Илья Муромец

В одной маленькой деревушке на печи лежал мальчик, было ему 12 лет. Учился он кое-как, гулял иногда, кушал один раз, на улице бывал по праздникам. Так он прожил до 18 лет, пока родители не отправили его в город.

-Науки учи и мир узнавай! - сказал ему отец, когда поезд с юношей укатил куда-то вдаль.

Вот и началась бурная жизнь! Каждый день на учебу, по выходным надо гулять или делать уроки. Ох, как же не хотелось всем этим заниматься Вове. Когда был выходной, он заходил в свою комнату и ложился на уютную, теплую кровать. Оставался в таком положении до позднего вечера, даже до ночи иногда. К слову, жил он у тети, абсолютно завися материально от неё. А родственница была только рада с кем-то делить свою квартирку, состоявшая из двух комнат и огромного зала, где стоял маленький телевизор, диван, книжный шкаф, на котором красовались французские рыцарские романы, и крохотный диванчик, покрытый какой-то дырявой наволочкой. В комнате у юноши был только стол для учебы и его любимый друг, не заправленный и постоянно набитый одеялами. Будто там не было ни подушек, ни простыни. А Вове было только лучше: меньше мороки, заправлять и не надо.

Любимые его выражения были тогда «скука», «я так одинок», «никто со мной не хочет водиться».

В таком статичном положении юноша дожил до окончания учебы. Теперь надо работать не покладая рук, найти хотя бы цель в жизни, может и семью завести. Вова продолжал лежать на кровати и сидеть дома, только теперь в какой-то комнатушке с почти пустым залом (только любимый друг юноши был как обязательное условие проживания) и захудалой кухней, в которой был маленький холодильник и старенькая плита. Худо-бедно юноша нашёл себе работу: то ли разнорабочий на соседней улице, то ли грузчик на заводе через дорогу. Перед сном Вова всегда говорил себе:

- Поработаю сейчас, потом найду себе девушку, заведу семью и смогу отдыхать. Заживу! А ещё мне мать говорила, что надо стараться, чтобы развиваться и быть ячейкой общества. На кой черт мне это общество? Проснулся, понежился на кровати, поел и пошёл работать - лепота! А ещё такую красивую девушку встретил. Оказывается соседка! Повезло! Сама судьба так и хочет устроить мне всё.

Но с той девушкой Вова так и не сошёлся. Был у неё парень, не такой «успешный» как юноша, но заботился о девушке, любил и помогал.

- Ну и катись куда подальше, - шёпотом ругался Вова, когда встретил ту девушку через неделю.

Так прошло лет 6. Вова нашёл себе девушку, которая была больше похожа на его помощницу по дому. Но как она любила своего парня! Души в нем не чаяла. А мужчина (уже было ему за 30) так и продолжал уподобляться обломовщине. Только теперь на его кровати была изысканная простыня, украшенная бисером по краям и с рисунком летнего утра на одеяле. А простыня! Да это больше на поляну в лесу походило, чем на предмет домашнего обихода.

С того дня он начал себя величать Ильей Муромцем, богатырем своего поколения!

-Илья Муромец лежал на печи, а потом столько подвигов совершал! Да я на 3 головы выше прыгну, этот доходяга ничто, по сравнению со мной, - сказал однажды мужчина, когда жена Катерина мыла полы. - Ты слушаешь меня, голубушка? Поедим сегодня борщ с курицей, понежимся на кроватке моей до ночи и можно спать.

На что девушка просто кивнула и, закончив уборку, ушла на кухню.

Так Илья Муромец нежился на своей кровати, работал и жил со своей Катей. Пришлось обоим уходить на пенсию. Женщина работала кухаркой в детском саду, находящийся рядом с работой нашего героя. Детей они не заводили. Только лишние ручки на кровать Вовы и рты для еды Кати.

Женщина умерла через год. Жаль признавать, но ушла она со слезами на глазах и благодарила с горечью в словах своего «мужа» за прекрасно прожитую жизнь. Вова подержал её руку, поцеловал в лоб и простился. Похоронив единственного своего близкого человека, мужчина продолжал лежать на своей кровати.

Так ему стукнуло 68 лет. Решил он погулять на улице. Вышел, потянулся слегка, вздохнул свежего воздуха и пошёл в парк. Пройдя сотню метров, он присел на скамейку и нежился под теплыми лучами солнышка. Было ещё около 7-ми часов утра, на улице не души. Илья Муромец расстегнул ремень на своих штанах, облокотился на спинку, запрокинул голову и задремал. Проснулся он через час из-за громкого лая немецкой овчарки.

-А ну брысь, шавка! - огрызался наш дикарь и пнул вбок собаку. Озверев, овчарка прыгнула к Вове и укусила его за ногу. Острая боль пронеслась по всему телу, Илья заревел, как дикий медведь, и с криками «непростительно!» ушёл к себе в берлогу, чтобы залечить рану. Придя домой, он достал перекись водорода, капнул десяток раз на ранку и вздохнул облегчено. Почувствовал легкое головокружение, он быстренько разделся, лёг на кровать и умер.