На заре ко мне вернулась

Тишина в отрогах снежных,
Разорвавшейся струною
Всколыхнув простор безбрежный,
Закружилась надо мною.

Зацепила, улетела
И, опять пройдя по кругу,
Песню звонкую запела,
Подарив мне сотни звуков.

Белой птицей встрепенулась,
Обгоняя ветер-вестник.
…На заре ко мне вернулась
Недопетой мною песней...


Я ТАМ БЫЛ. Семён Гудзенко
Майя Уздина
Переработано.

ПЕРЕД АТАКОЙ

Когда на смерть идут,- поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою -
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв - и умирает друг.
И, значит, смерть проходит мимо.

Сейчас настанет мой черед,
За мной одним идет охота.
БУДЬ ПРОКЛЯТ 41 ГОД
и вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв - и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был коротким.

А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь
чужую.

1942

Примечание: Выделенная в стихотворении строка - «Будь проклят 41-ый год» была
Заменена строкой: «Ракеты просит небосвод»
Стихи С.Гудзенко были раскритикованы в идеологической газете ЦК ВКП(б)
«Культура и жизнь». Тяжёлые поражения в 1941-1942 году оказались под запретом.

СЕМЁН  ГУДЗЕНКО.

 Годы жизни 1922- 1953.

ВОТ ЕЩЕ ВАРИАНТ НАШЕЛ В ИНТЕРНЕТЕ

Когда на смерть идут,- поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою -
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв - и умирает друг.
И, значит, смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним идет охота.
Ракеты просит небосвод
и вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв - и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был коротким.
А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь
чужую.

1942 (Во весь голос. Soviet Poetry. Progress Publishers, Moscow.)