Священный покров Шамбалы - свидание с Блаватской

        Священный покров Шамбалы — свидание с Блаватской


  … И стало тело моё невесомым и безынерционной земная личностность, и пребывал я во духе, вопрошая о встрече с великой просветительницей «нового времени Железной эпохи человечества» Еленой Блаватской, прописавшей знаками языка земного «переводы с языка ангельского» прикосновенности ко предвечной мудрости, и именовавшей сказания пришедшие  Божией мудростью -Теософией, - обрамлённой во «Тайную доктрину» учения о со-причастии существа человеческого ко превышним тайнам мироздания и непостижимой запредельной красоте вечно живой пустотности.

И было что спросить «королеву» субстанциональных станц и автора мозаичного панно эпохальной историографии человечества, и даже что сказать во со-услышание,- ибо во символах — нет ничего выше истинности, а во истинности — живой глагольности сознания, поскольку — нет «существительного без глагола» , и даже «личного местоимения без прилагательного», то бишь — субъект сознаёт себя в объективации, как и пралайя в мантвантаре, да и «ночь во дне».

И воззнёс дух сознание моё ко вопрошаемому, и чарующие, полные иссиня-фиолетовых мерцаний звёзд, бездонные своды небес, простирающихся «и снизу, и сверху, и справа, и слева» окружали нас, и сидели мы на золотых тронах, сотканных из пустотности во сказочно реальной стране Предвечного Духа — Шамбале, - и светились звёздными сияниями «вечных станц» бездонные мистически иссиня-голубые глаза Елены Петровны, и взгляд из запредельности пронзал моё духовное сердце величием предниспосланной праздничности, а таинственная улыбка на лице провозвестницы излучала игривою нежность, словно намекая о великой Божественной «игре» миротворенья.

 - Мне известно зачем ты пришёл ко мне,- с ласковым напевом произнесла Елена, - и я прочитала во молчности твои немолчные вопросы, о, «неугомонный» искатель «превышней осознанности»; посему позволь мне сразу перейти к изъяснению, ибо ты пришёл ко мне не для себя, а во имя со-провозвестия, которое, как ты неоднократно упоминал в своих писаниях и беседах, есть нечто большее, нежели мозаичные символы слов и благие намерения «эго», - ибо изначальное Слово ценно вселенским «звучанием света», а не мёртвою «тишиною хаоса», и эволюция «мулапракрити» являет эманацию «яйца» высшего Я Сотворителя во вселенских зеркалах «я-йностей», где тотальное самоотождествление отражения со Светом есть великая нирваническая пралайя, - с мистической улыбкой продолжала великая Жрица,- и предел совершенства для каждого уровня определён уровнями сохранения форм, как, впрочем, и столь часто упоминаемое тобою блаженство, разлитое во преблаженном житии, имеет пределы сохранения идеи человека и его формы, ибо - абсолютная Любовь всерастворяюща, и лишь отражённая — творит время, декорации и относительное совершенство.

 - О, великая Жрица... я безмерно рад, что  мы говорим на «одном языке ангельском», и то, что я вижу тебя воочию ныне, ибо — наше взаимоуважение — это уважение ко Творительной силе, то бишь — Сотворителю; но не смею более провозносить «духокомплименты», ибо ты жаждешь рассказать через меня жаждущим душам сущностное, и помнишь мои вопросы; теперь — я есть «глаза и уши, да и обоняние небесных ароматов блаженности», и замолкаю «во всеслышании».

 - Заешь ли ты, - продолжала гласом хрустальной чистоты умозрительности некогда именованная на Земле Еленой небесная жрица, - что я создала Метафизическую планетарную историографию планеты как форму явления Божественной мудрости для многих землян, а не лишь для тех избранных, которым суждено «идти прямым отвесным путём в Небо», и мозаичность истекает из наиболее понятной для восприятия историографической ментальности, и даже внешняя «компеллятивность» служит побуждающим фактором к дальнейшим размышлениям многих ищущих, которые находят во описательной множественности картографию своего индивидуального горниего пути?
Я претендовала лишь на то, - продолжала звучащим зычностью молчности гласом жрица, - что «ничего нет выше истины», и никогда не заявляла, что открыла человечеству нечто принципиально новое, более того, во мне зрелой не осталось даже мысли о  «тайности небесно существующего»; я принесла лишь новую форму мудрости Бога для данного времени, и даже станцы — только новая форма, дарованная для причастия к самому высшему знанию, существовавшему «до начала веков и тысячелетий», и прописанное — лишь луч во великом свете Сознания, - гласом уходящего во бесконечность «крещендо» завершила пояснения Елена.

 - Но, дорогая Жрица... многие ныне почитающие тебя люди, часть из которых вполне искренне посвящает себя восхождению, стали обожествлять твою личностность и преподнесённую форму учения, и заявлять, что Теософия — не возвышение сознания, а твои писания и комментарии к ним почитающих тебя людей.

 - Нет, милый Метафизик, - обязательно передай всем истинно устремлённым: Божия мудрость уважает великих, но не создаёт секты, не ограничивает истину рамками учений, не ставит символы превыше живого бытия.
Истинная цель Теософии, если говорить современным для вас языком, — культурология пробуждённости, где знание и состояния бытия — не разделены, не противопоставлены, а являют единый «симфонический оркестр» небес во нисшедшей во земное тело душе.

 - Я неизмеримо возрадован, великая Жрица, что мы предостерегаем искателей от «пробуждённости от умозрений и «эго»», ибо эта болезнь «глупизны» во мудрости кажется, порою, страшной «коронапандемией» нового времени, где обретение сознания живой многомерности замещается «восхождением» во ментальном знании, оставляя множество людей во забвенных сюжетах «сна о пробуждённости».

 - Отнесись понимающие к реалиям нынешней эпохи, и мы будем вместе продолжать нашу миссию — я из Шамбалы, ты — пока на земле, дорогой метафизик, Юлиусом наречённый в миру; будь же истинным Ананда мурти, - со вселенской мистической улыбкой ангельским гласом припевно произнесла жрица Теософии,- тихо добавив,- я «при уходе» обрела тотальный свет как превышний дар, - помни об этом, кто бы ни «ругал» меня, что я не была просветлена находясь на Земле.
Возвращайся на Планету и верши великое со-причастие Небес и Земли, - были последними допустимыми ко публичному изъяснению словами Джняна мурти — Елены.

Сколько ещё Анадамурти оставался в Шамбале и как со-причащался со великой жрицей Джнянамурти — останется нашей «тайною музыкой вечности», известной лишь небожителям великой Страны.

...Ныне ко мне возвратилась «масса и инерционнность» и Анандамурти обрёл очертания Юлиуса, и — метафизически нежно улыбается, глядя на вас, и достукивает костяшками пальцев по клавиатуре последние слова о небесной встрече, выражая смиренную «алмазную» надежду на ваше земное со-причастное со-слышание тайнописи живых слов...


                .  .  .