Зимний лес

Даша медленно подошла к большому железному забору, окружавшему весь периметр территории интерната, и посмотрела вдаль. Тихо падал снег, маленькие невесомые снежинки, подхваченные ветром, кружились в воздухе и, медленно опускаясь на землю, создавали огромные сугробы. Год был уже на излете, через несколько часов  бой курантов на Спасской башне Кремля возвестит приход нового, 2001 года.

Даша смотрела вдаль, там за стеной темного, покрытого, словно белой шалью, леса  жил единственный близкий для неё человек. И больше всего ей сейчас хотелось быть с ним рядом. Она устала от казённой кровати, казённой еды, ей хотелось немного: совсем чуть-чуть домашнего тепла и уюта. Хотя бы на пару дней, ведь новый год — это волшебное время и мечты ребенка должны сбываться. Даша пристально смотрела вдаль: она пойдет, она исполнит свою новогоднюю мечту. Девочка шустро перелезла через забор и быстрым шагом направилась в сторону леса.

Даше было девять. Но за эти годы на неё выпало столько испытаний, что не каждый взрослый с ними справился бы. Когда ей было  пять,  мамы в её жизни не стало. Однажды, она просто привела маленькую Дарью в детский сад, а вечером за ней не вернулась. Где она сейчас — никто  не знает. Может быть, с ней случилась беда, а может нежеланный ребенок просто стал слишком большой обузой.

Из всех близких у Даши была лишь бабушка, она, конечно, любила внучку, но была слишком стара, чтобы заниматься её воспитанием. Поэтому новым домом для малышки стало большое жёлтое здание, обнесенное по периметру железным забором. Там была еда, постель, какая-то забота, но там не было главного —  домашнего тепла. Одинаковые кровати, с одинаковыми одеялами, комната, в которой всегда кто-то был, и не на секунду не получалось остаться одной, собраться с мыслями.

Разве что по ночам, когда в окно заглядывала большая желтая луна, Даша мечтала о том, как вернется мама и заберёт её отсюда. Но мама всё не возвращалась. Зато к ней приезжала бабушка, эти минуты были для девочки самыми счастливыми: они разговаривали, медленно прогуливались по окрестностям или просто сидели на лавочке. И, конечно же, были пирожки, которые бабушка приносила завернутыми в старую газету, а сверху укутывала в видавшее виды полотенце. Это было самое вкусное лакомство на свете, домашняя еда, еда которую готовили специально для неё, готовили с любовью. С этими пирожками не могло сравниться ни одно лакомство на земле.

Но годы шли, увы, они не добавляли старой бабушке сил и здоровья, визиты становились всё более редкими. Старушка болела и всё реже выходила из дома,  Даша об этом знала, она знала, что, наверное, скоро останется на этом свете совсем-совсем одна. Ей так хотелось провести этот новый год с бабушкой, ведь, скорее всего, это  их последний совместный  новый год.

Самым обидным было то, что бабушка жила совсем не далеко, в  3-4-х часах ходьбы,  за лесом. Мысль уйти и навестить родного человека поселилась в голове Даши давно, но вот решимости не хватало. Идти одной, по тёмному лесу, толком не зная дороги, было очень страшно.  Но сегодня она решилась, на дворе стоял последний день года – время чудес. Она считала, что ничего плохого с ней не может случиться.

***

Даша подошла вплотную к кромке леса и остановилось. Ей было страшно. Узкая, уже почти заметённая тропинка, вела куда то в даль, в темноту. Там не было ни души, а она была всего лишь девятилетней девочкой. Наивным ребёнком, который хотел лишь немножко домашнего тепла и уюта. И это желание было сильнее страха. Она крепче  затянула завязки на капюшоне и сделала шаг вперёд, потом второй, третий, четвертый.

Она шла, не оглядываясь, смотря только вперёд. Узкая тропинка уводила её всё дальше и дальше в тёмный лес. Снега и ветра тут почти не было, было тихо и спокойно, даже слишком тихо. Для девочки, воспитывавшейся в интернате, в постоянном окружении людей, это было дико и необычно. Деревья стояли словно огромные, немые истуканы. Казалось, всё вокруг находится в глубокой спячке. Даша смотрела по сторонам, для неё всё это было ново, она никогда не заходила так далеко одна. Сердце работало, казалось, на пределе своих сил, бешено перекачивая кровь по юному организму. На улице было довольно холодно, но Даша этого не замечала, от волнения ей было жарко, волосы под шапочкой были уже мокрыми, а футболка прилипла к спине. 

***

Прошло, наверное, полчаса. Маленькая девочка всё также шла по узкой лесной тропинке. Её первоначальный оптимизм стал понемногу спадать, она ушла уже очень далеко от интерната. Вокруг был лишь лес, тёмный, страшный лес. Дашу успокаивало одно – она идёт по тропинке, эта тропинка, в конце концов, её куда-нибудь приведет. Направление,  кажется, правильное, а значит, уже через пару часов, она сможет обнять бабушку. Узкую дорожку то и дело пересекали следы животных. С одной стороны, это успокаивало, с другой, становилось немного страшновато.

***

Внезапно, дорожка закончилась. Она не свернула, не сделала круг, она просто закончилась – пришла в тупик. Дальше был лишь девственно чистый, нетронутый снег.

Даша остановилась в полном недоумении. Как такое может быть? Ведь дорожку протаптывали люди, не один человек – много людей! Не могли же они прекратить своё движение вот так, среди леса?! И что ей теперь делать? Повернуть назад?

Нет! Точно нет! Не для того она столько решалась, не для того переборола свой страх и вошла в тёмный лес, не для того прошагала не один километр, чтобы отступить, при первой же трудности. Она осмотрелась вокруг. Картина была однотипная: всё было укрыто белым покрывалом. На этом покрывале лежали: шишки, маленькие зелёные иголочки, опавшие с елей, были видны цепочки маленьких следов, но не было ничего, что бы подсказало, что делать дальше.

Даша осмотрела окрестности ещё раз и ….  кажется, там  впереди была лыжня! Это было далеко, но других вариантов не было. Девочка сделала шаг вперёд и сразу же по пояс провалилась в снег. Но ей надо было пройти это расстояние. Если там, правда лыжня, то она должна быть укатанной,  по ней можно будет  пройти. Оставалось до неё добраться.

Даша вспомнила, как их учили вести себя, если ты попал на тонкий лед. Надо лечь на живот и медленно ползти к берегу. А ведь, по сути, прихваченный морозом снег был тем же тонким льдом. Даша наклонилась вперёд и буквально вытянулась всем телом на снегу. Снег не проваливался. Она тихонько, словно неуклюжий пловец на мелководье, перебирала руками, медленно ползя к своей призрачной цели.

Ползти было очень тяжело, но всё же, сантиметр за сантиметром, она продвигалась вперёд. От близкого контакта с холодной поверхностью, лицо стало быстро замерзать, нос уже почти не чувствовался, она даже не могла его растереть – одно неловкое движение и тонкая корочка подмерзшего снега не выдержит, и она провалиться, а это приведет к лишней потере времени.

Чего-чего, а времени у маленькой Даши было в обрез. Уже начинало  потихоньку темнеть, а мороз крепчал. Было 31 декабря, половина пятого вечера. В домах стоял запах хвои и апельсин, мужчины сидели на диване и провожали старый год Иронией судьбы, под рюмку горячительного.  Их жены и подруги бешено бегали по кухне, шинкуя колбасу на традиционный тазик «Оливье», укладывали селедку по шубу, думали: каким бы еще кулинарным изыском удивить приглашенных гостей. А в это время, девятилетняя девочка Даша ползла по тонкому снегу.

Она ползла с таким упорством и самоотдачей, какие не снились даже опытному диверсанту, идущему на задание. Дыхание её было жарким, волосы под шапкой и капюшоном были полностью мокрыми, по хрупкому тельцу, скрытому под несколькими слоями одежды, струился пот. Но она ползла, каждый сантиметр приближал её к лыжне, к возможности встать на ноги и продолжить путь.

Спустя какое-то время, которое  Даше показалось вечностью, лыжня стала отчетливо видна.  Ещё немножко, ещё совсем чуть-чуть и можно будет встать на ноги, растереть замерзшие нос и лицо, выбросить забравшийся под шарф снег, больно обжигавший горло. Еще пара движений и … ВСЁ! Цель достигнута.

Даша тихонько, очень осторожно, поднялась на ноги и встала на лыжню. Больше всего она боялась, что сейчас провалится, что лыжня не выдержит, что она ползла зря. Но этого не случилось. Она уверенно стояла на двух своих маленьких ножках. Лыжня была немного заметена сверху, но довольно накатана. Даша сделала шаг, затем второй  —  у неё получилось, она вновь шла на двух ногах среди белого безмолвствия, медленно направляясь в нужную ей сторону. Идти по лыжне было очень трудно, приходилось вымерять каждый шаг, любое неосторожное движение и она уйдет по пояс в снег. Но она шла, шла вперёд.

***

Уже стемнело,  мороз стал сильным, дыхание перехватывало, ресницы покрылись инеем. Лыжня петляла между деревьев, впереди Даша увидела просвет – лес заканчивался. Это предало ей сил, она ускорила шаг, почти побежала, насколько это было возможно.

От резких движений снег проваливался, Даша выбиралась и бежала снова. Ей вдруг стало немыслимо страшно, она одна в тёмном лесу, на морозе. Она далеко зашла, никто не знает где она. Всё вокруг казалось страшным и враждебным. Она бежала, проваливалась, ползла, поднималась и опять бежала. Ей хотелось побыстрее выйти из леса.

Хаотично разбросанные деревья  давили на психику, казалось, что  каждое из них  стояло над ней страшным великаном, готовым напасть в любую секунду. Казалось, что кто-то смеётся, за её спиной, но когда Даша оборачивалась, разумеется, рядом никого не было. Сердце бешено колотилось, но путь назад отсутствовал. И даже не потому, что она преодолела слишком много трудностей, чтобы вот так просто всё бросить. Сейчас она была готова отдать всё, лишь бы закрыть глаза и снова оказаться в интернате. Дело было в том, что она не хотела лишней минутки оставаться в лесу. Там впереди неизвестность, но это выход из леса. Поэтому вперёд и только вперёд.

***

Даша вышла из леса, её сердце ёкнуло от радости. Она вышла к железной дороге, Даша помнила, что недалеко от бабушкиного дома постоянно ходят поезда, значит, она правильно идет. Сейчас она пойдет по рельсам и уже скоро, совсем скоро, сможет обнять бабулю. Она вскарабкалась на насыпь и пошла по путям. Идти было тяжело, путь был заметён, но тот факт, что теперь у неё есть четкое направление движения, успокаивал Дашу. Железная дорога ведь не может резко оборваться, как лесная тропинка. Она обязательно выведет её, куда ей надо. Нужно просто идти, идти вперёд и не о чём не думать. Скоро, совсем скоро, она будет на месте.

***

Мороз стал совсем сильным, Даша уже не чувствовала ни носа, ни лица. Она выбилась из сил, ноги гудели, пальцы на руках и ногах  не шевелились. Она шла по железной дороге уже, наверное, часа два. Впрочем, она  потеряла ощущение времени, даже уже не шла – брела, периодически падая. С каждым разом вставать становилось всё тяжелее, ей хотелось немного полежать, чуть-чуть отдохнуть. Снег казался таким мягким, не только не холодным, а даже горячим. Просто немного полежать на пушистом снежке, несколько минут, набраться сил. Однако, она заставляла себя подниматься и идти дальше.

Впереди Даша увидела мост, значит река, она где-то совсем-совсем рядом. Сейчас главное сконцентрировать внимание, чтобы не уйти по железной дороге слишком далеко, чтобы не пройти дом бабушки.

Но мысли путались. В мозгу всё превратилось в кашу, сказывался холод и усталость. Но Даша старалась, изо всех сил, она столько прошла, столько вынесла, сейчас она уже где-то у победной черты, осталось совсем чуть.

Даша подошла к мосту и остановилось. Ей надо было приглядеться, сориентироваться на местности. Она присмотрелась: кажется, там вдали она видит дома, да, точно, дома! Она смогла, она почти на месте! Сейчас надо перейти мост, а там, наверняка, есть тропинка к домам.

Даша сделала шаг, и её нога провалилась в пустоту. От усталости и мороза координация движений нарушилась и она, оступившись, полетела с высокого откоса в низ, на лед, сковавший небольшую речушку под мостом. Она катилась с горы,  словно огромный снежный ком. Внезапно, в её правой ноге что-то хрустнуло, а сознание накрыла сильнейшая волна боли. В глазах стало темно, маленькое тельце скатилось на лёд.

***

Неизвестно сколько прошло времени, перед тем как Даша пришла в себя. Боль в ноге была адской. Она попробовала подняться, но даже попытка пошевелиться вызвала такой всплеск боли, что Даша чуть снова не потеряла сознание. В её глазах стояли слезы. Она столько прошла, столько вынесла, оставалось чуть-чуть! И что теперь? Что с ней будет? По щекам текли слезы, превращаясь на лютом морозе в тончайшие прозрачные сосульки. Она лишь маленькая девочка, которая хотела капельку домашнего уюта. А сейчас она одна, в незнакомом месте,  в новогоднюю ночь умирает на зимнем морозе.

Даша закрыла глаза – будь что будет. У неё больше нет сил бороться, она будет просто лежать, и ждать той участи, которую приготовила ей судьба.

***

— Дашенька! Дашуль! А ну вставай, чего разлеглась! Пойдем со мной — голос доносился откуда-то  издалека. Даша с трудом открыла глаза, она не верила тому, что видела: перед ней стояла бабушка!

— Бабуля?! Это ты? Это правда, ты?

— Я внученька, конечно, я! — старушка ласково улыбалась  — давай вставай, пойдем!

— Ну, как ты здесь? Этого не может быть,… Наверное, это галлюцинация! Я не смогу встать, я даже пошевелиться не могу!

— Сможешь внученька, сможешь. Ты не думай не о чём, просто вставай.

Даша сделала попытку подняться. Удивительно, но это у неё получилось легко. Во всем теле была такая лёгкость, а в голове ясность, что хотелось летать. Она вскочила и обняла бабушку.

— Бабуля, милая, ну этого не может быть! Откуда ты здесь взялась?! Я ведь к тебе шла! Почти дошла, но упала…

— Я знаю внученька, я знаю! Пойдем, пойдем отсюда.

Они медленно пошли по замёрзшему льду. Две фигуры – сгорбленная старушка и маленькая девочка, казалось, они не идут,  парят. Они уходили всё дальше и дальше, пока окончательно не скрылись вдали.

***

Её нашли только третьего января. На окоченевший трупик маленькой девочки наткнулся путевой обходчик. Он пришел на мост, чтобы расчистить снег, увидев, ещё не заметенные до конца, следы падения, осторожно спустился вниз. Там внизу, припорошенная снегом, лежала девочка. Очевидно, она шла по путям и, оступившись, упала в низ. По данным экспертизы,  у неё был открытый перелом голени, были  сломаны ребра, а также были другие страшные травмы, но не одна из них не была смертельной. Девочку убил мороз.

Она умирала на холоде несколько часов, мучаясь от нестерпимой боли. Казалось бы, в её глазах должен был навсегда запечатлеться ужас, но вот что странно, не было не только ужаса в глазах, на губах девочки застыла улыбка.   Словно перед смертью она думала о чём-то хорошем….

О гибели девочки её бабушку приехали уведомить сотрудники интерната. Но дверь им никто не открыл. Вызвав участкового и проникнув в дом,  они нашли труп старушки, мирно лежавший на кровати. Её глаза были закрыты, а губы застыли в улыбке.

Их так и похоронили в одной могиле. Бабушку и внучку – двух самых близких друг для  друга на этом свете людей. С тех пор прошло уже много лет, но могила эта не подвергается запустению. Говорят, что на неё часто приходит женщина. Она рвет траву, наводит порядок, приносит цветы. Потом подолгу сидит и смотрит на фотографии на деревянном кресте. Она тихонько плачет, что-то повторяя шепотом, а потом медленно уходит с погоста, не поднимая заплаканных глаз.

9-10 января 2010 года.