9. Вязьма, Белоруссия, Литва с хутором, Польша и ф

(На фото: Гражина в грёзах и Гражина в сыроварне)
               


   К Москве дороги стали пошире, а скорость ниже. На МКАДЕ, объезжая столицу, провел чуть более часа и вот я уже на Можайском шоссе. Еду в Кубинку.  Заглядываю на заправке в Гугл. Музей Кубинки закрыт - облом. Ладно – есть Вязьма. Много раз проезжал, и вот срослось – заеду.

   Насколько мне понравился Суздаль, настолько я был разочарован Вязьмой. Надежда Петровна Иванова, встреченная мной в лопухах за заброшенной церковью, пенсионерка, объяснила: «это оттого у нас всё наперекосяк, что у нас баба – мэра». И всё стало понятно. Если баба ругает мэра-бабу, значит разруха пришла.
   Вначале о хорошем. Памятник генералу Ефремову в центре достоин упоминания о нём – он застрелился в окружении, когда понял, что бессилен бороться дальше. Он один из миллиона погибших в Ржевской операции, если можно назвать операцией стояние на месте до упора. Ему и памятник и могила персональная. Остальной миллион лежит в братских могилах.

   Памятник Папанову я тоже нашёл. Сидит на скамеечке, как теперь принято знаменитостей усаживать на двухместную скамью – чтобы ротозеи могли вместе сфоткаться.  «Тебя посодют, а ты не воруй!» Я не стал присаживаться. Пусть сидит сам. Обошли вместе с бабушкой вокруг закрытой церкви – там была при советах библиотека и Надежда Ивановна её главная читательница. Рядом запертое общежитие для монашек. Были кельи, теперь невесть что.  Угостила меня моя экскурсоводица двумя морковками – шла из огорода. На уговоры прокатиться по городу в моей машине отказалась. Внучек ждет. Хотя и обалдуй и хамоват, а бабушка к нему спешит.
 
   Есть клуб или дом культуры «Победа» в стиле пятидесятых. И есть скромный памятничек в виде каменной тумбы с двуглавым орлом и подписью: «Не нам, не нам, а имени твоему». Задумались вместе со спутницей – о чём тут? Решили что после бегства наполеоновской орды из пределов, народ такими словами признал не своё торжество победителя, а руку Самодержца. Льстя неприкрытая.  Кстати орел очень необычно изображён. Не в важной позе державной, а ощерившись и встопорщившись, пригнув головы как гусь в наступлении. Видимо орёлик гадину увидел – Наполеошку.
   Вот и вся Вязьма.


           Попытка посетить Белоруссию

   В Смоленске заночевал я в гостинице-хостеле при автовокзале. Один в четырехместном номере. Купил чебурек у чебурека в чебуречной. Армяшка продавец оказался культурный. Маска под подбородком, двумя пальцами левой руки, аккуратно, вложил в полиэтиленовый пакет чебурек и уже потом вручил мне.  Молчу. В третий раз в Смоленске меня кормит армян. Возрази – его уволят. Кто тогда будет русских кормить?

   Машина стояла на неохраняемой стоянке на площади и утром оказалась не тронутой. И повезла меня в Белоруссию. Там мне хочется побеседовать с селянами о жизни и побывать в Минске. Убедиться в протестах против батьки. Не верится мне, что весь народ против того, чьим именем живет страна уже тридцать лет. И враз запротестовала.  Много раз я проезжал по Беларуси и всегда радовался за бульбашей – живут лучше москалей. Конечно с демократией напряженка, да ведь без царя на руси не живали. И не хрен начинать?! Баба – жинка протестанта, содержанка евросоюза – Тихановская – недостойна детским садиком руководить. Не  то что народом.  Видимо молодёжи скучно без тусовок….

   И вот я уже на границе. Спрашиваю у последнего русского пограничника – далеко ли граница с Белоруссией? Он машет неопределенно вдаль…. Еду. Вот уже проехал километра три и границы нет. Есть столбы с плакатиками  изображающими прямоугольник и монеты рядом. Знаю, что по дорогам стоят считыватели мзды, а где покупают блямбу для лобового стекла? На заправке спрашиваю где платят за дорогу? – А вы россиянин? – Да. – Ну тогда вам не нужно платить за проезд.

   Немного успокоенный еду дальше. Но чувствую, что-то будет! И точно!  Вскоре вижу на обочине мужичка с бумажкой. Так обычно голосуют коллегам дальнобойщики. Андрей точно дальнобой. Едет в Минск за отремонтированной машиной.  Предлагаю перекусить при дороге. Сам завтракаю, а ему кофе.  Он выпивает быстро и выходит покурить. Вдруг бегом возвращается и чуть не в голос – У вас немецкие номера и нет блямбы. Вы проехали уже два считывателя и с вас уже штраф около двухсот евро! До Бреста будет две тысячи!

   Вот тебе раз! Как хотел заплатить, и не знал где! Что же делать?
- Я вас выведу! Поедем в Россию, но не по платным, и вы выедете из России уже в Латвию.

   И мы поехали за границу. Как я его ни отговаривал не ехать со мной, добрый человек проводил меня до самой границы. Там ему легче сесть в попутку до Минска.  Там у него утром завтрашнего дня рейс в Россию. В месяц имеет он до тысячи евро! Подарил я ему тысячу рублей из оставшихся у меня денег. И мы распрощались с благодарностью. Да, по дороге купил я полведра яблок за пятьдесят рус рублей у бабушки в деревушке. Дедушка бабушкин у забора сидя чистил картоху. – А мясо то будет у вас к бульбе, спросил я. Нет, нету мяса, еще не заработали…
   Выяснять куда делось мясо и почему, у меня не было времени – Андрей торопил, как будто за нами собаки гнались.

   Вот так я побывал в Белоруссии! Двести километров и три диалога. Третий был в столовой, где я заказал бульбу с пупками и пупки оказались плохо очищены и с песочком. Пожурил я повариху, и она потупилась. Виновата значит, старая.

   А я опять прошел границу с Россией, а сто километров спустя, и с Латвией. Знакомая дорога до Даугавпилса и вот уже скоро Польша. В Литве стемнело и я срулил в отвилок. Километр грунтовки, лесок невдалеке от хуторка. В лесу опушка. За опушкой озеро тихое и на берегу заброшенный дом – дача. Видны следы деятельности мастерового хозяина. Карусель из коряг, лестница с фонариками и перилами идущая к озеру и за дом. Все похилилось и проросло сквозь ступени молодым лесом.
 
Дом оббит салдингом и в этом его спасение – выглядит как новый, но занавески в окнах заплесневели. После прогулки к озеру хочу подняться на бугор к хутору, но там лают собаки. Темно сделалось, и я укладываюсь после принятия снотворного смотреть последнюю серию «Чик» - у бросивших опасную профессию проституток жизнь налаживается – режиссёр оптимист. Уже не нужно им ублажать дальнобойщиков и их покровитель согласился помочь им начать новую жизнь….

   Слышу стук в окно и женский голос: «Кто тут»?
- Путник! А Вы кто?
- А я хозяйка с хутора….
Выбираюсь из машины. Зовут хозяйку Гражиной. Я в восторге – это же самое красивое польское имя! Она видит мо неподдельную радость от встречи в свете фар и проникается доверием. Оказывается она хозяйка и хутора и этого домика у озера. А ещё она делает сыры. - Сама?  Прошу показать и мы идём с ней на её хутор и даже в сыроварню. По дороге выясняю, что имя Гражина придумал Адам Мицкевич. Вот же ж, не поэт я, а и мне имя Гражина о чём-то трогательном и женственно дрожащем говорит. Гражина никогда не ударит человека сковородкой! Ванда, Валька, Дунька и Гертруда с Тамарой – запросто!

   Сыроварня у Гражины, маленькой женщины шестидесяти двух лет, это три чугуна на теплой печи, укрытые шебурами, несколько молочных фляг у порога, мешочки с творогом на деревянных вешалах и четыре холодильника для готовой продукции. И вкусный запах молока! - Где же муж? – У телевизора спит. А сын уехал домой – это в пяти километрах от нас.

   Выясняется, что коров дающих молоко у неё 12. А еще триста. 300! Карл! На выпасе. За электро изгородью. А работников всего два, и получают они по 400 евро. Тракторист побольше. То есть делают все дела втроем! Она, муж, сын!  - Вот в десятке километров вас не доезжая, видел я рулоны сена – много, это ваши? – Да, и дальше поедете на Запад, тоже будут наши.
    Удивляясь  трудолюбию литовки, по дороге к машине, вспомнил историю из советской жизни:

    Приехал к секретарю райкома Латвийского гость и видит – секретарь горюет.
  - вот хочу просить о присоединении своего района к Псковской области.
- ?
  - Понимаешь, у них урожай 13 центнеров с га, и секретарь у них Герой Труда. У меня в районе 23 центнера на такой же земле, а я имею только выговоры…

    Засыпаю успокоенный – пока есть на земле такие труженики, работающие не из под палки и не из корысти – деньги Гражине не важны – я видел её быт, человечество будет жить и будет у него что есть и что закусывать!

               Бросок через Польшу

   Подъём часов в пять и сразу, пока нет тумана, стартую. До выезда на шоссе вижу двух лис. Одна даже бежала в свете фар метров пятьдесят. Не оглядываясь. До рассвета успеваю проехать приличное расстояние и вскоре выезжаю на автобан.

 Проехав Варшаву, решил во время перекуса залезть в настройки телефона. И поплатился. Два часа меня водил за нос мой навигатор Яндекс. Увел в сторону от автобана, видимо я исключил платные дороги, и начал кружить по просёлкам. Довел до того, что я, изменив принципам никогда не спрашивать дорогу у женщин, отловил единственное в окрестностях живое существо в штанах, оказавшееся мужеподобной пани, и она успокоила – прямо и налево будет указатель «автобан». Как ни странно, так и вышло.

Но при выезде на автобан навигатор опять засигналил – вы уходите с маршрута. Дал я ему в глаз – то есть выключил насовсем! Достал на! Автобан до Франкфурта на Одере прямой и думать не нужно – следи за разметкой. Туман сгустился и висел до обеда. Движение  в Польше слабое и я пристраиваюсь в туманных пробках за фурой.
 
   А вот и граница и тут же шильд – Автобан – свобода. Естественно по-немецки. Я втапливаю педаль в пол!!! Свобода же. И получаю молнией в морду. То есть вспышка слева – фотоаппарат. Вот и свобода вам! 8000 километров проехал по разным странам и нигде не наказали, а в Германии почувствовал себя свободным. Рано расслабился.

                Конец!

П.С.  Вчера пришло письмо из полиции Бранденбурга. Спрашивают, согласен ли я оплатить штраф? Был ли я сам за рулём?  Как здоровье тёщи? …. Много вопросов….