Здравствуй, остров Сахалин!

   С утреца включил сегодня телевизор – давно в этот «зомбоящик» не заглядывал. Хотел посмотреть новости спорта. И тут всплыла реклама о турпутевках с кэш беком. Дикторша, в эйфории размахивая ручкой, вещала о выгоде таких путевок. Ну, как же: «ГОСУДАРСТВО возвращает энную сумму от стоимости путевки». Посмеялся про себя: «Надо же, то ли население считают дурачками, свои же деньги, тебе же возвращают, но от имени государства». Цирк с конями…

Вспомнился подобный «цирк» из 80-х годов прошлого столетия.
 
Однажды вечером прозвенел звонок телефона. Звонила родная тетя моей жены с Сахалина. Поговорили о житье – бытье, и она пригласила нас к себе в гости, пообещав оформить вызов. Да, да, в те годы чтобы попасть в приграничную зону требовался спецпропуск в виде официального вызова.

Мама дорогая! Ближний свет - тыщи верст от дома. Трудно нам, деревенским, решиться на такое, привыкшим к малым расстояниям. От дома уезжали самое большое, на 300 км до краевого центра, а тут ехать на край света. Долго думали, все просчитывали, смотрели карты. Интернета в те годы не было, много информации не найдешь. Наконец, решились.

Вопрос с деньгами решился просто – продали соседям спальный гарнитур. Кстати, в те, 80-е годы, билет с Новосибирска до Южно-Сахалинска с пересадкой в Хабаровске стоил 101 рубль. Фантастика! Я взял деньги и поехал в Бийск в кассу аэрофлота за билетом. Хорошо, что в городе жила теща - было, где остановиться. Все оказалось простым только в разговорах.
 
Работница аэрокассы вначале зарегистрировала наши с женой паспорта, сказав, что они сначала пройдут процедуру проверки. За результатом предложила прийти через день. Прошел день. На вторые сутки я снова направился за вожделенными билетами. Но та же работница ответила, что пока мест на это направление нет. Ждите. В ожидании прошел день. К окошечку подходили люди, осчастливленные, брали билеты и уходили. Я несколько раз подходил к ней, но получал неизменное, раздражительное: «Ждите».

И тут услышал разговор одной молодой пары, что они тоже отправляются на Сахалин. Подошел ближе к ним. Мужчина достал бумажник, выудил из него двадцати пяти рублевую купюру, вложил ее в паспорт, и пошевелил по торчащему концу купюры пальцами, дав знак кассирше. Заказал два билета до Южно-Сахалинска. Кассирша ловко сцапала паспорта, спрятала руки под стол, несколько секунд манипуляций и она уже отрывает от толстой  пачки пару билетов, пришлепнув их печатью.

У меня таких денег не было. Тогда я вложил в паспорт пятирублевку, по цвету схожую с четвертной купюрой и сделал то же самое, что и мой предшественник. Но только лишь с той разницей, что купюру показать-то показал, но из паспорта ее вытащил!

Девица, увидев мои манипуляции, улыбнулась мне, как своему любовнику, слащавым голоском пропела: «Наконец-то есть два места до Южного с пересадкой в Хабаровске. Полетите?» Я ответил утвердительно. Девица оторвала два билета, поставила печати, прокомпостировала их, и открыла мой паспорт…В растерянности пролистала его…Пусто. Открыла паспорт жены - такая же картина. Даже вокруг себя глянула – не обронила ли она чего. Наконец, до нее дошло случившееся. Видели бы вы ее лицо в этот момент. Если бы позади меня не стояли люди, она бы, как тигрица, кинулась на меня - столько неприкрытой злобы было в ее взгляде.
Билеты и паспорта я поймал уже на лету, брошенные в окошечко. Откровенно рассмеявшись ей в лицо, я поехал к теще.
 
От нее позвонил домой, чтобы жена выезжала в Бийск, через два дня летим.
Доехали на поезде до Новосибирска, а там пересели в Ту – 134, который доставил нас в Хабаровск. И здесь мне пришлось наблюдать точно такую же картину, как и в Бийске – люди подходили к кассе, вкладывали деньги в паспорта, счастливые отваливались от стойки к своим чемоданам. У нас лишних денег не было, пришлось весь день провести на полу аэровокзала. Рейс на Южный, то постоянно откладывался, то билетов было мало. Наконец, уже перед ночью кассирша, видимо, сжалилась над нами, и продала билеты, но до аэродрома Сокол. Выбора у нас не было, согласились и на этот вариант.

Прилетели на аэродром в полной темноте. Начался мелкий, похожий на туман, дождь. Супруга позвонила своей тете, сказав, что мы прилетели. Ее муж приехал за нами, и началась увлекательная сахалинская эпопея.
 
   Отоспавшись с дороги, нас повезли на Охотское море, на побережье бухты Анива. Здесь я впервые попробовал на вкус и температуру морской воды. Вода холоднющая и горько соленая, бр-р-р-р… Неприятные воспоминания. Приятное было в другом.
Недалеко от нашего бивака вытекала из ущелья небольшая речушка, метра два шириной и впадала в море. По ее небольшой глубине, разбрызгивая хвостами воду, вверх по течению устремлялись стайки горбуши, стремящейся на нерест (был месяц-август).

 Здесь я впервые ловил такую крупную рыбу голыми руками - встав в воду, просто выбрасывал на песок проскакивающих мимо рыбин. Поймав, таким образом, штук пять, сварили богатейшую уху и насолили большую чашку икры. И тут, на берегу моря, я впервые попробовал напиток (забыл, как его называют местные жители), но что-то напоминающее «кровавую Мэри». Суть такова: берется горсть соленой икры и выжимается в стакан объемом 250 г. Затем аккуратно, по стеночке стакана наливается сто граммов чистого спирта. В рот берется ложка соленой икры, спирт выпивается и тут же закусывается раздавленной икрой со дна стакана. Оригинально!

 Отдохнули в тот день мы на славу! Было тепло, ярко светило солнышко, небольшой прибой убаюкивал шумом волн. И тут дядя моей жены обратил наше внимание на изменившийся цвет неба над японским островом Хоккайдо. Оно стало белесого цвета, в непостижимой высоте появились перистые облака с загнутыми концами – «кошачьи хвосты». Дядя Лёня озабоченно включил радиоприемник и стал ловить волну местной радиостанции. Наконец, сквозь мяукающие, лающие диалекты разных комментаторов прорезался голос русского диктора: «…на большей части острова возможен шквалистый ветер и ливни. Судам, находящимся в открытом море предписано войти в порты приписки…»

- Шторм идет, тайфун. Собираемся, поехали домой, - сказал он серьезным голосом, - путь не близкий. Домой приехали уже почти по темноте. И вовремя. По небу неслись рваные клочья облаков, ветер набирал силу. И, примерно, через час началось светопреставление. Окна тряслись, стараясь вылететь на улицу, пятиэтажный дом вздрагивал под яростными порывами ветра. Всюду от проводов летели снопы искр и вскоре электроэнергия отключилась. Обильные струи дождя летели почти горизонтально – настолько была велика скорость ветра.

Тайфун свирепствовал почти сутки. Наконец, на второй день дождь прекратился, и ветер стал слабее, без резких порывов. Мы вышли из дома в магазин за провизией. Городок было не узнать: всюду валялись ветви деревьев, листы железа, разбитый шифер, перевернутые мусорные баки. На многих улицах движение было перекрыто упавшими деревьями.
На наше счастье небольшой магазин работал – продавали хлеб и консервы. Затарившись, мы пошли домой.
 
   В планах была поездка к морю отдохнуть на выходные, но шторм спутал карты – из города никого не выпускали, впереди реки вышли из берегов и затопили большие участки дорог. Прошли еще сутки. Коммунальные и спасательные службы очистили город от мусора, отремонтировали порванные линии электропередач и дали ток.
 
На следующий день мы все же решили съездить в бухту, сварить ушицу и отдохнуть. Проезжая по дороге я впервые увидел мощь природной стихии. Мелконькие речушки становились огромными реками. Вода ушла, и на берегах можно было увидеть обломки сараев, трупы животных, в одном месте видели уплывший небольшой деревянный дом.
Это было, действительно, страшно.

Приехав на берег моря, увидели и здесь большие изменения. Небольшая речушка теперь протекала параллельно морю и впадала в него гораздо дальше, чем было раньше. Всюду лежали горы плавника, водорослей, источающих отвратительный запах. На море бушевал шторм. Это я тоже видел впервые. Метрах в пятидесяти от берега медленно поднимался водяной горб, на глазах увеличивающийся в размерах, потом верхушка его загибалась вниз, по ходу волны. Высота волн была с двухэтажный дом, казалось, что сейчас она сметет тебя с берега. Но, нет – встретившись с откатывающейся предшественницей, схлопывалась, и на берег выползала небольшим пенным валом. Ветер не утихал. Какая тут уха… Кое-как, поймав пару рыбин, поехали домой. Дома, конечно, сварили ушицу, посидели за столом, вспоминая увиденное.

Погостив у одних родственников, поехали к другим. Здесь нас поджидала семья, прибывшая в гости из нашего Алтая. Познакомились за вечерним столом и запланировали отдых на следующий день в виде поездки к морю. Женщины захотели пройтись по магазинам. Заспорили, едва не поругались. Решили так: хозяин везет нас с другом Иваном на море (у нас была тайная мечта наловить горбуши и добыть икры), и пока мы отдыхаем и рыбачим, он повозит женщин по магазинам города.

Рано утром, собрав рюкзак с провизией, и взяв дождевики (погода на Сахалине меняется в течение часа), мы выехали к морю. Хозяин привез нас к вагончику лесорубов. Здесь выгрузились и познакомились с бородатым мужиком, готовящим для бригады обед.
 
- На отдых приехали, али как? – спросил он хмуро.

- Отдохнуть приехали, позагорать, - ответили мы. – Как пройти ближе к морю?

Бородач указал на тропу, извивающуюся между деревьев: «По ней топайте, метров через сто сверните налево, и выйдете к морю. Дождевики оденьте, сегодня обильная роса, быстро вымокнете».

Прислушавшись к его совету, натянули дождевики и по тропе отправились вниз к речушке. Следом за нами, метрах в двадцати по тропе пошли два мужика, одетые в камуфляжную форму.

- Погранцы? Откуда они взялись? Как думаешь? – спросил тихо Иван, - или рыбнадзор?

- Черт их знает, - ответил я, - документы у них не спрашивал.

Молча пошли по тропе дальше. Проходя через тайгу, я удивился силе и буйству местной природы: вокруг нас высились заросли борщевика высотой до трех метров. А толщина стебля была в мою не хилую руку. Лопухи были так громадны, что под листом можно было укрыться от дождя вчетвером! Кстати, потом мы так и делали, попав под дождь.

Прибыв на берег моря, осмотрелись. День начинался удачно – солнышко, легкий ветерок, на море обычная мелкая волна-накат.
 
- А где мужики в камуфляже? – спросил Иван, - следом ведь шли…

- Кто их знает, не наблюдал за ними, - ответил я, - давай позагораем, морской загар полезен!

Разделись и разбрелись по берегу в поиске плоских камешков, на которые можно было прилечь. Я выбрал большую плиту, обрывающуюся у воды. Об ее торец шлепалась волна, навевая дрему. Под нежным, не жгучим солнышком разморило, и я задремал. Вдруг, словно кто-то меня подтолкнул. Открыв глаза в полуметре от себя увидел усатую темно - серого цвета морду, с блестящими глазами, внимательно меня рассматривающую.
 
Ничего глупее не придумал, как дунуть в нее. Мордочка вмиг исчезала, даже без всплеска.
 
- Нерпа, чертовка, напугала, - с бьющимся сердцем подумал я. – Где мой кореш, спит, что ли?

Кореш мирно посапывал на расстеленном дождевике.

- Подъем, засоня, - толкнул я его ногой, - пошли на рыбалку! Иван соскочил, ошалело водя глазами: «А я и не спал, так, прикемарил».

Слегка перекусив и тяпнув по стопке самогоночки, пошли вверх по речушке, по которой изредка проносились табунки горбуши, стремящейся на нерест. Попробовали ловить ее руками - где там, только намокли. Углубившись в ущелье почти на километр, наткнулись на небольшую заводь рукотворной формы. Кто-то выложил невысокую плотину из камней, создав искусственный водопад. Перед этим препятствием в заводи собиралось довольно много рыб. Обойдя заводь, Иван наткнулся на большой сачок.
 
- Теперь-то мы наловим, сколько хотим, - обрадовались мы.

Начался процесс ловли. В азарте не заметили, что большой туристический рюкзак наполнился до верха. С трудом, вдвоем его вытащили из воды. В нем было не менее пятидесяти килограмм! Сожалея, выложили обратно с десяток рыбин. Попробовали поднять на себя – ничего, терпимо, идти и нести можно.

И тут я посмотрел в сторону моря. Среди густых зарослей молодых елей на склоне горы несколько раз блеснул солнечный зайчик.

- Иван, за нами наблюдают! – взволнованно сказал я, - это, скорее всего, инспекторы рыбоохраны!  Коксу отсюда, Ванюша, коксу!
 
Кстати сказать, если браконьеров поймают с добычей, то штраф давали мощнейший, или другое наказание, вплоть до уголовного.

Мы испуганными лосями ломанулись в сторону от тропы, вверх по склону горы. На мне висел рюкзак с сорока килограммами горбуши. Говорят, что в минуту опасности у человека появляются скрытые силы. Такие силы появились и у меня. Чуть ли не на четвереньках вылезли в крутой склон горы, на пятой точке съехали с противоположного, и рысью понеслись к протекающей возле вагончика лесорубов речушке. Здесь спрятали в воду рюкзак, замаскировали его ветвями и травой. С трясущимися руками и ногами вышли к вагончику. Заметив наше состояние, бородач спросил: «Кто это вас так напужал? Трясетесь, как осиновые листы».

- Медведь там, - нашелся я, - за нами погнался, а потом отстал.

Бородач посерьезнел, зашел в вагончик и вышел с карабином в руках. Постоял, послушал тишину. Вдалеке слышался гул тракторов и визг бензопил – там работала бригада лесорубов.
 
- Сюда он не придет, не бойтесь, - успокоил он нас. – Сейчас я вас угощу жареными бычками.
 
Снял с огня огромную сковородку с рыбой, наломал булку хлеба крупными кусками.

- Ешьте, макайте хлеб с сурьпу, - сказал он.

Мы сняли дождевики, повесили их на гвозди, вбитые в стену вагончика и с удовольствием навалились на пищу.
Примерно через полчаса, к вагончику выскочила пара запыхавшихся мужиков в камуфляже, которых мы видели рано утром. Подбежали, внимательно вглядываясь в наши лица.

- Вы здесь не видели двух человек в дождевиках и с большим рюкзаком? – спросили они.

- Не видели, - ответил я, - мы сами только что от моря пришли, купались и загорали.

Мужики что-то обсудили между собой и направились в сторону лесорубов.
Мы облегченно перевели дыхание: «Пронесло…»

- Не люблю я их, - мрачно протянул бородач. – Ходят тут постоянно, вынюхивают, за каждую рыбину грозятся штрафануть. А чем мне кормить мужиков-лесорубов, одна тушенка приедается, хочется деликатесов. А вы, ребятки, часом не бракуши? – хитро прищурив глаза, промолвил он, - по описанию точно подходите к тем, кого эти псы рыбоохраны ищут.

- Не, не, что вы, - замахали мы руками, - где нам до бракуш, у нас и снастей-то нет никаких.

Бородач недоверчиво оглядел нас и ушел к костру, что-то бурча себе под нос.

    Машина за нами пришла к вечеру. Мы с Иваном вдвоем, кое-как, выволокли тяжеленный рюкзак из схрона, и потащили его за лямки к багажнику машины. Видели бы вы лицо бородача! Что он подумал о нас – не известно, но не выдал, это точно, иначе бы по рации сообщил, и на первом же посту машину тормознули и тогда…Страшно представить, что было бы тогда. Дома нас уже ждали женщины. До глубокой ночи чистили и потрошили горбушу, солили ее и икру.
 
   Отдохнули мы на Сахалине на славу! Побывали в крупных населенных пунктах южного Сахалина, покупались в море, откушали ушицу на берегу.

Пора и домой. Без всяких проволочек купили билеты до Барнаула и вылетели на 
Ту - 134 на материк. Прилетев ночью в аэропорт, стали ждать утра, чтобы ехать домой. К нам подошел таксист и предложил свои услуги. Денег у нас не было, и я предложил ему рассчитаться за поездку соленой горбушей. А я ее вез почти тридцать килограмм!
Водитель с радостью согласился и мы прибыли в Бийск, отдав в качестве платы всего две рыбины. На Алтае в то время это был страшенный дефицит!
Из Бийска еще пара часов и мы дома…
Нет ничего приятнее родного диванчика и воспоминаний о недавних приключениях…