Тамаркины мытарства 46

Мартынов сидел в своём потёртом, директорском кресле и с частотой метронома постукивал авторучкой по столешнице, его взгляд был тяжёл и суров. Перед ним, по другую сторону стола стояли, как провинившиеся школяры: Середняк и Плошкин. Заговорил он строго, в такт постукиванию:
— Начну с того кто понимает. Алексей, что там у вас опять произошло?
Середняк набрал в грудь воздуха и понёс с плаксивым возмущением:
— Пётр Андреевич! Я вообще не причём! Стою себе спокойно, а этот, как шибанул меня плечом! Я спрашиваю: «Ты что делаешь?» а он: «Ты такой сякой!..» и в драку лезет. Хорошо, что Геннадий Сергеевич рядом был… так этот псих и его ударить хотел.
Мартынов перевёл взгляд на Плошкина.
— Он меня постоянно провоцирует, — равнодушно произнёс Серёга.
— Ну-ка, ну-ка, просвети!
— Знает, что если целый я иду, значит, ему надо тикать со всех ног и гаситься в ямах и канавах, чтоб не накалять мою нервную систему...
Середняк подскочил на месте, услышав такое заявление, но от бессильной ярости смог лишь пару раз беззвучно открыть рот.
— Идио-от… — Мартынов с силой провёл ладонью по лицу и обратился к бригадиру:
— Алексей, говорю с тобой, как с человеком рассудительным и здравомыслящим. Ты зарекомендовал себя ответственным и принципиальным бригадиром. Сколько тебе учиться осталось? — Середняк попытался ответить, но Мартынов уже продолжал: — Поработаешь под моим началом, пока я на пенсию уйду, потом на моё место и в дамки. Всё по тебе заранее расписано, всё решено… А ты понимаешь, что будет, если ваша битва состоится?
— За то, что один на один, ничего не… — попытался встать в позу Серёга.
— Заткнись! — рявкнул на него Мартынов и вернулся к Середняку: — Одной докладной зарублю всё! Ты понял?
Середняк хмуро кивнул.
— И про Агафонову.  Если слухи дойдут до твоей… — Середняк испуганно встрепенулся, но, Мартынов не стал заканчивать фразу, а перескочил на другую тему: — Гонял я чаи в закусочной, так там девчата: весёлые, общительные… Ребята говорят, что берут не дорого...  Всё! Вижу, что ты, Алексей, меня услышал. Иди и не делай глупостей.
Бригадир вышел из вагончика, за ним двинулся Серёга.
— Не спешите, Сергей Викторович, с вами мы ещё не договорили.
Плошкин вернулся на прежнее место, бормоча себе под нос:
— Неуютно я себя чувствую, когда начальство меня на «вы» называет. А уж, если ещё и по отчеству — пиши пропало.
— Правильно понимаешь ситуацию, — сквозь сжатые зубы прошипел начальник и вдруг взорвался: — Ты кем себя возомнил?! — орал он, вскочив с кресла и упершись кулаками в стол.  — Ты здесь никто и зовут тебя никак! Вылетишь, как пробка из бутылки прямо сейчас! Понял?! Ты меня понял?!
— Понял. Хозяин – барин.
Мартынов рухнул в кресло, морщась от боли и потирая грудь. К нему тут же подскочил Серёга.
— Андреич, что случилось?
— Ты случился! Как заноза в заднице случился. Лучше отойди. У меня от одного твоего вида сердечные припадки начинаются.
Мартынов откупорил жестяную банку пива, закинул в рот таблетки и запил пивом. Чуть посидел задумавшись и заговорил уже без нервов:
— Кто ж тебе подсказал сюда устроиться?
— По объявлению.
— Можно было и не спрашивать, — тяжко вздохнув, тоскливо проговорил Пётр Андреевич и, допив пиво, бросил смятую банку в мусорную корзину.
— Я знаю, Сергей,  что таких баранов, как ты ещё поискать, но у меня к тебе чисто человеческая просьба: Если Середняк не придёт на поляну, не ищи его по городку.
— Откуда про поляну знаешь?
— Мне известно каждое слово, сказанное на стройке! Я знаю, какие сигареты вы курите, и даже кто сколько раз за ночь в туалет бегает. Так уважишь просьбу?
— Да, — выдавил Серёга.
— Вот и славно. Всему свой черёд: успеете поубивать друг друга, это я тебе обещаю. Середняк хоть и мразь, только видел я, каких ребят он вышибал… Не синяков он страшится — боится проиграть прилюдно, и биться будет отчаянно, без всяких правил. Так, что я вперёд на Середняка поставлю, чем на тебя с твоими благородствами. Одна радость — увижу ваши ненавистные, разбитые морды… — мрачно ухмыляясь, рассуждал Мартынов, будто представляя остроту предстоящих событий. — Агафонова эта, чтоб её!.. Закинули голодным козлам капусту. Переживает она, видите ли, за него… Тьфу! Было бы за кого!  Хоть влюбляйтесь, хоть случайтесь — слова больше не скажу.
— С чего это такая доброта?
—Середняка ты к ней всё одно не подпустил, а так…  Кашу маслом не испортишь, бабу сексом не убьёшь. Может быть, успокоитесь…
Серёга тут же направил разговор в другое русло:
— Андреич, а что там, на счёт обогревателя? Я уже неделю… 
— Изыйди!..
— Чего?
— Пошёл вон!

«Плоха, Плоха… Такую кашу заварил, что не расхлебать. Загнали вы себя ребятки в угол и теперь уж миром не разойтись». — Бурчал себе под нос Мартынов, открывая очередную банку пива.

Продолжение: http://proza.ru/2020/11/14/1359