороков, я нещадно грешу и в то же время я всей душой тянусь к Богу, хочу творить только добро, сделать лучше мир вокруг и себя самого. Противоречий во мне не счесть на самом деле и если так задуматься, то я мог бы перечислять их до бесконечности и продолжать копаться в себе, но будет ли в этом какой-нибудь толк?
- В этом как раз и состоит самый главный смысл нашей терапии, - пояснил Владимир, - познать глубинные грани себя, вытащить наружу все свои проблемы, смириться с ними и в итоге стать свободным от них.
- Смысл мне вполне понятен, - продолжил Автор, - я просто немного сомневаюсь в конечном результате.
- А вы об этом сейчас не думайте, - намекнул Владимир, - лучше не гнаться за результатом, а полностью погрузиться в сам процесс. Дак вот, не могли бы вы сказать, насколько сильно на вас повлияло расставание с вашей бывшей женой и то, что она так быстро нашла себе нового мужа?
- Меня не то, чтобы очень сильно потрясла новость о том, что моя бывшая жена так быстро снова выходит замуж, - начал Автор, - это, безусловно, стало для меня большим ударом, но это также стало своеобразным катализатором, запустившим цепную реакцию внутри меня и открывшем дорогу для шквала негативных мыслей в моём сознании. Словно вся боль или прежние неудачи разом накрыли мой находящийся в блаженном отрешении разум.
- Можно вас спросить, - вставил своё слово психолог, - а что бы вы чувствовали спустя время, когда вас эта новость уже не может шокировать, когда вы прожили её в себе, свыклись с ней, кем бы вы ощущали себя?
- Наверное, чувствовал бы себя немного освобождённым, - ответил Автор, - обновлённым что ли, по-другому смотрящим на мир и на самого себя. На этот момент в самом себе я осознал, что мы именно те, кто мы есть, ни больше, ни меньше, нет смысла искать в себе кого-то большего, примерять на себя разные социальные роли, ставить себя выше всех остальных.
Я в один момент перестал идеализировать свою жизнь, разбивать её на неимоверно важные эпизоды, проживать с чувством невероятной значимости каждого отдельного мгновения, придавать высший смысл своим принятым решениям и действиям. Я вдруг осознал свою истинную природу, свою цель, и перестал жить только ради себя, ведь по большому счёту моя жизнь не имеет ни малейшего значения. Я часто корил себя за то, что не мог в полной мере выразить свою любовь к родителям и благодарность. Всегда оставалось некое чувство незавершённости, недосказанности, которое я пронёс через все свои года. Теперь же все мои родные и близкие люди имеют для меня большее значение, чем я сам.
 Я знаю кто я, возможно первый раз в своей жизни, и несмотря ни на что это для меня большое достижение. Я прекрасно знаю как работают законы общества, мне интересно изучать их, анализировать, но я не хочу быть частью их, не хочу раствориться в этой массе переплетения человеческих судеб, быть внутри, не замечая того, что ты внутри, но, к сожалению только так можно добиться успеха в этом обществе людей. Просто хочется быть вне этой системы, жить своей обособленной жизнью и наблюдать за всем остальным со стороны.
Я устал прятаться. От людей, от себя, от боли и на протяжении всей своей жизни зарываться в бурную деятельность, в учёбу, в спорт, в работу. Временами пытаться забыться в пьяном угаре, растворять своё я в бессознательных путешествиях на дно социальной ступени, планомерно истребляя себя с каждой дотлевающей сигаретой. Всё это был я. Пытался исчезнуть из этого мира хоть на миг, ощутить себя вне себя, жил с желанием стать частью чего-то большего. Я прятался дома, в общении с людьми, с родными и близкими, прятался в своих мыслях. Зарывался так глубоко, что после не мог найти выхода, теряя связь с этим миром, теряя связь с реальностью. Я думал я там смогу укрыться, просто быть и всё, раз уж пришлось быть. Обособленно. Словно отделяя себя от всего и вся. Создавая свой собственный мир внутри. Но в итоге этот мир лишь наполнился болью. Всё приходило и уходило, а боль осталась навсегда. Я так долго прятался, что уже и забыл, как это быть свободным. Но отныне я не буду больше прятаться. Я выхожу из образа, я выхожу из самого себя. Я просто хочу наслаждаться жизнью, каждым прожитым мгновением, избегать людей, которые мне неприятны. Не хочу тратить своё время на вечные ссоры и что-то кому-то доказывать, облачать людей в свою веру. Хочется жить свою, а не чужую жизнь, хочется просто жить.
- Прекрасно, - воодушевлённо заявил Владимир, - я думаю, на сегодня хватит, мне кажется, мы провели с вами неплохую беседу, я заметил, что вы много говорили о себе и своих внутренних переживаниях. Я бы вам посоветовал записать все ваши переживания, чтобы ещё раз осмыслить их и в итоге распрощаться с ними навсегда. Пусть это будет ваше домашнее задание к следующему визиту, надеюсь, вы сможете наконец-таки разобраться в себе и начать жить по-настоящему.
- Спасибо большое, - произнёс Автор, - буду стараться.
- Тогда до встречи через неделю и хорошего вам дня!
- Спасибо, до свидания!
- До свидания!
Когда Автор вышел из кабинета психолога, его переполняли смешанные чувства, от смущения, что смог полностью открыться незнакомому человеку, до ощущения лёгкости и внутреннего освобождения, словно непомерный груз, что он нёс на себе всю жизнь, безвременно спал и разум вмиг стал кристально чистым. Он решил не откладывать дело в долгий ящик и, придя домой сразу начал записывать все свои мысли и чувства, так сказать по горячим следам, довольно очевидно назвав своё новое произведение:

"Исповедь"

Безвластно течение исповеди
Взвивается в неукротимый поток,
Словами исстёганные истины
В моей души проистекают исток,
Сумятица ввек неумолчных мыслей
Воспламеняется мольбою внутри,
Надрывом горит пламень ветхой жизни,
Память непомерной виною пестрит,
За перечень свершившихся пороков
Совесть впрок терзает мой смиренный дух,
Ошибок тени, тьма судьбы чертогов
Окутала, надежды плевел пожух,
Переполнен пустотой, немая боль
Отчаяния отверзает очи,
Под тяжестью ноши сгорблена воля
И угасание веры бессрочно,
В глазах померкло томно грядущее,
Века краткий срок безвременно истёк,
Горечь сожаления вездесуща,
Поблёк свет мига сего, на тлен обрёк,
Мне так душно и тесно в этом мире,
Жажда жизни дарует страдания,
Падаю в яму, что себе я вырыл,
Изнемогая от лона воззваний,
Истомлённая душа оголена,
И стоны мольбою горят во взоре,
За все грехи мои воздастся сполна,
Хаос бездны въявь одолеет вскоре,
Холодный мрак безысходности долю
Нерушимыми оковами объял,
Поиздевавшись над слабостью вволю,
Враз остатки моей кротости изъял,
В своих пустых терзаниях я таю,
Подавлен мрачностью щемящей тоски,
Под грузом безумия иссякаю,
Своих воплощений срывая маски,
Я враз лицезрю томной вечности миг,
Бездонным озарением напоясь,
Всем естеством своим истину постиг,
Впредь вкусив святую правду бытия...

Каждый из нас одинок, каждый сам по себе, мы все одни в своём мире, как приходим одни, так одни и уходим, своей жизнью поведав историю о боли, настежь распахнув свою израненную душу...

Я расскажу про годы свои, смешанные с болью,
Про участь быть затворником в безумных помыслах своих,
Как отрешённым быть от единения с собственной природой,
Про то, как этот необъятный мир так и не стал моим:

Я бродил в темноте дней на ощупь от начала века своего,
Ораненный собственной душой, бесплодно терзаясь грузной явью,
С жаждой познать все тайны бытия, вкусив первопричину всего,
Неумолчным рокотом гнетущих мыслей невольно был истравлен.

Я был весь в раздрае, нещадно-безучастен, стенал от данности,
Обезумевший от страха навсегда остаться в забвенья стане,
Пленник своих грехов, я тонул в безумных умыслов жеманности,
Живя в плену иллюзий, втуне восприятия стирая грани.

Мне здесь не место! - твердил разум, тело отвергало слияние
С бесконечным перечнем соблазнов, замкнутость, самодостаточность
В итоге заполнили собой немощное существование,
Предназначения свыше беспощадно упраздняя значимость.

Нерасторжимо переплетались всех моих агоний початки,
Очаг противоречий выпячивал из изъеденного нутра
Бесноватой злобой, отверженный собственной природой придаток,
Запрограммированный быть в подвластном безвременью вечном "вчера".

Все пороки мира скрыты под маской, дух на фортуну сетует,
Ясность оставила, блуждания мысли в бесцельности увязли,
Я под их властью, наваждение вины неотвязно преследует,
Боль не умещается в сознании, надежды лучи угасли.

Думы мои безустально снуют в пустыне мук, превращаясь в тлен,
Недвижен мой век, заведомо пройденный хладной бездной забытья,
Взбудораженный мрак безысходности объял, возвёлся в тела плен,
Недр основа сдалась, бесславно уходя в пустоту небытия.

Автор писал свои строки на протяжении всего последующего вечера и всей ночи. Слова рождались внутри и тут же рвались наружу, местами натужно, но в основном легко и свободно. Под утро как всегда опустошённый, но вновь пребывающий в блаженном освобождении, Автор вдруг осознал, что у него есть всё, что ему сейчас нужно, он в один момент понял, что ему больше некуда и незачем спешить.