17 авг. Ср. Продолжение 4

Подъем раньше, чем встаёт солнце, в 5.00. После умывания шеф устроил построение, чего никогда не было. Оказалось, что он проверил сегодня ночью несение дежурства рядовым Латыповым, а тот спал. Ну утром шеф и устроил ему разнос с объявлением строгого выговора. Наша жизнь здесь в руках Божьих. Не зарежет душман, так пристрелит по ошибке свой – так, говорят, здесь застрелили начальника ПО, - не пристрелит свой, так укусит какой-нибудь гад – у нас в комнате водятся мухи, муравьи, саранча, тараканы, мыши и даже лягушки, - не покусает гад, так заболеешь чем-нибудь, не очень приятным, не заболеешь, так отравят в столовой. Выжить в таких условиях тяжело. Да еще немилосердное солнце выпаривает весь соляной запас, который в тебе есть.
Много здесь строительно-хозяйственных работ, которые выполняют за здорово живешь наши офицеры, прапорщики и солдаты. Материалом служит тара от грузов и самодельные глиняные кирпичи. Хотя бы догадались афганцев этих использовать. Кроме, как торговать, они ничего не умеют.
Сегодня ночью гремели взрывы и мешали спать. Наверное, минометчики бомбили по горам, потому что сначала было слышно сильный грохот от выстрела, потом, через несколько секунд, разрыв мины далеко.
 ТЭЧ задумала строить свою баню возле бучила. Я вчера помогал копать землю, пересыпанную галькой, и натер на правой руке две мозоли от того, что руки мои отвыкли от грубого физического труда.

25 авг. Четв.

Празднование 50-ти летия авиации началось после обеденного отдыха 21 августа. Торжественное построение на плацу перед памятником погибшим в ДРА нашим ребятам. Внос знамени, приветствие командира, Интернационал, торжественный марш колонной по-батальонно – весь этот ритуал был проделан, как обычно. Потом торжественное собрание в нашем клубе с представителями афганских властей.
Командир сделал доклад, потом начальник штаба прочитал список поощрений в честь праздничка и, оставшееся до ужина время, отдали на поздравления афганцам. Были здесь представители партийного руководства провинции Нангархар, военный руководитель Джелалабадского гарнизона, представитель цирандоев – милиции. Дрянной переводчик веселил нас, а афганцы говорили речи с достоинством и горячо. Сказав необходимые слова, они отдали подарки командиру и руководству полка, обнимая одаренных.
  Совсем забыл. Всему этому действу предшествовал, не объявленный заранее, праздничный обед, на который я опоздал, но всё равно успел съесть окрошку, мясо с картошкой и стакан какао и всё это с пышками. Кто успел вовремя, ели разную закуску и яблоки, принимая поздравления от общепита.
Собрание, наконец, завершилось исполнением нашего и афганского гимнов, а объявленный командиром торжественный ужин оказался … самым обыкновенным, ординарным ужином. Потом всеобщая пьянка до потери пульса. Управление гуляло в бане, что возле бучила. Я этой участи избежал, пойдя смотреть фильм. К вечеру разболелась голова, да и весь следующий день продолжала болеть. Мне было очень кстати, что и остальные сослуживцы полка не могли отойти после праздника – опохмелиться было нечем – и продолжали спать.
Нашли мне дело. Буду ходить дежурить старшим инженером полетов и оборудовать помещение под техническую библиотеку инженерно-авиационной службы (ИАС). Дежурство идиотское. На вышке два офицера. Один из полка – я, другой из батальона. Я записываю когда и какой борт взлетел или сел и отдаю приказы другому куда и какое наземное средство отправить. Другой, просто инженер, переадресовывает мои команды водителям машин, стоящих вокруг КПИ. С этой работой мог справиться руководитель полетов или диспетчер.
Спал одну ночь без кондиционера – не было электричества – точнее не спал, а находился в полубредовом состоянии. Духота и жара выжали из меня столько пота, что, когда высохли простыни и наволочка, оказались от него полностью желтыми, пришлось срочно менять.
Ночью комната наполняется шумом шорохов. Наше зверье и насекомые выходят на охоту. Встаешь в темноте с кровати и кажется, что вот-вот наступишь на какого-нибудь гада. Муравьи ползают по мне не стесняясь, иногда покусывают. Видел фалангу засушенную. Длинные желтые мохнатые лапы, голова в виде клешней и несоизмеримое телом серое брюшко. Создание миллиметров 40 – 50 в длину. Говорят, укус её сам по себе не ядовит, а может заразить болезнью, микробы которой фаланга переносит на себе.
Мухи смертельно надоедают. Лезут в глаза, в рот, в нос, уши – куда только можно, но не кусают.
Прибыв сюда, резкого изменения в своей социальной жизни не почувствовал. Сказалась одинокая жизнь в Бердичеве. Люди, оторванные от семей страдают этим очень. Я же ничего, привык.

30 авг. Вт.

Насколько вся авиация пропитана воровством можно судить по многочисленным примерам. Воруют все. Начиная солдатом и кончая министром обороны. Воруют у государства. Им мало, что их кормят и одевают, обеспечивают жильем и неплохим денежным довольствием. Им надо ещё красть в личных целях и в целях оборудования своего рабочего места. Подразделения полка, как маленькие хозрасчетные предприятия, с которых требуют, а ничего не дают. Сюда примешивается желание выделиться среди других, чтобы заслужить похвалу начальства.
Если нельзя украсть, подкупают спиртом – кто не любит выпить, да покрепче.
Этот порок порождает полная бесплановость хозяйственных работ и инициатива маленьких начальников, убежденных в том, что если работы по специальности нет, то надо обязательно что-то строить, даже тогда, когда скоро придется ломать построенное.
Что из себя представляет начальник политического отдела полка объяснять не надо. Комиссар. Уезжая из Афганистана прихватил с собой 12000 лишних чеков внешпосылторга и пистолет. Благо, что таможня на чеку.
Ещё случай. Сняли в ТЭЧи с машины фару. Утверждают тэчевцы, что это сделал наш солдатик. Он же отрицает. Пришлось снять с нашей машины фару и отдать им. Два примера: солдат и полковник. Один по мелочи, другой по-крупному.   

31 авг. Ср.

Эта страничка моего дневника будет печальной. Погибло два бойца батальона охраны, что охраняет наш аэродром. Погибли среди белого дня, неся на пост обед остальным бойцам. Пост этот находился на некотором удалении от аэродрома,  а бойцы обедают в нашей солдатской столовой.
Они были вооружены двумя автоматами и гранатометом. Вступили видимо в контакт с духами, которые что-то копали, а те их обезоружили и ударами лопат по голове убили. Вот и всё. Минометчики бойцы за нами расположенного расчета постоянно  продают или выменивают что-либо у духов, как бы это не кончилось однажды печально.
Приходят десятки телеграмм о том, что кто за фруктами, кто с целью продажи какой-то мелочи, кто за рыбой на арык пошли и не вернулись или были убиты духами или подорвались на их минах.