Нас было трое

Нас забрали из Белгородской области, из обычного хутора, под названием Вершины. С тоской вспоминаю то солнечное небо, те ароматные травы, ту теплую атмосферу, где мы провели с сестрой всего полтора месяца. Семья у нас была большая, у меня было пятнадцать братьев и сестёр.
Но забрали нас из семьи только с сестренкой. Засунули в коробку, а потом впихнули еще одного. И так нас стало уже трое. Он был из соседней деревни. Забитый и испуганный, забился в угол и пустил струю под себя. Вообще он очень много испускает воды из себя, прямо прыгающий фонтан какой то.

Нас долго везли. Периодически подбрасывали свежую траву в коробку. Я понимала, что нас везут не в самые лучшие края, это было понятно по изменению вкуса травы со сладкого на горьковатый, по запаху в воздухе и к тому же, солнце пропало. Теперь мы редко видим солнце, потому что живем в Московской области, которая славится серым небом и отсутствием почти всех видов трав, которые мы так любили, когда были маленькими.

Да, забыла представиться. Меня зовут Айя, мою сестренку Уйя. Ну, а нашего теперь спутника, любителя по-маленькому, звали Фхрацк. Странные имена, скажите вы. Ну что поделать, звуки издаваемые кроликами очень специфичны, наша маман всех называла со звуками ай, ой, уй и так далее, а вот у Фхрацка мамаша цацкала зубами и слегка подхрюкивала.

Но человек, естественно, дал нам свои имена, человеческие. Додуматься нужно, конечно, животным дать человеческие имена. Нет фантазии. Абсолютно. Итак, меня назвали Глашкой, сестру Машкой, а нашего засанца Степашкой. Надписи с такими именами появились потом на наших «домиках», но сначала нас поместили всех вместе, в одну клетку. Для откорма, пока не станем способными плодиться, как понимала я, и совсем не додумывались мои родственники – кролики.

Вообще, очень трудно родиться и расти среди тупых. Но я любила свою многочисленную родню, а теперь любила больше всего сестренку и братца, так я его называла про себя. Хотя это был не братец, он так сказать должен стать нашим общим муженьком, одним на двоих с сестрой. Это по замыслу человеков. Но по моему замыслу будет иначе.

О, человеки глупы, и эти были глупы, прямо стоя у клетки сказали, что не будут нас резать, а зарежут, наших детей и от нас нужен приплод. Гуманно, конечно, до невозможности. Ты нам роди детишек, а мы их слопаем.

Ну уж нет. Конечно, моя сестрица приплоды будет давать, она не видит никакой проблемы чтобы плодить в угоду неизвестно чему. Сколько я не пыталась ей объяснить, но у нее память как у рыбы, а вернее как у кролика. Память кролика избирательна. Мы помним только опасность и еду. Всё. На опасность у нас два приема – ускакать, если ты на воле и со всего размаху топнуть лапами об пол, если в клетке, создавая таким образом оглушающий отпугивающий эффект. 
Наш Бог-Крол над нами изрядно поиздевался. Глаза по бокам, поэтому мы перед собой в упор ничего не видим. Глупые человеки гладят нас по носику и недоумевают почему мы вздрагиваем от каждого прикосновения! Так мы ни черта не видим, как будто привидение из темноты щелкает по носу и мы вертим головой чтоб разглядеть: кто здесь?!

Да, черт, а вернее Дьявол у нас тоже есть. Только он не воображаемый, как у человека. У нас черти – это собаки, коты, птицы, а вот Дьявол у нас – Лис. Никуда не деться, это не сказки. Человеки друг друга только пугают чертями и Дьяволом. А нас не надо пугать, нас просто съедят, если поймают. Встреча с Дьяволом, у нас кстати состоялась, через некоторое время, но об этом потом напишу.

Да, я пишу, представить такое не можете! И мы намного умнее некоторых человеков и тоже склонны писать истории и мемуары. Сейчас я в свое норе и провожу время так, как мне хочется! Я могу себе позволить мемуары, потому что не превратилась в стандартную крольчиху, не плодилась и не наполняла таким образом желудки человеков. Сестра с братцем конечно постарались, но может это и к лучшему, у меня было время организовать побег, мы могли бы и остаться, но дух свободы мне знаком с самого детства. Сколько себя помню, всегда хотела убежать. В наших семьях говорят, дух свободы это от предков, один из десяти кроликов всегда будет стремиться на волю. Бог-Крол был свободным и завещал таких как я не останавливать. А я не только не остановилась но и своих с собой прихватила.

Но вернусь немного назад. Кролики быстро растут и через пару месяцев, нас рассадили в разные клетки. Одиночные камеры, как я их назвала. «Домики для кроликов» с улыбками шептали человеки и тыкали в нас пальцами, приводили других человеков, смеялись, брали на руки. Но я быстро от этого избавилась: я забивалась в дальний угол клетки и они не могли меня достать, без того, чтобы не залезть по пояс в клетку. Но, как только они совались в мою клетку, я прыгала на них сверху и перепрыгивала, скакала, одним словом, не как кролик, а как коза по крыше.

Имена наши написали над каждой дверкой в клетку. Будучи все вместе я каждый день повторяла родственникам: «Никогда не выпрыгивайте из клеток, пусть даже они не закроют дверцу»! Я хотела, чтобы человеки привыкли к тому, что мы смирно сидим в своих камерах и даже не думаем о побеге.
Наши клетки были рядом  друг с другом и мы общались свободно, человеческое ухо не способно это уловить. В доме жил кот, но он еще был котенком и поэтому был не опасен.
Затем при наступлении осени мои родственники принесли приплод в 10 крольчат. Их быстро отсадили и моя сестрица с братцем о них забыли. Им легко было жить. Я понимаю, но всегда поражаюсь - насколько глупцам очень легко жить. Легко и весело. Каждое утро и вечер они в восторге прыгали в клетке при виде еды, человек свободно открывал клетки и не закрывал их, пока не почистит, не нальет воды, одним словом человека не заботила возможность нашего побега. Мне тоже приходилось в восторге скакать, чтобы не вызывать подозрения. У человека всё просто: если кролик как то непонятно себя ведёт – его пускают под нож.

Ближе к концу ноября, нас перенесли в крытый амбар и я была этом рада, Дьявол уже не мог постучаться в двери. А Он стучался, по ночам, но не мог выцарапать нас из клеток. Он скалился, шипел, скулил, а я смеялась за железными прутьями.  В крытом амбаре клетки почти не закрывали. К тому же наша домоправительница страдала отсутствием памяти. Наушники в ушах, глаза в телефон, одной рукой чистит клетку, другой пальцем шурудит по экрану.

Я ждала. Терпеливо. Они планировали еще одну свадьбу для мой сестры. Под зиму! Сами бы попробовали при наступлении морозов родить, а потом выкормить крольчат. Это совсем не просто. Спиногрызы выматывают. А сестрица моя, как я знала не отличалась особым здоровьем. Она была тонюсенькая, в отличие от меня, во мне помимо духа свободы от диких зайцев-предков была и мускулатура. Я в размерах превышала своего братца в два раза. И что то мне подсказывало что ближе к Рождеству меня зажарят вместо так любимой американцами индейки. Приплода я не давала, а размерами очень их прельщала. Они уже облизывались, смотря на меня, как дьяволы,  и охали над моими размерами.

Да, мы знаем и про американцев и про традиции человеков виде зажарки бедных благородных птиц. Но сейчас не место рассуждать над глупим миром человеков.

Итак, домоправительница в очередной раз не закрыла дверцы, просто прикрыла их, пинком ноги, ведь руки у нее были в телефоне. И мы сбежали. Нет ничего легче чем выкопать землю и выйти на свободу! Лес я нашла по запаху. Оттуда нам приносили веточки деревьев. Лес был не далеко.

Мы быстро освоились. Обосновались. Сначала вырыли общую большую нору, а потом я себе сделала отдельные апартаменты, не мешая своим родственникам, которые следовали поговорке человеков - сношались и сношались. Они пока не плодятся. Да, кролики как и люди умеют предохраняться. У нас это легче, без химии и без резиновых приспособлений, самка просто сбрасывает семя после акта и всё. Так что приплод у нас будет весной, а не зимой.
А зиму мы проживём, легко и сытно – мы наведываемся в наше бывшее пристанище – воруем корма из амбара, благо что и где там находится я отлично знаю.