9. Новый сослуживец

Девятая глава               

Нежный лучик мартовского солнца робко заглянул в окно вестибюля полицейского участка, а затем, постепенно осмелев, пробежал по лицу вахтерши. Матильда Мартыновна зажмурилась от удовольствия: "Весна... настоящая весна! Время зелени, цветов и хорошего настроения!"
Хотя, хорошее настроение в последнее время для Матильды Мартыновны стало обычным явлением. Оно как посетило ее в январе нового года, так до сих пор не отпускало. За два месяца ее работы с новым начальством многое изменилось не только в душе, но и во внешнем облике. Глаза вахтерши теперь всегда были очерчены черным карандашом, а рот щедро размалеван красной помадой, купленной в ларьке на остановке. Про пуховые платки, сарафаны и синие рабочие халаты она более не вспоминала. Одевалась теперь Матильда Мартыновна, как стюардесса: белая кофточка с цветастым жабо и пилотка, которая, почему-то, все время падала с макушки.
Ну, и старые поношенные чуни на ногах.
Матильда Мартыновна не захотела лишать себя этого удобства... ведь чуни все равно не видны под столом?
А все дело в том, что новый шеф, Михаил Насметанке, порекомендовал Матильде Мартыновне не ходить распустехой, а следить за своим внешним видом, напомнив ей, что она, сидя на вахте, является главным лицом полицейского управления. Такие слова воодушевили вахтершу, и она решила внять совету начальства.
               

Хлопнула входная дверь...
Матильда Мартыновна оторвалась от маленького зеркальца, снисходительно кивнула Лисову и застыла в ожидании.

"Доброе утро", - поздоровался прапорщик вежливо и, проходя мимо ресепшн, положил на стол маленькую тонюсенькую шоколадку.

"И где же он такую худую купил? Как будто, сам обсосал", - поморщилась вахтерша, двумя пальцами бросив угощение в стол.

"Приветствую", - расшаркался следом Волков со своей шоколадкой.
Сзади кто-то пнул его хорошенько...
Рядовой оглянулся и увидел Зайцева.

"Ага... кто бы сомневался! Что у тебя за привычка такая дурацкая - все время оказываться сзади и все время подталкивать?" - рассердился он на Зайцева.

"Да тише ты... раскричался тут. Я просто хотел тебя попросить сфотографировать мою шоколадку", - зашептал Зайцев, доставая из портфеля увесистую плитку. "Матильда на меня шефу в прошлый раз нажаловалась... мол, не такую шоколадку принес. Я ведь в этом особо не разбираюсь... по мне все, что коричневое - шоколадка".

Волков прыснул: "А по мне, все что желтое, то чай..."

"Ай, помолчи ты... привык цепляться к каждому слову!" - обругал его Зайцев. "Одним словом, та шоколадная плитка оказалась без сахара, а ей, барыне, - все с сахаром подавай! Согласись, что связываться с Матильдой по такой мелочи не хочется... она ведь чуть что - сразу к шефу бежит. Поэтому, я нуждаюсь в фотодоказательстве... вот здесь фоткай, где большими буквами написано "СЛАД - КИЙ"".

"О чем это вы так тихо? Не слышу-у!" - забеспокоилась вахтерша. "Где твоя шоколадка, Зайцев? А ну, давай ее сюда".

"Матильда Мартыновна, Вы совсем совесть потеряли с шоколадками этими", - разозлился Волков не столько на вахтершу, сколько на новоиспеченного шефа с его нововведениями. "Пойдем работать, Зайцев", - кивнул он товарищу.


На шефа сердился не только полицейский Волков.
Лисов и Зайцев тоже были недовольны новым начальником с его навязчивыми рекомендациями - проявлять как можно больше внимания к Матильде Мартыновне.
Вор-рецидивист Айзик замутил разум вахтерши шоколадными плитками, а виноватыми в этом промахе оказались все.
 
"Мы недостаточно галантны по отношению к женщине", - заметил Колобок на полицсовете. "Эту ошибку надо немедленно исправить. Вахтерша - женщина, а женщин положено баловать сладостями...  хотя бы, накануне женского праздника. Тогда она, привычная к угощениям сослуживцев, не будет так падка к шоколадкам воров-рецидивистов".

                ***

Лисов вошел в кабинет первым и сразу взялся за папку с людскими жалобами на соседей, друзей и недругов. Одноразовые кляузы, как правило, его не интересовали. Прапорщик считал, что они были настрочены под плохое настроение.
А что такое настроение? Сегодня оно ужасное, а завтра - прекрасное! Лисов всегда был уверен в том, что пройдет какое-то время, недовольные отойдут от жгучих обид и заберут свои заявления.
Но совсем другое дело - бесконечное нытье соседей, живущих на улице Бледных Поганок, в пятнадцатом доме. 

"Ого... целая папка скопилась от этих скандалистов!" - удивился прапорщик. "И что интересно, у всех жалобщиков одна просьба - разобраться с гражданином Кочерыжкиным, местным изобретателем, который каждый год терроризирует все население дома своим творчеством".

Лисов лег щекой на стол и задумался, кому же поручить это гнилое дело?
В прошлом году гражданин Кочерыжкин, живущий на первом этаже, построил под своим балконом подвал для хранения овощей и фруктов. А затем, никого не спросясь, разрушил цветочную клумбу возле своего подвала, чтобы у старушек, сидящих на скамейке, не случилось аллергии. А также, уничтожил  сиреневый куст, чтобы майские ароматы не затуманили головы старушкам, сидящим на скамейке. А заодно - спилил скамейку, чтобы старушки, сидевшие ранее на скамейке, наслаждались сплетнями в другом месте.

"Да-а... Волков тогда с трудом поставил на место этого огородника штрафами. Вряд ли он согласится повторно с этим типом дело иметь", - пригорюнился Лисов.
Он снова открыл папку с документами и взял в руки последнюю жалобу на пяти листах, под которой стояло сто восемьдесят пять подписей, и задумался.
На сей раз соседей беспокоила стойкая мерзкая вонь, ползущая в чужие окна из высокой кучи, которая выросла возле подвала Кочерыжкина. Разбираться с этим делом отправился старший по подъезду, подозревая изобретателя в тайном захоронении трупов пропавших котов. Но, как оказалось, товарищ Кочерыжкин всего лишь сделал компост возле своей новостройки для будущего урожая... другими словами - помойку из пищевых отходов.


"Значит, Волков отпадает... он уже там был. Колобка тоже не отправишь к Кочерыжкину, раз он стал начальником... выходит, остается Зайцев?"


"Что, трудно было сфотографировать слово "сладкий"?" - раздался ноющий голос рядового Зайцева под дверью. "Я ведь проси-ил..."


"Ну, наконец-то.." - прапорщик поднялся со стула, готовясь к бою.

Дверь распахнулась, и сослуживцы показались на пороге комнаты для работы с населением.
Лисов решил сразу перейти в нападение, не давая Зайцеву опомниться... но его, неожиданно, защитил Волков:
"Зачем все время дергать Зайцева? Он и так у нас нервный... а тут - сам Кочерыжкин! Да Зайцев инвалидом станет после общения с ним! Вот придет не сегодня-завтра новый сослуживец, пусть он этим делом и займется".

"Да-да, пусть он займется... б-б-б-б", - подтвердил Зайцев.

"И сколько его ждать прикажете, этого нового  сослуживца?" - прошипел Лисов.
Щеки у него раздулись, глаза замутились от гнева праведного...

"Ждать никого не надо, Лисов", - раздался громкий бодрый голос.

Прапорщик повернул недовольное лицо к порогу и увидел шефа.
Колобок распахнул дверь пошире и сказал кому-то в коридоре: "Прошу Вас, проходите..."

Бывший заключённый, гражданин Медведев, неторопливо вошел в комнату для работы с населением и остановился в центре.

"Б-б-б-б-б..." - затрясло Зайцева.

"Ага... уже успел отмазаться", - сплюнул Волков.

"Здрассьте..." - вежливо поклонился Лисов.

Медведев, не ответив на приветствие, по-хозяйски осмотрелся по сторонам и выбросил указательный палец вверх.
"Что это такое?" - рявкнул он начальственно оглушительно.

Бывшие подчиненные, как по команде, вздрогнули и подняли головы вверх, следуя за движением пальца начальника.

"Я... всех... вас... спра-ши-ва-ю... что э-то?!" - отчеканил Медведев, тряся упитанным пальцем вверху.

"Потолок..." - совсем растерялся прапорщик Лисов.
Боевой пыл с него слетел, как носки с веревочки при сильном ветре.

"Почему до сих пор этот ваш потолок не побелен... меня ждали? Так вот, я здесь... уже пришел! Пришел и теперь - никуда не уйду".

Медведев грозно повел глазами и направился к свободному столу возле окна. Достал из кармана белоснежный платочек. Встряхнул им. Строго посмотрев на притихших полицейских, провел платочком по столу и, не глядя, сунул его под нос полицейскому Колобку: "А это что... что это, я Вас спрашиваю?!"

Колобок усмехнулся...
Затем он уверенно отвел от себя руку с платочком и направил ее в обратную сторону, к носу бывшего начальника: "Это Ваш стол, рядовой Медведев.
Прошу Вас... садитесь и работайте. И без этих всех фокусов... с пальцами и платочками!"

"Что?!" - взревел Медведев. "Ты будешь мне указывать что делать?"

"Придётся..." - развёл руками Колобок. "У меня есть постановление. Могу зачитать".

Он открыл свой портфель и аккуратно извлек важный документ:

"Заключенный Г. Медведев освобожден из-под ареста 05.03.19. досрочно, в связи с гуманным отношением к заключенному по имени Айзик, у которого были серьезные проблемы с желудком. Благодаря обилию кефира от заключенного Медведева, работа желудка у заключенного Айзика наладилась как нельзя лучше. Высокий суд принял решение о помиловании и о возвращении гражданина Медведева на прежнее место работы, в должности рядового".

                ***

Матильда Мартыновна, смахнув со щеки горькую слезу, сняла с макушки пилотку стюардессы и натянула на голову старую вязаную шапочку.
Затем, она сорвала с груди пышное жабо  и достала из шкафа свой синий рабочий халат.

"Феличита... ля комедия", - тяжело вздохнула вахтерша, засовывая жабо в пилотку.

Ей больше не хотелось быть лицом полицейского управления. В одну минуту в ее жизни все изменилось окончательно и бесповоротно.
Матильда Мартыновна спрятала фаршированную пилотку в шкафчик, где раньше лежал рабочий халат, и отправилась в туалет, к умывальнику, чтобы смыть с лица следы утренней красоты.

"Ну, вот..." - потухшим взглядом посмотрела на себя в зеркало вахтерша. "Теперь никто никогда не сможет обозвать меня чучелом", - всхлипнула она, глядя на свои рыжие ресницы и черные разводы на распухшем красном носу.
"Он,видите ли, не узнал меня, баран этот... мол, что за наглое чучело сидит на ресепшн? Ну, ладно бы не узнал, это еще можно понять... но разве нельзя было спросить у Колобка, кто это?! Так себя вести - это уж слишком! Такое унижение... такое неуважение к женщине, которая является лицом всего этого заведения", - едва не рыдала вахтерша, жалуясь в зеркале на Медведева. "Да... я спросила у него о шоколадке. Имею право! Какая же это наглость, если я - главное лицо полицейского управления? А кто такой он... ведь Медведев уже не начальник? Уголовник, вот он кто! Уголовником был, уголовником и останется!"


Дикий вопль, донесшийся откуда-то из коридора, заставил Матильду Мартыновну отскочить от зеркала и забыть о жестокой душевной травме.
Она пулей выскочила из туалета и бросилась по коридору на крик.
 

"Я лучше обратно в тюрьму пойду к Айзику, чем с вами, недополицейскими, тут работать!" - надрывался бывший начальник, Медведев. "Я вам не какой-нибудь рядовой, вроде Колобка... я здесь - самый главный. Я, а не ты, как тебя там... Сметанов! Я был, есть и буду!"


Матильда Мартыновна вдруг ожила...
"Ага... как бы не так. Главным он захотел быть... смотрите, люди добрые: "зэк" снова хочет быть начальником!  Где это видано? Теперь ты будешь тем, кто ты есть, а значит - никем!"

Она мстительно улыбнулась и отошла от замочной скважины. Потом вдруг тихонько запела и, пританцовывая, отправилась на ресепшн, по пути снимая  с плеч синий рабочий халат. Напевая песенку про хорошее настроение, Матильда Мартыновна достала из шкафчика пилотку стюардессы и водрузила ее на макушку. А также, вернула на грудь цветастое жабо.

"Попью чайку и успокоюсь окончательно", - решила вахтерша, доставая из шкафчика бутылку с водой.

Не успела она включить кипятильник, как рядовой Медведев грузно пронесся по коридору и настиг ее за этим занятием.

"Матильда... э-э... Мартыновна", - едва дышал он от возмущения.

"Ага..." - отметила про себя вахтерша. "Вспомнил мое имя... а то все чучело, да чучело..."

"Они все... все они... они меня..." - взмахнул возбужденно рукой Медведев, не находя слов.
Но тут он заметил крупную плитку шоколада от Зайцева на столе: "А что это такое? Ну-ка, ну-ка..."

Не успела вахтерша опомниться, как бывший начальник протянул руку и скрылся за дверью, вместе с ее шоколадом.

"Уголовник... что с него взять?" - проводила его негодующим взглядом Матильда Мартыновна. "Вор - он и в полиции вор!"

                ***

У соседей из пятнадцатого дома, что на улице Бледных Поганок, случилась большая беда. У жильца Кочерыжкина сгорел самодельный электрический бак для нагревания воды. Зачем ему понадобился этот бак, когда в доме имелось центральное отопление - никто не знал. 
Кочерыжкин вышвырнул воспламенившийся бак через окно во двор и бросился в ванную, за водой. Соседи, учуяв едкий запах, повыскакивали из своих квартир на задымленную улицу и начали чехвостить на чем свет гражданина Кочерыжкина. Тот, огрызаясь и ругаясь, суетливо прыгал вокруг своего изобретения с полными ведрами, пытаясь устранить проблему.

"Лучше бы помогли, бездельники... не то весь дом сожгу!" - угрожал соседям Кочерыжкин, яростно отдирая от бака обгоревшие куски пенопласта, выполнявшие роль термоизоляции.
"Стоят тут всякие над душой и стонут, сто-онут!"

Но никто Кочерыжкину помогать не захотел. Жильцы пятнадцатого дома продолжали ругать соседа, указывая на черные клубы дыма, заполонившие весь двор.
Старушки, лишенные скамейки, где раньше можно было посидеть, принялись демонстративно чихать.

"Что за безобразие? Что за крик... и вообще, что здесь происходит, я спрашиваю?" - раздался оглушительно начальственный голос, прервав нарастающий людской гул недовольства.

Кочерыжкин оглянулся. Перед ним стоял незнакомый важный господин в шляпе и строго размахивал пальцем в небе.

"А тебе какое дело?" - закричал Кочерыжкин на незнакомца, вытирая рукавом черный от копоти лоб. "Иди, куда шел... тоже мне, судья здесь нашелся!"

"Я не к Вам обращаюсь..." - ответил господин в шляпе. "... а вот к этим чихающим дамам", - кивнул он на старушек. "... разносчицам инфекции!"

"Давайте-ка честно разберемся... откуда в нашем дворе такое количество инфекции?" - загалдели наперебой старушки в ответ господину в шляпе. "Кто, на самом деле, является разносчиком нечисти в нашем дворе?"

Но Медведев поднял руку вверх и сделал отрицательный жест: "Дамы, не мешайте своей болтовней трудиться товарищу... как Вас там?"

"Кочерыжкин", - быстро ответил изобретатель, подтирая черной тряпкой нос.

"... не мешайте трудиться товарищу Кочерыжкину, дамы. Благодаря ему, я без труда нашел ваш пятнадцатый дом. Легко нашел! По запаху.
Скажите мне, где еще такое возможно?"

Медведев обвел присутствующих надменным взглядом и продолжил:
"Скажу честно, меня не столько волнует ваш задымленный двор с озлобленными жильцами, сколько вот эта большая куча, накрытая целлофановой пленкой".

Он подошел поближе к громоздкому сооружению у подвала и принюхался: "Мм-м... компост, что ли?  Говорят, неплохое удобрение для  грядок?
Но маловато, что ни говори! На мои грядки этого точно не хватит..."

"Маловато, говоришь? А ну-ка смотри, скока здесь всего!" - Кочерыжкин подлетел к куче компоста и, с победным видом, сорвал целлофан.

Едкая вонь стрелой взвилась в воздух и смешалась с гарью от тлеющего пенопласта в тошнотворный коктейль.
Старушки ахнули и быстро заткнули носы...

"Сколько добра-а..." - восхитился Медведев, отскочив от кучи. "Пожалуй, я заберу это все для своей дачи. Сколько Вы хотите за это органическое удобрение?"

"Еще чего! Это не продаётся. Я как начал собирать этот компост с осени, так до сих пор собираю..." - стал в позу Кочерыжкин. "Здесь все натуральное: кости от мяса и рыбы, внутренности всякие, каши и супы недоеденные, картошка гнилая и прочее. Вчера вот, капустки лежалой сюда подбросил... этому цены нет!"

"О да, великий труд", - согласился Медведев.

Он поджал губы и внимательно посмотрел на изобретателя: "А что, гражданин Кочерыжкин, на этом можно неплохо заработать..." - прищурился Медведев, что-то подсчитывая в уме. "Что скажете насчет общего бизнеса в сфере органического удобрения? Почему бы нам с Вами не построить его вместе?"

"Как это?"

"Легко и просто... но надо поговорить. Думаю, мы с Вами поладим".

"Ну, раз такое серьезное дело, обсудим... я не против".

"Здесь? В дыму и без чая?"

"Ладно, так и быть",  - задумчиво почесал веткой спину изобретатель. "... тогда давай ко мне, на чай!" - кивнул он, приглашая Медведева в свой дом.

"А у меня и шоколадка есть", - похвастался тот.

Соседи начали переглядываться...

"Может, стоит в полицию обратиться?" - сказала одна из старушек. "А то эти двое скоро весь двор в помойку превратят со своим бизнесом".

"Лучше в санстанцию", - посоветовала вторая.

"... а еще лучше - в психушку. Вы же видите, они оба неадекватные!" - прошипела третья. "Кстати, кто это, откуда взялся этот мужчина в шляпе со своим помойным бизнесом... прохожий, что ли?"

Но их никто не слушал и не слышал.
Забыв о тлеющем баке и о зловонном компосте, Медведев с Кочерыжкиным, обнявшись, как старые добрые друзья, ушли в квартиру Кочерыжкина, пить чай.

                ***

Матильда Мартыновна раскрыла коробку с только что купленной обувью, вытащила туфли на высоких каблуках и начала рассматривать их на свету: "Ничего так туфельки... каблук, правда, немного высоковат, но не носить же мне вечно на работе чуни? Да и жарко в чунях этих... лето на дворе, как-никак!"

Пройдя по комнате в новых туфлях в кухню и обратно, Матильда Мартыновна убедилась в том, что не ошиблась в выборе. Туфли оказались на редкость удобными.

"Хоть полы в них мой, хоть туалет чисти!" - фыркнула вахтерша, довольная покупкой.
Она бросила упаковку от обуви в чёрный пакет и поторопилась спуститься вниз, чтобы оставить мусор в контейнере.
Возле подъезда Матильда Мартыновна осмотрелась. Вокруг никого не было.

"Куда же весь народ подевался?" - расстроилась вахтерша. "Туфли новые, а показать, выходит, некому?"

Аккуратно ступая, боясь повредить обувку на острых камешках, вахтерша направилась к контейнеру, чтобы выбросить упаковочную коробку.
Рядом, возле другого контейнера, возился бомж в капюшоне. Он был очень занят и на Матильду Мартыновну никакого внимания не обращал.
Напрасно она громко поздоровалась, желая привлечь к себе внимание. Похоже, что бомжу было не до здравия.

"Хоть бы разок на мои туфли посмотрел", - злилась вахтерша, озираясь по сторонам. "Ну, совсем ведь некому мне позавидовать..."

Она подошла к бомжу поближе, но тот повернулся к ней спиной и начал складывать в свой мешочек объедки из контейнера.

"Фё-ё-ё-ё..." - скривилась Матильда Мартыновна. "Зачем я здесь, и что я здесь делаю?"

Но любопытство победило.
Она обошла контейнер с другой стороны и наклонилась, чтобы заглянуть под капюшон несчастного.
Неожиданно, бомж поднял голову и посмотрел на вахтершу. Ему не понравилось то, что его преследуют.

"Что на меня уставилась, чучело?" - рявкнул он начальственно оглушительно. "Делать тебе нечего? Ходит тут...  в туфлях дурацких! А ну пошла отсюда вон! Вон, я сказал!"

Он еще раз рыкнул и замахнулся на вахтершу старым половником, которым поролся в объедках.

От ужаса у Матильды Мартыновны язык прилип к гортани. Она швырнула коробку от обуви в бомжа и бросилась в свой подъезд.

"Оп-п!" - подфутболил тот коробку. "Ай да чу-учело, ай да Матильдовна... и что интересно - везде ее, окаянную, носит... даже сюда свой длинный нос сунула... на мое новое место работы!"

                ***

Рядовой Волков пришел на работу за пятнадцать минут до начала рабочего дня по новым правилам, как это требовало начальство.
Прапорщик Лисов уже был на месте. Его скорбное лицо, нависшее над рабочим столом, рассмешило Волкова.

"Привет! Я вижу, что кого-то с утра уже сильно обидели...  и кто же это такой нехороший?"

"Привет..." - Лисов посмотрел на сослуживца тусклым взглядом и кивнул на стопку утренних кляуз. "Они обидели".

"Вижу-вижу..." - Волков подошел к столу и вытащил из безвольных пальцев прапорщика документ, исписанный сверху донизу заглавными буквами:
"Прошу разобраться с поганым вором, который по запаху нашел мой дом и предложил мне большие деньги за компост, который я создавал своими руками полгода..."

"Что это?"

Лисов тяжело вздохнул: "Ничего нового. Старый знакомый - Кочерыжкин".

"Стало быть, соседи снова наушничают?" - поинтересовался Волков, возвращая исписанный листок.

"Да нет... это не соседи. На сей раз жалуется Кочерыжкин на нашего Медведева", - неохотно ответил Лисов и углубился в чтение.

"Читай вслух", - потребовал Волков. "Я себе пока чаю налью".

Лисов послушно забубнил:
"... я согласился продать этому аферисту компост за очень большие деньги! Затем, разумеется, не за бесплатно отвез милое сердцу удобрение в своем прицепе к нему на дачу. За отдельную достойную плату я предложил этому вору свои услуги: разбросать компост и перекопать весь огород..."

Волков глотнул из чашки и подсел поближе, сгорая от нетерпения поскорее услышать финал этой увлекательной истории.

"Когда дело было сделано, этот мошенник сказал мне, что передумал, и ему не нужен никакой компост. Я потребовал вернуть назад органическое удобрение и оплатить мой нелегкий крестьянский труд. Грабитель кивнул на свой огород и, неуважительно хихикнув, посоветовал забрать компост обратно... вместе с землей. И лицо у него в этот момент было такое нагло-наглое".

"Тьфу ты..." - отшвырнул Лисов жалобу в сторону, потеряв терпение. "Только этого не хватало - разбирать жалобу какого-то Кочерыжкина и его ссору с нашим шефом".

"Бывшим шефом", - ухмыльнулся Волков. "Так что, можно эту жалобу не разбирать. Опоздал Кочерыжкин. Медведев-то наш давно тю-тю?"

"Про тю-тю я знаю", - отмахнулся Лисов. "... нашел, вонючка, себе теплое местечко. Начальствовать вечно желает!"

"Не-е. Теперь он - блогер!" - протянул Волков. "Я на него случайно наткнулся. Блог называется "Давай поленимся". Теперь он будет вести в интернете беседы о том, как на Руси жить хорошо... лентяям".

"О как?" - заблестели глаза у Лисова. Хандра его в один момент покинула, и любопытство вернуло прапорщика к жизни.

Волков открыл ноутбук и загрузил ютюб:
"Вчера, вижу, он уже запустил в эфир свой первый выпуск. Надо, прям, ознакомиться... может, что умного скажет?"

"Давай!" - подпрыгнул Лисов на стуле. "Интересно-то как!"

"Тогда жди... загружается".



Через минуту в комнате для работы с населением бомбой взорвалась главная тема пятой симфонии Бетховена "Так судьба стучится в дверь".

Лисов схватился за сердце...
У Волкова в груди что-то ухнуло. Рука дрогнула и горячий чай щедро окропил жалобу Кочерыжкина.
Но, неожиданно, мелодия оборвалась, и на экране появилась широкая улыбка гражданина Медведева.

"Дорогие гости и подписчики канала", - начал свою речь бывший шеф. "Быстренько ставьте лайки и подписывайтесь, кто еще не подписался. Если вы подписались и уже поставили лайки, то дайте ссылку на мой канал своим друзьям, знакомым, родственникам, соседям, знакомым друзей, соседям родственников, друзьям знакомых и родственникам соседей... пусть они тоже поставят лайки и подпишутся.
А мы с вами сегодня поговорим о негодяях... да-да, именно о них пойдет речь. Это те люди, которые сами не работают, а других заставляют трудиться в поте лица бессовестным образом! Спрашивается, зачем? Зачем надо работать, если можно жить в этом мире совершенно бесплатно! Вы спросите, как это возможно?"

Медведев на экране монитора сделал загадочное лицо и хитро повел глазами.

"Друзья мои, это очень просто! Посмотрите вокруг и вы увидите, что все, необходимое для жизни, находится в больших количествах совсем рядом... возле подъездов! Нам с вами остается только выбрать нужное.
Мне здесь некоторые говорят, мол, есть свалки за городом покрупнее, но я вам скажу, что самая большая свалка - это полицейское управление № 3!  Да-да... если кто помнит - это то самое управление, в котором я начальствовал много лет. Лучшие годы своей жизни я отдал борьбе с такими кротами, как прапорщик Лисов, рядовые Волков, Зайцев и Колобок. Скажу вам по секрету, последний гражданин в этом списке - Михаил Насметанке, по кличке Колобок,  подсидел меня, пока я... мм-м... пока я улаживал кое-какие дела вне полицейского участка.
Мне пришлось уйти оттуда, друзья мои. Но это все временно. Я скоро вернусь в этот крысятник и займу свое крысло... простите, кресло.
А знаете почему?
Да потому, что у Колобка не получится долго быть шефом полиции. Думаю, что к нему не станут бегать прапорщик Лисов и рядовой Зайцев, чтобы докладывать всякую мелочь о своих сослуживцах, как это было у меня. Прапорщик Лисов регулярно сообщал мне о тех, кто постоянно опаздывает... кто в рабочее время играется со своим фотоаппаратом, вместо того, чтобы трудиться на благо... э-э... начальства".

Волков зверем посмотрел на Лисова. Тот быстро согнулся и начал что-то искать в нижнем ящичке своего стола.
 
"... я всегда знал, кто из подчиненных не любит сдавать деньги на подарок ко дню моего рождения, кто тухлые яйца в стол подкладывает, кто рыбьи головы на тарелочке прячет за шторкой в моем кабинете. Благодаря Зайцеву, который коллекционировал в своем блокноте всякие откровения полицейских, рассказанные друг другу во время праздничных чаепитий, я знаю, что полицейский Волков в морозы носит теплые колготки своей жены, а прапорщик Лисов, страдающий хроническими приступами жадности, по три дня полощется в своем унитазе, чтобы сантехнику не платить. А Колобок..."


"Всем привет!" - ворвался в кабинет опоздавший рядовой Зайцев. "Как дела?" -  весело поинтересовался он, снимая куртку. "Что слушаете? Меня никто не спрашивал?"

Сейчас ты узнаешь про все... кто тебя спрашивал и кто не спрашивал... все сейчас тебе расскажу..." - пообещал Волков.

"Да! Сейчас! Мы! Вместе!" - затявкал Лисов рядом, но, наткнувшись на свирепый взгляд Волкова, прикусил язык.

Волков захлопнул крышку ноутбука, встал из-за стола и направился к Зайцеву. Лисов, с пылающими красными ушами, потрусил следом.

"Ну, что, крыса..." - схватил Волков за грудки Зайцева.

"Вы чё, ребята?" - испугался Зайцев. "Пельменей переели?"

Лисов бесшумно, на цыпочках, пополз к двери...

"Настала пора тебе ответить за своё крысятничество", - захрипел Волков, припирая рядового к стеночке. "Сейчас ты мне за всё ответишь..."

Резко скрипнула дверь, и прапорщик ласточкой выпорхнул из кабинета.

Зайцев сразу всё понял.

"Лисов, ты куда-а?" - закричал он истошно. "Лисов, друг, мы ведь вместе с тобой... Волков, остановись... я тебе всё расскажу, и про Лисова расскажу, и про Медведева... про всех!  Волков, что ты делаешь... Волков, друг, не надо так больно! Волков,  не надо... Волков, я больше не буду-у-у-у-у!"