Ножницы

Хайповые дешевые истории всегда публичны. Трагедии живут за толстыми стенами. И каждую приводит в мир проводник, которыми отчасти являемся и мы, журналисты.
Я спешил на свидание, на которое было невозможно опоздать. Нет, не потому, что она уйдет. Просто тебя к ней потом не пустят. СИЗО мрачное место. Это своеобразный отстойник заблудших душ. Тут или в ад или перепроживать жизнь заново.
Комната пахла чужими пороками, казенщиной и плесенью. В какой-то момент страх сдавил горло и захотелось выйти на воздух. Но я всего лишь успел расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки, как зашла она.
Оливковые глаза, шоколадные волосы, смуглая кожа, соблазнительная фигура. Она села на стул напротив и по движению груди я понял, что она без лифчика. Я подумал, что соски у нее, наверное, такие же смуглые, похожие на спелый греческий виноград, но тут же себя одернул, боясь, что она прочитает мои мысли.
- Добрый день, Эльза.
Она сделала невнятный жест рукой.
- Не будем портить красивое имя отчеством. Просто Эльза.
Я вынул  диктофон, положил на стол и растерялся. Эльза наблюдала за мной из-под роскошной челки. Я уже говорил, что у нее были роскошные волосы?
- Как вас зовут? Вы забыли представиться…
В ее голосе слышалась насмешка.
-М-м-миша. Михаил.
Я чувствовал себя  плохим учеником, которого вызвали к доске в жаркий день. Я покрылся испариной в холодной сырой комнате.
- Мимимиша. Ну давайте, спрашивайте, Миша.
Я  сделал глубокий вдох и попытался взять себя в руки.
- Эльза, мой друг мне сказал, что у вас нестандартная история. И всему виной….ножницы.
Эльза спрятала руки под длинную кофту с глубоким вырезом и вернула обратно с сигаретой и зажигалкой.
- А разве?
- Можно все, что нельзя. Если у тебя есть чем расплатиться и кому заплатить.
Эльза затянулась и, выпустив в воздух прямую линию белого дыма, задумалась.
- Все началось с моего замужества. Мой муж был младше. Жизненная незрелость компенсировалась опытностью в постели и добрым нравом. Все было как у всех. Даже лучше. Но потом…
Эльза подавилась дымом.
-Потом нас приехал навестить его папа. И все пошло не так.
-Он был против?
-Он был за. С его сыном был брак и секс. С папой страсть перешедшая в безумную любовь.
- То есть вы спали с обоими.
-Я любила одного. Изменяют душой. Тело всего лишь средство.
-А ножницы? Причем тут ножницы?
Эльза закурила во второй раз.
- Ножницы…. Когда я попала в дом его отца, мне показалось странным, что в доме нет ножниц. Даже привезенный мной маникюрный набор забрала охрана. В конечном итоге все рано или поздно выплывает на поверхность. Мой муж узнал о нашей связи с его отцом и ничего не сделал.
Как?!
-Он просто подарил меня. А я решила вернуться. Потому, что женщина должна уходить первой.
Эльза улыбнулась и коснулась пальцами моей руки.
Мне показалось, что на моем теле встало все, что могло стоять. Даже пуговицы на рубашке.
-А вы бы простили изменившую жену?
Я пытался ответить, но язык мне не повиновался.
Эльза убрала руку, встала, подошла к стене и облокотилась спиной.
-Так вот, он меня не простил. Зато простил его отец, приехал и потребовал вернуться.
Я снова обрел голос.
- А вы?
-А я? Я не захотела возвращаться. Потому, что интересней тот, кто оказывает сопротивление или  не допускает к себе.
-И что дальше?
-Дальше….дальше были ножницы. Папа попытался всадить их в мой живот.
Как?
-Оказалось, что свою первую жену он замочил точно таким способом.
Я больше не мог сидеть на месте. Мне хотелось  пожалеть Эльзу и спрятать от воспоминаний. Она не сопротивлялась. Наши глаза встретились, моя голова закружилось от запаха женского тела.
Мне было больше не интересно, что случилось с ее мужем. Мои руки оказались под ее кофтой и сжали упругую теплую грудь. В тот же момент я услышал за спиной голос своего друга.
- Только один  момент ты упустила Эльза, именно в животе отца твоего мужа нашли ножницы. Поэтому ты здесь.
Эльза оттолкнула меня и снова села на стул.
Теперь пришла моя очередь опираться на стену так, как мои ноги предательски дрогнули.
Друг сел на мое место и выключил диктофон.
- А дело было так. Эльза узнала семейную тайну. Отец мужа на самом деле убил свою первую жену ножницами.  Но следствие пришло к выводу, что это самооборона. Папа жениться не предлагал, муж подал на развод. А Эльза не могла остаться одна и без состояния. Она предпочитала быть, в крайнем случае, вдовой. А тут нападение, позиция жертвы,  муж жалеющий  пострадавшую жену и жалеющий о потере отца. Правда, Эльза?
Эльза смотрела перед собой и улыбалась.
-Да, но ты не сказал, что я  написала чистосердечное признание…
Из СИЗО я возвращался раздавленный. Мне было жаль Эльзу. Возможно во мне говорил мужчина. Но где вы видели рационально мыслящих влюбленных.
Я пытался ее забыть, но чем больше хотел, тем глубже погружался в эту историю.
Прошло три месяца , я  приехал брать интервью в психиатрическую больницу. Слово за слово, мы разговорились с главврачом. В ответ на мою историю он почесал затылок, извлек из архива старую толстую папку и положил передо мной.
- Из архива. Не для прессы. Чисто для тебя.
Я открыл дело и сорвал верхнюю пуговицу рубашки в попытке сделать вдох. С фотографии пациента на меня смотрел муж Эльзы. Она взяла его вину на себя.