Эссе нечто бОльшее на Танец Дели, второе приближен

                И внутри стало мало места, для тысячи музык
                гр.Мультфильмы
                Стремиться к нему, к нулевому влиянию
                гр.Магнитная Аномалия



    -А что ты называешь музыкой, под которую все движется? Разве сейчас играет какая-то музыка?
    -Ритм твоего сердца.
    Именно с этого диалога я бы хотела начать свое повествование о понимании фильма «Танец Дели», который явился для меня столь мощным и объемным, что я долгое время не могла его всецело в себя вобрать и вот теперь, наконец, мне кажется, это произошло. Ключевым моментом явилась именно музыка, которая всегда в нас и под которую все движется. Мы все (кто в осознанности) исполняем танец, свой, уникальный танец, мы проживаем свою настоящую жизнь, пьем из своей чаши. Попробую я написать все то, что созрело у меня внутри.
    Вдох-выдох, тук-тук. Если зажать уши руками, убрать внешний звук (внешний раздражитель), то слышны шумы внутренних процессов организма и в первую очередь - стук сердца. Раз, два, три, и мы дышим, дышим, дышим. И если идти в этот стук, погружаться в него, становится не по себе, дыхание сбивается, и ты уже на грани аритмии, потому что это непривычно. И на столько же непривычно на сколько естественно. Все мы ушли от своей сути так далеко, что вдруг на несколько мгновений вернувшись к ней нам от этого жутко. Мы все исполняем роли, мы живем так, как нам диктует общество, нет ничего личного, своего. Жизнь не проживается нами, мы ее не творим, мы просто живем по рельсам кем-то созданным и верим, что это единственно верное направление. Так страшно от того, что каждый из нас верит, что пьет из своей чаши, что он принимает решения, что и когда покушать, как провести досуг, когда рожать детей и как их воспитывать, что надеть и как реагировать на новость или ситуацию. О нет, вы тоже так считаете? Все давно уже решено, внушено, вдавлено нам в мозг и, если мы даже выбираем, нам дается эта иллюзия выбора – что мы тут главные и мы решаем, то выбираем из того, что есть, что уже в рамках. И если я до этого пыталась с этим бороться, включать мозг, «быть белой вороной», призывать других к этому, порой что-то доказывать, пытаться слышать свои истинные потребности и свой внутренний голос, то благодаря фильму я поняла, что бороться не нужно. Точнее фильм подвел меня к выводу, который внутри уже назревал. Нужно просто отпустить то, что вокруг, подписать всем ситуациям, людям и новостям отпуск. Они были, есть и будут, а мне нужно уметь отпускать (концентрируясь на внутреннем я). И одного понимания этого тоже недостаточно, потому что к нему я шла и иду до сих пор. Именно про «отпуск» говорила критик, а Андрей, в одной из частей посмотрел на то же самое, но под другим углом: позволить всему просто быть, как есть, «все есть как оно есть, разрешить этому всему быть». Вот этот мир, он вокруг меня, но он не внутри меня. Я, безусловно, разрешаю ему быть, пусть все остается как есть, я не пытаюсь его изменить, я не пытаюсь его контролировать, я позволяю всему случаться, потому что это все внешнее и от этого чувства разрешения становится так легко. Легкость сложно описать, как сложно описать и ее танец. Это тоже нужно просто понять и применить в своей жизни, не применять, а применить. Т.е. поняв, теперь жить с этим постоянно и наслаждаться тем, что все происходит как происходит. Смотреть на все происходящее без оценочного суждения, это не маловажно. Возможно, это сравнимо с очень верующим человеком, который веря в Бога, доверяет ему свою жизнь полностью и все события в нем происходящие. И, заметьте, общепринятый Бог это что-то наружное, Он где-то там и он всем руководит, а глубоко верующий живет в позволении, но ведь Катя утверждает, что сердце – Бог. И что это дар, умение глубоко ощущать свое сердце, а значит и узнавать Бога. Слышать ритм сердца, музыку и быть созвучной Богу. И также она говорит, что у кого нет любви, у того нет и сердца, и, как в математической формуле мы приходим к выводу, что Бог есть любовь и это не новое открытие. Двигаясь под музыку своего сердца, открыв в себе Божественное, любя все и вся мы начинаем творить свою жизнь, мы начинаем жить свою жизнь, пить из своей чаши! Мы начинаем понимать, что такое позволение, отпускание, мы начинаем различать свое и чужое, навязанное. Поднимая голову и открывая глаза, мы видим все из осознанности, без оболочки, мы видим, как есть. Мы слышим наше тук-тук-тук, точнее ощущаем это всем своим существом, не важно, чем бы мы ни были заняты (чиним машину, режем своих свиней, ходим на работу) и танцуем свой танец жизни. Об этом и говорит критик, что лучше прожить свою, пусть плохую, чем чужую хорошую жизнь. Потому что свой, пусть плохенький танец, он настоящий и естественный, а все заимствованное это фальшь, которая рано или поздно приведет к фрустрации. Все, чем мы сейчас живем – фальшивое, мы обросли, как капуста, установками и догмами, как говорил Андрей «погряз во лжи и интеллектуальных концепциях» и сами уже этого не замечаем. И чтобы очиститься, нужно, в первую очередь, желание, стремление, понимание, что это уже необходимость. Кажется, легко говорить о том, что нужно слышать сердце и двигаться под его музыку, когда нет забот о том, как накормить семью или починить машину. Но эти заботы вторичны перед тем, чтобы слышать сердце. Это важно. Как важно и то, что, однажды услышав сердце, эти заботы перестают быть заботами, они происходят мягко и плавно, как движение танца, с любовью, либо отпадают вовсе. В одной из частей Катя пытается объяснить все это и другими словами. Она задает вопросы: разве счастье зависит от обстоятельств? Разве мы из-за внешних факторов можем сделаться несчастными? Ей странно, если человек так считает, потому что счастье в сердце, а она с сердцем постоянно на связи. Принимая в своем сердце все происходящее, в т.ч. и всю боль, все страдания, позволяя им случаться, проживая это, наступает покой и блаженство из которого, по ее словам, вырастают люди и города, вырастает мир, у каждого свой, тот, который он себе строит и живет в нем. Как много всегда вокруг говорят о том, что мы сами себе создаем то, что имеем, но никто не объясняет, как это происходит или как на это влиять. Пичкают нас информацией и мы живем в соответствии с ней. Говорят, в субботу скидки, мы идем и находим то, что нам нужно по низкой цене и радуемся, что сбылась мечта и что правильно говорят, нужно мечтать и все воплотиться, что мол, мы такие крутые, нашаманили скидки и получили задуманное, не помня, что и задуманное – не наше. Это, наверное, вверх того, на что мы способны в понимании «создания и творения своего мира». Именно из принятия и позволения происходящего, возможно испытывая боль за каждого и проживания этой боли (как будто к сердцу приложили кусок раскаленного железа), именно проживания каждой эмоции, каждого чувства, из этого вырастает покой и блаженство, вырастает ни с чем не сравнимое счастье.  И счастье есть, говорит Катя маме, надеюсь ты это поймешь. Своим танцем она это все демонстрирует. Да, да, говорит Андрей, все это есть в твоем танце, но как же быть тем, кто не танцует? Только рядом с танцовщицей у Андрея не возникает вопросов, ни о мироздании, ни о том, кто виноват, только рядом с ней все идет как идет, нет поиска, нет контроля, нет догм. Может поэтому, я подумала, нас так манит музыка и фильмы, художники и актеры с режиссерами. Рядом с ними, с их творениями, мы вдруг ощущаем, порой даже это сложно объяснить словами, естественный ход событий, мы ощущаем на какую-то долю секунды настоящесть, мы вдруг чувствуем, что «все так, как должно быть» и нам, как и Андрею, хочется находится рядом с исполнителем, чтобы чувствовать и чувствовать эту наполненность, эту простоту, это счастье, потому что мы сами танцевать и творить не можем. Но что же нам мешает научиться, это так просто, утверждает Катя – ощущать ритм сердца всем существом и двигаться под него, вся жизнь — это движение под нашу собственную музыку. Творцы своих жизней нам безумно интересны, они как Гуру, они знают нечто то, что мы хотели бы познать, но пока не можем. И нужно стать достойными этого понимания, нужно суметь хотя бы ненадолго закрывать свои уши от внешнего и учиться слышать внутреннее. Мы, в современных условиях, никогда не остаемся наедине с собой, т.к. же мы можем услышать биение своего сердца? Услышать себя? Самое страшное это гаджеты, которые у нас и вместо ладоней, и вместо мозга уже. Отложить на время телефон, о ужас! Музыка, машины, лифт, разговоры, общение, общение, общение. Мы настолько привыкаем жить в шуме, что тишина и безлюдность нас пугает, отсутствие информации вызывает жуть. Как можно танцевать, когда мы еще не достойны исполнять свой танец? К нему нужно тоже прийти, хотя бы уровнем понимания, а потом подтянуть уже и фактическую составляющую. Познавая себя, соглашаясь со своими плохими качествами, грязным сознанием и испытывая от этого боль (как от раскаленного куска железа) мы можем выйти на новый уровень и это стОит того, чтобы к этому стремиться. Говорить о танце и танцевать это разные вещи. Можно, смотря на танец, стать с исполнителем танца одним целым и это будет правильное лицезрение танца, но слияние произойдет только на время танца и нас снова выкинет в нашу жизнь, в которой нам нужно как можно раньше понять о том, что нужно суметь услышать ритм своего сердца. Пробиться сквозь шумы, расчистить себе дорогу, очистить наросшую капусту лист за листом и это достойно того, чтобы стать делом номер один, несмотря на житейские заботы. Как права медсестра, которая поняла, что такое смерть. Для нее «я умру» уже не просто слова, она пытается донести до критика, что все мы смертны и что если бы мы это действительно поняли, то по-другому бы начали жить. Мы бы тут же занялись поиском Бога у себя внутри, отбросив (хотя бы на время) мирское. Ведь наше время ограничено, с каждым днем отведенного времени на поиски Бога внутри себя и на исполнение собственной роли в этой жизни остается меньше и меньше. «Смерть – наше лекарство», осознав которую при жизни, мы можем выздороветь от болезни – той жизни, которой диктует нам общество. Чтобы мы в конце концов уже повзрослели и взяли в руки себя и свою жизнь, чтобы мы поняли, что это мы и наша жизнь проходит мимо, наша жизнь настоящая еще даже не раскрыта, мы не танцуем свой танец, мы не двигаемся под свою музыку. Мы не благоухаем, наш цветок до сих пор не раскрыт. Нам нужно повзрослеть и услышав ритм своего сердца, почувствовав счастье и блаженство, суметь сострадать всему и всем, ведь сострадание способно заменить даже поиск виноватых. Это мозг наш так устроен, что он постоянно ищет причины и виноватых, от этого сложно убежать. Если он не находит причину в этом мире, он может придумать «лучший» мир, куда мы все уходим после смерти и найти причину там, ему не по себе, если нет виноватых – он не оставит эту ситуацию так, он навяжет причину хоть столбу и успокоится. Наше дело уйти от игр мозга, от глупостей, которые он совершает и в которые втягивает нас, наше дело разрешить быть всему и самим находится внутри, каждое мгновение, раз, два, вот я здесь, я внутри и мне хорошо, я счастлив, я по-настоящему счастлив. Раз, два, я двигаюсь так, как хочу я, а не так, как велите мне вы и смотрИте, вы обескуражены моим танцем, вы не в силах мне диктовать, как мне двигаться, потому что вам хочется научиться движениям у меня, они настоящие, они манят. Голова полна концепций, утверждений, но сострадание не знает концепций, оно идет не от головы, оно идет от сердца, и не нужно бороться с концепциями, они с детства закреплены в наших головах, нужно уметь отпускать и позволять всему быть как есть, а самим танцевать, каждым движением, каждым вдохом и выдохом. Андрей говорит, что привык все контролировать, что у него мания величия, ведь он думает, что весь мир на нем держится и что он трус, боится чувств, боится настоящего, потому что познавая его, через любовь и сострадание, через принятие и позволение, теряется контроль, исчезает эго, нет танцующего и зрителя, есть лишь сам танец, прекрасный, неповторимый по своей уникальности и красоте. Танец, на который способен каждый. Не нужно стараться станцевать так, как Катя, нужно станцевать по-своему. Не бывает одинаковых жизней, каждая жизнь уникальна и люди, исполняющие свои танцы выделяются из общественной толпы, они легки, просты, блажены, всем нам хочется быть рядом с ними, чтобы чувствовать то, о чем мы забыли и в чем мы счастливы.
    «И только так и нужно смотреть на танец. По-моему, все должны только так и смотреть на танец. Ну, конечно, так мало кто смотрит, почти никто…» Чтобы увидеть танец, нужно уметь смотреть, нужно понимать, ощущать грациозность каждого па, тонкость и полет движений пальцев, кистей, рук, отдаться этому танцу, слиться с ним в одно целое. Но ведь мало кто так смотрит, потому что нам это совершенно не понятно, чтобы было хоть чуток понятно, чтобы хоть на капельку приблизиться к пониманию движений, чтобы быть заинтересованным этим танцем надо быть на уровне, когда хотя бы в тебе есть возможность для понимания. Это так тонко и это так важно. Для этого мы развиваемся и растем, зреем, чтобы, понимая танец, наконец суметь станцевать свой и жить им, и это высшее достижение. Да, нам надо ходить на работу и резать свиней, чинить машину, но можно делать все это уже будучи в танце. Танец не говорит нам не делать мирского, он говорит, делать это все уже с Богом внутри. Обретя покой и умиротворение внутри, возможно для этого придется на время отложить часть житейского, можно жить мирским дальше, но уже в ином воплощении, разве это не маняще, разве это не прекрасно? Жить, ощущая музыку, жить, творя свою жизнь, пить из своей чаши и делиться с окружающими, щедро, по-доброму, из сострадания? Танцуя жить, это новое качество жизни, можно делать все тоже самое, но уже в танце. Мы не отрекаемся от мира, как монахи не уходим в монастырь для самоистязания во имя далекого Бога, мы танцуем в этом мире, потому что тот, кто нашел Бога у себя внутри, в самой глубине сердца, не может не танцевать. Когда, если не сейчас начинать понимать танец и самому пробовать? Медсестра говорит, поняв, что мы умрем, мы бы по-другому начали жить, и это вовсе не значит, что нужно уехать в Индию, даже Индия может найтись прямо в глубине нашего сердца, по-другому – это в ритме сердца, ощущая каждое мгновение жизни биением сердца. Катя тоже страдает, посмотри мама, внимательно, без послаблений, она говорит, я тоже страдаю, но тем не менее, она открыла для себя Бога, она знает, что в глубине ее сердца живет счастье, и все вокруг происходящее, которому она позволяет случаться – случается, может причинять ей боль, потому что она такой же человек, как и мы все, но она живет в понимании, вот что я пытаюсь объяснить, понимая сама все больше и больше.
    Возможно, для повышения осознанности нам всем необходимо закрыть не только уши, но и глаза, чтобы обратить не только слух внутрь себя, но и взор, но Катя об этом не говорит, это как мое личное дополнение-наблюдение. Все органы чувств обратить вовнутрь, пробираясь все ближе и ближе к сердцевине сердца, где живет Бог, где счастье, покой и умиротворение, познав которое уже никуда не денется, будет с нами каждое мгновение, несмотря на внешние обстоятельства.
    Теперь, И.Вырыпаев, стал для меня гением, честное слово. Я узнала, что его пьесу «Танец Дели» ставят многие театры и я ощутила, что у меня появилась мечта, посетить такую постановку. Посмотреть, еще раз послушать эти гениальные диалоги, которые я уже пусть знаю наизусть. Будто смотря «Танец Дели», я смотрю сам танец, и вникаю все больше и больше. Слушая речи актеров вновь и вновь я ощущаю все больше, как нужно жить, к чему нужно стремиться и что есть только одно главное – услышать ритм своего сердца и начать двигаться в его темпе. Я пыталась здесь объяснить словами, как я вижу и понимаю, но на уровне ощущений, конечно же все намного сильнее, глубже, ближе. Возможно, после очередного просмотра, мне откроется еще что-то и я добавлю сюда. Для себя. Все это я пишу исключительно для себя.