Тори

Тори сидит на коленях перед своей мамой на ковре, и пытается разобрать какие-то слова из ее речи. Мама вся распаленная и краснолицая рассказывала ей о несправедливости жизни уже битый час, и она никак не могла решиться встать и оставить ее одну в комнате.
Мама устала. Тори называла это так. Она знала, как помочь маме в таких ситуациях, и сходила на кухню и принесла ей стакан холодной искристой минеральной воды, отпив сама глоток по дороге. Хорошая девочка, правильная дочь. Она старалась приносить как можно меньше проблем, и только молилась про себя, чтобы мама заснула побыстрее.
Тори уже десять лет, и она прекрасно понимает, что между мамой и папой не все хорошо, и мама часто устает в последнее время. Никто не говорит Тори, что именно происходит, но она уже научилась выцеплять фразы из случайных ссор родителей, и собирать у себя в голове паззл.
Сейчас мама снова попросит ее доверять только одной маме, и она кивает но как можно доверять маме, если Тори самой приходится ей постоянно помогать, и если что-то случится в личной ториной жизни, мама будет только причитать и уставать еще больше. Проще все держать внутри себя, как в прочном металлическом сейфе, и никого туда не пускать, избегая излишних беспокойств.
Маме станет лучше, если Тори просто посидит с ней. Мама ее любит и дает ей все в жизни, и обеспечивает, и контролирует домашние задания, и дает мороженое. Да, иногда Тори бы хотела заслужить в глазах родителей статус мыслящего существа, но обычно с ней так никто не разговаривает, папа обычно всегда общается с ней с легкой ноткой осуждения, а мама… она и так устает, и ее саму надо поддерживать.
Скоро мама уснет, и Тори сможет почитать книжку в своей комнате, или что-то нарисовать, или сделать уроки на понедельник, чтобы никого не расстраивать.
 ***
Тори четырнадцать. У нее любовь, невзаимная, увы.  У мамы тоже, неземная, будто с луны свалился, совсем не папа. Папа далеко, и забрать не может, а  от маминой Любви Тори хочется сбежать  далеко, и она почти сутками, пользуясь тем, что маме есть кому помочь, сидит у лучшей подруги дома.
Подруга не против, пока за окном знойный июнь, и лето только началось. К осени будет сложнее. Тори читает книжки по химии, и решает математические задачи, сидя в уголке, подруга называет ее сумасшедшей и уговаривает посмотреть боевик. Тори в итоге сдается, и они садятся смотреть фильм, и им весело
Тори всегда фиксируется на всем, что ей интересно, и все остальное перестает для нее существовать. С самого детства она все время находила себе интересные вещи, и изучала их с остервенением ровно до того момента, пока они не переставали быть ей интересны. В некоторых случаях это время шло на часы, в некоторых на годы, как с химией и математикой. Она любит все, что можно предугадать и посчитать. Она любит реальные действия и хочет быть хирургиней, как ее папа, чтобы спасать живых людей. 
В фильме кого-то порезали, и она сидит на диване рядом с подругой, и представляет как она со скальпелем в руках проводит в одиночку сложнейшую операцию, и оправдывает все надежды многочисленных взрослых на свою жизнь.
***
Тори 16, и ее все чаще начинают называть Викторией. Она выиграла олимпиаду по химии, и окончательно порвала со своей первой любовью, из-за чего внутри все равно ужасно паршиво. С подругой тоже покончено, предательство она не прощает.
Она сидит на диване, как была, в ботинках и уличной одежде, и ее всю трясет.  Слезы катятся, как ни останавливай. Впереди выпускные экзамены, и раскисать нельзя. Она не хочет быть как мама, которая бросает все ради любви. Мать снова пьет, и Виктория теперь сама устраивает ей истерики и бьет бутылки, хотя все сильнее тянет самой приложиться к горлышку.
***
Виктории 18. Все экзамены первого курса позади, лето дышит веселым ветерком, море лижет стопы прозрачной волной. Она перешла на второй курс, и четверо друзей из группы сорвались вместе с палаткой на дикий пляж, она впервые пьет алкоголь, и закономерно очень сильно перебирает. Ее мутит, и она просто лежит на песке, пытаясь прийти в себя, и просит не трогать ее и не беспокоиться. Димка все-таки подходит и садится рядом, положив ей руку на лоб. Она чувствует тепло.
На самом деле, он давно ей нравился, но только сейчас она осознает, что он к ней чувствует то же. Когда ей становится чуть легче, она сама садится рядом с ним и кладет голову на плечо.
Дима ответственный, хорошо учится, далеко пойдет. Ее к нему тянет. Может, стоит попробовать? Главное, не заходить слишком далеко. Ей еще нужно самой стать на ноги, прежде чем соглашаться на что-то серьезное.
***
Виктории 22.
Она все-таки зашла далеко, даже слишком далеко. Смотря на две полоски, Виктория рыдает на холодном кафельном полу в их общей квартире, ругая себя за оплошность.
Аборт, несомненно аборт. Димка ее поддержит и успокоит, надо звонить ему, только сначала вытереть слезы.
Гудки в трубке. Димка бросил сразу, как  она заикнулась об аборте, и сказал, что скоро приедет. Виктория снова не может сдержать рыдания, понимая, что он против ее решения  и бороться теперь придется еще и с ним.
Она набирает матери, и слышит радостный визг. Об аборте не успевает и заикнуться. Еще минус один соратник. Она со слезами вырывает телефон из стены и швыряет об пол, звонить больше некому. Она сильнее их всех. У нее есть мечта, она с этим справится.
Дима открывает дверь своими ключами, усаживает ее на диван и идет на кухню готовить чай, пока ее содрогает изнутри от подавляемого крика. На вопрос Димы  «почему ты так боишься?» она не может ничего внятно сказать, только выдает «это разрушит мне жизнь», собирая внутри себя максимум воздуха.
Конечно, он самый надежный, конечно, у них есть деньги, есть две бабушки, которые помогут, экзамены она осилит и сдаст, и универ закончит, и работать сможет и возраст максимально подходящий, и все через это когда-то проходят. Почему же ей так жутко?
***
Виктории 24, день рождения был вчера, и они с Димкой даже его не отпраздновали – величайшая роскошь с ребенком выходить куда-то, а обе бабушки отказываются от возможности посидеть с маленькой Диной, у которой начали резаться зубки.
Виктория неимоверно хочет спать, и еще сильнее есть. Малышка не слезает с рук, и спит урывками. Виктория, качая ее на руках, хватает банан из холодильника, отрывает зубами кожу и жадно ест. Хорошо, скоро придет Дима. Она сможет подготовиться этой ночью к переэкзаменовке, и вытянуть хоть на тройку.
Дверь открывается.
«Привет, почему бардак опять?» - спрашивает он, даже не обращая внимание на ее присутствие.  Ей хочется ответить грубо и резко, но она слишком устала, чтобы начинать ругаться.
« Не было возможности. Я ждала тебя, чтобы ты последил немного за ребенком, я сейчас быстренько сделаю ужин и разберусь, а потом буду учиться».
«Учиться, говоришь? Зачем тебе, если ты уже все завалила, и даже не можешь получить диплом? Лучше посуду помой, полезнее будет, я уж деньги найду».
Тут ей срывает последний рычаг, и она орет от усталости и обиды. Говорит ужасные слова, которых от нее никто и никогда не слышал, и не услышит. Говорит, что денег у них и так нет. Говорит, что она его предупреждала об этом исходе, бьет пару блюдец. Говорит, что она с ним и его ребенком исчезла, как личность. Как итог – она истеричка и сама виновата – Дима собирает сумку,  хлопает дверью, и уходит восвояси, она не знает куда.
Малышка рыдает в кроватке – Виктория лежит и рыдает на полу, даже громче.
Неявка и  очередной неуд. Списки на отчисление.
Восстановиться в вузе нечего и мечтать – это стоит невероятных, непосильных денег. Теперь, лишившись и небольшой Диминой финансовой поддержки, Виктории  приходится резко устраиваться на работу – благо мама готова помочь и переехала к ней, взяли официанткой в небольшое семейное кафе рядом с домом. Платят – хватает на еду и ренту, отчаянно не хватает на любые расходы сверх. Мать помогает, шьет одежду на заказ. Огромное ей спасибо. Больше не пьет и не верит в любовь.
Через три месяца отчаянного игнорирования от мужа, Виктория получает бумаги на развод. Рыдать не получается, и она бьет все, что может безболезненно разрушить в квартире. 
 ***
Виктории 32, Дине вчера исполнилось десять – широко праздновали в компании друзей.  Пару недель назад она встретилась с отцом и проела Виктории весь мозг о том, какой он классный. Мама внезапно умерла от рака, сгорела как свеча, пару лет назад. Она сама все еще трудится в том же кафе сутки через сутки, работу новую найти так и не удалось.
Виктория снова приходит домой со смены. В руках у нее тортик для дочери, а в сумке бутылка водки. Дочь готовит обед. Виктория уходит в комнату, пока Дина убирает со стола и, не закусывая, прямо из горла пьет обжигающую водку. Внутри вулкан, Викторию немного тошнит, но она сдерживается и отхлебывает еще. Мерзко, но пить можно. Быстро становится легче.
Дочь просит помочь с эссе по литературе о том, кем она хочет быть – она говорит – хирургом, как папа. Она не понимает, почему у мамы по щекам текут слезы, но пишет дальше сама – умница.  Виктория уходит в ванную успокоиться – берет с собой сумку, снова отхлебывает, пока может. Ее уже сильно штормит.
Дочь открывает дверь – спрашивает «с тобой все нормально?» ровно тогда, когда она спрятала обратно бутылку.
«да, доченька, все хорошо, просто мне очень хочется полежать, я смертельно устала» - отвечает Тори, и ложится на пол, а дочь держит ее за руку, пока она не засыпает.