А виновата ты лишь в том, что мама хочет кушать 17

Глава 17

Как прошла вторая зима в далеком и глухом Северном поселке я не помню. Моя память не сохранила совершенно ничего, кроме того, что мне говорили, что скоро у меня будет сестричка или братик, и чтобы это случилось как можно скорее, мне лучше уехать к бабушке и не мешать маме. Я с радостью выполнила этот наказ. Увезли меня не в мае, как обычно, а в апреле. И к трем месяцам лета добавились еще два месяца весны. Я была счастлива! Я отъедалась и отсыпалась. Жила я на два двора, но кушала в основном у бабушки-мамы. Веранда. Здесь стоял стол, переносная электрическая плита и холодильник. В дождливую погоду мы всегда трапезничали здесь. На столе- чего только нет! Украинский борщик. Потом пюрешечка, нежная и без комочков, со своей домашней картошечки. Тушеная кролятинка. Салатик из свежих, только что сорванных огурчиков, помидорчиков, петрушечки, лучка, чесночка, заправленный домашним вкусно пахнущим подсолнечным маслом. Потом компот, тоже из своих садовых ягод и фруктов. К нему пирожки с вишнями или яблоками. Все было очень вкусно. Там было все спокойно и по-доброму. Неспешно. Размеренно. Даже дождь, стекающий по окнам веранды и барабанящий по крыше, и периодические раскаты грома и вспышки молнии не пугали, а наоборот только усиливали уют и целостность момента. Я благодарю вас за эти минуты на веранде!

Весело и уютно. Легко. Расслабленно. Семейно. Нос дышит. Я в семье. И ОН рядом. ОН в полном единении со мной, а я с НИМ. Меня любят. Я счастлива. Я начинаю это ценить и осознавать только сейчас.

Реальной жизнью я жила только у бабушки. Я там не мечтала ни о чем. Я участвовала в процессе жизни, потому что было можно. Можно бегать. Можно смеяться. Можно громко говорить. Можно вкусно кушать и получать удовольствие от вкусной еды на свежем воздухе в абсолютной безопасности. Никто не побьет, никто не будет орать. Можно общаться столько, сколько хочешь, и получать от общения удовольствие. Бабушка могла меня и приобнять, и чмокнуть в щечку. И сказать – «Внучечка, ты моя золотая!». Теплым добрым голосом, с любовью во взгляде.

У бабушки было тепло и душе, и телу. Легко. Радостно. Я просто счастлива без условий. И смерти нет.

Хотя однажды мы стояли с дедушкой у забора, он натягивал сетку, и тут звук похоронной музыки. Этого умершего хоронили с оркестром.Музыка была страшная и торжественная. Тело несли по всей улице. Хоронить выходили все соседи. Плакали в голос громко и горько. И вот мы стоим. Ласково светит солнышко, дует теплый ветерок, а от музыки мне становится страшно. Все в груди сжимает тоска какая-то непонятная. И тут голос дедушки:

– Вот так и меня когда-то понесут.
Этот страх его потерять осел во мне тогда на всю оставшуюся жизнь. Уже тогда в свои пять лет я начала панически бояться этой потери. Почему я так боялась их потерять? Потому что они были всегда! Потому что очень любили меня и грели. Я обожала эти лица. Такие родные, простые и добрые. И вот их не будет. Что я буду делать? Ведь у меня больше никого нет. Кто будет меня любить? Кто будет обо мне заботиться? А кого буду любить я? С кем буду болтать и переписываться? К кому буду стремиться летом? К кому буду идти по зеленой траве, под жужжание насекомых и шепот листвы, выйдя с поезда? И как так может быть, что дедушка не будет идти рядом и не будет тащить на плече наш чемодан. Что он не будет что-то рассказывать размеренно и спокойно, с сигаретой в углу рта. И этот дым, кстати, никогда не душил. Он вообще не замечался. Как такое возможно, что бабушка не будет меня ждать, наготовив всякой вкуснятины? Как так может быть, что их не будет?!

Из этих тяжких и не по возрасту дум, меня вырвал крик моей подружки Варьки.
Она звала меня гулять. Это была моя лучшая подружка с 3 до 6 лет. Большую часть времени она ходила лысая. Ее бабушка говорила, что это для густоты волос. Они у нее и, правда, потом были густые. Может от природы, а может и от стрижек. С этой Варькой и с ее старшими сестрами мы лазали по деревьям. В саду обустраивали домики и ходили друг к другу в гости. Оформляли очень красиво платками и кусками ткани. Делали игрушечные столики и из игрушечной посудки пили чай. И, конечно же, там были куколки. Это были наши детки. Наигравшись в куколок, мы бродили по саду, в котором кроме облепихи почти ничего не было, и это единственное, чего не было у моих. Так самой вкусной и желанной для меня была, конечно же, облепиха.
Сад Варьки выходил прямо в заросли ярка. Что это за место такое и почему оно так называлось, я толком не знаю. Просто был ярок, довольно таки глубокий и вечно заросший травой и кустарниками. В центре всех этих фантастических зарослей бежал ручеек. Неглубокий. Быстрый. Серебристый. При выходе из ярка этот маленький ручеек превращался в большую и достаточно глубокую речку. В самом ярку было мистически-красиво и прохладно, даже в самую сильную жару. На кустах было очень много стрекоз - зеленых и голубых. Иногда попадались коричневые, но это было совсем уж невиданной удачей такую поймать. Мы их ловили и играли в женихов и невест. Делали из них разноцветные пары. Потом отпускали. Не знаю, как чувствовали себя стрекозки после наших игр, но мы были счастливы. Набегаешься, навеселишься и - домой. Вкусно кушать. Там бабушка ждет.

В дождливую погоду было очень скучно сидеть в доме. Мы собирались у кого-нибудь в беседке и рисовали. Там можно было рисовать. И я рисовала. Или играли в карты, плели из проволоки колечки, щелкали семечки из садовых подсолнухов, не жаренные, а прямо так со шляпки. У них очень интересный вкус - они нежные, как молочные. Когда дождь кончался, мы всей толпой высыпали на улицу и бегали по потокам грязной воды, которая с шумом текла в центре дороги. Улица была под наклоном. Мы жили почти в самом низу, вот и резвились там. Никогда не простывали.

Дождь закончился. Светит солнышко. Тучи грохочут где-то вдалеке. Шумно и весело всем вместе. Затяжные дожди там были редкостью. А как дышится потом после такого дождя! Какая омытая и сверкающая природа вокруг! Мне нравилось, и дышать этим воздухом после дождя, и смотреть на мокрые, сверкающие в лучах солнышка листья деревьев, и ходить по мокрой траве. Мне нравилось ощущать во всем этом ЕГО присутствие и участие. Я была абсолютна счастлива и очень благодарна ЕМУ, за то, что ОН отправил меня на эту прекрасную, созданную ИМ планету Земля. Я была очень благодарна ЕМУ, что ОН не оставил меня здесь в полном одиночестве и всегда был рядом. Единственное, что я пока не понимала, так это моменты его исчезновения в доме у родителей. На Север ОН со мной не ездил. Там я была совершенно одна.

Вот как-то так же весело и непринужденно шло мое второе лето каникул. Мы готовились к моему шестому дню рождения. И за день до него, я как обычно, с раннего утра помчалась к почтовому ящику помогать раскладывать почту. Продолжение следует...