Дружба с привилегиями. Глава 2

На другой день в школе ко мне подошёл Лёня и предупредил, что Света будет спрашивать меня о моём фортепиано, которое родители решили продать. Ещё вчера после моего ухода он вспомнил о нём и спросил Свету, не знает ли она кого-нибудь, кому можно было его предложить. Света не могла ничего ответить, так-как ничего не знала об инструменте, а Лёня не мог толком ничего объяснить. Он предложил ей обратиться прямо ко мне. Для Светы это был хороший повод ещё раз со мной пообщаться, но я об этом тогда не знал. А что касается меня, я в этот момент совсем не помнил о светином взгляде, и рассматривал Свету по-старому, как очень красивую, но абсолютно недоступную мне девушку. Для продажи фортепиано родители наняли частного комиссионера-посредника, но появление возможного прямого покупателя не помешало бы, подумал я, не подозревая, что уже сегодня с помощью этого фортепиано у меня после полугодового перерыва появится девушка, да ещё какая.

На большой перемене Света, увидев меня в коридоре, направилась прямо ко мне. Мы отошли немного в сторону, и она спросила про инструмент, какой он марки и в каком состоянии. Ответив, что это отлично сохранившийся антикварный "Вильгельм Эммер", четыре золотых медали, предложил самой осмотреть и проверить инструмент. При этом у меня в тот момент совершенно не было какой-либо задней мысли. После предложения прийти ко мне и самой осмотреть инструмент, я снова, как вчера, почувствовал на себе светин взгляд. В этот раз я с удивлением обнаружил, что взгляд как бы проник через мои глаза вглубь, и я явно почувствовал давление в груди. Разговаривая, мы вроде бы и так смотрели друг на друга, но это был совсем другой взгляд. Я заметил, как Света немного замялась. "Скажи, когда ты сможешь прийти, и я буду дома", - продолжил я. Коротко подумав, Света согласилась где-то в районе 7 часов вечера зайти ко мне домой и, уточнив подъезд и номер квартиры, ещё раз взглянула на меня. Я опять почувствовал давление в груди. Мне сразу вспомнился её вчерашний взгляд. Я чётко понял, что Света заинтересовалась мной, и тут же мне показалось, что она сама как бы на что-то ищет ответ. Я конечно же виду не подал и сказал: "Тогда до вечера". Света ушла, а я остался на месте и пытался понять, что же это было. Я совершенно отчётливо почувствовал, только что произошло что-то очень важное. Это было настолько явно, что в тот момент не вызвало никаких сомнений, которые, правда, практически сразу всё же появились. Я проскочил во двор и, отойдя от всех подальше, начал анализировать ситуацию.

Разные мысли обуревали меня со всех сторон, я снова и снова пытался восстановить по памяти наши разговоры, и, главное, светин взгляд. Старался вспомнить всё, каждую мелочь, каждую подробность. "Неужели Света, сама Света могла заинтересоваться мной?!" - задавал я себе вопрос снова и снова. "Нет, это совершенно невозможно", - начинал сомневался я. С другой стороны, то, чему я стал свидетелем, было мне хоть и не совсем понятно, но зато столь явно, что это невозможно было отрицать. "Может я всё нафантазировал? Да нет, всё так и есть", - констатировал я факты. "Зачем я ей?", - задавал я себе вопрос, - "она же знает, что я скоро уеду". Ещё некоторое время я сомневался, но по мере усиления уверенности в том, что Света может всё-таки заинтересовалась мной, и поддерживаемый этой идеей, я решил, что надо что-то делать, иначе так и останусь глухой тетерей. Будь она мне безразлична, не надо было бы ничего затевать. А тут наоборот, Света мне всегда очень нравилась, но была, как я считал, не по зубам. Единственное сомнение осталось, что классическое ухаживание займёт определённое время, которого у меня не было. Вот тут и возникла смелая мысль - не тянуть резину и максимально использовать сегодняшний просмотр инструмента для как можно большего сближения. "Если не сегодня, то когда?" -  подумал я. Всё больше и больше смелея, я решил, что уже сегодня попытаюсь обнять и может даже поцеловать Свету, а там будь что будет. Подумал, и тут же сам испугался такого неожиданного оборота дела, дивясь нахальству, которого никогда за собой не замечал. Примерно что-то типа: "Ты что, совсем спятил!" - пронеслось в голове.

Я недоумевал, так как то, что собирался сделать противоречило всем моим правилам. Я ведь скоро уезжал, и получалось, что я умышленно хочу со Светой сделать то, что последнее время отказывался делать с другими девушками, т.е. использовать. Но что-то мне упорно подсказывало, что сейчас совсем другая ситуация, и к тому же Света знала о моем отъезде, так что я никого не подставлю. Когда в моей жизни наступали важные моменты, в особенности, когда нужно было принимать важные решения, у меня всегда возникало особое чувство, которое ни с чем нельзя было спутать. Вот и сейчас у меня появилось это чувство. Обнаружив это, я решил сделать всё возможное и невозможное, чтобы, не теряя времени, уже сегодня попробовать обнять и поцеловать Свету. В конце концов, меня за это никто не расстреляет.

Приняв решение, я окрылённый направился к себе в класс, избегая по дороге столкновения с Лёней, чтобы не пришлось рассказать ему о предстоящей встрече со Светой, и не подвергнуть опасности мои наполеоновские планы. Как бы я его не встречал и потому не сказал. Это на тот случай, если бы он нас каким-то образом запеленговал. Вернувшись в класс, я стал думать в какой момент вообще возможно было бы привести план в исполнение. Я надеялся до вечера успеть найти решение, а если нет, действовать по обстоятельствам.

Еле дождался конца уроков и по дороге домой, вернее, по дороге в кулинарию, где собирался для вечера кое-что купить, мне пришла в голову блестящая мысль, настоящая эврика, и я, наконец, смог вздохнуть с облегчением. План был такой - в самом начале угостить Свету чаем с тортом, поболтать о том о сём, прежде чем она начнёт проверять инструмент. После проверки предложить сыграть в четыре руки. Я даже знал, что именно - "В пещере горного короля" Грига, которого я хоть и давно не играл, но зато мог очень быстро вспомнить, тем более дома имелся нужный альбом с нотами, который ещё почему-то никому не отдали. Надо было только вытащить правильную коробку с антресоли. Я уже давно хотел раздать все мои ноты, но каждый раз откладывал, из-за нежелания лезть на пыльную антресоль. При игре в четыре руки я решил сесть справа, так как слышал вчера Свету с левой стороны, и когда мы кончим играть, предложить поменяться местами. И вот тут, пропуская Свету спереди, аккуратно её обнять. Ну, а потом - суп с котом. Если нам по какой-то причине не удастся сыграть в четыре руки, тогда придётся реагировать по обстоятельствам. По ходу дальше мне приходили в голову разные сценарии. Вот пишу это сейчас и улыбаюсь, но в тот момент мне было не до смеха, всё было очень и очень серьёзно. На запас выбрал два варианта. Можно было, например, включить музыку и предложить показать как танцуются вальс и танго. Ну вы сами понимаете, что вальс, и в особенности танго, очень подходили для выполнения моего дерзкого плана. На худой конец можно было предложить Свете попробовать ударить мешок, став при этом сзади неё и направлять её руки. В этот момент Свету можно было обнять.

Зайдя в кулинарию, я купил торт и трубочки. На дворе был 1979 год и в Москве были ещё отличные кулинарии, как минимум в нашем и в соседнем районе. Качество было отличное. В торт даже добавляли водку. Видимо, хорошо работал ОБХСС (Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности), да и в нашем районе жило много партийных и министерских чиновников. По утрам были видны чёрные ГАЗ-24, ожидавшие у подъездов своих пассажиров. Как сейчас помню, например, шашлык из баранины, уже маринованный, стоил 2 рубля 30 копеек за килограмм. Сколько раз мы с Лёней покупали его и жарили в парке, и на наших вылазках загород.

Придя домой, сразу полез за нотами на антресоль. Как назло, коробка с нотами оказалась в самом дальнем конце, и я, ища её, наглотался пыли. Потом стал наводить порядок. Убирал не меньше часа. После уборки сел за инструмент и начал вспоминать "В пещере горного короля". Стул для пианиста, на котором я играл, был куплен мне где-то во втором классе. Стул был очень широкий и на нём можно было поместиться вдвоём.  Этот стул был тоже частью моего плана, именно на нём мы и должны были оказаться бок о бок. Повторял "В пещере горного короля" часа два, если не дольше, пока не был мало-мальски удовлетворён. Как я и надеялся, моторная и слуховая память не подвели. При этом сидел на правой половине стула, отрабатывая только первую партию, т. е. правую сторону. До второй партии дело не должно было дойти. Кстати, играть первую партию было очень выгодно, так как первую минуту Света должна была играть одна, а я бы просто сидел рядом. Для создания впечатления, что на инструменте никто, как минимум сегодня, не играл, я отодвинул стул в другой конец гостиной и накрыл инструмент специально для него сшитым пледом. Чтобы Света не подумала, что торт был куплен специально к её приходу, открыл его и, отрезав половину, спрятал в кладовке. Трубочки положил на большую тарелку, предварительно помяв одну, чтобы осыпались крошки. После этого казалось, что трубочки уже кто-то ел, а это всего лишь остатки. В общем готовился я очень тщательно, продумывал мелочи.

До прихода Светы у меня оставалось ещё  довольно прилично времени. Я принял душ, так как совсем изморился, и, само собой разумеется, не забыл почистить зубы, и не так на всякий случай, а с полной уверенностью, что мой план удастся. Какое-то время решал, что мне лучше одеть. Встретить Свету в домашней одежде, или одеться как на улице. В итоге решил одеть совсем недавно купленные тёмно-синие джинсы Леви Страусс (пожалуйста, не смейтесь) и подходящие к ним так же тёмно-синие кроссовки Адидас (пожалуйста, опять не смейтесь). Жившие в СССР помнят, что в те годы в простых магазинах ни таких кроссовок, ни джинсов было не достать. А ещё в те времена была в ходу пословица: "Кто носит «Адидас», тому любая баба даст". Меня всегда от неё коробило, особенно когда мне доложили о том, что некоторые девочки надо мной подтрунивают, мол, я одеваюсь с умыслом. Я не был пижоном и вообще не любил выпендриваться, но мне очень шли эти джинсы и кроссовки. Выглядел я в них стильно и опрятно, потому и носил. И сейчас одел Левисы не из-за понтов, а просто потому, что хотел выглядеть, опять-таки, стильно и опрятно. Рубашку я выбрал самую простую, без рукавов. Она тоже была тёмно-синей, но другого оттенка. Я мог бы одеть модную в те годы марлевую сорочку, но именно из-за того, что чувствовал себя в ней пижоном, поносив всего несколько раз, больше не одевал. На всякий случай так же отключил оба телефона, как это последнее время делал по воскресеньям, чтобы никто не мог разбудить меня раньше времени. Напоследок проветрил квартиру. Короче, я был готов.

Следующая глава на: http://proza.ru/2020/11/11/1809