Мама, я полюбила!

Марта Петровна и Ефим Иванович уже готовились отходить ко сну, когда дверной звонок сообщил о приходе нежданного гостя.
«Кто это может быть?» — Марта Петровна подошла к домофону —. «Кто там?»
«Это я, Олег» — Голос зятя вызвал у Марты Петровны чувство тревоги и недоумения — «Пустите, пожалуйста, я неважно себя чувствую».
Олег присел на предложенный ему табурет, по лицу струился пот, рука державшая предложенный стакан воды еле заметно тряслась.
«Где, Настя?» — встревоженно спросила Марта Петровна.
«Настя дома, с ней все в полном порядке» — тихо проговорил Олег. «А я вот из командировки приехал …и видимо заболел»
«Ты звонил ей? Ты не был дома? Вы поссорились?» — настаивала Марта Петровна.
«Я был дома…Поссорились? Наверное, можно сказать и так…Марта Петровна, можно прилечь. Всего одну ночь. Завтра я уйду»
«Конечно, проходи в комнату, раздевайся, ложись под одеяло.Сейчас найдем лекарства, и горячего чаю с коньячком… Фима!» — Ефим Иванович направился к аптечке — «Сейчас я позвоню Насте…»
«Настя, это мама, у тебя все в порядке?» — голос Марты Петровны дрожал от волнения.
«Да, мама!» — голос Насти был спокойным и счастливым — «Ты даже не представляешь себе. Мне никогда не было так хорошо и спокойно как сейчас…»
«Олег у нас. Он болен, у него жар. Он говорит что был дома, и больной приехал к нам… Что происходит, Настя?» — Тон Марты Петровны был удивленный, но до нее потихоньку начало доходить, какого порядка событие могло случиться в семье её дочери.
«Не по телефону… Я должна с тобой очень серьезно поговорить» — тихо произнесла в трубку Настя.
«Мы заедем к тебе с папой завтра вечером» — Марта Петровна положила трубку.
«Принял лекарства? Чай? Хорошо… Олег, ты можешь нам что-то объяснить?» — Марта Петровна присела на стул возле кровати зятя.
«Я сегодня приехал из командировки. Заболел, отпустили. Отлежись, мол, пару дней, основное сделано, закончим без тебя. А должен был завтра. В дверях нашей квартиры меня встретил незнакомый молодой человек. Представился Геннадием. Геннадий сообщил мне, что является новым мужчиной вашей дочери, что у него с ней большая любовь уже год. Что Настя никак не решалась мне это сказать. И что хорошо, что так все вышло. И, поскольку, это Настина квартира, мне здесь делать больше нечего. Настя все это время стояла у него за плечом, опустив глаза.» — Олег говорил на удивление спокойным и безразличным тоном. Его глаза были закрыты. Рука едва заметно трусилась.
Марту Петровну прошиб холодный пот. Сердце бешено заколотилось. Она обернулась на мужа, стоявшего в дверном проёме. Лицо Ефима Ивановича было красным, глаза стеклянными. Он слышал все.
«Так, Фима, пойдем на кухню… Прими таблетку от давления, мои сердечные капли подай, пожалуйста…Боже, какой кошмар, какой позор…»
Олег уехал рано утром. Ему стало легче. Вызвал такси. Он был родом из соседнего города. Съел любезно предложенный Мартой Петровной легкий завтрак с кофе, сухо и спокойно изложил своё видение решения этой ситуации, оделся, взял так и не распакованную сумку, молча ушёл.
В середине дня в квартире Марты Петровны раздался телефонный звонок. Звонил сват, отец Олега. «Здравствуйте, Виктор Сергеевич…» — Марта Петровна произнесла эту фразу, и после десять минут слушала, что ей говорит собеседник. «Конечно, мы все сделаем…» — произнесла Марта Петровна, после чего услышала в трубке короткие гудки.
Получасовой ступор, в котором находилась Марта Петровна прервал звонок в дверь. На пороге стояла женщина, которая показалась знакомой Марте Петровне. Точно, она работала в том же здании, но в другом управлении.
«Я по личному…» — женщина переминалась с ноги на ногу.
«Проходите в комнату…» — Марта Петровна была заинтригована.
Прошел час. Марта Петровна сидела на диване. В её голове пульсировала лишь одна мысль. «Как хорошо, что Фима на работе, и он этого всего не слышал. Он бы умер… Так хоть подготовлю…»
«Гена, я самая счастливая женщина на земле, мне так хорошо и спокойно с тобой, я чувствую себя как за каменной стеной, ты мой защитник, моя опора, мой любимый. Боже какой камень с души упал, как просто и уверенно ты объяснился с Олегом» — глаза Насти сияли от счастья.
«Не вспоминай о нём больше, это ни к чему» — Геннадий прижал любимую к груди — «Доверься мне, все будет хорошо»
Квартира сияла чистотой и порядком. В гостиной был накрыт стол. Настя с Геннадием с воодушевлением готовились к приходу ее родителей.
«Я все возьму на себя» — уверенность в себе переполняла Геннадия — «Я обязательно им понравлюсь»
Настя открыла входную дверь. На пороге стояли Ефим Иванович и Марта Петровна.
«Пожалуйста, проходите» — «Пап, мам, это Гена. Мой любимый мужчина. Я счастлива, я…» — «…жду ребенка…, от Гены…»
«Вот это поворот! ...» — Геннадий посмотрел на Настю расширенными от удивления глазами — «Н-да…» Уверенность Геннадия куда-то улетучилась. Он осекся и замолчал.
Старики сидели с каменными лицами, казалось, не слышали и не видели, что происходит вокруг.
Они просидели в тишине не менее получаса. Настин счастливый взгляд постепенно сменился настороженным, позже стал вовсе испуганным. Она ожидала какой угодно реакции, но только не холодного безразличия и отрешенности.
Наконец, тишину нарушил тихий голос Марты Петровны:
«Мы кушать не будем… Настя, начинай собирать вещи» — Марта Петровна в упор посмотрела на дочь.
«Как так, что за вздор» — Геннадий пришел в себя — «Почему, она должна уходить из своей квартиры. Это бабушкино наследство… И вы слышали, она ждет ребенка от меня. У нас будет семья!»
«Семья!?» — «Такая, как у тебя была с Кариной Петрицкой» — вмешался в разговор Ефим Иванович — «Настя, у этого прохвоста трое несовершеннолетних детей, и он бегает от алиментов!»
Лицо Геннадия побледнело, но он взял себя в руки: «Но это ничего не меняет, и про алименты, я был какое-то время без работы, теперь я все выплачу. Я люблю вашу дочь, И эта квартира её наследство от бабушки, пусть она записана на Вас, Марта Петровна. Вы хотите оставить вашего будущего внука или внучку на улице?»
«Гена, ты никогда не рассказывал мне о своих детях…» глаза Насти наполнились слезами «Как же так, Гена… Бывшая жена, алименты…»
«Молодой человек» — Марта Петровна скрестила руки на груди — «Эта квартира и мне не принадлежит…»
«Как это!?» — «Не понимаю, объясни!» — «Настя удивленно посмотрела на мать»
Марта Петровна грустно улыбнулась: «Семь лет назад, когда ты поступила в ВУЗ, мы с отцом взяли кредит под залог этой квартиры. Часть средств отец вложил в бизнес, часть пошла на оплату твоего обучения. Кредит в валюте, проценты были меньше… Грянул кризис, валюта подорожала, жилье подешевело. Банк пересчитал стоимость залогового имущества, мы внесли необходимую дополнительную часть денег. Отец тогда продал дачу (наш стратегический резерв), мы погасили часть займа, но сумма осталась такая, будто не платили вовсе. Бизнес у отца не шел. Платить нам было нечем, мы много раз пропускали ежемесячные платежи. Все дошло до того, что банк прислал уведомление о прекращении действия кредитного договора и изъятии залогового имущества. Рыночная стоимость квартиры была такая, что после её продажи мы оставались должны банку ещё порядка десяти тысяч долларов. Но здесь случилась ваша с Олегом свадьба. Встал вопрос где будет жить молодая семья. Олег ведь иногородний. Мы поговорили со сватами. Рассказали о бабушкиной квартире. Отец Олега, обеспеченный человек со связями. Он предложил закрыть наш долг, но с условием, что эта квартира будет оформлена на него. А десять тысяч долларов, которые мы должны были вернуть банку он будет считать своим свадебным подарком… Эта квартира принадлежит отцу твоего теперь уже бывшего мужа, и он мне сегодня звонил…»
Геннадий молча встал из-за стола, обулся, одел куртку, открыл входную дверь, бросил через плечо «Позвоню…» и ушел.
«Гена, Геночка, подожди…» — Настя вскочила и бросилась за любимым.
«Сядь!» — прозвучал утробный рык с того места где сидел её всегда тихий, спокойный и добрый папа. Марта Петровна с удивлением посмотрела на человека, сидевшего рядом с ней. Фима, нет, это Фима…но не Фима. Всегда доброе, источающие теплый свет улыбки лицо превратилось в хищную гримасу, полную лютой ненависти и презрения. Марта Петровна опустила взгляд на руку мужа. Кулак был сжат до белых костяшек. В кулаке была согнутая пополам вилка.
Над столом повисла гробовая тишина.
В голове Марты Петровны одна за одной пролетали мысли «Видимо, Геннадий увидел эту вилку первым, поэтому смылся. С инстинктом самосохранения у парня все в порядке…Ребенок будет живчиком… Что с Фимой случилось? Никогда его таким не видела. Впрочем, ведь я никогда не давала ему повода, всегда была верной женой, делила с ним и горе и радость. Родила прекрасную дочь... Да, прекрасную… »
Наконец, тишину нарушил жалобный голосок Насти: «Мама, что мне делать?»
«Я же сказала, собирай вещи, сегодня деньги, документы и самое необходимое, завтра приедет грузовик, заберет все остальное. Переедешь к нам. Кавалера твоего, Геннадия мы, разумеется, принять не сможем. На следующей неделе подадим заявление в ЗАГС о разводе. Олег больше не желает тебя видеть и не собирается жить в этой квартире. Здесь он больше не появится. Виктор Сергеевич просит передать все комплекты ключей риелтору. Их три: один у нас, комплект Олега, который забрал вчера твой кавалер и твой. Квартиру выставят на продажу. Где они?»
Настя молча подошла к комоду. Вытащила ключи и передала их матери. Вдруг, её взгляд опять вернулся к ящику комода… Белый конверт…Его не было.
«Странно, пропал конверт с деньгами… Олег перед командировкой получил зарплату и оставил мне деньги на хозяйство, пока его не будет… Почти пятьдесят тысяч рублей! Где-же они?» — Настя удивленно посмотрела на мать.
«Вот, гнида, и деньги спёр» — воскликнул неожиданно повеселевший Ефим Иванович — «Решил, так сказать, вопрос по алиментам для своих детей. Пусть подавится. Это все выйдет ему ещё боком»
«Мам, пап, как мне теперь жить!?» — тихо спросила Настя.
«День за днем» — неожиданно вмешался Ефим Петрович — «Ничего страшного, но и ничего не сделаешь. Не ты первая, не ты последняя. Тебе нужно думать о ребенке, рожать и жить раде него.»
«Но с ребенком меня никто не возьмет замуж…С Геной, после такого вероломства все кончено…» — Настя вдруг встрепенулась — «Быть матерью-одиночкой я не хочу… »
«А тебя и так никто стоящий не возьмет.» — хмыкнул Ефим Иванович «Возможно пока до тебя из-за шока не доходит, что у тебя больше нет репутации порядочной женщины, да и какому мужику захочется быть больным изгнанным быть больным из собственного дома ночью на мороз» — закончил мысль Ефим Иванович.

Прошел год с тех ярких событий. Настя родила прекрасную девочку. И в ясный солнечный зимний день прогуливалась с коляской по тихому парку. Вдруг, её окликнул женский голос.
«Настя, здравствуй!» — две женщины, молодая и постарше подошли к ней. «Вы меня не знаете, я Карина Петрицкая, а это моя мама, Ирина Федоровна. Я бывшая жена Геннадия, вашего бывшего любовника.»
«Да? И как он» — равнодушно спросила Настя.
«Гену убили…Похоронили месяц назад. Хотите, покажу где могилка?» — Голос Карины задрожал.
«Боже, ужас какой…За что? Как это произошло?» — Информация привела Настю в шок.
«Идет следствие, но пока известно, что он был забит насмерть бейсбольной битой. Вместе с ним убили женщину, находившуюся с ним в квартире. Подозревают её мужа. Гену в закрытом гробу хоронили, вместо лица сплошная кровавая каша. Его и женщину очень долго пытали. Чтобы опознать труп (зубы все были выбиты), брали пробы у моих детей, делали анализ ДНК.» — холодно и отрешенно говорила Карина.
«После расставания с Вами, Настя, Гена ненадолго вернулся ко мне, потом опять исчез. А два месяца назад к нам домой пришла полиция. Гена был прописан по нашему адресу. Тело месяц пролежало в морге, потом мы его похоронили. Гена был детдомовцем, сиротой… Мы знаем, вы любили его, а смерть списывает человеку все его долги.»
«Покажите могилку, дочь подрастет, покажу ей, где лежит её папа» — проговорила Настя.
«Так это Генина дочь? Мы думали вашего бывшего мужа.» — удивленно воскликнула Ирина Федоровна. — «Выходит, вы остались без средств к существованию…А мы еще завидовали Вам, думали ваш бывший платит щедрые алименты… Я, кстати, видела недавно Олега. Он приезжал на промышленную выставку по работе. Он руководит фирмой отца, был с какой-то блондинкой.»
«Вы знаете, когда прошел первый шок, я все-таки подумала, что ребенок может быть и от Олега. В самый последний момент я отказалась разводиться, сказала судье, что беременна, приговор суда был не разводить весь предусмотренный законом срок после рождения ребенка. А мои родители договорились с его ещё тогда о том, что развод пройдёт без запинки. И это, в первую очередь было нужно нашей семье. Эта история вышла наружу, маму вызвали к начальству и попросили написать «по собственному» за год до пенсии. С такой грязью в семье можно работать кассиром, дворником, электриком, но не руководителем службы Губернатора по связям с общественностью за год до выборов. Губернатор, вероятно, посчитал, что мамина популярность с этой историей будет больше, чем у него» — криво усмехнулась Настя.
«Да, это я знаю. И у Вашего папы был инфаркт, я слышала» — сочувственно проговорила Ирина Федоровна.
«Я приняла решение спонтанно, не посоветовавшись с родителями. А тихий развод был нужен в первую очередь моим. Я опять все испортила.» — На глаза Насти навернулись слезы. — «Через месяц адвокат Олега представил медицинскую справку, согласно которой Олегу, для того, чтобы зачать ребенка нужно долго лечиться. Он давно простужен. И пока он не может быть ничьим отцом. Но, все-же, чудо возможно, и Олег через адвоката передал, что если окажется, что ребенок его, он будет полностью его обеспечивать.
Суд постановил отложить дело, дождаться рождения ребенка, провести экспертизу ДНК. Я родила, завернула Кристю в конверт, поехала домой. Меня никто не встречал. Мама была в больнице у папы, экспертиза ДНК показала, что ребенок не Олега.» — Настя прикусила губу.
«Да, я хотела любить, стремилась к свету, но оказалась в грязи. Что сделано, то сделано, я смирилась и живу дальше. У меня двое больных стариков, маленький ребенок, две работы кассиром и уборщицей, долги и безнадега. Но у меня есть ребенок, мой лучик надежды и «свет в окошке», а сегодня я узнала от вас, девочки, где её отец. Теперь в моей жизни полная ясность. И как бы плохо не было мне я потихоньку выберусь. Все будет хорошо. А теперь извините, нам уже пора кушать, мы пойдем» — Настя улыбнулась женщинам, и тихо пошла в сторону своего дома.

«Порой даже самой тонкой любви приходит конец, потом жизнь расставляет все на свои места»
Из телеинтервью с Л.М. Гурченко

---

Вышеизложенное является плодом фантазии автора. Любое совпадение имён людей или событий является случайным.