Кто убил дракона? Снова Ходжа Насреддин

...
"Миры совершают свой путь; мгновения цепляются за мгновения, минуты – за минуты, часы – за часы, образуя дни, месяцы, годы, – но мы, многоскорбный повествователь, из этой вечной цепи ничего не можем ни удержать, ни сохранить для себя, кроме воспоминаний – слабых оттисков, запечатленных как бы на тающем льду."

"Очарованный принц". Ю. Соловьёв

...
О, достопочтенный, открывший эту книгу! Да продлится твоя жизнь настолько, насколько Луна далека от Солнца!

Слушай же, благопристойный читатель! Если ты читаешь этот рассказ, то тебе повезло четырежды. Во-первых, у тебя есть свободное время, во-вторых, у тебя есть зрение, в-третьих, ты умеешь читать, ну и в-четвертых, ты проведешь какое-то время с пользой и с интересом, читая про несравненного Ходжу Насреддина, да будет легок его земной путь!


Итак. Это событие произошло в ... 
Нет, давайте лучше начнем так.
Это событие произошло... 
Камильбек убил дракона. Было это уже лет десять назад и некоторые детали, к моменту начала нашего повествования, стёрлись из памяти, а некоторые,многократно умножились в устах народа. Но то, что Камильбек, практически замертво упал перед эмиром, сжимая в руках сумку с зубами дракона, когда его привезли от самой границы государства, помнят все. Причин не доверять Камильбеку, не было. Он был невероятно силён, в свои двадцать лет, слыл лучшим стрелком из лука в стране и поднимал тяжести гораздо больше своего веса. К тому же, зубы дракона, которые он принёс, выглядели воистину ужасно, да и набеги, причиняемые этим злым существом, сразу прекратились. Правда, Камильбек не смог рассказать где находится тело дракона, чтобы все смогли окончательно убедиться в справедливости его слов. Но его оправдывало то, что он пять дней шёл по пустыни, практически лишённый еды и питья, поэтому рассудок его с тех пор немного помутился. И хотя он оставался таким же сильным и словоохотливым, как был до битвы с драконом, но его доброе начало поглотил его буйный нрав. И вот уже много лет Камильбека сторонились все, кто его знал, опасаясь его страшной силы и взрывного характера. Особенно в эти весенние дни. Это время, было временем весеннего равноденствия, как раз тогда, когда и произошла битва между ним и драконом. Камильбек за эти годы не растерял свою силу, а наоборот, преумножил ее. Многочисленные походы закалили его тело, ум его постоянно развивался, так как Камильбек, мечтал стать знаменитым полководцем и за десять лет прочитал немало книг и свитков, о походах и битвах, и мог наизусть пересказать многие из них. Надо ли говорить, что Камильбек стал предводителем войска, хотя ему было всего около тридцати лет отроду. Богатства мало прельщали его, зато слава, была его слабым местом. Эмир, как мог, поощерял стремление Камильбека к походам, но с его славой соперничать не хотел, поэтому к эмиру тот был не очень вхож и всякий раз чувствовал там себя не в своей тарелке. Придворные, как правило, мало обращали внимания на Камильбека. Оно и понятно, кто кормится падалью, не обращает внимание на охотника (хотя это ровно до того момента, пока сам не окажется добычей).

Вот уже десять лет подряд, в день весеннего равноденствия, эмир устраивал гуляния, в честь главнокомандующего. В этот раз они были особенно пышными. В город приехали  бродячие музыканты, труппы артистов, циркачи со всех концов страны. Было накрыто сотни столов, на которых угощались тысячи людей, воспевая подвиг Камильбека. Но самое главное, это было шествие драконов. Каждый квартал сооружал особенного дракона, которого на повозке возили по всему городу и которому в конце, на главной площади, голову отрубал сам Камильбек. Ну а позже, вечером, при свете многочисленных огней начинались представления. На одном из них Камильбек задержался. Это был танец трех девушек, под вздыхания флейты, которые перемежались ритмичным звуком барабана. Девушки танцевали бесподобно, то крутясь в бешенном ритме, то замирая, словно медитируя в какой-нибудь замысловатой позе. Камильбека поразила одна из них, с темными волосами, изящным станом и неимоверно выразительными глазами. Он остановился и смотрел за ней до конца танца, а затем послал своего подчиненного узнать кто и откуда она. Айгуль оказалась очень общительной девушкой. Ее привели к Камильбеку и они проговорили почти до утра. Оказалось, что эта девушка из далекого аула. Жизнь у нее была тяжелая, но веселая. 

- Ведь в соседнем ауле живет Ходжа Насреддин! А он не дает никому унывать. Мы все ходим к нему за добротой и весельем, а также за справедливостью. Недавно мой отец... Отец! - девушка вскрикнула.

- Как я могла забыть о нем? Мне нужно бежать! - быстро сказала она и начала собираться. В Камильбеке вновь возникло то страшное начало, которого он боялся больше всего. Он опрокинул стол, разбил кувшин и страшным голосом крикнул:

- Ты никуда не пойдешь, а останешься со мной! 

Девушка аж пригнулась от этого рыка и, конечно, заплакала. Камильбек едва совладал с собой. Он сел перед Айгуль на колени и взмолился:

- Прости меня! Это мое проклятье с тех самых пор, когда я победил дракона. Как будто кто-то руководит мной. Ты очень мне понравилась. Познакомь меня со своим отцом. И расскажи мне про Ходжу Насреддина. Ведь уже более десяти лет его никто не видел. Все думают, что он давно уже оставил наш мир. А теперь иди к своему отцу. Ты свободна!

Целый день Камильбек был сам не свой. Не мог забыть он глаза Айгуль. Волны ярости поднимались в нем все сильнее и сильнее, когда он вспоминал о том, что она ушла, но еще больше он злился на себя, за то, что не смог совладать с этой яростью. В этот день он снова встретился с Айгуль уже вечером. Она привела с собой отца. Приятного вида старичок, в чалме, одетый как простой человек в, местами засаленном, халате с небольшими седыми усиками и такой же седой бородкой, обрамляющее открытое лицо. На лице его была приятная полуулыбка, приветствующая Камильбека. Они сидели в покоях Камильбека, в окружении красивых картин, на которых были изображены различные битвы, ковры ручной работы, тоже с элементами боев и оружия лежали на полу и на стенах. Камильбек тепло приветствовал гостей. При виде Айгуль сердце его запрыгало в каком-то безудержном танце, а ладони вспотели. Это было впервые в жизни Камильбека и он пока не знал, как на это реагировать. Тем временем Айгуль представила своего отца:

- Это мой отец Юсуф. Он выращивает виноград и привез тебе боченок прекрасного вина. Оно легкое, как пушинка и никогда никто не уходил после него в печали. 

Юсуф внимательно смотрел на Камильбека, как будто ждал от него чего-то. Камильбек воспринял это, как сигнал к разговору и подробно расспросил об их жизни. Особенно его интересовал Ходжа Насреддин. 

- Наш Ходжа Насреддин, очень умный и начитанный, и всегда судит по справедливости. Никто до сих пор не жаловался. Мой отец всегда говорит о нем хорошие слова, хотя, я думаю, они никогда не встречались. 

- Я бы хотел поговорить с ним, у меня есть одна проблема, с которой не может справиться ни один врач в нашей стране, - сказал Камильбек. 

- Извините, добропочтенный Камильбек, но дочь рассказала мне о вашем недуге. Возможно я могу помочь вам? - спросил Юсуф 

- Вы? Но как? Вы же выращиваете виноград, а не лечите людей!

- Поверьте, порой человек, выращивающий виноград, гораздо полезней кучи докторов и разных лекарств, - ответил старик.

- Подумайте Камильбек, что вы чувствуете, когда в вас закипает ярость?

Камильбек задумался. 

- Я чувствую, как огромная гора земли выталкивает меня наружу и бросает вверх, а затем поглощает меня. После этого, я даже не всегда помню, что произошло, но последствия этого меня самого ужасают. 

- А теперь представьте, что из этой горы земли растет маленький цветок и вам нужно обязательно его сохранить, - сказал Юсуф, - Вы окапываете вокруг него землю, поливаете его, удобряете и поливаете. Если вы представите это в первые секунды поднимающейся в вас ярости, поверьте, ваш порыв затухнет так же быстро, как и возник. 

- Хорошо, я попробую сделать так. 

Вошли слуги и принесли еду и питье. Один из слуг принялся наливать принесенное Юсуфом вино и нечаянно уронил стакан. Вино расплескалась, а стакан разбился вдребезги. Камильбек вскочил. Слуга, казалось, даже уменьшился в размере, ожидая неминуемого наказания. Но через пару секунд Камильбек заулыбался. А еще через несколько секунд, как будто очнулся. 

- Ничего страшного, это на счастье, - произнес он каким-то не своим голосом.

Слуги ушли, а Камильбек смотрел на старца, который не мог сдержать хитрой улыбки, которую прятал в своей бороде.

- Многоуважаемый Юсуф, у меня получилось! - с сияющей улыбкой сказал он. 

- Я и не сомневался, достопочтенный Камильбек! Надеюсь теперь ваша душа обретет покой? 

- Нет, пока я смотрю на вашу дочь, я не могу успокоиться! Я хотел бы просить вас остаться в городе и если Айгуль будет согласна, то я хотел бы взять ее в жены! - ответил Камильбек. 

- Вы решительны, как всегда в бою, но это решать ей, - сказал Юсуф, - и, если она сделает свой выбор, то я буду не против иметь такого зятя. 

И Юсуф посмотрел на дочь.

- Отец, давай останемся, - Айгуль посмотрела сначала на отца, а затем на Камильбека, который аж подпрыгнул от радости. 

- Но у меня одно условие! - сказал Юсуф. 

- Вы должны представить меня эмиру.

Камильбек был на седьмом небе, от счастья. 

- Конечно! Я же должен представить ему семью, с которой породнится военачальник эмирского войска. 

- И еще, предупреждаю, что мы очень бедны, хотя в нашей бедности кроется наша сила.

- Я согласен на все, - ответил Камильбек. Он встал, поклонился старику и Айгуль. 

- Могу ли я теперь называть тебя своей невестой, Айгуль? 

Айгуль засияла:

- Да, мой возлюбленный Камильбек! - ответила она.

....

Ходжа Насреддин конечно слышал о том, что в Бухаре собираются с размахом отмечать десятилетие битвы с Камильбека с драконом. Он сам не был в Бухаре или в Бухаре-и- Шериф, что значит Благородная Бухара, уже многие годы. С тех самых пор, когда за его поимку назначили большую награду. Но прошло уже столько лет! Конечно, он был осторожен, нигде не афишировал свое имя, и кроме узкого круга людей никто его не знал. Аул, который они с семьей выбрали для жизни был в отдаленной горной местности, куда редко кто захаживал из столицы. Да и жизнь, которую вел Ходжа, перестала быть бурной: домашние заботы, дела, дети, которые росли, как грибы, любимая жена Гюльджан, которая уже пережила свою молодость и все больше походила на тех базарных баб, которых во множестве повидал Ходжа на своем пути. От тонкого ее тела не осталось и следа, и только те же, иногда вспыхивающие звездами глаза, говорили ему, что эта та самая женщина, которая была с ним тридцать лет назад. Но Ходжа воспринимал все эти изменения с улыбкой и пониманием. 

- Мы можем иногда управлять руслом реки и величиной потока, но не можем управлять движением, и даже, если мы сделали плотину, то вода найдет просто другой путь. Так и жизнь. Мы можем влиять на ход событий, но остановить жизнь, мы не в силах! - говорил Ходжа Насреддин.

Единственное, о чем Ходжа иногда жалел, так это именно то, что он не может участвовать в том самом водовороте жизни, что происходит в больших городах, хотя до сих пор он довольствовался тем маленьким ручейком жизни в своем ауле. И вот, наконец, впервые за десять лет, Ходжа решился съездить в большой город. Жена, хоть и была против, но перечить не стала, поворчав для приличия пару дней. Потом сама собрала ему дорожную сумку и приготовила еду. В столицу собиралась и труппа артистов из ближайших сел, поэтому, совсем за небольшую плату, он с комфортом добрался до города. Еще на подходе к Бухаре, он снова ощутил тот захватывающий дух новых впечатлений. Чувства снова обострились. Голова стала ясной, а мысли четкими. Ходжа уже привык к тому, что он теряет резвость своего ума. Так же, как камень, брошенный в тину, и разбросавший ее на далекое расстояние, вода вскоре снова покрывается ею. Так и ум, не упражнявшийся много лет, теряет способность четко мыслить. Но тут Ходжа ощутил такой прилив энергии, что готов был свернуть горы. А пока, потихоньку, вместе с толпой, которая входила в город через главные ворота, он созерцал красоту минаретов и подпевал воззваниям муллы. Город почти не изменился с тех пор. Грязные улочки и великолепные дворцы, низкие лачуги и огромные, до неба, стены крепости. Он прошелся по улочкам памятных для него, посетил несколько базаров и, наконец, устроился в чайхане на площади, откуда было видно все и всех, а особенно замечательные представления, которые давали многочисленные артисты. Ту он и увидел Камильбека, который завороженно смотрел за выступлением трех уличных танцовщиц. Ходжа и сам не мог наглядеться на них, настолько их танец отличался от всего, что он видел раньше.

Но оставим Ходжу Насреддина и вернемся к Камильбеку. 

Тот, словно летал на крыльях обрушившегося на него счастья. Он договорился о визите к эмиру и готовился представить ему будущую супругу. Надо сказать, что у Камильбека и раньше были женщины, но такого чувства, как к Айгуль, у него никогда не возникало. Укус змеи- сначала болит в месте укуса, затем не дает забыть ни днем, ни ночью, а в конце концов, отравляет ядом. Так и любовь, сначала ранит сердце, потом не дает о себе забыть и, наконец, поглощает тебя целиком. Айгуль тоже купалась в счастье и не только из-за влюбленности в Камильбека, но и в возможности побыть желанной женщиной, которой доступны многие земные радости, как - выбрать понравившееся платье или драгоценность, туфли или колечко. Камильбек не был сказочно богат, но, так как жил походами, то все жалование у него копилось. В Бухаре он тоже не жил на широкую ногу (возможно и это было одной из причин неприятия Камильбека ко двору эмира). 

Одним словом, женское и мужское счастье настолько разное, как солнце и луна. Они никогда не встречаются, но одновременно существуют. 

И вот, настал день и час знакомства эмира с будущей женой и ее отцом. Камильбек в нарядном мундире с красавицей Айгуль и принарядившимся по такому случаю отцом, отправился к эмиру. Эмир завтракал за большим столом со своими придворными. Камильбек представил сначала Айгуль. Эмир, увидев девушку, чуть не поперхнулся. Такой красоты даже у него в гареме не было. Поэтому эмир и не обратил внимания на старца, стоящего рядом. 

- Ну Камильбек! Как же тебе повезло! Где ты откопал такое сокровище? - спросил эмир, вытирая сальные от еды руки о парчовый халат. 

Камильбек рассказал о знакомстве. 

- А это кто рядом с тобой? - эмир наконец-то соизволил обратить свой взгляд на старика. 

- Это отец Айгуль. Его зовут... 

- Ходжа Насреддин! - громко представился старик и посмотрел прямо в глаза эмиру. Теперь все, включая Камильбека и Айгуль, смотрели на него с нескрываемым удивлением. 

- Меня зовут Ходжа Насреддин, а это моя дочь- Айгуль.

Эмир даже затрясся. Сначала от удивления, а потом от возмущения. 

- Взять его! - истерично крикнул эмир. 

- А ты эмир не очень далеко ушел от своего отца, как я посмотрю. - с усмешкой сказал Ходжа Насреддин.

- Да что же вы! - крикнула Айгуль, увидев подбегающую к отцу стражу. 

- Это же мой отец- Юсуф! Он просто выжил из ума! А Ходжа Насреддин живет в нашей деревне, но это не мой отец!

- А с тобой мы еще поговорим! - зыркнул эмир в сторону Камильбека, когда старца уводили в башню Смерти.

Айгуль, в присутствии Камильбека допросили и потом отпустили. 

Горю Айгуль не было предела. Камильбек встал на защиту своей возлюбленной и просил эмира об освобождении Юсуфа, но тот в грубой форме отказал ему, чуть ли, не обвинив того в государственной измене. Образ распускающегося цветка очень помог Камильбеку и в этот раз подавить в себе ярость, за что он стал еще больше благодарен Юсуфу. Он быстро понял, что единственное спасение Юсуфа, это доставить к эмиру настоящего Ходжу Насреддина, и послал за ним небольшой отряд всадников. Аул был довольно далеко, ждать пришлось около недели. На исходе седьмого дня к Камильбеку привели Ходжу Насреддина. Айгуль подтвердила, что этот рябой верзила с хитрыми бегающими глазками, с едва подернутыми сединой висками и есть тот человек, который выдавал себя за Ходжу Насреддина. Камильбек спросил его:

- Ты на самом деле Ходжа Насреддин? 

- Другого такого нет на всем свете! - ответил с хитрым прищуром верзила. 

- Ты так молодо выглядишь, а ведь Ходже уже должно быть около шестидесяти лет? - Горный воздух творит чудеса! В нашем ауле редко встретишь седых людей, пожалуй, кроме Саида, хранителя озера и не встретишь, - парировал рябой.

- Ты должен очень много знать и владеть большими знаниями, скажи, в чем смысл жизни? 

- Разве в этом кроется вопрос, - с ходу ответил рябой, - обычно вопрос заключается в том, чем я буду сыт вечером! Кстати давайте поужинаем, а не то, вопрос смысла жизни станет действительно очень остро!

Камильбек все же остался неудовлетворенным ответами и велел запереть и охранять Ходжу до утра. 

Утром состоялась встреча эмира с Камильбеком. Тот рассказал, что нашел настоящего Ходжу Насреддина. Эмир тотчас велел привести Юсуфа. Юсуф был опять невозмутим. 

- Мой отец двадцать лет гонялся за этим проходимцем! - кричал эмир. 

- Этот негодяй попортил немало крови ему и нашим дорогим купцам!

- Видимо настолько дорогим, что память об этом жива через столько лет! - съязвил Юсуф, гордо смотря на эмира. Камильбек подавил улыбку, а эмир, как- будто и не слышал этого. 

- Десять лет мы спокойно жили и вот, как снег на голову, объявляется возмутитель спокойствия! Но, я не мой отец! Я посажу этого негодяя на кол. 

- Это точно, вы не похожи на отца, я был неправ, - улыбнулся Юсуф, - вы гораздо быстрее его. 

- Так и есть! - быстро ответил эмир, - Единственное, нам нужно точно удостовериться, что это Ходжа Насреддин. И тогда кара будет неминуема. Как же нам выбрать кто из вас двух настоящий?

- А вы устройте состязание? Ходжа Насреддин известный философ и умный человек, судя по всему, - сказал Юсуф

- О да! Состязание! Созвать всех мудрецов и философов, которые есть в городе! Мы начнем ближе к вечеру, а перед закатом палач будет ждать настоящего Ходжу Насреддина! - потирая руки сказал эмир.

- Давайте только проведем состязание в саду. Все-таки это последние часы Ходжи Насреддина. 

Эмир хитро улыбался. 

- Эмир! Вы еще и гораздо великодушнее своего отца! - сказал Юсуф и опять мимолетная улыбка промелькнула у него в седой бороде. 

- О, да! Ты уже начинаешь мне нравиться, старик, даже жаль будет отрубать тебе голову, если ты окажешься Ходжой Насреддином, - ответил эмир.

Теплый ветерок обдувал смуглые лица собравшихся у эмира этим вечером. Философов и мыслителей Бухары, всех, кого можно было собрать, доставили во дворец. К эмиру доставили и Ходжу Насреддина с Юсуфом. Здесь уже были Камильбек с Айгуль, которая очень переживала за отца. Даже сам Камильбек был в большом волнении, ведь память и слава о Ходже Насреддине жила в народе уже многие годы. Много раз эмиры Бухары, Самарканда и Хивы, и даже правители Ирана и Турции рассылали гонцов о поимке и казни неуловимого Ходжи, но каждый раз он появлялся где-то в другом месте и снова звучал смех, и снова лились умные и правильные мысли о жизни, и снова свершался справедливый суд, а люди становились нетерпимыми к лжи и обману, к несправедливости в отношениях богатых и бедных.

В красивом дворцовом дворе, между красивых кустов с благоухающими цветами, клетками с красивыми птицами, павлинами, расхаживающих по двору, словно они сами были эмирами птичьего царства, на ковре друг напротив друга сидели рябой Ходжа Насреддин и Юсуф. Немного в отдалении, между ними на небольшом троне восседал эмир, а вокруг сгрудились советники эмира и мудрецы Бухары. 

- Ну что же, начнем, - сказал эмир, довольно потирая руки. 

Для беседы все было готово. Последним принесли прозрачный сосуд с ледяной водой, чтобы можно было утолить жажду во время беседы. Ходжа, видимо так хотел пить, что тут же взял сосуд и выпив ровно половину, поставил его обратно на середину. Тут же мудрецы зашушукались, один из них поднялся и сказал, обращаясь к эмиру: 

- Видимо Ходжа Насреддин хочет сказать, что сосуд либо наполовину полон, либо наполовину пуст. 

- Да, да, - зашептались вокруг.

- Так ли это? И что это значит? - обратился к Ходже эмир. Но Ходжа ничего не мог ответить. От недоумения, у него вытянулось лицо и брови поползли вверх. - Позвольте я объясню, - сказал Юсуф, - не надо искать скрытого подвоха. Уважаемый Ходжа просто очень хотел пить, но так как он уважает старость, он выпил ровно половину, оставив вторую половину мне. Так и наша жизнь, ведь она похожа на этот сосуд - вы хотите увидеть в ней какой-то смысл, долго обсуждаете его, но, не правильно ли было бы воспользоваться ей для главного, для того чтобы жить. Не стоит выпивать ее сразу до дна. Гораздо приятнее разделить ее с тем, кого ты знаешь и любишь? 

И Юсуф, улыбаясь, выпил вторую половину и посмотрел в глаза Ходже Насреддину. Тот, как будто, даже покраснел. Эмир кинул взгляд на своих советников. Те кивали головой в знак согласия с Юсуфом, а философы и мудрецы одобрительно шептались между собой. 

На халат Ходжа Насреддина села большая, красивая бабочка. Все увидели это и замерли в ожидании от Ходжи какой-то философской мысли. Но Ходжа смотрел то на бабочку, то на Юсуфа, то на эмира, как будто ждал подсказки. 

Бабочка вспорхнула. Все уставились на Ходжу. Тот покраснел и с каким-то усилием произнес: 

- К...к...красивая!

- Он сказал - " Красивая!"- пронеслось по саду.  

- Уже лучше! - усмехаясь сказал Юсуф, - Бабочка служит цветам, как мы Аллаху, она трудится целый день и опыляет их, но иногда, когда она садится на цветок и замирает, то она похожа на нашу жизнь. Мы все время трудимся, но всегда есть место остановится и посмотреть на красоту жизни.

Философы и мудрецы закивали головами, соглашаясь с мудростью, высказанной стариком Юсуфом. 

Эмир нахмурился. Дело принимало неожиданный поворот и это ему не нравилось. Это подметил Ходжа Насреддин. 

- Разрешит ли богоподобный сказать мне? - спросил он эмира, с подобострастием придворного. 

- Давно жду от тебя мудрых мыслей! - почти закричал эмир. 

Все вокруг смолкли.

- Я не Ходжа Насреддин! - сказал вставая, уже как бы и не Ходжа. - Прошу прощения у вас (поклонившись эмиру), мой господин и мудрейший из мудрых, вас - величайших философов и, конечно, тебя, уважаемый Ходжа Насреддин, - сказал уже неизвестный никому человек. 

- Ну наконец- то, - шепотом сказал Юсуф - Ходжа.

Все вскочили. Эмир, вращая глазами, непонимающе смотрел то на одного, то на второго: 

- Что это значит? - визгливо вскрикнул он.

- Это значит, что, как я уже говорил, я Ходжа Насреддин! - сказал Юсуф. 

- Взять его и отрубить голову! - закричал эмир. 

Сзади послышался крик Айгуль: 

- Нет!

Стражники вмиг оказались около Юсуфа - Ходжи. Тот не сопротивлялся. - Эмир, ты можешь превзойти своего отца! Только дай мне перед смертью сказать тебе пару слов. Тебе и твоему военачальнику Камильбеку. 

- Ну что ж, я буду лучше своего отца и выслушаю тебя, перед твоей кончиной!

Эмир с Камильбеком, который был черней тучи, оставив безутешную Айгуль, прошли в покои дворца. Ходжа, уверенной походкой шествовал впереди. Войдя в приемную залу эмир с Камильбеком уселись на свои места, а Ходжа остался на середине залы. - Я попрошу, чтобы стража удалилась, ибо это очень важный разговор, имеющий далекие последствия. Не бойтесь! - добавил Ходжа Насреддин, видя опасливый взгляд эмира, - С вами же верный военачальник Камильбек, такой сильный и стойкий, он же победил дракона и ему ничего не стоит справится со мной. 

Эмир сделал жест, и они остались в зале втроем.

- Эмир, я начну с главного. Это я убил дракона! - громко сказал Ходжа. 

- Как! Что за ерунда? - раздался рев Камильбека.

- Разве ты не помнишь меня? - и Ходжа посмотрел на Камильбека. Тот подошел к старику вплотную. 

- Когда я узнал, что на бой с драконом идет лучший боец нашего времени, я решил помочь тебе. Я едва успел. Ты дрался с драконом уже третий день, но, похоже, дракон побеждал. Ты был совершенно изнеможден, но не отступал. Я давно придумал одну хитрость, отполировав огромный щит до зеркального блеска так, что видел в нем себя, словно в живую. В тот момент, когда дракон почти раздавил тебя, я отвлек его, привязав к телеге этот щит и стуча в него. Тот бросил добычу, кинулся к телеге и увидел свое отражение. Ну а дальше, видимо испугавшись, выпустил из последних сил в него весь свой огонь и просто изжарил себя. Конечно щит тоже превратился в пепел, но от дракона остались только зубы, да хрусталики из глаз. 

Сказав это, Ходжа вынул из заплечной сумки сверток, в котором оказался огромный прозрачный круг. 

- Ого! Эмир подошел поближе, - а что было дальше? 

- Я вспомнил тебя, старик! - тихо сказал Камильбек, - Я всегда думал, что мне это приснилось, но это же ты тащил меня по пустыни! Неужели все пять дней? Да еще этот зуб!

- Это было нелегко, и мой ишак отдал все силы, а я большую половину, но ишак отдал Богу душу не зря, а мне еще предстояло растить детей.

- Что это такое, Камильбек? Значит это не ты убил дракона и все эти годы водил нас за нос? - Нет, мой драгоценный эмир, это именно благодаря Камильбеку я выбрался из своего аула, и именно Камильбек довел дракона до крайности. Камильбек доказал вам свою верность, служа вам столько лет и народ любит его! 

- Вот именно, народ, - пробормотал эмир, - И все-таки я не смогу больше доверять тебе, Камильбек! 

- Если вы помилуете этого старца, я добровольно уйду! - ответил на это Камильбек. 

- Да как ты смеешь... - закричал эмир и закашлялся. Он кашлял и кашлял, лицо его стало пунцовым, и он уже почти свалился на колени, когда Камильбек обхватил его за живот и резко сжал. Эмир резко выдохнул и начал дышать. 

- Он только спас тебе жизнь, о благочестивый эмир! Может вы исполните его просьбу? - спросил Ходжа Насреддин. Эмир уже пришел в себя и без тени смущения ответил: 

- Это мое решение!

- Безусловно, но ведь Камильбека любит народ!

При слове "народ" эмира передернуло. Ведь любой правитель ненавидит свой народ, именно потому, что боится его. Через некоторое время эмир, обдумав все варианты, все- таки он не был идиотом и самоубийцей, подозвал обоих. 

Камильбек и Ходжа Насреддин покорно стояли перед эмиром. Или это эмиру казалось, что они стояли покорно. - Я принял решение. Я не хочу больше никогда о тебе слышать, старик! 

- Я уверен, что ты меня больше не увидишь, - смиренно произнес Ходжа Насреддин.

- Тебя же, Камильбек, я тоже должен удалить, - осторожно произнес эмир.

Камильбек поклонился. 

- Но договоримся, что если твоя сила понадобится, то ты вернешься по первому зову. 

- Я всегда готов встать на защиту своего эмира и своей страны, - величественно сказал Камильбек. 

Эмир остался доволен ответами и отпустил обоих: 

- Все, что было в этой комнате, должно остаться в секрете. 

- Конечно, повелитель! - в один голос ответили Камильбек и Ходжа.

Они вышли во двор, где царило беспокойство. 

- Где мой кошелек? - кричал главный визирь. 

- Где мой перстень? - кричал первый мудрец.

- Пойдемте отсюда поскорей, думаю я знаю, кто это устроил. Я все вам расскажу позже, когда вернемся домой. - сказал Ходжа Насреддин и увлек Камильбека и Айгуль из дворца.

Они беспрепятственно вышли из дворца и пошли по дорожкам великолепного сада. Все шли молча погрузившиеся в свои думы - Ходжа о том, куда подевался его двойник, а влюбленные, о том, что будет с ними в ближайшем будущем. Вдруг перед Ходжой возникла фигура человека, которая бросилась перед ним на колени. 

- О! Несравненный Ходжа Насреддин! Прости меня, прости! 

- Мне не за что тебя прощать, вставай и отряхни эту дворцовую пыль, нам предстоит еще долгий путь домой! - и Ходжа поднял рябого, который представлялся Ходжой Насреддином. 

- Ну может быть немного сержусь за то, что ты раньше не раскрыл все карты, - ухмыльнулся Ходжа. Рябой снова бросился на колени: 

- Прости меня еще раз, но иначе бы мы не услышали всей мудрости великолепного Хаджи Насреддина! - и рябой с Ходжой рассмеялись. 

Камидьбек с Айгуль стояли, раскрыв рты, так как Ходжа видимо был знаком с рябым самозванцем. Видя недоумение на лицах Ходжа обратился к ним: - Я бы никогда не раскрыл имени этого человека, если бы ты, Камильбек, оставался военачальником. Но так как мы, по видимости, скоро породнимся, то я хочу представить тебе и твоей невесте, моей дочери своего давнего друга. Это Абу или Багдадский вор.

Камильбек даже присел от изумления. Самый известный вор современности и он не может ничего сделать. Его будущий тесть - сам Ходжа Насреддин. А его будущая супруга самая красивая девушка на Земле. А ведь еще - это не он убил дракона! Видимо на лице Камильбека была такая палитра чувств, что Ходжа Насреддин взял его за руку: 

- Я вижу, что до дома мы так не дойдем, поэтому зайдем в чайхану, и я вам расскажу все.

Ночь уже объяла город своим теплым покрывалом и развесила по небу звезды - фонари с ярким большим желтым пятном по середине - Луной. 

- Я на самом деле Ходжа Насреддин, - начал свой рассказ старик Юсуф, сидя в чайхане с чашкой ароматного чая. 

- Да, девочка моя, я отказался от своего имени ради нашей семьи и моих детей на целых шестнадцать лет, когда твоим братья еще не исполнилось четырех. Тогда, вернувшись из последнего странствия я понял, что оставаться Ходжой Насреддином очень опасно, не столько для меня, сколько для вас. А когда узнал, что у меня родилась долгожданная дочь, убедил всех, что Ходжа должен стать Юсуфом. Мы переехали в другой аул, и я расстался со своим другом Багдадским вором на долгие годы. Если бы вы знали, как я хотел вернуться и обнять его, сколько раз я собирался в дорогу, но долг перед семьей каждый раз мешал мне. Я был несколько удивлен, когда лет десять назад ты, дочка, сказала, что в соседнем ауле появился Ходжа Насреддин. Я нисколько не виню тебя, Абу, что ты взял мое имя, хотя это было опасно теперь и для тебя. Как-то раз я собрался посмотреть, кто скрывается под этим именем и съездил в соседний аул. Там я увидел тебя, мой друг, и очень обрадовался, зная, что у тебя есть уже свои дети и ты живешь совсем рядом. В тот же день я узнал, что Камильбек - этот силач, слава о котором уже гремела далеко за пределом государства, собрался на неравный бой с драконом, который объявился у нас на границе. Это был случай поразмяться, тем более, что у меня был уже план, как убить дракона. Но ты, Камильбек, можешь не упрекать себя - я видел, как ты бился с драконом и только благодаря тебе, мы смогли его одолеть. Айгуль, я очень счастливый отец, так как лучшего зятя, я и не мог желать. Идите ко мне, дети мои, я обниму вас. 

Камильбек, Айгуль и Ходжа обнялись. Багдадский вор сидел напротив, вытирая скупую мужскую слезу. Увидев это, Ходжа улыбнулся ему: 

- А ты, Абу, не хочешь ли обнять своего старого друга?

Абу, уже не стесняясь плакал, обнимая Ходжу Насреддина. 

- Я столько времени искал тебя, мой учитель! Сменив немало мест жительства, я, наконец, понял, что может привлечь твое внимание и стал представляться твоим именем. Видишь, твоя мудрость хоть немного, но передалась мне. В конце концов, за мной пришли стражники Камильбека и отвезли в Бухару, где я наконец-то встретил тебя. Я сразу понял, что должен подыграть тебе, но не совсем понял для чего. Все эти годы старался, хоть малой толикой походить на тебя! 

- И тебе это удалось, друг мой! - ответил Ходжа, - Я следил за твоими деяниями и даже я, не мог сделать лучше. Только... что это сегодня было? Там, во дворце, переполох! Мы, кажется, договорились, что ты не будешь больше применять свое ремесло? - Я позволил себе небольшой переполох, для того, чтобы ты смог спокойно удалиться из дворца, а это, - и Абу положил на стол свою котомку, в которой что- то брякнуло, - я хочу подарить твоим молодым, в качестве свадебного подарка. 

Камильбек поднялся и поклонился: 

- Спасибо, но я сегодня обрел свободу и свою любовь, к тому же у меня достаточно денег, чтобы ни я, ни вы больше ни в чем не нуждались. А этот подарок можно раздать бедным. 

- Учись Абу, он немного быстрее, чем ты в свое время, схватывает истины. Из него будет толк! - сказал Ходжа, и они все вместе рассмеялись. 

- Чайханщик, всем еды за наш счет! - крикнул Ходжа. 

Долго еще друзья переходили из чайханы в чайхану, угощая всех, кто там был. А когда закончились деньги, то Абу нашел ростовщиков, и они продали им прихваченные Багдадским вором драгоценности (ведь для ростовщика нет времени суток, чтобы получить доход) и вновь в округе зазвучал смех и разговоры о том, как в свое время, много лет назад, Ходжа Насреддин так же гулял в славном городе Бухара.

Наступило утро. Пыль, поднятая в воздух сотнями верблюдов, повозками и многочисленными паломниками, торговцами и крестьянами, стремившихся в Бухару, наполнила все прилегающие дороги. В маленьком ручейке из людей, которые стремились покинуть город были и наши друзья. 

Кто-то покидал этот город с сожалением, но это были не Камильбек с Айгуль, которым было уже все равно, где они и куда едут.

...
Вот так закончилась эта история, рассказанная мне моим дедом, а ему его дедом, а тому его прадедом. Было ли это именно так, мы никогда не узнаем, но память о Ходже Насреддине и его слава во всем мире, до сих пор приносит Благородной Царственной Бухаре или Бухаре-и-Шериф хороший доход.
...
30.10.2020


Рецензии