Странный попутчик

- Ну что, поехали? – доброжелательно произнес сидящий напротив мужчина и с каким-то удовлетворением крякнул. Так как в купе кроме нас двоих никого не было, я с неудовольствием отметил про себя, что мой спутник, очевидно, относится к той самой категории чрезвычайно общительных пассажиров, которая состоит из любителей побеседовать с соседями, причем не важно на какие темы.  Для меня, уже порядком измотанного командировками, и бессонными ночами в поездах, такие пассажиры, находятся на втором месте в моем личном рейтинге отвратительности, после любителей выпить. Последние вообще сущее наказание, но этот, похоже, к ним не относился.  На его лице, по которому было трудно определить возраст, была сформирована настолько благостная мина, а голубые глаза излучали такое участие в ближнем, что вариант с безудержно пьющим человеком отметался сразу. 

- Угу – буркнул я, ненадолго подняв голову от телефона чтобы взглянуть на собеседника и уткнулся обратно. С такими надо вести себя просто. Показываешь полную незаинтересованность в общении, и рано или поздно, в зависимости от развития интеллекта, к ним приходит понимание того, что с ними не хотят общаться и такие индивидуумы затыкаются. 

- Чудесный денек сегодня! – продолжил сосед с улыбкой, - в Москву едете?

Мне пришлось снова оторваться от пасьянса, чтобы посмотреть на этого человека. Он улыбался в полный рот и часто моргал своими голубыми глазами. И взгляду и голосу я постарался придать как можно больше холодности: 

- угу.

- Сейчас проводник придет билеты собирать! – радовался как ребенок сосед. Я кивнул, отодвинул занавеску и посмотрел в окно. Мимо проплывал Чебоксарский Электроаппаратный завод. Я вспомнил своих знакомых работающих на этом заводе. Свою первую командировку в Чебоксары я совершил уже сколько? Десять? Десять лет назад! И именно на этот завод. Я вспомнил, как меня там встретили, как проводили, что вообще происходило в эту поездку и улыбнулся. Хорошие все-таки люди живут в Чебоксарах! Не такие как в Москве. Попроще. Подушевнее. Интересно этот мужичок из местных? 

- Сам то я из Йошкар-Олы! – словно прочитал мои мысли сосед. - В Чебоксары к внуку ездил. Внук у меня там растет. Алешкой зовут.  Сейчас вот в Москву еду. К другому внуку. 

Я еще раз взглянул на него. «Не молод ли он для внуков уже живущих в разных городах?», мысленно спросил я себя. Он выглядел лет на 40, невысокого роста, упитанный, с грушевидным лицом, улыбкой как у Чеширского  кота, и «озером в лесу» на голове. Кивнув ему, дескать, понял, я снова уткнулся в телефон. Поезд медленно набирал ход, завод остался позади, а ему на смену пришли какие-то гаражи и бытовки, на которые смотреть было совсем не интересно. Больше всего мне хотелось чтобы пасьянс сошелся, а сосед, наконец, замолчал.      

- А из Москвы уж, в Копенгаген полечу – не унимался сосед – Вы знаете, говорят, что в Дании живут самые счастливые люди. Ерунда! У меня там тоже внук, так что я знаю.

Он уставился на меня. Мне не хотелось никак комментировать, но, проклятое воспитание! – мне не хотелось также оставаться мизантропом и хамом. 

- А где по-вашему живут «самые счастливые люди»? – спросил я, невольно слегка съязвив, что не ускользнуло от внимания попутчика.   

- Они везде живут – пожав плечами ответил сосед.  Потом улыбнувшись еще шире, добавил: - Вы же знаете счастье для каждого свое. Например, слепому увидеть счастье. Больному поправиться – уже счастье. А будь он здоров, он о чем-то другом мечтал бы, например о чем-нибудь вроде больших денег. А деньги то они счастье не дают. Смотрите сколько много людей богатых, а разве они счастливы? Разводятся, ругаются, пьют, за деньги трясутся и жизнь самоубийством заканчивают. Ужас! Вот бедному человеку зарплата скажем в 10 тысяч долларов счастье, а очень богатому такая зарплата - один раз в ресторан сходить.

- И что, все богатые несчастны? – решил я уточнить.

- Я не об этом – поморщился сосед – конечно среди них есть и счастливые. Но это те, кто нашел себя, а не те, кто очень много заработал.  Ведь Вы знаете…- Тут он остановился на полуслове. Дверь в купе открылась и вошла проводница – женщина средних лет, жгучая брюнетка, стройная и интересная. 

- Ваши билеты пожалуйста – сказала она, присев на краешек дивана и сложив колени вместе. Я передал ей билет и невольно залюбовался ее миловидностью. Она поймала мой взгляд, и я, смутившись, отвел глаза, и надев наушники снова утонул в пасьянсе. Через какое-то время, я понял, что проводница задержалась у нас в купе несколько дольше положенного. Я снял наушники и услышал, что женщина спорит с соседом.

- Мужчина! Вы не можете ехать без билета! Я прошу вас пройти к бригадиру поезда. 

- Никуда я с тобой не пойду – огрызался тот. - У меня ноги болят! – На лице соседа не осталось следа от улыбки. Его губы были плотно сжаты, а глаза из голубых, превратились…в красные??? Нет, показалось вроде. 

- Дрянь поганая! – добавил он. Я поперхнулся. 

- Вы хотите, чтобы я полицию вызвала? – спросила опешившая проводница. 

- Полицию! – вскричал сосед. – Полицию?!! – и вскочив с дивана, он руками схватил женщину за волосы и потащил через дверь в коридор вагона.   

- Эй-эй-эй…- от неожиданности я не смог подобрать нужные слова – вы что творите? - Бросив телефон на стол, я рванулся за ними. Проводница визжала, пытаясь оторвать его руки от своих волос.  Попутчик пыхтел и тащил женщину в сторону тамбура. Я попытался ей помочь и разжать его пальцы протянувшись сверху или добраться до агрессивного придурка,  чтобы дать ему в морду, но узкое пространство коридора и два борющихся в нем человека, не оставляло места для маневра.  Наконец я изловчился и попал ему кулаком в нос. Сосед отшатнулся, разжал руки и проводница наконец вырвалась.   

- Ну сволочь!– прокричала она, размазывая тушь по лицу покрытыми слезами. Я ее отодвинул в сторону и встал между ними. 

- Вы как?  - повернулся я к проводнице.

- Нормально – она всхлипнула и достала платок, – ну сейчас… сейчас… сейчас… я ему устрою. 

Резко развернувшись, проводница быстро пошла в другую сторону держа платок в области своего лица, не обращая внимания на высунутые почти из всех купе головы, и хлопнув дверью тамбура, перешла в соседний вагон. Я повернулся к соседу. Он на меня смотрел виновато улыбаясь. Нос у него припух и напоминал сливу, но кровь не шла. 

- Вы нормальный человек? – почему-то спросил я, хотя мне ответ казался очевидным. 

- Вы извините меня. Я вам все объясню – пробормотал сосед, – осталось одно небольшое дельце.   

Я молча развернулся и пошел в купе. Постепенно стали исчезать за дверьми высунувшиеся головы зевак. Плюхнувшись на диван и взяв со стола своего вечного спутника - телефон, я посмотрел на пасьянс, и подумал, что сложить мне его не удастся. Равно как и спокойно доехать до Москвы. В дверь, как-то виновато вошел сосед. Вернее, трудно сказать «вошел», он скорее даже как будто бы втек, и примостился на краешек сиденья, прикрыв за собой дверь.

- Дверь не закрывайте – резко сказал я. Он не обратил внимания. 

- Я Вам все объясню – повторил он, шмыгнув носом, - Вы поймете. 

Мне неприятно было находиться в одном купе с этим человеком, плюс, я не знал каких действий от него ждать. Что если у него очередной припадок начнется? А что если ночью, когда я засну? 

- Вы нормальный? – снова спросил я.

- Вы даже не знаете насколько нормальный. Кстати меня зовут Антон Антонович. 

- Мне все равно. 

- А нашу с Вами общую знакомую зовут Татьяна. Причем, заметьте, Василий, бейджика у нее не было – не унимался сосед.

- Откуда Вам известно мое имя? – чуть удивился я, внутренне напрягшись. 

- Я же говорю, я все объясню. Сейчас этот процесс закончится, и я Вам все-все объясню.

- Какой процесс… - не успел закончить я, как дверь резко распахнулась, и ко мне рванулся дюжий полицейский. Все произошло настолько быстро, что я даже не успел среагировать как он схватил меня за грудки и начал вытаскивать из купе.

- Не этот! Другой, другой! – раздался голос проводницы за его спиной.  У парня в глазах показалось недоумение, и он меня отпустил. 

- А какой? Этот чтоооль? – спросил он, делая ударение на букве «о» в слове «что», как говорят иногда в Поволжье - «чтоооль». 

- Вот, этот – лысый – указывая пальцем прошипела проводница.   

- А ну-ка, лысый, пойдем, поговорим. 

Полицейский схватил за шиворот Антона Антоновича, и потащил из купе. Последний и не сопротивлялся. 

Проводница с яростью с размаху ударила удаляющегося соседа кулаком в спину:

- Тварь!

Они вышли. Я выглянул. Полицейский вел провинившегося в сторону, куда чуть раньше убежала проводница. У туалета стоял второй полицейский с улыбкой гопника, почувствовавшего легкую добычу. «Хоть бы его ссадили к черту» про себя подумал я.

****

Сосед вернулся примерно через полчаса. Под левым глазом виднелся громадный красно-синий кровоподтек. Из носа торчала вата. Нижняя губа опухла. Но как ни странно Антон Антонович не выглядел недовольным или обиженным. Напротив, его побитое лицо выражало едва ли не радость, что выглядело, учитывая полученные травмы немножко дико. «Мазохист что ли?» подумал я, «Это бы кое-что объяснило».

- Ффух, - выдохнул он, садясь на полку, - ну и ладушки.

- Доигрались? – спросил я.

- Вы про это? - он указал пальцем на лицо, - Пустяки. Через час буду как новенький.

Я мысленно проклял тот день, когда сел в этот поезд и в это купе с психом. Мне хотелось со всей силы дать кулаком в это довольное лицо, расплющить его нос, так чтобы кости хрустнули, а сам нос остался бы свернутым набок.

- Через час? – спросил я, не будучи способным скрыть раздражение.

- Ну или минут сорок, - улыбнулся попутчик, - позвольте, я вам все-таки расскажу, Василий. Раз уж вы стали невольным свидетелем, а нам с вами еще ехать и ехать, то я должен рассказать.

Мне вдруг стало любопытно что он сейчас скажет, и какое оправдание приведет своему неадекватному поведению. Я облокотился на стенку и подложил под локоть подушку, расположившись поудобнее, и показывая позой, что я весь внимание сказал:

- Ну, давайте.

- Дело в том, что у меня предназначение такое – помогать людям, - начал сосед.

- Как интересно Вы помогли проводнице? Избавили ее от пары сотен волос?

- Нет, не так. – чуть хохотнув ответил Антон Антонович, - совсем нет. Я устроил ее личную жизнь.

Я не сводил с него глаз. Было все-таки интересно какую ахинею он понесет дальше. Плюс, я все-таки считал его опасным и следить за его действиями полагал совсем не лишним.

- Вы знаете, что Танечка, проводница наша, потеряла мужа 7 лет назад. С тех пор она воспитывает троих детей. Старшему 15 лет. Средней дочери 12. Младшей как раз 6 с половиной. Муж погиб в аварии. – сосед нахмурился, - страшная история, там пьяный водитель был. Ушел от ответственности кстати, ну это не важно сейчас. А важно то, что Танечка, молодая еще женщина, ей 36 всего, совсем уже отчаялась, и в последнее время подумывает о том не наложить ли на себя руки. Она и проводницей-то пошла от безысходности. Дочери сейчас с бабушкой, которая большую часть времени прикована к постели, а старший сын, вместо того чтобы ей помогать и сестрами заниматься, ошивается по улицам, работать не хочет, а даже напротив, ищет способы легкого заработка, сами понимаете каким способом. В общем мать больная, дети непутевые, кредиты на ней еще висят. И мужчины у нее толкового нет. Вы, кстати, не представляете, как она мечтает о мужчине! Она из тех женщин, про которых говорят, что у них огонь под юбкой – попутчик мерзко захихикал, я поморщился, но стройные ноги и знойные глаза проводницы невольно себе представил. В этом, пожалуй, он был прав.

-В общем, самая насущная потребность у нее, это толковый, нормальный мужик, - продолжил сосед, - который и ее бы радовал, да с детьми бы помог, да вообще бы по жизни помог бы ей. А тут подвернулся этот Виталик, – Антон Антонович указал себе на фингал, - парень тоже хороший, только на женщин обозленный. Его невеста из армии не дождалась, а он и психанул, да и в запой ушел. Сильно влюбленный был. А сейчас…Вы думаете, что они там в транспортной полиции делают? У них и работа, ночь в поезде ночевать да водку пить. А ему нельзя. У него почки. Помереть может ненароком. Ну, в общем, я таким образом двух зайцев-то и убил. Изменил судьбу им. Виталик парень сердобольный, Танечку пожалел сейчас, да пока жалел да успокаивал, разглядел ее получше, да понял, что екнуло у него что-то. Видел ее много раз он, да внимания особенно не обращал. Да и Танечка на него не смотрела. Ходит и ходит человек в сером. А сейчас, Вы бы видели, надышаться друг на друга не могут. И дальше все нормально у них будет, несмотря на разницу в возрасте. Танечке такой и нужен, молодой да резвый. Ей много-то не надо. Чтобы дело свое мужское знал, да сына приструнил, а ни за одним, ни за другим у Виталика не заржавеет. И она в свою очередь, женщина опытная, поумнее его будет, перевоспитает его. Пить он бросит, уйдет из милиции этой, пойдет в автосервис работать. Вот примерно так. И проживут они, кстати, Василий, долго и счастливо.

- И умрут в один день? – спросил я.

- Нет, умрут они в разные дни, - задумался Антон Антонович, - но вы уверены, что хотите об этом знать?

Как подтверждение, проводница и полицейский прошли мимо нашего купе. Виталик (если он действительно Виталик), шел позади рассказывал, как будто что-то интересное, а Таня весело, и кажется, достаточно искренне смеялась.

- Дело в том, что я меняю судьбы людей, и дарю им счастье которое они заслуживают. – продолжил попутчик, только чтобы сделать что-то хорошее, я должен сначала сделать что-то плохое. Се ля ви, - неожиданно закончил он.

Я задумался. Рассказывал он так, как будто знал их давным-давно, и все звучало достаточно убедительно. Хотя какой к черту…? Мы сидели, молча примерно с час. Делая вид что играю в телефон, я следил за соседом, который в свою очередь не отрывался от окна. В конце концов мне это надоело.

- Вы их знаете, что ли? – спросил я наконец.

- Таню и Виталика? Нет. В первый раз вижу. Как и вас. Вернее не так. В тот момент, когда я ощущаю что могу сделать что-то, что положительным образом повлияет на судьбу человека, передо мной открывается вся картина его жизни, и прошлой и нынешней. Так что можно сказать что, да, я их знаю. Даже лучше чем они сами. Но Вы, наверное, имели ввиду не знаком ли я с ними? – я кивнул, - нет не знаком. Так что ответ на Ваш вопрос – нет.

Я снова задумался. Человек определенно был психопатом или носителем какой-нибудь еще душевной болезни. И похоже временами буйным.

- А откуда вы знаете, как меня зовут?

- О! Канаш! – обрадовался Антон Антонович, проигнорировав мой вопрос. Я посмотрел в окно. Поезд медленно останавливался на станции расположенной в 100 километрах от Чебоксар. Я сбросил тапочки и надел ботинки.

- Хотите я с Вами прогуляюсь? – спросил сосед.

- Нет, нет. Я один люблю гулять, - буркнул я и одев куртку, вышел из купе и направился к тамбуру.

Проводница стояла в тамбуре, готовясь открыть двери. Я удивился что она, после того как ее оттаскали за волосы, даже не обернулась чтобы посмотреть кто вошел. Через мгновение я понял, что она видит меня через отражение в дверном окне. Поезд, резко дернувшись остановился, и мы синхронно толкнули плечами стену тамбура. Проводница открыла дверь, протерла перила, опустила лестницу, мы спустились на перрон, и я закурил. Из соседних вагонов высыпали люди, большая часть из которых направилась в ближайший магазин.

- Вы как? – спросил я, выпустив дым после сладкой первой затяжки.

- Все нормально – ответила проводница, - спасибо Вам за помощь.

- Скажите, а нельзя ли переехать в другое купе? Я если честно не хочу с ним ехать.

- Нельзя. Могут подсесть еще.

- А может в другой вагон?

- Не получится скорее всего. Сходите к бригадиру поезда. Она в пятом вагоне. Может и получится что.

Я помолчал.

- А его нельзя выселить? В полицию сдать?

- Мы решили не сдавать. Заявление писать надо будет. Мороки много. Да вы не волнуйтесь. Ему все объяснили. Он тихо дальше поедет.

- Ясно, - я сплюнул на землю немного разочаровавшись, - кстати, а как вас зовут?

- Татьяна.

- А милиционера того не Виталий случайно?

- Виталий. А Вы его знаете?

- Нет. Просто слышал, как к нему обращаются, - не найдя что еще лучше ответить, я махнул рукой и выбросил окурок под колеса поезда.

- Татьяна, мне кажется я Вас знаю. Видел в Чебоксарах. У Вас же трое детей – мальчик и две девочки? Так?

Проводница недоуменно посмотрела на меня.

- Да. А где Вы могли меня видеть сразу с тремя детьми?

- Где-то видел. Не помню где, но Вас запомнил, - улыбнулся я и от греха подальше рванув за перила поднялся в тамбур.

В купе Антон Антонович сидел и смотрел в окно.

- Ну что? – спросил он после того как я снял куртку и ботинки,- погуляли?

- Погуляли, - мрачно ответил я.

- Как Танечка? – продолжил сосед.

- Ну вы же все знаете, зачем тогда ... – резко начал я произносить начало фразы, но при взгляде на попутчика, ее конец превратился во что- то невнятное. У него на лице не было ни единого следа побоев. Я подумал, что в купе может чуть темновато и постарался приглядеться получше. Ничего!

- это у вас крем тональный что ли? – немножко оторопев спрашиваю я.

- Нет. На мне все заживает как на собаке. Быстрее чем на собаке, - засмеялся попутчик, - присядьте.

Я сел, продолжая изучать лицо напротив.

- Вы слышали когда-нибудь, об энергетическом равновесии? – продолжил Антон Антонович. Я пожал плечами. – Где-то убыло, а где-то прибыло. Все в этом мире стремится к балансу, начиная с природы. Вот скажем где-то жизнь бьет ключом, а кое-где и нет ее вовсе. Где-то жара круглый год, а где-то снег. Есть начало, есть конец. Есть добро, а есть зло. Есть свет и тьма. И не бывает одного без другого, все должно иметь свой антипод. Да и как иначе бы мы различали все это между собой? Все в этом мире подчинено законам равновесия, в том числе и законы природы. Основой всему служит энергия, которая может быть светлой и темной. 

- Это Вы про Инь и Ян сейчас?

- В том числе Василий, - усмехнулся Антон Антонович, - Вы молодец. Значит мне не придется вам все разжевывать. Ну так и у человека жизнь складывается совершенно аналогичным образом. При возмущении темной энергии, белая стремится компенсировать или погасить этот всплеск, чтобы темная сторона энергии не перевесила и наоборот. Например, многие очень умные люди, такие как Эйнштейн страдали душевными расстройствами и имели так называемые странности. Кстати, Вы представляете, чтобы было, если бы Бетховен не был глухой, или Моцарт не умер бы в 35 лет? Эти люди бы не оставили просто шанса другим поколениям талантливых музыкантов.

- А Гитлер к примеру? 

- Как человек Гитлер, кстати, был хорошим художником и любил животных, патриот, герой Первой Мировой, был умен, но также имел и некоторые отклонения. А что касается деяний его, то он и получил сполна, а многие страны, в том числе СССР, после разрухи получили бурный рост промышленности. Не важно каким способом, и за счет чего, но факт остается фактом. Чего один полет в космос стоит через 15 лет каких-то после войны? 

- Ладно оставим его. Вопрос вот какой: если всё стремится к балансу, то количество богатых, должно соответствовать количеству бедных, так? 

- С деньгами немного все сложнее, - нахмурился Антон Антонович. – Для начала определить бы что такое богатство и бедность. 

- Ну скажем, люди живущие за чертой бедности, пусть будут бедные.

- Черта эта мифическая. Вот скажите, зачем люди стремятся заработать как можно больше денег?

- Чтобы удовлетворить свои потребности.

- Вы правы, только потребности эти не относятся к числу физиологических, то есть необходимых для функционирования организма, а следовательно являются надуманными.  Чем больше денег – тем больше потребностей. У бедного соответственно и потребностей меньше.  А вообще человек ищет не удовлетворения потребностей на самом деле, а счастья для себя. Насчет денег все просто. Человек ставит перед собой цели и к ним стремится. По мере достижения успеха и растет благосостояние. Изначально все находятся в равных условиях. Многие богатые люди начинали с крайней нищеты, и тем не менее добились успеха. Если ты не богат, тебе ничто не мешает стараться зарабатывать как можно больше. Все зависит исключительно от тебя. По труду и воздастся, и только не рассказывайте мне про обстоятельства и окружающие условия в какой-нибудь Центральной  Африке. В Африке тоже есть богатые люди, пусть и по местным меркам. Если ты пролежал всю жизнь на продавленном диване канюча «почему я не богат», за что тебе богатство? Ты же даже не знаешь, что с ним делать. Если пахал как вол, потратил полжизни на работу – тебе заслуженное вознаграждение. Но, есть и такие, кому достается все без особого труда – результат упорной работы родителей. Там тоже не так все просто, не буду вдаваться в подробности, просто поверьте. Но счастье не в этом заключается. 

- То есть счастье не в деньгах? 

- Вообще не в них и не в их количестве, как шутят. Счастье понятие субъективное и для каждого человека оно свое. Только мы сейчас вернулись к началу нашего разговора, - улыбнулся Антон Антонович.

Я помолчал, вспоминая с чего начался наш разговор. За окном сгустились сумерки. Я и не заметил, как мы отъехали от Канаша и сейчас неслись по рельсам вдоль леса. Мой попутчик так же смотрел в окно и на его кротком лице застыла мягкая улыбка. 

- Или вот еще пример – так называемая «халява». Знакомое понятие? – продолжил он.

Я кивнул.

- Дело в том, что большинство людей, как правило, не слишком умных, очень любят «халяву», другими словами, различные блага, которые достаются бесплатно или со значительной выгодой. Посмотрите, что происходит в тех местах, где что-то раздают или устраивают скидки. Дело до драки доходит. Иногда смешно бывает, но в целом страшно когда люди устраивают склоки ради того что им совершенно не нужно. Просто стадное чувство – если это нужно ему, значит и мне. И обидно, что мы плюем в лицо другому человеку, делаем ему больно, ради какого-то пустяка. А ведь, если что-то пришло как говорят «на халяву», то потом примерно сопоставимая часть обязательно отнимется. Кому-то хватает разума построить причинно-следственную связь, и он перестает верить  в «халяву». А кому-то не хватает, и он так и живет в поисках «халявы», и не может понять почему лучше жить не становится.

Мы снова помолчали. Я вспомнил о случаях «халявы» в своей жизни. У меня ее никогда и не было особенно. Так, мелкие подачки судьбы. Да и никогда не стремился я за халявой, так как давно для себя вывел убеждение, что халявы не бывает. Так что в этом я с соседом оказался согласен.   

- Куда делись Ваши синяки? – спросил я наконец.

- Просто исчезли и все. У меня так всегда происходит. Меня, знаете, вообще часто бьют, - улыбнулся в мою сторону Антон Антонович. 

- Не удивлен

- Да, так и есть. Вот недавно, в Москве пришлось одного молодого человека в больницу отправить, чтобы он с матерью помирился. Не общались они много лет, и оба страдали из-за этого. А все из-за гордости своей. Пришлось пойти с ним в лобовое столкновение на автомобиле. Я на Ладе Калина тогда ездил. Он на Киа Рио. Машины всмятку. Мы оба оказались в больнице, только я оклемался через час, хотя врачи и гроша ломанного за мою жизнь не давали, да и убежал незаметно, а ему пришлось с месяцок там поваляться. А мать его как узнала, что сын в больницу попал, так и оставила гордость свою и примчала тут же. Помирились они в итоге, поплакали, поговорили да и устранили недоразумения свои. Сейчас живут радёшеньки.

- Как звали этого молодого человека? – хрипло спросил я. История была мне до боли знакомой.

- Сашкой его зовут. Сашкой Стрельниковым. Вы его знаете. 

- Так это ты, козел, на встречку выехал ему в лоб! – не удержавшись, я вскочил и схватил соседа за шею и навалился сверху. 

-  Василий, Василий… Я же как лучше хотел – пыхтел Антон Антонович пытаясь меня оттолкнуть. – Я же объясняю.

- Лучше? Я чуть ближайшего друга не лишился из-за тебя гад! А машину кто должен восстанавливать?

- Так…ведь он новую купит скоро…

Я отпустил его и сел на место. Антон Антонович с покрасневшим лицом тяжело дышал и откашливался.

- Ну что Василий, верите мне теперь? – отдышавшись, спросил сосед. 

- Не знаю. Вы бы поверили на моем месте? 

- Я бы поверил. В чудеса надо верить, а то жить скучно станет.   

- Вы могли его убить!

- Не мог. Я знал что делал. И опять же, только из хороших побуждений. С матерью он помирился? Помирился. Машину рассыпающуюся, продал, пусть и не за дорого, как битую, но продал. Новую купит. Ту все равно надо было менять. Еще бы километра три он проехал бы на ней, у него бы двигатель «стуканул». Не представляете какие деньги пришлось бы ему заплатить за ремонт, который бы превратился в непрерывно работающий пылесос для сбережений Александра. Ну и наконец, мать его вернула себе сына? Вернула. Так что все хорошо.

- Послушайте, а почему бы Вам просто не делать хорошие поступки, если Вы такой «хороший»?

- К сожалению не могу, - с расстроенным видом сказал Антон Антонович. – Рад бы да не могу. Приходится кому-то навредить чтобы сделать лучше потом. Закон равновесия – ничего не поделаешь. Должно быть сначала хуже, чтобы потом стало лучше.

У меня пересохло в горле. Откровенно говоря я не знал как реагировать на слова этого чудака. 

- Пойду покурю. – бросил я и вышел взяв сигареты со стола. Выйдя из купе, я направился к проводнице купить воды или чаю. Очень хотелось попить. Дверь ее купе оказалась закрыта. Я дернул рукоятку – она не поддалась. Я дернул дверь по соседству – тоже заперто. Не успел я пойти на поиски Татьяны в тамбур, как из-за двери раздался стон. Я прислонил ухо и попытался мысленно отсечь звуки шума колес, чтобы понять, что происходит в купе. Когда наконец мне удалось сконцентрироваться только на этих звуках, их характер не вызвал у меня никаких сомнений. Из купе в середине вагона кто-то вышел, и я отпрянул от двери. «Вот блин» подумал я «Пить то хочется». Немного потоптавшись, я плюнул, и решил оставить свой ненормальный вагон и пойти в вагон-ресторан.      

****

Я шел сквозь поезд из вагона-ресторана, пошатываясь и хватаясь за перила, частично от качки устроенной поездом, частично из-за 400 грамм водки сидевших во мне. Понимая, что с таким соседом я заснуть не смогу, я для храбрости принял алкоголя, как-то совсем не задумавшись о том, что после него меня как раз потянет в сон. Войдя в тамбур своего вагона я увидел Таню и Виталика. Проводница стояла, прислонившись спиной к своему кавалеру, обнимающему ее за плечи, и улыбалась, положив щеку ему на локоть. В руках у них тлели сигареты.

- Не помешаю? – спросил я, показывая им свою сигарету. 

- Нет, пожалуйста – ответила проводница, отойдя от Виталия и встав рядом. Я заметил, что его рубашка была застегнута только на три нижние пуговицы.

- Вы меня извините, - сказал Виталий. - Я перепутал.

- Да ничего, все норм. – пошатнувшись ответил я. – Как у вас дела?

- Отлично – осклабился Виталик и снова притянул Таню к себе. Я посмотрел в ее глаза. В них прослеживалась сладкая нега, а всем своим видом женщина напоминала человека только что сбросившего безумно жавшую обувь и прошедшего по траве. Я отвернулся в сторону. В тамбуре повисла неловкая пауза. Я почувствовал себя лишним, и не докурив даже до середины, выбросил сигарету в отверстие для мусора в стене и оставил их вдвоем. 

Антон Антонович уже спал накрывшись простыней. Я в одежде повалился на свой диван и моментально отключился.

****

- Молодой человек! Подъем! Москва!

Громкий голос Тани вырвал меня из сна. Я вскочил и огляделся, не понимая, где нахожусь. 

Таня мне улыбнулась и вышла в коридор. Напротив меня сидел попутчик уже полностью одетый и готовый к выходу. Постепенно события вчерашнего дня восстановились у меня в голове. Я потянулся к телефону чтобы посмотреть время.

- Через 10 минут приезжаем, - опередил меня Антон Антонович.

Я протер глаза, зевнул и мысленно воздал хвалу небесам, за то, что уснул одетым. Таня порхала по коридору занимаясь последними приготовлениями к прибытию поезда. Выглядела она бодрой и счастливой. Мы подъезжали.

На перроне Антон Антонович протянул мне руку.

- Всего доброго Василий. Не держите зла.

- И вам всего – буркнул я. – До свидания.

- До свидания, - улыбнулся мой попутчик и неожиданно, со всего размаху ударил меня кулаком в зубы.