2. Скелет из ящика

Тяжело вздохнув и почесав голову, я нерешительно попробовал осуществить задуманное. К сожалению, уже через метр, метр двадцать, проход так сузился, что плечи мои пролазили туда с трудом. Я вдруг испугался наглухо застрять в этом проходе. Это не входило в мои планы, особенно после сегодняшней взбучки. Кто тут поможет? Кричи не кричи. Но и звать для страховки никого не хотелось. Это была моя тайна. Мое неизвестно какое приобретение. Что-то же там есть. Кто-то это сооружал, прятал от завистливых нехороших глаз. Но что-же делать?! Любопытство разбирало меня все больше и больше, а выхода я не находил. И вдруг мне пришла в голову странная идея. А что, если попробовать протолкнуть в проем скелет из ящика. Он примерно моей комплекции или даже чуть больше. Если он не застрянет, то можно и мне испытать этот путь на себе. «Но не до такой же степени маразма! - Останавливал меня внутренний голос. - Тебе хочется рыться в песке, толкать этот скелет? Очнись Гриша! Ты что действительно дурачок?!» Я отговаривал себя, гнал эту мысль, но она как заноза засела в моей голове и точила меня, не давала расслабиться.
Ну а что я теряю. Никто же не видит. Каждый сам сходит с ума. Вот зеркала начали уже сыпать живыми картинками.
- А! Была не была! С меня не убудет! – наконец решительно сказал я сам себе и отважно пошел на другой конец чердака к знакомому ящику.
Скрипнула крышка. Ледяной песок сильно холодил руки. Я отогревал их дыханием и настойчиво продолжал. Пришлось выгрести почти половину песка, пока я с трудом не извлек скелет из ящика. Он был неудобный и клацал зубами, пока я его перетаскивал через стропильные бревна.
- Мы с тобой почти сроднились, - подбадривая себя, громко говорил я, подтаскивая его к проему. – Вот так будет лучше. Будь паинькой, не застрянь нигде! А то все мои страхи и труды пропадут даром.
Положив скелет на спину, я, легонько подталкивая, стал заталкивать его во внутрь.  Неожиданно из паза рамы на меня посыпались мелкие осколки стекла. Но это было не стекло. Мелкие блестящие кусочки были правильной формы и с острыми гранями. Я подобрал и рассмотрел один из них. Это был лучистый блестящий красиво обработанный камешек величиной с горошину. Он переливался и вспыхивал глубинным светом. Я бросил его обратно и выбрав самый большой сунул в карман. «Домой приду, посмотрю» с безразличием подумал я, особо не заинтересовавшись бесцветными стекляшками. Тут дела были поважнее.
На удивление, скелет почти не цеплялся и совсем скоро, ноги его пересекли черту разбитого зеркала. И вот тут случилось самое страшное и непонятное. Другой бы на моем месте сразу сбежал, но я этого не сделал, так как не сразу понял, что произошло. А случилось то, что стоило мне на секунду отпустить ноги скелета, как они с тихим шорохом исчезли, как бы сами втянулись внутрь проема. Я этого не видел своими глазами, так как одновременно толкать скелет и держать фонарик было невозможно. Я отпрянул от проема. Руки мои поразила мелкая дрожь. Может мне все-же показалось. Я очень осторожно поднес фонарик чтобы убедиться в этом.
Поразительно!!!
Это не поддавалось разумному объяснению!!
Мне не показалось! Проем был совершенно пуст!
Что это было?! Я чуть не выронил фонарик! Куда делись эти бренные останки? Не мог же скелет сам по себе исчезнуть без следа. Чертовщина какая-то. Видимо хватит геройствовать. Надо звать кого-то на помощь. Обстоятельства приобретали слишком запутанный вид. Дальше могло случиться что-то неожиданное и возможно это не обрадует меня. Я терялся в догадках.  Совершенно непредсказуемый результат моего эксперимента.
 Но может он провалился в щель, которую мне не удалось заметить. Я осторожно ввел фонарик в проем, внимательно изучая его нижнюю часть и боковые поверхности. Нет! Целостность хода не вызывала сомнений. Скелет не мог исчезнуть. Ему просто некуда было деться, как если бы он не скрылся в той комнате, в которую я стремился попасть. Но для этого ему нужно было как минимум ожить.
- Ну дела! – промолвил я и сам испугался своего голоса. Он успел осипнуть видимо от напряжения момента. Потерев испарину на лбу, я опустился на табуретку и задумался. Очевидно, надо было отложить мероприятие. Хотя бы до завтра. Днем все-таки будет поспокойней на душе. Приду со школы и продолжу. Говорить, болтать об этом пока не буду. Да! «Утро вечера мудренее». На сегодня достаточно.
Я с сожалением, взяв фонарик и оглядываясь, медленно побрел к выходу. Чернота ночи скрыла все мои волнения. Мой милый чердак был все таким-же добрым и приветливым. Я шагнул на перекладину железной лестницы и наконец облегченно перевел дух.  Быстрей домой. Брошусь сразу в постель. Отец с его поркой казался уже чем-то далеким и полузабытым. Новые впечатление полностью затмили дневные тревоги и обиды. Добраться до койки и спать. А как хочется кому-нибудь рассказать, да что там рассказать – намекнуть. А нельзя. Не пришло еще время. Спать, только спать. «Утро вечера мудренее, что нам грядущий день готовит». Я уже засыпал утомленный тревогами, когда белокурая красавица, вновь возникла в моем сознании. Она что-то говорила, но слов было не разобрать, а читать по губам я еще не научился. Я точно ее где-то видел.
На следующий день, я еле досидел до конца уроков и стремглав бросился домой. Ноги неслись впереди меня, ранец хлопал по спине, но я не обращал внимания. Меня одолевал мандраж, который наверно испытывают спортсмены перед ответственным стартом. Я уже все решил. Дух захватывало от предвкушения и опаски, что пойдет, что-то не так. Но будь что будет! Попробую самостоятельно, без помощи других.
Наскоро переодевшись, я взлетел на чердак. Пробивающийся полуденный свет узкими полосами чертил сумрачное пространство. Одноцветно-серое барахло привычно теснилось, пропуская меня к разбитому зеркалу. Я задержал шаг, вытягивая шею. Проем обыденно чернел. Я замер в нерешительности и дополнительно осветил его фонариком. Ничего не изменилось если не считать голубовато-серого света в конце тоннеля. Там точно была комната или помещение, в которое проникал свет.
 Что там?! Что там меня ждет впереди?!! Правильно ли я поступаю?!  Моя торопливость испарилась без следа. Я в задумчивости опустился на стул и прислушался. Но кроме шума машин и чуть слышных голосов, доносившихся с улицы ничего, не уловил. Я вдруг вспомнил как в древних гробницах или захоронениях сооружали многочисленные ловушки, направленные против грабителей. Такой искатель легкой наживы, нарушающий покой мертвых сам, запросто мог угодить в потусторонний мир.  Человек мог провалиться в незаметную яму с острыми штырями или его могла привалить тяжелая плита, куча валунов.
Я тоскливо посмотрел на носки своих ботинок и тяжело вздохнул. Может ну его этот непонятно откуда взявшийся лаз и эту таинственную комнату или что там впереди. Я посидел еще пять минут. Но сиди не сиди! Надо пробовать. Голубоватый свет в конце тоннеля непреодолимо манил меня. Взяв в одну руку фонарик, а в другую раскрытый перочинный нож, я ужом начал ввинчиваться в узкий проход, помогая, отталкиваясь коленями и ногами. В самом узком месте я замер, переводя дыхание, вытянул шею пытаясь высмотреть что-то впереди, но ничего не смог разглядеть, кроме того, что это действительно было какое-то помещение и очевидно больших размеров.
 Наконец самый узкий участок остался позади и проход стал расширяться. Еще маленько и я увижу, то, ради чего страдаю. Будет смешно, если там не будет ничего кроме кирпичных вентиляционных труб и голубиного помета. Ну вот и финиш. Я с усилием подтянулся и глянул во внутрь.
- Ого! – непроизвольно вырвалось у меня.
Мои глаза увидели огромное помещение, частично заставленное мебелью. Именно мебелью, а не рухлядью, чем был заставлен наш чердак. Вентиляционные плоские трубы здесь действительно возвышались по центру комнаты, но вместо шлаковой подстилки, был сооружен деревянный некрашеный пол и на нем почти отсутствовала пыль. Свет проникал в помещение из узких бойниц-окошек, которые располагались горизонтально и очень высоко, у коньковой балки, так, что их совершенно не было видно с улицы. Я с усилием вытащил тело из проема и встал с колен.
В эту самую секунду, я вдруг почувствовал, что я здесь не один. Да не услышал, не увидел, а именно почувствовал седьмым чувством и замер в растерянности шаря глазами.  Шкафы поражали своей отделкой. Они были выполнены из карельской березы и пестрели желтыми пятнами. Прежде такого мне видеть не доводилось. Из этого же, с солнечным золотистым оттенком массива березы, были выполнены кресла и стол, который я видел только частично.  Мешали вентиляционные трубы. В нерешительности ступая я обошел их и вздрогнул от неожиданности. За столом в кресле сидела обнаженная девушка с табличкой на шее. Эта табличка была мне хорошо знакома. Увидев меня, она стыдливо прижала руки к груди и смотрела на меня вопрошающе и испуганно. Вторая табличка с руки валялась на полу. Это была она. У меня не было сомнений. Я сразу узнал ту, что увидел в зеркале. Она была прекрасна, задумчива и очень бледна.
-В-вы м-молодой господин д-долго будете меня лицезреть? – сказала она, очень медленно проговаривая слова и стыдливо опуская глаза в пол.
Я промолчал. Я во все глаза смотрел на ее бледное нежное лицо, русые волосы, покатые голые плечи.
- Ввы-ы будете на меня с-ммотреть поколе краска в лицо не вступит? - сказала девушка как робот, без ударений и интонации не поднимая глаз.
- Как тебя зовут? – наконец решился спросить я.
- М-меня Альда. Это имя мне ближе всего.
- Альда? - удивился я, - а меня Гриша. Ты как очутилась здесь? – задал я вопрос, на который уже наверняка знал ответ.
- Я н-не ведаю сего. Но молодой господин, мне н-нужно одеяние.
- Это можно! – сказал я задумавшись над ее просьбой. – Уже пошел. Правда это будет не быстро.
- Идите, - сказала она и подняла на меня пустые ничего не выражавшие глаза. – И, если можно крест.
- Крест – удивился я. – Где же его взять?
- Ну д-две тоненькие палочки, д-деревяшки и нитку.
- Хорошо. Я что ни будь придумаю.
Я скользнул в проем и отправился в обратный путь