Отец Гевонд

На сборном пункте в полку я поначалу принял их за семинаристов - уж больно молоды. А с одним из них - Гевондом - я даже запросто общался. На вид всем троим было максимум лет тридцать, а может, и того меньше. В Армении все хорошо знают русский. Вот мы и разговорились с Гевондом - самым общительным, как я сначала подумал, из семинаристов.
Я уже успел получить форму, плащ-палатку и всё необходимое и теперь упаковывал свой вещмешок на дворе.
“Семинаристы” же в рясах и бронежилетах беседовали с солдатами в курилке. Тут же лежал целый ворох лоскутов из белой ткани, из которых солдаты нашивали себе на одежду кресты, дабы, в случае необходимости, медики могли сразу отличить их от азербайджанских солдат, ведь в форме все выглядят одинаково.
На меня присутствующие смотрели с интересом - некоторые уже успели узнать мою историю, и слух о том, что воевать в Карабах приехал еврей, да ещё израильтянин, быстро распространился по всей части. Кто-то благодарил меня “за то, что пришел”, кто-то просто приветливо со мной беседовал.
На мой вопрос о том, почему они не получают все необходимое в таких случаях - форму и прочее, Гевонд просто ответил: “Мы уже получили”. Ответ его был мне непонятен и кто-то из добровольцев объяснил мне: “они священники”.
Священники?! А я вот так запросто с вами  общаюсь… - обратился я к Гевонду.
А как надо?- с улыбкой спросил он. Солдаты, сидевшие в курилке, тоже улыбнулись.
Чтобы не мешать солдатам разговаривать со священниками, я сел поодаль.
О чем они говорили, я мог только догадываться, но скорее всего, священник отвечал на вопросы солдат. Потом отец Гевонд благословлял солдат, а двое или трое, некрещенных, захотели креститься,  и сейчас же один из священников договорился с офицером о транспорте.
Благословив солдат, отец Гевонд подошел ко мне и протянул деревянную иконку.
-Я не христианин, - сразу предупредил я священника.
-Всё равно возьми, - сказал отец Гевонд.
Я взял иконку с изображением Богоматери, поблагодарил священника, и на том мы расстались: нам всем было пора. Священник и дьяконы отправились на передовую, а я сел в автобус, который отвез нас на армейские склады, где мы должны были получить оружие.
Подаренную иконку я положил в нагрудный карман и забыл про неё: она была такой лёгкой и заняла скромное место в моем кармане.
Во второй линии я чувствовал себя почти в безопасности. Да, летают беспилотники и за нашими спинами рвутся мины, снаряды и “грады”. Но это довольно далеко, так что я быстро к ним привык. Прошедшие службу на боевом посту во время срочной и побывавшие на войне мои братья по оружию рвались на передовую. Но мы по- прежнему оставались во второй линии. Раз десять занимали огневые позиции, готовясь отражать атаку турок, но потом обстрел прекращался и мы возвращались к себе в блиндаж.
Потом турецкие мины и снаряды стали рваться ближе, уже совсем недалеко от нашего блиндажа. Особенно они пристреляли одно место, как раз в центре наших позиций. Немудрено, ведь именно там мы брали воду, продукты и сигареты.
Это был десятый, а может, и тринадцатый день нашего пребывания на позициях. Я и ещё один доброволец отправились за водой и продуктами. Стояло прекрасное осеннее утро. Погода была изумительной. Мы решили сократить путь через бахчу.
И тут начался обстрел. Одна из мин плюхнулась совсем близко. Меня даже засыпало комьями земли.
-Вроде пронесло, - подумал я.
Мы благополучно вернулись к себе в блиндаж, неся воду, консервы и сигареты. Остаток дня прошел спокойно, ночью мы по очереди стояли в карауле, охраняя нашу линию от диверсантов. Утром я отсыпался, а днем ребята сообщили мне, что неподалеку от нас есть горный ручей, в котором можно помыться и постирать одежду.
Это было здорово, ведь до сих пор мы могли лишь кое-как умыться.
Днем мы отправились к ручью. Погода по-прежнему нас баловала: было солнечно и тепло. Вода была прохладной, ну да ничего, для мытья в полевых условиях как раз то, что нужно!
Я решил заодно постирать и куртку, но вдруг, оцарапал себе руку. Что за чудеса? Неужели это пуговицей я мог так расцарапать себе ладонь? Я начал осматривать свою куртку и вдруг обнаружил крохотный осколок, который как раз застрял в подаренной мне иконке. А я-то про неё совсем забыл.
Была то случайность или отец Гевонд провидец? Я всё время об этом думал.
-Глаз у него наметанный, - сказал мне мой товарищ по блиндажу. -Ты думаешь, он только службы ведет и проповеди читает? У нас священники совсем другие. Вон, Гевонд, например, Он, если нужно, будет пулеметчиком. А понадобится, так и гранатометчиком. Да и другие священники такие же. От обычного солдата они только рясой отличаются и огня в них больше, “Духов”. Поэтому они могут и воевать и поддержать каждого. Так что догадаться насчет тебя ему было совсем не трудно, - закончил свой монолог солдат.
-Где он сейчас? - спросил я.
-В первой линии, - просто ответил мой приятель. Он всё время там.
А икону, подаренную отцом Гевондом, я храню до сих пор.