Рождение Первой Конной армии

Первыми мемуарами, которые появились в нашей домашней библиотеке, были мемуары прославленного командарма Гражданской войны Семена Буденного «Пройденный путь».  Естественно, как всякий мальчишка первых послевоенных лет, я прочитал их от корки до корки.   Именно тогда мне стали известны фамилии некоторых полководцев, которые хорошо себя зарекомендовали в Гражданской войне, и кое-кто и во время Великой Отечественной войны.

И хотя с тех пор прошло уже много лет, многое забылось, и, как показал мой жизненный опыт, не всегда мемуарам даже выдающихся людей можно доверять из-за их субъективности,  я все же решил вернуться к тем временам, о которых слагались песни, и которые мы изучали как славные традиции Красной Армии,  победившей в Гражданской войне, а затем и  в войне против фашистской Германии.  И одной из таких славных страниц является история 1-й Конной армии.

«Мы – красные кавалеристы, и про нас былинники речистые ведут рассказ…» Некогда этот запев известного и популярного «Марша Буденного», авторами которого стали братья Покрассы, полюбился, наверное, каждому жителю Советского Союза. Но известность этого произведения явно уступала известности Первой конной армии, гимном которой оно стало. За десятилетия, прошедшие с 17 ноября 1919 года, когда Реввоенсовет Южного фронта принял решение о создании уникального оперативно-стратегического соединения, история Конармии стала легендарной, а сама она превратилось в символ всей Красной Армии времен Гражданской войны. Хотя в реальности численный состав армии Семена Буденного составлял всего около 30 тысяч человек (при том, что общая численность РККА того периода достигала 5 миллионов).

Белый опыт на красный лад
Хотя кавалерия являлась одним из главных родов войск в вооруженных силах большинства стран начала ХХ века, конные армии нигде не создавались. В составе Русской императорской армии имелись конные корпуса, причем в достаточном количестве — свыше полутора десятков регулярных и сводных, но более крупные соединения так и не появились. Причиной тому был позиционный характер боевых действий: в годы Первой мировой войны солдаты всех сторон и фронтов отчаянно зарывались в землю, а оборона приобретала настолько глубоко эшелонированную структуру, что не приходилось и думать о ее прорыве с помощью конных соединений.

Совсем иной оказалась Гражданская война в России: позиционные бои имели нерегулярный характер, фронт никогда не был сплошным, а плотность огня была сравнимой с плотностью сторожевого охранения на Первой мировой. Именно в таких условиях конница и приобретала совершенно иное – решающее значение как род войск и как стратегический инструмент, который первыми применили белые.

3-й Кубанский корпус генерал-лейтенанта Андрея Шкуро и 4-й Донской конный корпус генерал-лейтенанта Константина Мамонтова настолько удачно действовали в тылах Красной Армии, что вскоре этот опыт решено было перенять. РККА требовались собственные крупные кавалерийские соединения, способные автономно действовать на тыловых коммуникациях противника, нарушая его систему управления и снабжения и даже захватывая крупные населенные пункты. В конечном счете, такие действия существенно облегчали задачу прорыва фронта для пехотных и смешанных соединений — а именно это и требовалось. Но прошел почти месяц после того, как идея формирования крупного оперативно-стратегического объединения кавалерии была оценена и обсуждена советским Реввоенсоветом. И только 17 ноября 1919 года РВС Советской России, наконец, принял решение о создании Первой конной армии — первой не только в Красной Армии, но и в России, и даже в мире.

При упоминании Первой конной сразу же всплывает имя ее командира Семена Буденного, которого чаще всего считают инициатором создания армии. В действительности же к появлению уникального военного соединения приложили руку несколько человек. В их числе были один из самых популярных в начале Гражданской войны красных конников — Борис Думенко (нередко именно ему и приписывают идею создания конной армии, хотя доказательств этому нет), а также будущий командир Второй конной армии Филиппа Миронова. В советской историографии утверждалось, что постановление о создании новой армии Реввоенсовет Южного фронта принимал на основании предложения Иосифа Сталина, который был в то время его активным членом. Последняя версия вряд ли далека от истины: в число руководителей нового соединения вошли в первую очередь люди, с которым Сталин близко познакомился во время обороны Царицына летом 1919 года. Да и в дальнейшем именно красные командиры и комиссары, прошедшие через Первую конную армию, пользовались особым доверием Сталина, а сам он принимал самое активное участие в судьбе этого соединения. Но кто бы ни стоял у истоков Первой конной, а на место ее командующего в ноябре 1919 года не было иной кандидатуры, кроме командира конного корпуса Семена Буденного. К этому времени его предыдущий командир, Борис Думенко, едва оправившись после ранения в легкое, уже командовал другим соединением – конно-сводным корпусом, и снимать его с этого поста никто не собирался. Так что Первая конная армия формировалась сразу под командованием будущего маршала и самого знаменитого советского конника, который, как и армия, был символом советской кавалерии до самого конца ее существования.

Первоначально в состав Первой конной армии вошли 1-й конный корпус под командованием Семена Буденного и три дивизии: 4-я кавалерийская под командованием Оки Городовикова, 6-я под командованием Семена Тимошенко и 11-я под командованием Василия Матузенко. Членами Реввоенсовета армии стали (помимо Буденного) еще два человека — члены РВС Южного фронта Климент Ворошилов и Ефим Щаденко, а секретарем — Сергей Орловский, будущий главный военный прокурор РККА. И первые же бои с участием новой конной армии доказали, что ее создание было не только оправданным, но и своевременным. Участвуя в Харьковской наступательной операции, армия нанесла мощный удар по деникинскому фронту: ей удалось вклиниться между Добровольческой и Донской армиями, что привело потом к опрокидыванию фронта белых.

Стоит заметить, что в этих боях красные конники сошлись, что называется, клинком к клинку с теми, кто невольно поспособствовал появлению 1-й Конной, к примеру, с конным корпусом генерала Мамонтова, и эта встреча была несчастливой для мамонтовцев. Чуть позже, уже в конце зимы 1920 года, армия Буденного участвовала в крупнейшем кавалерийском сражении Гражданской войны (общее число сражавшихся — порядка 25 тысяч сабель) и сумела одержать победу над конными соединениями белых, а позднее сыграла важнейшую роль в наступлении Красной Армии на Северном Кавказе. После этого Первая конная была переброшена на Польский фронт, и тут военная удача отвернулась. Успешно начав кампанию и дойдя до Львова, армия приняла участие в Варшавской операции, которая завершилась для нее окружением под Замостьем, и вырваться оттуда буденновцам удалось лишь ценой тяжелых потерь. Выведенная в резерв и пополненная, Первая конная армия затем принимала участие в наступлении в Крыму, где уникальное кавалерийское соединение и оставалось в составе Вооруженных сил Украины и Крыма вплоть до своего расформирования в 1921 году.)

Создание и боевое применение Первой конной армии стали уникальным опытом, повторить который не удалось больше ни одной стране в мире. Впрочем, у них в этом не было необходимости: таких масштабных и специфических локальных войн, как Гражданская война в России, больше не случалось. К тому же опыт Первой конной показал, что подобного рода оперативно-стратегические соединения кавалерии эффективны лишь в условиях высокомобильных боевых действий, когда фронт не имеет сплошной линии, а оборона глубоко не эшелонируется. В противном случае кавалерийские армии теряют свое главное преимущество — подвижность, и уже не способны глубокими тыловыми рейдами обеспечивать условия для наступления остальных армейских соединений. Тем не менее, можно насчитать не один десяток известных советских военачальников, которые вышли из рядов Первой конной. Начать с того, что среди них были двое из пяти первых советских маршалов — Семен Буденный и Климент Ворошилов. Маршалами стали вскоре конармейцы Семен Тимошенко и Григорий Кулик, а в годы войны этого высокого воинского звания были удостоены, например, начинавшие военную карьеру в 1-й Конной маршалы Андрей Еременко, Кирилл Мерецков и Кирилл Москаленко. Наконец, Конармия дала двух из трех наркомов обороны межвоенного периода — Ворошилова и Тимошенко. Но никогда больше после 1921 года в РККА конные армии не создавались, а на смену им в роли соединений, предназначенных для прорыва линии фронта и рейдов по тылам противника, выступали уже танковые армии.)

Первая Конная породила множество командиров, проявивших себя в годы Великой Отечественной войны прославленными полководцами: Мерецков, Белов, Еременко, Рыбалко, Лелюшенко и другие. Порой можно услышать, что даже Жуков с Рокоссовским из буденовцев. Однако, хоть они оба и делали свои первые военные шаги в кавалерийских частях, но отношения к первоконникам не имели.

Думаю, что есть смысл рассказать о человеке,  который был первым командиром кавалерийских частей, в дальнейшем превратившихся в Первую Конную армию. Его звали Борис Думенко, и также, как и Семен Буденный он был родом с Дона. Вот только относился не к казакам, а к иногородним, то есть по статусу в казачьей иерархии был ниже. Именно иногородние были основой и опорой Советов на Дону, так как в отличие от казаков, были обижены землей, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

До того, как грянула революция, он успел повоевать в Первой мировой, дослужился до вахмистра. Был отчаянным рубакой, умел рубиться шашкой с обеих рук, а потом, когда начали создаваться советские отряды, выяснилось, что у сильного бойца есть не только ловкость, умение бить первым и выходить живым из сложных передряг, но еще и неплохие организаторские способности. В результате его отряд, а потом полк быстро рос, а сам Думенко становился все более популярным. Когда несколько отрядов объединили в полк, Думенко стал командиром, а помощником оказался Семен Буденный. Так они и оказались вместе.

Кавалерийские части были ударной силой Гражданской войны. Это была такая мощная вундервавля, рвавшая фронты белых и красных на части, устраивавшая блицкриги, если  бойцы не решали, что хватит воевать и пора уже просто попьянствовать и пограбить. И полк Думенко превратился в бригаду, а потом в дивизию. И все у новоявленного начдива было хорошо. Но 25 мая 1919 года в крупном конном бою с белыми он получил тяжелое ранение, остался жив, но был эвакуирован в Саратов, а дивизию принял Буденный.

Дивизию вскоре развернули в корпус. А Думенко, немного поправившись, 14 сентября 1919 года станет командиром Конно-сводного корпуса. Вот только к тому моменту народные самородки и вожаки, которым собственно и был Думенко, были уже не нужны. В Красной Армии наводился железный порядок и насаждался жесткий комиссарский контроль.

Есть две версии того, что случилось дальше. По одной, он не сошелся характерами с Троцким, по другой, мешал Сталину, Буденному и Ворошилову. На самом деле более вероятна именно первая версия, так как Думенко и Буденный выдвинулись именно благодаря Сталину, а Буденный некоторое время был вторым при Думенко. Да и не Сталин решал, какому фронту, какой конный корпус передать.

Когда был создан новый конный корпус, тот самый Конно-сводный, его командиром стал Думенко. Буденный остался командиром 1-го корпуса, в дальнейшем развернутого в Конную армию. А корпус Думенко отправили на Кавказский фронт, где командовал протеже Троцкого, Тухачевский. Там Думенко и арестовали, обвинив в убийстве присланного в корпус комиссара, а также подготовке мятежа. Комиссара на самом деле убили, причем реального убийцу не нашли. Поэтому обвинили комкора, тем более, что его очень хотели в этом обвинить. Заодно до кучи обвинили в юдофобстве и быстро расстреляли, пока верные бойцы не одумались.

Много таких случаев на фронтах Гражданской войны было. Наступало другое время и в нем слишком самостоятельные вожаки, а порой и просто откровенные бандиты, были уже не нужны. Так и стал создателем Первой Конной Буденный, а не Думенко, который на самом деле и занимался созданием красной конницы.

Фактически история Первой Конной завершилась к весне 1921 года, несмотря на то, что формально она сохранялась ещё в течение двух лет. С окончанием Гражданской войны необходимость в подобном соединении исчезла. Подразделения расформированной Первой Конной были рассредоточены по различным военным округам.

Критики Первой Конной охотно приведут длинный список донесений и приказов, в которых задокументированы факты грабежей и иных преступлений, совершавшихся бойцами армии. Эти зарисовки есть и в рассказах Исаака Бабеля.

Представлять армию Будённого как сообщество революционных идеалистов было бы нелепо. Красные кавалеристы были лихими рубаками, однако с дисциплиной и законностью не дружили. В этом смысле они совершенно ничем не отличались от конников батьки Махно или атамана Шкуро.

Больше того, пожалуй, именно среди кавалеристов в Гражданскую войну царило наибольшее брожение умов. Случаи, когда не только отдельные конники, но и целые отряды успевали повоевать и за красных, и за белых, и за всех остальных, не являлись в ту эпоху чем-то исключительным.

Заслуга Будённого заключается в том, что он, как никто другой, смог подчинить  эту вольницу и умело использовать её в интересах красных. И личный авторитет выходца с Дона, героя Первой Мировой, сыграл в этом не последнюю роль.

Представление о том, что Первая Конная Будённого являлось сборищем грабителей, не имевших ни малейшего понятия о военном искусстве, не вяжется с фактами. Именно Первая Конная дала большое количество командиров, ставших прославленными командирами в годы Великой Отечественной войны Идеальной истории не бывает. Но как бы то ни было, Первая Конная армия Будённого была, есть и будет одной из ярчайших легенд советского периода.

Конная армия была хороша и как крупный кавалерийский резерв в руках высшего командования. Но ей почти все время пришлось действовать в узких коридорах разграничительных линий общевойсковых армий. И иногда благодаря этим коридорам ей приходилось терять значительную часть своей эффективности. Стало очевидно, что действия конных масс, связанные с разграничительными линиями и устанавливаемыми ими границами, часто ведут к неудаче. Примером служат операции армии С. М. Буденного в районе Брод.

Конные корпуса и армии осуществляли самостоятельные операции в тылах противника, а также на полях сражений Гражданской войны. Они стали настоящей элитой новой армии. Элитой, которую отличал не только высокий боевой дух, хорошая оснащенность и ореол побед – но которая могла действовать в самых разнообразных по тяжести тактических условиях, и действовать максимально успешно.

Стратегическое значение конницы в ходе Гражданской войны значительно возросло. Она получила возможность заставлять противника отступать по всему фронту. При наличии в своем тылу кавалерийских соединений, противник чувствовал себя неуверенно и, как правило, отступал.

В Гражданской войне конница сыграла важнейшую стратегическую роль, повлияв на судьбу не только кампаний, но и всей войны в целом. Именно 1-я Конная армия, одно из самых крупных по численности оперативных объединений, какое только знала мировая история, сыграла в этом ключевую роль.