Про альму филологогической нашей матери

Из Дневника матери его Фроси...
------------------------------------------


 «А это у тебя что?»- двухлетний Фимка,  притормозив на бегу, остановился, открыв рот, посреди   коридора первого этажа  альма педагогической нашей матери и беседует  с Денисевичем, который,  как многие другие взрослые, оказался не в силах пройти мимо этого каштановокудрого херувима с голубыми озорными глазищами. Я, на секунду отвлекшись от сыночка около какого-то стенда, теперь наблюдаю  сцену в шаге от колоритных ее участников - типа  "не виноватая я!.."


 - Костыль.


– А дай мне.


- А я как?


-А  ты вот так! – Сыночек  прижимаясь к стене, поджимает одну ногу.

И, о ужас! – легенда кафедры русского языка, сам «Пнять Это Самое» – Денисевич, который еще его бабку Олю учил («Ты до тех пор будешь ходить сдавать, пока, пнять это самое, на моем костыле листья  не распустятся!»  - таких баек разных литфаковских  десятилетий – моря. Иные  даже отражены в свежеизданном  сборнике «Филфак - моя судьба» )отдает моему сыночку свой костыль и, следуя его совету, облокачивается о стенку.

А Фимарь,   радостно  завладев опорой Денисевича, с победными воплями, совершает  несколько пробегов  по нашей стороне первого этажа, волоча трофей за собой,  и возвращает ее хозяину, не забыв  при том, поблагодарить: «Хороший у тебя стыль. Спасибо».


--Твой? – спрашивает меня Григорий Васильевич. - Шустрый какой  пацан. Тебя как зовут? – это уже к  пацану.

- Фима.


-Сима? Это что же – Серафим?


- Фимка, – поправляем бестолкового  препода мой ребенок.

- Ефим, значит? – одобряет  Г.В. - Хорошее имя. Редкое. Молодец. Хорошо назвала.  А то назовут- ни уму ни сердцу - одни Вовы -Юры-Саши. Вот я дочку Ида назвал. А мне говорят: что это за еврейское имя?

К слову, никакого отношения к  нам, евреЯм, спец по диалектологии отродясь не имел. Но банальности не терпел. Ценил индивидуальность.


- Приходи ко мне с мамой  в гости. Ты во что любишь играть? В солдатиков или
 пиратов? Придешь?

  А чего ж не прийти? - думаю я. С зачеткой. Бывали случаи, когда меня звали сдавать экзамен домой, но  те были без костыля, дочки Иды и игр в солдатики с моим парнем. Не было у Денисевича внуков. Дочка была, а внуков Бог Г.В. не дал.



---------------------------------------------



- Руки вверх! –
 Не успеваю я глазам моргнуть, как Фимарь с большим  пластасмассовым пистолетом в руках, заглядывает в 62-ую, где идет лекция Хроленко.


- Не слышите? Человек сказал: «Руки вверх» -  и  Александр Тимофеевич первым поднимает руки. Студенты следуют его примеру.

- Это ограбление? – интересуется Хроленко.
 Юный ганстер важно кивает.

- Пойдет? –  спрашивает один из заложников и вынимает из порфеля  мандарин. Еще несколько девушек следует его примеру. Фимка забирает добычу , упакованную в бумажный кулек(конфеты, яблоко, какая-то игрушка - талиман ), благодарит  и прощается. Потом возвращается  и успокаивает: «Я ушел». Мол, можете опускать руки. Ограбление окончено.
-----------------

...Похожая сценка на  инязе   Там  в маленьких аудиториях  окна  низкие,  с подоконниками  почти на уровне пола.  Окно открыто. Фимарь, видимо, воодушевленный успехом  зимнего ограбления в 62-й,  врывается в аудиторию и в мгновение ока оказывается рядом с окном. Вряд ли  бы он побежал  дальше, но от ужаса у меня оборвалось сердце, когда я ринулась следом.
 Там тоже был  свой герой - парень у доски, который подхватил его на руки буквально в секуду. Нас не ругали. Смеялись и успокаивали.
----------------------

  Сдаю экзамен Тимощуку. Психологию. Что-то про особенности  сложных подростков. Бойко несу отсебятину. Второй вопрос такой возможности не дает. Требует точных сентенций. Но тут меня выручает сын, оставленный на ФОПе под пригляд репетирующих "Курян" и Леры Сергеевны. Он возникает неожиданно на пороге, где мы с психологом, больше ассоциирующимся у меня с "Комсоргом" и вольным воздухом Горнали, - тет а тет. «Писать",- шепчет ребенок мне на ухо громко.
- Идите-идите, - пугается Тимощук.

 В «М» на первом этаже я не могу, потому поднимаюсь в наш литфаковский «Ж». Когда возвращаюсь, Тимощук уже расписывается в моей  зачетке и смотрит на меня вопросительно. Мол, ничего, если я вам поставлю что-нибудь,а вы уж уё…?..

Но «что-нибудь» меня не устраивает, и я еще что-то начинаю отвечать по второму вопрому. Тимощук опасливо посматривает на сыночка: мало ли что он еще захочет вдруг? – и поспешно ставит мне «хор».

-----------

Русский  с мяукающей Кузнецовой и Боярченко (он ей: «Я буквы знаю, а ты -  нет». «Моя мама пошла хвост спихнывать») - это вообще классика жанра. (Может, еще расскажу). Су-удьба!  Одним словом – Про филфак и  матерь с той альмой...И наше с сыночком одинаковое образование.