Игорь Лавров. Братья наши меньшие...

      В Санкт-Петербурге мы живем в большом многоквартирном доме, который в девяностых годах построила Ленинградская военно-морская база для семей военнослужащих. Он располагается в парковой зоне Сосновой поляны недалеко от Стрельны. Из окон квартиры, которые выходят на север и восток, открывается вид на зеленый массив парков и Лужскую губу Финского залива. На востоке хорошо просматривался Васильевский остров, а в северо-западной части в хорошую погоду  виден остров Котлин с расположенным на нем Кронштадтом.

      П-образная громадина дома с одиннадцатью подъездами окружает обширный двор. Собачникам ранее было раздолье. Однако растущее «поголовье» автомашин вскоре вытеснило их, и прогулочная территория плавно переместилась в прилегающий парк.
      Рано утром я спешил на работу. Забулькал домофон соседнего подъезда, и открывшаяся тяжелая металлическая дверь выпустила во двор сенбернара. Громадная собака, осторожно натягивая поводок, вывела за собой хозяйку. Это была миниатюрная благообразная старушка, одетая старомодно и аккуратно.
     - Герман, не спеши,- обратилась она к собаке.
     Пес замедлил ход, бросил контрольный взгляд назад и вежливо вильнул хвостом. Во всех его движениях чувствовалась предупредительная осторожность: неспешные шаги, послушное выполнение команд хозяйки, внимательные взгляды.
     - Герман, сначала прогуляемся, потом -  в магазин.
     Собака качнула головой в такт движению, как бы соглашаясь с хозяйкой. Старушка двигалась рядом, чуть больше, чем на голову возвышаясь над холкой величественной собаки. Экзотическая пара ушла в парковую зону.

     Однажды в пасмурный день, когда снег на тротуарах превратился в слякотное месиво, я возвращался домой из университета. На углу улиц Ветеранов и Гарькавого я  увидел собаку.  Высокий, поджарый, классического для этой породы экстерьера, доберман вместе с другими собаками бродил около крытого рынка. Обращали на себя внимание выпирающие ребра – собака была истощена. Это был кобель черной масти. На шее свободно болтался хорошей выделки кожаный ошейник. Я подошел к собаке. Пес не шарахнулся и остался стоять, сохраняя горделивую осанку. В его поведении не было ни боязни, ни заискивания, ни рабской угодливости. Собака спокойно смотрела прямо в  глаза, как будто силясь что-то сказать. Ее взгляд был так выразителен,  что мне показалось, будто между нами возник разговор.
    - Ты потерялась? Трудно приходится?
    - Так случилось. Да, трудно.
    - Где ты ночуешь?
    - Где придется. Возьми меня с собой.
    - Я не могу, у меня…
    - Понимаю, - собака удрученно качнула головой.
    Помолчали. Я предложил:
    - Пойдем, я тебя хоть покормлю.
    Пес, чуть обогнав меня и изредка оглядываясь, пошел к перекрестку и остановился на переходе: горел красный светофор. Как только загорелся зеленый, собака, как будто показывая дорогу, перешла на другую сторону улицы. Повернули направо. Шагов через пятьдесят пес подошел к магазину и присел у входа. Это был гастроном «Три поросенка», здесь мне часто приходилось бывать. В одном из отделов торговали  мясом и мясопродуктами в большом ассортименте. Магазин отличался тем, что передняя панель здания представляла собой сплошную стеклянную стену.
    - Вы пришли с этой собакой? – продавщица через стекло видела сидящего добермана.
    - Я хочу ее покормить.
    - Она часто здесь бывает. Мы ее подкармливаем, когда есть кости. Красивая и воспитанная собака. Какие-то паразиты бросили. Убила бы.
    За магазином было небольшое пространство. Я положил перед собакой мясо; она понюхала, лизнула и пристально посмотрела на меня.
    - Давай, не стесняйся.
    Было видно, что пес  голоден, но ел без спешки, с какой-то собачьей деликатностью, сильно выворачивая голову и перебрасывая кусок то в левую, то в правую половину рта. Собака доела мясо, тщательно обнюхала землю,  подошла ко мне и ткнулась носом в бедро.  В ее глазах светилось добро и преданность. «Спасибо» - говорил ее взгляд. Мы пошли по улице в сторону Петергофского шоссе, которое отделено от улицы Чекистов длинной парковой зоной. Забрели в парк и медленно пошли по аллеям. Собака аккуратно и точно придерживалась моей левой ноги, сохраняя позицию при всех поворотах. Я решил проверить свою догадку. Когда мы остановились, я повернулся к ней лицом, и дал команду «сесть», подкрепляя ее жестом. Собака села. Чуть отойдя в сторону, скомандовал: «ко мне». Собака подошла. Поднял вытянутую руку ладонью вниз и, указав направление, скомандовал «гуляй». Собака отбежала на несколько метров, дала небольшой круг и вернулась. Было видно, что она выполнила команду, но гулять без меня не хотела. Даже мой скудный арсенал знаний дрессуры показывал, что собаку обучали. Я сел на лавочку, собака уселась передо мной и положила голову мне на колени. И тут я заметил светлый рубец у нее на носу. Во мне заговорил врач. Я стал тщательно осматривать тело собаки. На локтевой части правой ноги я обнаружил островок без шерсти и второй более длинный рубец. На задней левой ноге ниже колена прощупывалась  бугристость, характерная для сросшегося перелома. Налицо были перенесенные многочисленные травмы.
    - Что это? Тебя били? Автомобильная авария?
    Собака внимательно смотрела на  меня, забавно поворачивая голову то вправо, то влево, как бы прислушиваясь и силясь что-то сообщить мне.
    Мы вернулись на мою улицу, и около  дома я остановился и резко сказал:
    - Нельзя!
    Собака отошла к краю тротуара и села.  Метров через тридцать  оглянулся: собака сидела, не шелохнувшись, и напряжённо смотрела в мою сторону. Я завернул за угол и вошел в свой подъезд. Вечером я рассказал жене о необычном знакомстве. Мы долго строили догадки о том, что же произошло с собакой.

    Поскольку был выходной день, утром мы с женой отправились в магазин. У входа в подъезд в гордой позе терпеливо жал мой знакомец. Он не спеша подошел ко мне и уперся головой в бедро. Подошла жена. Пес принюхался, подошел к ней и вильнул хвостом. Он дал ей погладить себя, но потом вернулся и уже не отходил от меня.
    - Что же нам с тобой делать? - сокрушалась жена.
    Мы подошли к тому же магазину и накормили собаку. Потом долго гуляли с ней в парке. Взрослые и особенно дети с восхищением посматривали на грациозного и спокойного пса.
    А собака привязывалась ко мне все больше. Уже на третий день она рано утром встречала меня у подъезда и провожала до маршрутки. Вечером она шла со мной к подъезду. Выйдя из лифта на седьмом этаже, я решил проверить, что делает мой новый товарищ, и выглянул из лестничного окна. Пес посидел минут пять, встал и медленно побрел со двора, опустив голову и не обращая внимание на окружающих. Вся его поза говорила о бесконечном терпении и печальной безысходности. Так мы встречались неделю. Часто подолгу сидели в парке: я на лавочке, пес рядом, тесно прижавшись к моей ноге. Доброта и преданность чужой собаки были удивительны. Он не играл с гуляющими собаками и с ледяным спокойствием принимал их знаки внимания.
    Долго, однако, так продолжаться не могло. Надо было что-то решать. Дальнейшие встречи будут укреплять животного в мысли, что она нашла нового хозяина. Было бы негуманно укреплять собаку в реальности несбыточных желаний.  Я думал о собаке как о мыслящем существе.
    В интернете  я отыскал телефон ближайшей «Потеряшки». Там ответили, что принять не могут: приют переполнен. Вдогонку спросили, что за порода. После паузы сказали:
    - Привозите.
    Около рынка я без труда нашел собаку. Она подошла ко мне и ткнулась носом в бедро. Пес доверчиво пошел за мной к остановке трамвая. Без проблем доехали  до собачьего приюта. Добермана приняли без каких-либо формальностей.
    - О собаке не беспокойтесь, у нас есть заявка на эту породу из хорошей семьи. Знаете, всех, кто приводит собак, мы просим внести небольшую сумму на содержание, потому что….
    - Простите,  мог бы и сам догадаться,- сказал я, передавая деньги.
    Все это время пес ни на шаг не отходил от меня. Когда я пошел к калитке, собака стала метаться, норовя вырвать  поводок из рук служителя.  Я попросил  отпустить собаку, подошел к ней и четко дважды произнес: «Нельзя».  Собака села и замерла. Через щели забора мой случайный друг долго смотрел мне вслед. Когда я дошел до поворота, то вдруг услышал протяжный вой.  Оглянувшись, увидел, что  пес сидел у забора, и, вытянув голову и шею почти вертикально, протяжно, по-волчьи выл.
    Настроение одинокого животного передалось и мне. Я ускорил шаги.  Кратковременная радость встречи и необъяснимая тяжесть потери до сих пор тревожат  мою память.

    P.S. Из  справочника: «Доберман. Животные с сильной нервной системой, уравновешены, отлично подчиняются и преданы владельцу, адекватно реагируют на раздражители. Привязываются к хозяину настолько, что, кажется, читают его мысли. Людей делит на две категории: к одним - полное равнодушие, к другим  проявляет  доверие – сразу и надолго. Доберманы прекрасные охранники, сторожа, ищейки и компаньоны».