Черное Ущелье. Скалолазы

- “I don’t want to see my climbing gear again!”
- “I'm afraid of height!”
- “I'm so tired!”
Из болтовни на ребрах Черного
 
Два миллиарда лет назад, в Докембрии, под нынешним «Черным» сходились тектонические плиты. Сотни миллионов лет под пальцами юной Земли перелистывались изгибы литосферы и создавались узоры новых скальных пород будущего ущелья. Тридцать миллионов лет назад, в Мезозой, плиты спаялись, и взорвался сверхмощный вулкан планеты - Ла-Гарита. Потоки его Лавы стекали, застывали и вновь сходили то с Южных, то с Северных гор Кальдеры. И несколько миллионов лет Праматерь нынешней Реки петляла, пробивая молодой Каньон в наплывах горных пород. Ныне Черный, как безумец, скачет то к северу, то к югу. Шальные потоки лучей преломляются в его лабиринтах, изматывая скалолазов. По страницам книги его черных базальтов бегут светлые узоры пегматитов, сланцев и гнейсов. И любимых Алисой пирамидальных кварцев.

Алиса проснулась под перезвон стали. Спросонок Алиса подумала, что в темноте кто-то втихаря моет посуду под перезвон ложек.
-  “Странно, вода здесь только для питья”.
Окончательно проснувшись, Алиса поняла – это скалолазы, они вечером приютили ее палатку на своей стоянке. В свете фонариков Алиса увидела Джона. Он наматывал на себя 70-метровую веревку, звеня «железом» карабинов и «френдов». Он и Джерри снаряжались на трассу по отвесному ребру Русской Рулетки.
-  “Значит сейчас половина пятого”.
Перезвон утихал - ребята уходили в темноту к обрыву «Черного» и лучи их шлемов прыгали по песку дороги.

Алиса мчалась сюда шесть часов на шоссе, сорвавшись из города в кемпинг Северного Рима. Она не знала, что «Черный» был центром скалолазания. И что сотни трасс разной сложности проложены по его обрывам. Кемпинг был забит, но было тихо, и никто не жег костров. По утрам оживал острый дух можжевельников. Народ уходил отсюда до рассвета, спускаясь в темноте по крутым тропам к Реке на дне ущелья. Оттуда скалолазы поднимались с веревками по отвесным маршрутам. Сейчас в конце сентября световой день был куц, но камни не так прожигали пальцы, и еще долог был рассеянный свет заката.

Алиса стояла, вцепившись в поручни. Прямо под ней Северный Рим резко уходил вниз на головокружительную полукилометровую глубину. Нагнувшись над бездной, Алиса видела искорки реки и крошечные каскады порогов. Эхо Реки усиливалось в лабиринтах труб гигантского органа Черного. Гудели кривые можжевельники, позванивая синими ягодами и красными каплями смолы. Рассыпаясь множеством тонов, качались «живые» камни на скальных маршрутах.

На уровне глаз Алисы скользили ласточки, усмиряя бабочек страха в животе. Вдруг одна птичка пискнула и, щелкнув крыльями, камнем пошла вниз. Алиса вздрогнула, будто это сама она сорвалась в бездну, всей кожей ощутив трехмерный реал Каньона.

Алиса пришла на обрыв Северного Рима за час до захода. Солнце заваливалось за горы Южного Рима, вытягивая гигантскую тень со дна ущелья - вверх по бесконечной расписной стене. Тень углубляла контраст узоров на скале. Проявилась гигантская фигура Будды-Шамана верхом на Волке. В пасти Волка – добыча Орел-Феникс. Своим растерзанным крылом Феникс заметал след зверя. Алиса погружалась в медитацию белых узоров Черного. Шаман глядел вниз на белый зигзаг над черной пещеркой – на Лодку-Шалаш – под сердцем отвесной скалы.

Вдруг страх ударом «под вздох» сковал Алису. В этой крошечной пещере две букашки – скалолазы – деловито готовились к ночевке. Лодка-Шалаш плыла по Волне на спине Дракона, и ее треугольная грань была их приютом. Букашки раскатывали крошечные «кариматы» - в космосе, в небытии, в двухстах метрах над рекой ущелья. А ведь еще триста до верха! И надежда только на себя, на силу духа, рук и ног. Точечки человеческих тел на отвесе бесконечно враждебной скалы.

Алисе было страшно даже представить, что слышат они. Грохот далекого водопада со дна ущелья? Вскрики птиц? Шорох крыльев безумной ласточки? Холодно ли им сейчас в тени, что наползла на их «балкон»? И невозможно выйти из этой ситуации - слишком уж все всерьез. 

Алиса с трудом оторвала руки от поручня, и полетела к можжевеловой роще. Но и под защитой теплых стволов и скипидарного аромата реликтов, она не могла принять весь ужас происходящего - здесь и сейчас! – на уступе холодной стены Каньона.

Из-под обрыва Северного Рима показался силуэт скалолаза. Он будто выпорхнул – невесомый, тонко-прозрачный, утяжеленный «железом» карабинов.  Пустая бутылка из-под воды и каска свисали с рюкзачка. Белели клешни кистей его натруженных рук, впитавших магнезию.
 
- Пожалуйста, объясните! – бросило к нему Алису.
- Что? Почему мы идем на это?
- Нет! - отмахнулась Алиса
- Скажите, каково им там, сейчас? Ведь ночь холодная! И что они будут делать утром?
- Не знаю. Я на этой трассе не был. Вот мой товарищ, он идет за мной. Он опытный, он расскажет.

Появился второй, еще более бестелесный, одухотворенный, ровно-счастливый. Он буднично перечислил Алисе детали того, как надо готовиться к тому маршруту, что и как доставить на «балкон», как привязаться во время сна, и что там ровная земляная площадка за большим булыжником. Рассказал, что двое будут делать завтра, и что делали весь день. А вообще, трасса интересная. И новые знакомые Алисы ушли - они были на маршруте с четырех утра, а занимаются «клаймингом» уже лет тридцать.
Они излучали ауру монахов Валаама, тех, что с годами вытягиваются ростом и становятся почти воздушными. Алиса помнила, как прошлым летом, черные монахи в крылатых одеяниях, будто пролетали над каменными плитами сквозь пространство храма, прикладываясь к иконе Валаамской Божьей Матери и раке преподобных Сергия и Германа Валаамских чудотворцев. А паломники ждали в приделе.

Через пару дней в кемпинге Алису стало втягивать в кроличью нору водоворота «клайминга». Ее завораживало головокружение: глубинa, ширинa, и отвесность Черного.
И его безмерная огромность. Схемы сезонных направлений солнечных потоков и ежедневные сводки о «живых» камнях на маршрутах – коих надо «не толкать, а тянуть». Скалы, что обжигают пальцы летом, отсутствие воды на маршрутах – «не ешь сладкое на перекус».
Истории первых прохождения. Люди, их истории, юморок баек о случаях на маршрутах, преемственность трасс и рассказы о первопроходцах 70тых, и сами эти живые седые легенды, пропахшие травкой. «Я бросила юрфак и поселилась в своей машине, чтобы заниматься скалолазанием».

Алиса читала книгу по геологии: ”«перемешивание скальных масс под страшным давлением и экстремальными температурами создало белые картины в базальтах Черного», и думала о том, что те же безумные, не охватываемые умом, силы вымешали и этого маленького великого духом человечка, что теперь радостно страдает на маршрутах скал.

В кемпинге стоял микроавтобус - мастерская горного оборудования, там играла музыка, горел свет и возилось двое после двенадцати часов на маршруте:

- “I don’t want to see my climbing gear again!”
- “I am afraid of height!”
- “I am so tired!”

Население уходит в ночь, в каньон, звеня оборудованием. Под этот звук проснулась Алиса в первое утро здесь на Северном Риме. Вечером в темноте - в конце сентября дни коротки! - возвращаются группы под усталое звяканье стали.  Иногда в кромешной тьме разносятся переговоры запоздалых скалолазов из каньона, а потом и они бредут устало по дороге к своим палаткам. Это другой мир. Во всем. Прекрасный звенящий мир счастливых и усталых людей, цветных букашек на скалах – героев и полубогов.

Здесь в Черном, как и везде, есть два мира, что разделены. Пологие склоны южного и отвесные скалы северного - каньоном. Все другое и растения, и люди. Скалолазы спят ночами на скалах, на балконах и в пещерах, они являются со скальных маршрутов легкие и спокойно счастливые. Как монахи Валаама. Как после ночи экспериментов в лабе. Как ортопед Светлана по локоть в гипсе. Как все великие тихие дела, что начинаются до рассвета.

Месиво гигантских сил дало рисунок скалы. Месиво тех же сил дало вершину эволюции – человека, Маленького, слабого рядом со скалами, но великого.

Ах, какие сумерки у гигантского многоствольного можжевельника.

27 сентября 2020
Восход 7:30
Заход 19:17.
Черный Каньон Ганнисона
Плато Колорадо