Сделка

В 2005 году журнал Forbes составил список самых богатых россиян в 1914 году – последним плодотворным с экономической точки зрения году перед Первой Мировой, революциями, Гражданской войной… Список возглавил Николай Второв, обладавший состоянием более 60 млн золотых рублей. Для сравнения: Морозовы – 40 млн. руб., Рябушинские – 25-35 млн. руб. За предприимчивость и умение делать деньги из всего Николая Второва прозвали русским Морганом.
Николай Александрович Второв привык брать,что ему нравится и для достижения своей цели-он ни перед чем не останавливался.Узнав о том,что его любимая супруга Софья Ильинична  решила купить земли у княгини Веры Николаевны Лобановой-Ростовской,Николай Александрович сам решил принять участие в данной сделке.Ему не терпелось превзойти своего купца из Иркутска Александра Фёдоровича Второва
Расширяя и укрепляя свою торговую «империю», А.Ф. Второв построил пассажи в 13 городах Сибири и Забайкалья – Томске, Иркутске, Екатеринбурге, Барнауле, Новониколаевске, Верхнеудинске, Бийске, Сретенске, Чите и др. Его магазины, прообразы современных супермаркетов, торговали не только различными тканями, но и одеждой, а также аксессуарами к ней, в том числе последними новинками парижской моды.
в 1897 году, когда сыновья уже могли самостоятельно вести дела, Александр Федорович решил переехать в Москву, разделив между ними свое имущество. Братья стали уполномоченными фирмы и руководителями отделений в крупных городах Сибири. В Иркутске Александр Федорович оставил младшего, Александра, а старшего — Николая — отправил в Томск.в конце 19 — начале 20 веков, было принято устраивать балы: детские, юношеские и семейные. Особенно местная общественность приветствовала балы семейные. Они проводились по договоренности с хозяином дома, обычно богатым купцом. Александр Александрович и его жена часто устраивали светские приемы.
Его- одну из подобных «перспективных» свадеб описывал мемуарист Н.А.Варенцов: «Обед был приготовлен лучшим московским рестораном «Эрмитаж». Посередине залы был приготовлен стол для новобрачных и их родственников, а для остальных гостей были накрыты отдельные круглые столы, тоже живописно убранные живыми цветами, фруктами и конфетами. За обедом подавали свежую клубнику (свадьба была в январе), положенную в маленькие горшочки наподобие цветочных, внутренность которых была заполнена ватой, а наверху покрытая изящной бумажкой лежала ягода клубники. Все брали этих горшочков, сколько кто хотел; я взял их несколько, но попробовал ягоды – они оказались безвкусными. Во время венчания жених и невеста стояли на коврике, сделанном из живых роз».И Николай Александрович не хотел уступать в роскоши своему брату
Второву удалось убедить Веру Николаевну продать ему,а не его сестре Надежде Александровне участок земли на Спасопесковской площадке, рядом с Арбатом, где Николай Александрович и Софья Ильинична решили построить семейный особняк.Два известных архитектора, Владимир Адамович и Владимир Маят, постарались на славу. Их творением стало эффектное здание в стиле неоклассицизма, богатое и в то же время стильное. Особняк потрясал не только своим фасадом, но и роскошью интерьеров. В те годы находившуюся на волне экономического подъема Первопрестольную трудно было удивить архитектурными шедеврами – лучшие архитекторы страны то и дело по заказам известнейших предпринимателей украшали Москву удивительными домами в стиле модерн или эклектики, и, тем не менее, резиденция Второва единодушно была признана одной из архитектурных жемчужин древней российской столицы.

Особняк был оборудован по последнему слову техники .Кроме того Николаю Александровичу удалось купить у старой княгини и леса в Воронежской губернии.
Вера Николаевна Лобанова-Ростовская,получив от сделки с Второвым солидный куш, приобрела еще одну виллу в Вивей под Лозанной. И транжирила деньги на драгоценности. Это была всепоглощающая страсть. «Она покупала их неутомимо и везде», – заметил в мемуарах о княгине ее свояк граф Георг Берг. Однако сама она считала, это выгодным вложением.Но до конца дней своей жизни её  мучило сомнение:"А не продешевила ли я с Второвым?"
С началом войны княгиня присмирела. Осела в Вивей, на своей вилле. Ударилась в милосердие. Она и прежде занималась благотворительностью. Но скорее для славы. Так пустячки для нуждающихся, капля в море от ее огромного состояния. Когда благодеяние не от сердца, оно нередко приносит несчастье одариваемому. Подобное случилось с крестником княгини Николенькой Штером, которому она завещала небольшую сумму. Этот счет в швейцарском банке обернулся бедами для всей семьи Штеров Отец наследника Н.П. Штер 17 сентября 1931 г. был арестован во Владимире и за связь с «контрреволюционными элементами» приговорен к расстрелу
В последнее время Вера Николаевна никуда не выезжала. Грустила. Ее часто заставали с застывшим взглядом. Вперенным в некую незримую даль. Словно вглядывалась в то, что далеко-далеко. За горами, за долами. На Собачьей площадке в центре матушки Москвы – чудесный парк с развесистыми соснами, ее уютный московский дом. Роскошный особняк купца на его месте наполнял ее горечью и унынием. От этого, как говаривали, княгиня очень скоро – в конце 1914 – и умерла: сердце не выдержало. Похоронили ее на кладбище Гран-Жас в Каннах. С этим угрюмым, вгоняющим в трепет взглядом из-под складок погребального савана она и изображена на надгробии: словно вышла из могилы, присела на краешек плиты и сейчас двинется в путь...
С тех пор призрак, похожий на это изваяние, стал появляться в усадьбе Второва. В самом же доме творилась всякая чертовщина. Знатоки аномальных явлений уверяют, что разгневанный человек излучает мощный поток отрицательной энергии... А гнев княгини был велик – усугубляла его и вдруг встрепенувшаяся тоска по родине. Вкупе со скорбью о ней, изнемогающей в полыме горестной войны и смуты..