Два лейтенанта Рудаков и Соловьёв

Глава 1.

  Перестук колес поезда «Харьков-Львов» размеренно отбивал знакомое та-тан-та-та, та-тан-та-та. Рудаков лежал на верхней полке и не выходил на остановках. Спать не хотелось. Голова раскалывалась. Не то от сумбурных проводов, не то от мыслей.  То они, одна за другую цеплялись и улетали. То, вдруг, одна и та же, всё приходила и приходила. И никак не хотела улетать.  Одна навязчивая мысль отбрасывала его в воспоминаниях назад, далеко-далеко.
Как же так могло случиться?

  В сознании ясно вырисовывался полустанок. Поезд уже дал сигнал отправления. Стоянка всего минуту. Федор бросил в тамбур чемодан. Она схватила его за курсантский шеврон на рукаве и не отпускала. Федор уже впрыгнул на ступеньку, но она все-равно не отпускала его. Потом что-то кричала, но ничего не было слышно.
Пурга и вьюга, стук колес, шипение отходящего поезда и опять крики. Все смешалось в единый шум. Но ее пронзительный голос словно прорезал ночную тьму и даже сейчас был в его памяти. Мать тащила её к себе за руку, приговаривая:
-Да, на што он тебе сдався, такой Жаних!
 Федор, чего-то вдруг испугавшись, грубо оттолкнул ее от себя с криком: «Под колеса попадешь, дура!». И она застыла на перроне, в страхе и ужасе. Тьма ночи и вьюга поглотили её.

 Поезд размеренно продолжал стучать знакомое та-тан-та-та, та-тан-та-та.. То проносясь мимо разъездов, то проползая со скрипом на перегонах.
-Скоро уже, наверное, сходить, - спрашивал себя Рудаков и сам же отвечал, - Да нет, еще не скоро. Может, перед выходом взять и еще чего-нибудь перекусить?
Мысли опять возвращали Федора то к ней на полустанок, то в глубокое детство.

  Как? Как же все произошло? А главное, как ему теперь быть?
Федор вдруг припомнил, как еще белобрысым мальцом опасался этого прозвища. Опасался, чтоб  в станице никто из пацанов не дразнил его «женихом». Он даже со свиданий пробирался огородами. Потом, также украдкой, к крутому яру, где были привязаны лодки. Там его ждала Она. Самая-самая. Одна единственная - Таня.

  Таня жила без матери у бабушки. Мать ее развелась и вышла замуж за другого. Уехала из станицы. Дочку оставила с бабкой, решив, что так для дочери будет лучше. Для кого это будет лучше,  бабка прекрасно знала. Татьяне, кажется, было все-равно, а может и действительно лучше.
  Бабуся не знала про Танину школу ничего. Ни про то, что она иногда получала двойки, ни даже то, что на родительских собраниях ее часто ставили в пример. По вечерам, когда бабуся мирно похрапывала, бормоча что-то во сне, Таня босиком, выходила в сенцы. Тихо прикрыв за собой дверь, которая все же подло поскрипывала. Хотя Таня, ещё накануне напичкала её сметаной в старые массивные дверные петли.

  Вагон опять качнуло. Запищали тормоза. Запахло подгоревшей буксой и в приоткрытое окно вагона, Федор услышал шум с перрона.
- Пирожки! Горячие пирожки!
- Огирки! Соление, солени огирки,- кричали продавщицы.
 
  Федор проворно соскочил с полки. Мышцы так и несли его поразмяться. Обратив внимание, что на него смотрели старушка с внучкой и ладный старичок, Федор машинально поправил фланельку, застегнул ремень и мигом заправился, как положено. При выходе Рудаков посмотрел на себя в зеркало и лишь, потом, стройной походкой, вышел на перрон. Старичок крякнул вслед. Ему понравилась четкость, опрятность военного. Видать, вспомнил свои молодые годы. Старушка тут же запричитала и закачала головой.
- Ничиво ни йисьть! Совсем ни-чиво!

  Внучка проводила Федора зачарованным, пытливым взглядом. Потом, еще долго продолжала наблюдать за  ним из окна.
  Федор, тем временем, вдохнул свежего воздуха, от чего у него даже зашумело в голове. Он направился к торговой палатке. Там уже толпился народ. Кто за кефиром, кто за булками с колбасой. Есть не хотелось. Федор просто глазел и его взгляд в самого себя, как бы вопрошал, чтобы такого купить? Ну так, на всякий случай?
- Ну что, флот?! Давай взгрустнем, что ли!?
Перед ним стоял кудлатый мужик нараспашку, с двумя бутылками портвейна между пальцами левой руки. В правой была ветчина и сыр. Под мышками еще и бутылки с пивом.
- Нет, я лучше повременю,- Федор отошел к газетному киоску, купить свежую газету.
- Ну что, флот? Надумал?- повторил бухой мужик.
- Да-нет, погода не летная,- отшутился Федор.
- А-ай, слабак,- произнес бухарик с досадой и побежал к заднему вагону.

  Федор раскрыл газету. Пробегающие по перрону люди то и дело толкали его, но он не обращал внимания. Сильный толчок в плечо все же заставили оторваться от газеты. Мимо проплывал огромный, кованый чемодан, углом которого его и зацепили. Тут только Федор и увидел, что уже горел зелёный и быстрым шагом направился к своему вагону.

  На верхней полке его опять накрыли мучительные воспоминания. Федор не мог припомнить, когда он впервые сблизился с Таней. Да, почему сблизился? Ведь он с самого детства учился с ней в одном классе. Она сидела на парте сзади и колола острым пером в спину. Федор тоже не оставался в долгу. На перемене молотил ее и дергал за косички до слез. Он же органически не мог ее терпеть. Пересел даже однажды на другую парту. Отсидев урок географии, он уже на химии был водворен классным руководителем на прежнее место, под общий хохот одноклассников.

  Та-та-тан-та-та, та-тан-та-та и поезд опять уносил Рудокова в его безмятежную юность. Однажды летом на причале, где он с ребятами ловил раков. Федор обратил внимание на один яркий купальник, который мелькал среди бегающих и прыгающих в воду девчат. Яркий купальник облегал стройную фигуру с длинной, красивой косой. Неужели это была Таня. Какая она стала взрослой?

  От таких откровенных мыслей Рудакову стало как-то не по себе.  Но поезд, та-тан-та-та, та-тан-та-та, неумолимо возвращал его на берег Северского Донца, на тот самый причал. Где он быстро собирал свои рыбацкие снасти, а от знакомого голоса Тани, его щеки загорались густым румянцем. Он хотел поднять голову, склоненную над снастями, но на него полилась вода. Это Таня принесла в своих ладонях и плеснула на него. Федор, как ужаленный тогда пером на уроке, резко вскочил. Веселый хохот, зовущий блеск в глазах Тани, растопил что-то внутри у Федора и его лицо вдруг поплыло в невообразимо добреющей улыбке.
- Догони, догони! Попробуй, догони, - смеялась, приседая плескала водой, от чего была еще изящней, кричала Татьяна.
- Ну, егоза, берегись! Ну, попадись ты мне! - воскликнул Федор, собрал свои снасти и пошагал медленно в гору домой, постоянно оглядываясь и все это время исподтишка любуясь Татьяной. А она плескалась, и что-то кричала ему вслед, отчего еще больше вызывала восторг у Федора и какое-то томное, трепетное чувство в груди.

  Состав послушно выбивал своё та-тан-та-та, та-тан-та-та.. Продолжал и продолжал уносить Рудокова из его далёкого детства и юности к новому месту службы.

Глава 2.

 В Москве Рудаков случайно встретил однокашника, Гришу Говрилюка. Радостный, уже с молодой  женой, он направлялся к месту службы за Урал. На КПП пересылочного военного городка лейтенант Рудаков встретил таких же молодых лейтенантов в летной форме из Даугавпилского училища, получавших воинские предписания в Прибалтику. Со своим нехитрым скарбом Федор перебрался на Белорусский вокзал.
  Какого же было его удивление, когда в поезде он встретил тех же самых веселых ребят в лётной форме, из Даугавпилской команды лейтенанта Олега Левченко. Больше с ними Федор уже не расставался. Так они ехали вместе и решили по прибытии проситься в одну часть.
   Через два дня, вечером, они сошли с поезда на пустынной станции. Сумерки наступали быстро. У патруля спросили, как добраться до интересующей их части.
У ворот воинской части, Рудаков увидел, что за выезжавшей машиной идет старшина в артиллерийской форме.
-Это не сюда! – воскликнул Федор.
-Сюда, сюда, товарищи Лётчики - повторил старшина с улыбкой, кивая в сторону дежурного капитана, тоже в полевой форме артиллериста, который уже начал сокрушаться:
-Ну, как же так, только что ушла машина в часть. На чем я вас теперь отправлю?

  Дежурный  пропустил офицеров в лесной военный городок, а посыльный повел по тропе среди вековых сосен к одноэтажному деревянному зданию штаба.
-Товарищ майор,-обратился ефрейтор, - это к вам.
-А-а, с прибытием, товарищи офицеры, в гвардейскую часть. Попрошу ваши предписания и удостоверения личности.

Все подали свои документы. Майор просмотрел и дал команду выписывать проездные документы. Двое направлялись в Неман, шесть человек в Чернышевское, а Рудакова одного - в Советск. Фёдор негодовал.

-Товарищ майор, а один не хочет ехать.
-Кто там такой умный?-возмутился майор.
-Товарищ майор, выслушайте, пожалуйста,- и Фёдор, как мальчишка, сбивчиво стал объяснять, что он тоже из училища Морской авиации, только что в поезде познакомился с ребятами и ….
- Детский сад, кого только не присылают. - перебил Рудакова майор, улыбнулся и сказал:
-Выдайте ему документы в Чернышевское... Вместе с этими... Лётчиками, а в проездных документах допиши «с ними один», ну чтобы не исправлять предписание.

  Так Рудаков и поехал без билета. В общем билете у ребят было написано: «с ним один» и стояла гербовая печать.  Лишь поздно ночью лётная команда  добралась в часть.
               
 На утро,  у себя в кабинете, летных лейтенантов уже ждал командир части, полковник Венедиктов.  Вместе с помощником по кадрам капитаном Завяловым, командир принял сразу всех вновь прибывших офицеров. Помощник по кадрам называл вакантные должности, а командир назначал кандидатов.
  Когда всех распределили, дошла очередь и до Рудакова. Командир посмотрел удостоверение, диплом и сказал:
-Хорошо, как члену КПСС, вам специальная должность - секретарь комсомольской организации дивизиона..
-Никак нет, товарищ полковник, - на одном выдохе выпалил Рудаков и тут же взмолился. - Только не комсомольским секретарем!!!
-Виктор Иванович,- обратился командир к капитану Завялову.- Вы что-нибудь понимаете? -  И не дожидаясь ответа, командир продолжал:
-Нет, ну вы такое видели? Ему предлагают капитанскую должность, оклад почти,в два раза... вы-ы-ше, а он не желает. Да вы, товарищ лейтенант, представляете, что это за должность?
-Товарищ полковник,- удивившись самому себе, от того что перебил командира, продолжал Рудаков,- если бы не знал что это за должность, то не говорил бы. Я в ШМАСе работал... поэтому и не хочу.
-Надо же,- возмущался командир,-другому предложи, он с радостью, а этот... - в дверь постучали и вошли еще два лейтенанта.
-Так, - сказал ко мандир, обращаясь к Рудакову, - вы уже сегодня девятнадцатый офицер, прибывший в полк, посидите пока, подумайте.
  Капитан Завялов предложил вошедшим лейтенантам должность старшего техника КИП. Рудаков уже хотел крикнуть, что ОН, он желает.  Желает стать этим самым старшим техником и просто мечтает... Но один из вошедших офицеров, опередил его. Это был лейтенант Щелин.

  Когда оба офицера, получив должности вышли, командир опять спросил Рудакова.
-Ну что, подумал?
-Нет, товарищ полковник, не могу. Не лежит душа.
-Душа-А-А!-протянул командир и потянулся к пачке «Беломора», вытащил папиросу и стал ее разминать, приговаривая:
-Видал, какая молодежь пошла. Душа у него не лежит,- командир прикурил и глубоко затянулся.
- А вот мы сейчас проверим,-сказал командир, открыв дверь, обращаясь к очередному входящему лейтенанту.
 - Товарищ лейтенант,- торжественно начал командир, если бы вам предложили Должность секретаря комсомольской организации вы бы согла...
-Я согласен. - не задумываясь выпалил вошедший лейтенант.

  Тут уже оторопел Командир. Его лицо вытянулось. Хотя он и предполагал, что ни один лейтенант не откажется от капитанской должности, но никак не ожидал такого крутого поворота.
-А вот он,-  командир заметно нервничал, тыкая Рудакову пальцем в грудь, - Вот он, не согласен.

  Теперь пришла очередь удивляться вошедшему лейтенанту. Лицо его стало еще более растерянным. Он вообще уже не понимал, что тут происходит и как себя нужно дальше вести. Он был похож на мальчишку, у которого отобрали любимую машинку-игрушку.
Тут всех выручил Рудаков, необычайно обрадованный такому повороту дела.

-Товарищ полковник, вот видите, человек желает. Значит он с душой будет относиться к делу и исполнять обязанности.
-С душой, с душой... Что ты заладил, про эту Ду-ушу…- командир не договорил, и опять неожиданно спросил лейтенанта.
-Вы-то, сами представляете эту работу? И что это за должность...
-Да, представляю, - просящим голосом произнес лейтенант.
-А почему вы хотите на эту должность?- пытаясь докопаться до истины, продолжал командир.
-Я хочу поступать в политическую академию, - ответил лейтенант.
-Да-а, Хочет он видите ли, - командир встал и вышел из-за стола и снова тыкнул Рудакова пальцем в грудь. - Вот так...Учись.
  Здесь вмешался капитан Завялов.
-Товарищ полковник, он кандидат в члены партии, пришел ко мне и сам попросился на эту должность.
-Даже так!? Ну-ну, ты еще пожалеешь... Ты Федор, пожалеешь, но будет поздно, - уже по отечески заговорил командир.
- Ладно, Виктор Иванович, если что, будешь сам отвечать за этого.  - и кивнул на растерянного лейтенанта. - Мы не должны здесь ошибиться. Назначай этого лейтенанта на должность секретаря с испытательным сроком.

  Лейтенант вышел. В кабинете воцарилась неожиданно долгая пауза, которую нарушил командир.
- Ну, что теперь с тобой делать-то? Я уж и не знаю, какую тебе должность предлагать. Душа у него водители не лежит...
-Товарищ полковник, раз нет должности, отправьте меня обратно в Морскую авиацию, - выпалил  окончательно осмелевший Рудаков.
-Куда-куда!? Обратно? Да, какая еще Авиация?  - уже не на шутку возмутился командир. И если бы что-то было у него под рукой, то наверное запустил бы в Рудакова.
-Морская, морская... В морскую Авиацию, - тихо подсказывал  командиру совсем освоившийся Федор.
-Сегодня же, отправьте его за штат, - строго сказал командир капитану Завялову, как к стене припечатал и раздраженно добавил, - потом посмотрим.
  Завялов кивнул Рудакову на выход, от греха подальше.

  Ошалевший от всего, от этой чехарды с должностями Рудаков вышел из кабинета и побрел, не зная куда. Может, действительно, сглупил? Может, нужно было согласиться? А как же тогда его любимая радиотехника? Он же мечтал поступить в радиотехнический институт. Какой институт, ведь уже Служба Началась!!! Служба!
Да, неудачное начало. Мысли прервались. Из гостиницы вышли офицеры и направились в столовую.
-Ну что, куда тебя назначили? - чуть ли не хором встретили они Рудакова.
-Пока никуда, выведен за штат.

  Фёдор переоделся в гражданку и побрел в Кибартай, в кинотеатр. Фильм шел уже минут пять, назывался «Лес богов», литовский с русскими титрами перевода.
-Да, что они все, сговорились что ли? И тут про лес... - с досадой подумал Фёдор и вышел из кинотеатра. Был уже вечер. Идти больше некуда.  Часть была недалеко, перейди мост и ты в части. По пути он зашел на железнодорожный вокзал. По суматошному движению сделал вывод, что должен подойти поезд. Литовские женщины стояли с ведрами, торговали яблоками.
-Сколько стоит?
-Рублис,-ответила дородная моложавая литовка.
-Одно яблоко?-удивился Федор.
-Почему одно? Все ведро, целиком. Ведро руб-лис, - объясняла она нараспев с литовским акцентом.
-Мне ведро яблок не нужно, мне одно яблоко нужно. Одно, од-ноо, - как немой, махал руками Федор, показывая указательный палец.
-Одно у нас бесплатно.
 Федор смутился, но яблоко взял, поблагодарил добродушную женщину. Она выбрала ему самое большое и красивое яблоко.

  В офицерском кубрике стоял шум, гам. Лейтенанты во главе с Ароном Темкиным вернулись со службы. С порога Арон зашумел:
-Здрасьте, наше вам с кисточкой! Ракетные войска изнывают от нехватки кадров, а ему по барабану.  В Кибартае на танцах прохлаждается! Капитанскими должностями разбрасывается....
-Да ладно вам. Уже доложили!? - оправдывался Рудаков.
- В нашей технической батарее есть вакантная должность старшего техника борта, как раз для тебя. Соглашайся.
  Темкин разделся, взял туалетные принадлежности, полотенце и шаркая тапочками, попрыгал мыться. Только что сказанное Темкиным заставило Рудакова задуматься.
- Что за должность? - поинтересовался Фёдор.
-Да, лучшего места не найдешь. Уже все разобрали, а она вот осталась. Специально тебя ждет!Наша батарея всегда работает в тепле, потому что она тех-нии-ческая! Так что соглашайся, я тебе рекомендую теплое местечко.
-Да не о теплом месте идет речь. - ответил на приколы Рудаков.
-А, ты такой идейный, в Островского хочешь сыграть!? Ну давай-давай. Смотри, чтобы потом не пожалел. Одну должность ты уже прошляпил...
 Остаток вечера и всю ночь Рудаков не мог успокоиться. Всё соображал, какое решение принять. Утром, когда Темкин собирался на службу, Рудаков все же решил:
-Скажи своему командиру, что есть специалист согласный на эту должность.
-Яволь, ваше величество... - ответил Темкин и одобрительно похлопал всё еще сомневающегося лейтенанта Рудаков по плечу.

  Ребята уехали на службу, а Рудаков остался один скучать. Один, в совершенно пустом кубрике, находясь по-прежнему за штатом. Полистал книжку, которую начал читать еще в поезде и закимарил. Поспать не дали. Около десяти часов  в дверь с грохотом постучали и вошел бравый, усатый старший лейтенант, похожий на гусара.
-Старший лейтенант Мороков. Ищу лейтенанта Рубченко.
-Это я.
-Собирайся, поехали! Меня комбат прислал за тобой.

  Рудаков в миг собрался и через двадцать минут, они уже мчались на «Ковровце» по дороге, уложенной брусчаткой веером. От офицерского городка Ракетный комплекс находился километрах в семидесяти.  В глухой лесной чащобе, недалеко от польской границы. Чуть меньше часа Эдуард, так звали старшего лейтенанта, домчал на мотоцикле до части.
  Около шлагбаума, при въезде на комплекс, Мороков спросил солдата, открывавшего шлагбаум, где находится майор Луценко. Солдат что-то буркнул, но было не понятно. Проехав от шлагбаума к поляне, Мороков остановился и показал Рудакову палатку, куда нужно идти, а сам развернулся и уехал. По узкой тропинке Рудаков пошел к указанной палатке.
               
Глава 3.

  Дежурство у лейтенанта Соловьева шло как обычно. Инструктаж, проверка обязанностей у суточного наряда и караула, проверка несения службы, поддержание порядка и воинской дисциплины во вверенном гарнизоне.

 В полдень, с дальнего КПП позвонил дежурный ефрейтор Курбанов. Доложил, что лейтенант Мороков привез на мотоцикле морского летчика, лейтенанта Рудакова. Соловьев дал команду пропустить морского летчика на территорию гарнизона и пошел встречать.

 Навстречу лейтенанту Рудакову двигалась непонятная фигура. В полевой армейской форме и наброшенной наспех флотской шинели, с повязкой «Дежурный по части». В этом смешении войск Федор с трудом определил, что это, скорее всего, вахтенный офицер.

 Они шли навстречу друг другу. Два лейтенанта, два морских офицера...
Они шли и даже не подозревали, что их мечты о море, о морской авиации все глубже и глубже уходят в лесную чащу.
С каждым шагам, от шлагбаума КПП, в этой лесной чаще незаметно таяли их юношеские, курсантские мечты.
 
 Но этого они еще не знали. Как не знали и того, что служба на этой ракетной базе определит всю их дальнейшую судьбу.
Ракетная база в дремучем лесу свяжет судьбы их родных и близких. Этого они еще тоже не знали и даже не задумывались об этом.


-Дежурный по части лейтенант Соловьев,- представился дежурный.
- Лейтенант Рудаков!
- Что оканчивал?- спросил лейтенант Соловьев.
- Училище Морской авиации,- ответил Рудаков.
- А я, Севастопольское морское, имени Нахимова. - заметив, как после его слов, сразу приободрился обескураженный Рудаков, Алексей по-свойски бросил, - У нас в палатке одни моряки. Есть одно место...
- Значит, уже забито,- не дожидаясь приглашения согласился Рудаков и подал руку Соловьеву, -  меня Федором зовут.
- Меня Алексеем, можно Лешей,- крепко пожав руку, ответил дежурный. Подошли к палатке, из которой выходили офицеры.
- Товарищ подполковник,- обратился лейтенант Соловьев, - в расположение дивизиона прибыл лейтенант, для дальнейшего прохождения службы.
- Товарищ подполковник! Лейтенант Рудаков для дальнейшей прохождения службы прибыл, - сходу отрапортовал Федор .
- Это ко мне, товарищ подполковник,- засуетился коренастый майор,- я посылал за ним своего офицера, лейтенанта Морокова.
- Ну что ж, майор Луценко, разбирайтесь, потом доложите.

  Майор Луценко был родом из Киева, фронтовик на должность командира технической батареи пришел из войск. Профессиональный опыт заставлял его очень осторожно и внимательно подбирать себе кадры. Поговорив с Рудаковым о службе, что оканчивал, про электроны и Омы, майор не забыл поинтересоваться, как Федор относится к Пушкину.
  После короткой беседы Луценко повел лейтенанта Рудакова к огромадной палатке. Рядом стояли непонятные агрегаты, замаскированные машины. Из палатки доносился шум работы, каких то аппаратов и людские голоса. Федор оторопел. На огромном прицепе лежало изделие сигарообразной формы.
  В диаметре метра два и более 30 шагов в длину, сразу прикинул Рудаков. Вокруг прицепа солдаты, сержанты и офицеры подсоединяли, какие-то приборы, телефонные аппараты, разматывали и аккуратно укладывали кабельные бухты. Увидев комбата, от группы работавших, отделился капитан.

- Товарищ майор, личный состав батареи проводит работу по подготовке комплексной проверки изделия. Руководитель работ капитан Киселев.
- Все нормально?- спросил комбат.
- Пока нормально,- ответил Киселев.
  Майор Луценко стал объяснять  лейтенанту Рудакову роль и задачи технической батареи.  Вкратце рассказал и показал принципы работы, конструкцию изделия. Когда подошли к приборному отсеку, комбат заострил внимание Рудакова.
- А здесь ваш район действий,- в один прыжок он взобрался на верхний мостик прицепа и попросил Федора сделать тоже самое. Через верхний люк приборного отсека майор Луценко показал основные приборы, с которыми лейтенанту Рудакову придется иметь дело.
- Это гирогоризонт, это гировертикант,- перечислял майор Луценко, видя, что это вызывает у лейтенанта не столько удивление, сколько неподдельный интерес.
- Я полагаю,- продолжал комбат,- что у вас все получится. А это ваши подчиненные. Ефрейтор Галимов, старший механик вашего расчета. Ефрейтор Рыбак, рядовой Берсеньев, ефрейтор Ваганов. За палаткой видели? Стоят агрегаты, работающие электростанции. Начальник электросилового отделения сержант Шаршунов. Личный состав очень грамотный, уже работает самостоятельно. Им нужен такой же грамотный и толковый командир. Полагаю, что вы для этой должности подходите. Ну что!? Вы согласны?- Вот, так сразу спросил Луценко, не давая опомниться молодому лейтенанту.
- Соглас-сен,- не очень уверенно, с интонацией не то вопроса, не то ответа протянул Рудаков.
- Что вас смущает?
- Да, в принципе, ничего. Но я авиационный техник по эксплуатации электронного оборудования Самолетов,  - замешкался Федор и честно добавил, - Я это не учил...
- Это еще никто не учил,- перебил Рудакова майор Луценко, - мы Первые. Вы справитесь. У вас подготовка хорошая, я знаком с вашим личным делом. К тому же, член партии, коммунист. Так и порешим. Сейчас представлю вас личному составу.

  Комбат дал команду прекратить работы и построиться на лесной просеке, у палатки.
- Представляю вам старшего техника борта, лейтенанта Рудакова. Бывший летчик Морской авиации.
  Рудаков уже хотел было возразить, что он никакой не летчик, но не посмел. Да и это уже не имело никакого значения, кем он там был в прошлой жизни.
  У него начиналась не только новая жизнь, но и новая служба. Служба офицера ракетчика, с чистого листа. Впрочем, как и у всех вокруг. У всех, кто прибыл на эту базу, в глухом лесу...
 
  Комбат не отходил от Рудокова до самого обеда, а на обед самолично повел Федора в столовую. После подробной экскурсии по базе и сытного обеда, не подозревавший подвоха молодой лейтенант хотел уже намылиться в город. Прощаясь, комбат вдруг между прочим, практически на ходу спросил Рудакова:
- Вы сможете провести занятия с личным составом по основам электротехники и радиотехники? - Видя, что Федор молчит, майор Луценко продолжал с утешающей интонацией.- Так, в общих чертах, что собой представляет ток, переменный и постоянный, что такое радиолампы, диоды, там триоды?
- Ну, если так, то в общем-то могу,- ответил Рудаков без особого энтузиазма.
- Вот и хорошо,- обрадовался комбат и с фронтовым армейским напором перешел в контратаку.- Я полагаю, что для укрепления вашего авторитета, сегодня вы поприсутствуете на политзанятиях и вечером на отбое личного состава. Завтра утром проконтролируете подъем, зарядку. Посмотрите, как проходит прием пищи, проведете политинформацию. Свои замечания и предложения, по устранению отмеченных недостатков, доложите мне.

  Комбат строчил и строчил, как из пулемета, даже не перезаряжая, заранее заготовленные вводные. Такого поворота дела Рудаков никак не ожидал. Он надеялся, что после обеда уедет в город. В офицерский кубрик, переоденется, познакомится с местными достопримечательностями и т. д и т. п. Тем более, что сослуживцы ему уже нахваливали  уютный ресторанчик в Кибартае...
 Такого оборота Федор не мог и предположить. Тем более, что все начнется так сразу и всерьез. С подъема до отбоя и политзанятиями в придачу.

  Комбат загрузил Рудакова по полной. Вечером присутствовать на отбое, утром - на подъеме, зарядке. Контролировать прием пищи. После обеда - на полит-массовых занятиях. Если надо, то быть готовым провести политзанятие самому. Не говоря уже о том, что плановые занятия с бойцами по  электро- и радиотехнике с Рудокова никто не снимал. Если с последними проблем не было, то с политзанятиями в лесу, без газет и журналов - большой вопрос.
  Рудаков уже перебрал все, что знал про Чан-Кайши, военные базы НАТО и США. К концу месяца вспомнил и о нестабильном положении на Ближнем Востоке, и о загнивающем Западе, о проклятых империалистах. Потом, умудрился связать  напряженную международную обстановку и задачи личного состава с обязанностями каждого расчета. Бойцы слушали раскрыв рот.

 - Товарищ лейтенант, так доходчиво и интересно о радиотехнике, а особенно о международном положении... Так нам еще никто не рассказывал. - изрек обалдевший Галимов.
 
  Глава 4.

  Федор уже познакомился с сослуживцами живущими с ним в палатке. Это были лейтенанты Пикунов и лейтенант Меженин. Все выпускники морских училищ и он, выпускник училища морской авиации, которую к тому времени уже расформировали, под звон крылатой фразы: «Перекуем мечи на орало». И морскую Авиацию списали на берег за ненадобностью.
  Так, бесславно ликвидировали морскую авиацию, а Федора «перековали» в ракетчики.
 
  Командир батареи, принципиально, не выпускал лейтенанта Рудакова из леса. Рудаков даже стал отвыкать от обычной гражданской жизни и от городов вообще. Проводил занятия, добросовестно изучал электрические схемы, участвовал в поисках неисправностей при наладке оборудования. Тут еще и личное дело Рудакова где-то затерялось в кадрах. И пошло и поехало.
  Как говорили флотские, к концу второго месяца без берега, пришлось просить Арона Темкина, чтобы он ему привез хотя бы туалетные принадлежности и кое какие личные вещи. Рудаков днями и ночами пропадал с личным составом, а офицеры батареи еще и питались с общего солдатского котла.

 По рекомендации комбата, лейтенанта Рудакова избрали  неосвобожденным секретарем комсомольской организации батареи. На что молодой лейтенант уже просто не обращал внимания. Делал все спокойно и добросовестно, не обращая внимание на назойливую опеку и прессинг комбата. За что на общем дивизионном партийном собрании майора Луценко всерьез критикнули, за зажим комсомольской инициативы, так сказать.  Постарался лейтенант Соловьев. Заступился за друга. За что ему отдельное спасибо.

  К концу декабря Рудакову разрешили «сойти в порт, на берег» и они с Алексеем Соловьевым появились в офицерском общежитии в Чернышевском. Перед Новомым годом отметились в Кибартайском ресторанчике с живой музыкой. Особенно поразил контрабасист.
  Отгуляв свои положенные три дня, они уже собирались назад. В лес, на комплекс.  Как вдруг из штаба полка, прибежал посыльный. Лейтенанта Рудакова вызывали в штаб. Соловьёв уехал на комплекс один.

  К удивлению Федора в штабе его еще раз зачем-то спросили, какое училище он закончил?
Потом, капитан Завялов попросту ошарашил Рудакова. Как ушат ледяной воды вылил на морозе.

- А где твое личное дело, лей-те-нант?

  Естественно Федор не знал и не мог знать, где могло быть его личное дело.
Но поворот дела ему был ясен сразу. В углу, подозрительно молча сидел особист.

  Училище расформировали, личное дело пропало... А он, зеленый лейтенант на секретной ракетной базе новейших ракет, которые даже наши потенциальные враги прозвали Сатана...
Особист, по-прежнему сидел в углу и подозрительно молчал.

  У лейтенанта Рудакова тут же отобрали пропуск на секретный ракетный комплекс. Чего ожидать дальше Федор не знал.

- Походишь ПОКА в наряды. - изрек ободряюще капитан Завялов.

  Хорошо что ПОКА не арестовали, подумал Федор.
Рудаков посмотрел с благодарностью на Завялова, который тоже косился на особиста.
- Хотя, если отправят в наряд в комендатуру, то это почти домашний арест. - Рудоков прокручивал в голове различные варианты.

 - Сегодня, в 18.00 заступишь, помощником дежурного по части. Здесь, на зимних квартирах. - с улыбаясь, объявил капитан Завялов.

  Тогда, ни он, ни лейтенант Рудаков не могли и представить, что это ПОКА.. Этот неожиданный перерыв, растянется на мучительные... три месяца. На целых три долгих месяца ожиданий и неведения.

Глава 5.

Наступил апрель 1961 года.  На одном из бывших немецких стрельбищ, Старшина батареи Тесленко проводил стрельбы с личный составом десятой батареи. Для лучшего прицеливания  из вещмешков с песком соорудили бруствер. Для стрельбы, из положения лежа постелили плащ-палатки. В термосах организовали горячий чай с сухарями. На щитах для наглядной агитации, помимо плакатов по стрельбе, висели боевые листки и молнии, отражающие показатели стрельб и отличившихся. Комбат был доволен.
  Поблагодарив лейтенанта Рудакова и старшину Тесленко за хорошую организацию стрельб, он по дружески взял Рудакова за плечо, отвел в сторону.
 
- Федя, извини... Извини меня, что я предвзято относился к тебе. Ты должен понять.. Эта история ещё... Ну, с неожиданным расформированием твоего училища,.. это твое личное дело. Пропало неожиданно, понимаешь... Сейчас я вижу, ты на моих глазах,.. ты вырос в настоящего командира. Извини...

  Федор такого поворота не ожидал и затараторил без остановки.
- Это Вы настоящий командир!.. Это я у вас многому научился...
 Майор тоже не ожидал откровенности, чувствуется, тоже растрогался и крепко, по отечески, пожал ему руку.
- Бери машину, забирай заступающих в наряд бойцов и вези в часть, оттуда привезешь на стрельбы наряд, который несет внутреннюю службу.
- Так у меня же пропуск  отобрали?! - с удивлением напомнил Рудаков. На что комбат, только махнул рукой.
- Вызовешь наряд по телефону!

  Подъехав с обратной стороны к части, лейтенант Рудаков дал команду в часть не заезжать, а остановиться около КПП. Им навстречу выскочил ефрейтор Ваганов, размахивая руками и показывая на репродуктор.

- Товарищ лейтенант! Товарищ лейтенант! Человек в космосе. Наш человек в Космосе...

  Федор не поверил. Ваганов на всю громкость включил радио и выставил репродуктор в открытое окно, чтобы было слышно.
  Голос Левитана из репродуктора сообщал информацию ТАСС.
Усадив наряд в студебекер, лейтенант помчался на стрельбище. Он хотел сообщить всему личному составу эту важную новость, Человек в космосе!
 Чувство гордости за свою страну, народ переполняли не только лейтенанта Рудакова, но и его подчиненных. Переполненный чувствами, лейтенант громко почти кричал водителю в ухо.
- Товарищ ефрейтор! Мы ракетчики! Это наши коллеги провели старт. Запомните этот день, 12 апреля 1961 года.

 При подъезде к стрельбищу все сидевшие в кузове наперебой кричали:
- Человек в космосе! Человек в космосе!- все крики сливались в один и от этого гомона ничего нельзя было разобрать.

  Остановившись, Федор приказал водителю заглушить двигатель. Открыл дверку кабины, стал на подножку машины и торжественно произнес:
- Внимание! Всем внимание! Важное сообщение.
 
Все притихли и подошли к машине. Рудаков сообщил последнюю новость часа - Первый Человек в Космосе. В ответ прозвучало громогласное «Ура»!