А виновата ты лишь в том, что мама хочет кушать 15

Глава 15.

Однажды папа ушел раньше обычного, а мама все не приходила. Я взяла ее свитер со спинки дивана, прижала к себе и начала плакать. Мне казалось она больше не придет. А кроме этих двоих людей у меня здесь никого нет. Где сейчас мои родные и любимые дедушка и бабушка, я не знаю. Увижусь ли я с ними когда-нибудь, тоже не известно. А тут еще и эти двое пропали и оставили меня совсем одну. И вот я сижу на полу с этим свитером и плачу. Вдруг слышу, как в замке поворачивается ключ.
- Ура! Пришла! Я не одна! Меня не бросили!

Бросаюсь к ней на шею. Она не разделяет моих эмоций. Проходит дальше в комнату. Видит на полу свой свитер и начинает орать, что я засранка, что не подготовила комнату к приходу мамы с работы, что я тварь, и что бабушка меня разбаловала, но она за меня возьмется и сделает из меня человека.

- И зачем я ее ждала? И чему так радовалась, услышав звук ключа в замке?
Когда она ссорилась с соседкой тетей Риммой, мне доставалось особенно жестко. Она била меня с каким-то остервенением; сначала рукой, потом вскакивала, шла к шкафу и вытаскивала оттуда ремень. Я, видя траекторию ее движения и зная, что будет, когда она достанет этот ремень, начинала истошным голосом кричать:

- Мамочка, пожалуйста, не надо, я больше не буду!

- Что ты не будешь, тварь такая, а? Что ты не будешь? - приговаривала она, стегая меня этим ремнем по попе и по спине, а другой рукой, держа меня за руку, чтобы я не вырвалась.

- Чего ты, сука, воешь?

- Бооольно!

- Ты еще не знаешь, что такое больно! Я тебя спрашиваю, что ты не будешь? Отвечай, тварь!!!

-Ничего не буду! – заходилась я в истерике от боли и страха.

Когда приступ агрессии проходил, она меня отпускала с криками и угрозами. Как правило, за этим следовало какое-нибудь задание, которое я тут же должна была выполнить, что-то типа:

- Чтобы сейчас же вылизала мне здесь все полы! (конечно тряпочкой). И если я найду хоть одну крошку, ты у меня, сука, получишь! Буду бить, пока не обоссышься. Потом буду бить за то, что обоссалась. Поняла?

- Поняла

- До чего мать довела!!!

Хотя на самом деле я ничего не понимала. Я не понимала, за что они меня постоянно бьют. Почему разговаривают со мной только криком? Почему не играют и вообще игнорируют меня в остальное время, когда не бьют и не орут? Я не понимала, зачем они меня забрали, если я им везде мешаю и все делаю не так? Я не понимала, как надо делать, чтобы не били и не орали? Потому что все было НЕ ТАК!.

А как надо, никто ни разу не продемонстрировал и не рассказал. Видимо, и сами не знали. Им нравился сам процесс истязания маленькой девочки и ощущение своей безграничной власти над ней. А еще мама часто закатывала отцу сцены ревности, связанные с его разъездной работой, - он стал возить начальника и бухгалтерию. И часто поздно приходил с работы или его вызывали ночью. Ревновала ли она его,- не знаю. Но дамам из бухгалтерии он очень нравился и это доходило до мамы от общих знакомых. Правда, все это было без взаимности с его стороны.

Один из таких приступов материнской ревности запомнился особенно.

Я сижу под тумбочкой и просматриваю свои детские книжки, которые аккуратненько стоят на полочках. У бабушки все было чисто и аккуратно, и у второй бабушки, кстати тоже, поэтому я привыкла к чистоте и красоте. Сама по себе тумбочка была замысловатая. Папа в принципе любил украшать дом интересными предметами мебели, коврами, ночниками, креслами. Все это стало появляться в комнате и первоначальная страшная картина сменилась вполне себе приличной и красивой. Так вот, что касается устройства тумбочки - сначала нужно было поднять верх, потом вытянуть дверь и этой дверью подпереть верх и получался стол!!!! Два в одном - внизу полки, сверху столешница. Итак, я под столешницей, а мама с отцом на диване о чем-то говорят. Потом она начинает реветь, выкручиваться, как-то кобениться, другого слова подобрать не могу, как-то слишком показушно она все это делала, как будто играла роль обиженной. И была очень некрасивая в этот момент. Папа сидит с видом провинившегося школьника. Мне неприятно это видеть, и я хочу быстрее уйти. Второй момент: мне страшно, что сейчас переключатся на меня, и я буду бита. Поэтому хочу уйти из этой комнаты как можно быстрее и незаметнее. Резко встаю, забыв, что я под столешницей и ударяюсь затылком и верхней частью спины. Очень больно. В глазах потемнело. Слезы сами по себе. Я разревелась и получила за это от матери:

- Чего ты, сука, туда поперлась? Что ты все шаришься? Какого тебе на месте не сидится? - орет она, вставая с дивана и забыв про ссору с отцом. Как же вовремя я там оказалась!!!! Они помирились. Враг нашелся. Папа тут же присоединился к ее крикам, только он не кричал, а велел немедленно убираться к себе в кровать, ту самую, которая теперь стояла в проходной комнате за шкафом. Я зареванная, растирая рукой ушибленную голову пошла в кровать, несмотря на то, что до реального времени, когда нужно ложиться спать, было еще очень далеко. У них была такая методика - избить и отправить спать.

Вспоминаю все это и задаюсь вопросом : За что?

По любому поводу меня били. Кто дал право издеваться над маленьким беззащитным телом? Кто? Почему никто не защитил? Второй вопрос: почему эти два человека не согласовали между собой, что они от меня хотят?

- Заткнись и не смей перечить матери!

- Умей постоять за себя во дворе, тебе уже четыре года, не будь размазней!

Где логика? Как забитый ребенок, которому шагу ступить не дают и вздохнуть полной грудью, а также открыто и смело смотреть в глаза и говорить громким уверенным голосом, может где-то за себя постоять? Мои родители не были пьющими. Они были образцовой семьей. С очень очень-очень хорошим достатком и аристократическими манерами. Мы питались очень вкусно и сытно, за красиво накрытым столом, даже в условиях загаженного тараканами барака. Эстетический вкус и стремление красиво и комфортно обустроить пространство вокруг себя шли исключительно от папы. Мои родители всегда приходили на помощь соседям и коллегам по работе. Им было очень важно произвести хорошее впечатление.

Я знаю, что бывает и страшнее. Алкоголики об своих детей тушат окурки, пинают и забивают ногами до смерти. Об меня мои родители окурки не тушили. И ногами не пинали. А вот ремнем и руками били очень сильно. За все. И просто так, ни за что! Продолжение следует..