Речушка и все, что из нее вытекает

Река Хакенсак в штате Нью-Джерси, возле города Тинек в районе университета, после шлюзов, глубокая и полноводная с утра, к пяти часам вечера усыхает до размеров ручья, так что рыболовство начинает напоминать спортивную ходьбу. Вода исчезает, тихо шелестя, оставляя камни в черной грязи среди пятен ила и тины - высыхать и раскаляться под лучами летнего солнца.
Вместе с водой пропадает и рыба, так что вся надежда на вечерний клев; но вечером река разбухает и разливается, как после таяния снегов, и бобры шлепают хвостами-выстрелами, распугивая все живое. Аборигены – обугленные костром Африки - сливаясь с подступающей ночью, на особую ароматную приманку ловят одну за одной маленьких рыбок, или блесной вытаскивают угря, который танцует на траве, пока не сложат его вдвое, и не придавят сверху парой черных резиновых сапог.   
Красных комаров сменяют зеленые светляки и серые капли дождя, медленно плывущие, словно в невесомости, в темноте аллей, отгороженных деревьями от света окон оживленных вилл. Ориентироваться можно по звездам; и в процессе передвижения почувствовать разницу между собственно звездами и их отражениями в черноте запруд, а также комарами и противосамолетными огоньками на кончиках высоких прутьев радио и телеантенн.
- Поймал что-нибудь? – турецкий студент Озан, вырывается из толпы девочек, танцующих вокруг магнитофона на лужайке, позади домиков общежития – пятница. 
- Крючок с приманкой съела. 
- Большая была?
- Да, так дернула!
- На что ловил?
- Кукуруза.
- Червей надо. В следующий раз, когда пойдешь на рыбалку, возьми меня. Я люблю рыбалку. Обязательно возьми меня.
- Хорошо.
- Пойдем танцевать.
- Никогда не танцую на траве.
- Ты должен с нами потанцевать, - хватает за руку Сузи.
- Вот, я тебя звал, и ты не шел, а она звала, и ты пришел, - Озан наносит безответный удар левой в правое плечо. В вводной июньской лекции уже предупреждали: хотите драться - делайте это, пожалуйста, вне кампуса. На территории кампуса, пожалуйста, никаких драк, пожалуйста.
- Меня взяли силой.
- Хочешь вина? - за столоскамейками пьют красное сухое, смывая с губ пресный дождь, будят незнакомца в сердце в темпе вращения кассеты.
- Остаешься на следующие полгода?
- Вряд ли. Стипендий за особые успехи мне не следует.
Баскетбольный мяч стучит, вписываясь в громовые августовские раскаты. На площадке весело – все пьяны, но бегают, несмотря на некоторую заторммможжжженннннность. 
Озан на высоте – забрасывает все мячи. В Турции он запинает до смерти на дискотеке того, кто пригласит на танец его девушку. Так он говорил после поездки в стриптиз-бар Go-go, оказавшийся закрытым. Невовремя ушли хозяева.
Но это все август, и предчувствие осени, и вино на губах.
В июне было по-другому.
По утрам в качалке ротмановского центра девушка крутила педали неподвижного велосипеда-тренажера, успевая молотить кулаками воздух над рулем; на лекциях по киноискусству профессор Чеслер сказал, что мы все уроды, после просмотра одноименного черно-белого фильма двадцатых годов, и о том, что если раньше мужчина и женщина оказывались в поезде в одном купе, то их дальнейшие действия показывали в виде секундного черного квадрата, и в этом была своя прелесть;  в вечерней качалке чернокожий паренек за спиной стукал голубые кожаные спинки тренажеров и хотел показать “тому парню”, что с боксерскими перчатками он не будет так хорошо выглядеть; профессор Уатад, потея под штангой, заботливо советовал одевать обувь, на случай падения на ногу чего-то тяжелого, и громко уверенно смеялся, когда его потный коллега цитировал слова какой-то шишки об Арафате: ”Вот благородный человек, которому можно доверять!”; под утро звонил пелефон и сообщал голосом с отметиной  петли солдатского ремня о гвоздях и гайках, рассыпанных по головам у Дельфинариума; сосед Дэйвид спрашивал: ”Знаешь, кто такие якудза? Бизнесмены, скажем так”, и “Когда-нибудь кололи тебя ножом?” и показывал шрам на животе и татуировку дракона на спине; по воскресеньям нелегальные латиносы играли в футбол на асфальте и падали на спину, нанося удар по воротам через себя; из каждого окна неслось ”I’m like a bird, I want to fly away” (Я как птица, я хочу улететь), и верхушки высоких деревьев пружинили гамаком… но все вдруг кончилось, когда  маленький человек Том Торпей, стоя возле поднятого квадрата-фрагмента красно-синего пола своего додзе, глядя в потайной погреб-склад, полный бутылок,  процедил сквозь зубы: ”Когда же наконец я от тебя избавлюсь?!”
-Т ом, ты не хочешь, чтобы я приходил сюда еще?
- Нет, почему же? Приходи. В воскресенье, понедельник. Во вторник не надо - день независимости. В среду и в четверг. Приходи.
Но это было в июне.
А в августе по асфальтовым дорожкам кампуса бродили стада гусей и стаи белок с дрожащими хвостами прыгали по траве от дерева к дереву. Турки варили рис в кастрюлях в офисе приема, и наевшись, очень хорошо играли в баскетбол, и носили откуда-то диваны для смены интерьера, и иногда в шутку замахивались ногой, а за ответную помощь в переноске угощали печеньем. В баре неподалеку пели караоке все, и даже один очень хороший, судя по размерам, человек выступал с сольным номером “I’m so stupid” (Я так туп). Профессор Мальмерстейн в курсе видеоредактирования и съемки своими словами “you zooming all the way” (ты увеличиваешь резкость все время) заставлял краснеть студентку Изуми. Он также говорил о возможности применения знания его курса в многомиллиардной индустрии съемок порнофильмов, после чего краснели все. Жителей кампуса возили в Нью-Йорк на бесплатное представление комиков с обязательной выпивкой по тройной цене. Зрители лежали от шутки комички: ”Да где эти ваши насильники - я всю жизнь мечтаю быть изнасилованной и каждую ночь для этого гуляю по центральному парку”; комика, три раза разведенного, не знающего, что можно делать по утрам; и негра, косившего под палестинца: ”о, меня застрелили, дай мне другой камень”. 
Это был август, конец лета и Америки.
- Я видела тебя, ты делал стирку, - сказала испанка на последней дискотеке, где черные девушки крупных форм притворялись порноактрисами и даже очень просто выбирали в партнеры незнакомых белых юношей без предварительной договоренности.
- Река рядом, почему бы и не постирать.   
                2003 г.

(впервые опубликовано в книге "Майский балаган в четверке", 2004)