Про смысл и место

Очень многие из нас пристрастились к удовольствиям. Мы подсели на удовольствия как на наркотик. Это проявилось в ситуации коронакризиса, когда многие люди чувствуют, что их нынешняя жизнь без театров, путешествий, ресторанов, культурных мероприятий потеряла смысл. За последние десятилетия сформировался целый класс хипстеров, креаклов, людей свободных профессий, смысл жизни которых заключается в покупках, поездках на отдых и удовольствиях. Это занимает настолько центральное место в их жизни, что лиши их этого - и жизнь теряет смысл.

Однако многие другие живут не для того, чтобы получить максимум удовольствий, а потому что в их жизни есть дело, которое должны делать только они, и никто другой его сделать не может. На протяжении всей истории человечества такие люди жили трудно, без лишнего веселья, но осмысленно. Возьмем крестьянина - у него есть сад и домашние животные. Он должен вовремя полить и окучить деревья, покормить животных и убрать за ними навоз. Если он это не сделает, это не сделает никто другой, и никакой коронакризис не заставит его изменить свой образ жизни.

Миллионы людей каждый день обеспечивают жизнедеятельность экономики и общества. Мы о них не слышим и не читаем, ими не интересуются средства массовой информации, но они нас перевозят в транспорте, лечат, заботятся о том, чтобы в наших домах были электричество, тепло и газ. Если они это не будут делать, это не будет делать никто. Поэтому такие люди не пострадали и в коронакризис. Они занимаются жизнеобеспечением остальных, и их образ жизни тоже мало поменялся.

Мне очень нравится история про авиадиспетчера Сергея Сотникова из Ижмы. Он по собственной инициативе, бесплатно в течение восьми лет расчищал взлетно-посадочную полосу закрытого властями маленького аэропорта, потому что знал, что этот аэропорт понадобится. И на нем совершил аварийную посадку самолет Ту-154, что спасло жизни ста человек. Возможно, его полоса никогда бы не понадобилась, и о Ситникове никто не узнал бы, в 99 случаях из 100 так и происходит. Но такая работа необходима, и тот, кто ее делает - намного более нужный на Земле человек, чем любой креакл, хипстер и тусовщик. Пока есть люди, расчищающие по своей инициативе взлетно-посадочные полосы в заброшенных аэропортах, мир будет существовать независимо от того, какой подлый режим управляет страной, в которой они живут, и каковы модные веяния в кругах ее столичной интеллигенции.

Знечительная часть человечества разучилась не только правильно жить, но и нормально умирать. Смерть - неотъемлемая часть жизни. Так ее всегда воспринимали крестьяне. Кто-то умирает, потому что пришла его очередь, а ты должен жить дальше и делать свое дело. У Василия Шукшина есть хороший рассказ "Как помирал старик". Нормально он умирал, без того, чтобы он и окружающие обвиняли весь мир в том, что старику не оказали медицинскую помощь, и он не прожил еще три года в растительном состоянии. Человек, проживающий жизнь со смыслом, а не ради удовольствий, ставших смыслом его жизни, так это и воспринимает, и окружающие тоже, вместе с ним. Они не впадают в истерику, не требуют, чтобы старику сохранили жизнь любой ценой.

Русский философ Николай Федоров сформулировал "Философию общего дела" - учение о том, что человечество должно стремиться к воскрешению всех, кто когда-то в прошлом жил на Земле. На самом деле это совершенно не нужно, даже если бы стало когда-либо возможным. Зачем мирозданию столько монад? Человек, не гоняющийся за удовольствиями, а делающий дело, для которого создан, за 60-70 лет полностью исчерпывает свой потенциал и не нуждается в следующих сериях. Ему на смену приходят другие, с новыми идеями и смыслами. Уникальные личности, которых единицы, остаются актуальными несмотря на смерть их физического тела, и они тем более не нуждаются в воскрешении. Советская кухонная диссида в свое время любила ржать над словами о том, что "Ленин живее всех живых", но он действительно жив, потому что будет оставаться актуальным еще тысячу лет, и те, кто сейчас добивается его перезахоронения, доказывают своей вознёй именно факт этой актуальности.

У человека, если он не перекати-поле, колесящее по миру в поисках впечатлений и удовольствий, обычно есть не только дело со смыслом, но и место, которое принадлежит ему, и которому принадлежит он. В 1948 году, когда бригада Пальмаха, которой командовал молодой Ицхак Рабин, занималась этнической чисткой Иерусалимского коридора, жители деревни Абу-Гош отказались уходить. Мужчины собрались в церкви и сказали Рабину, что если он хочет от них избавиться, пусть он их расстреляет и вынесет после этого на носилках. Ицхак Рабин отменил приказ о выселении. Так сохранилась на своем месте деревня Абу-Гош, известная сейчас своими ресторанами и музыкальными фестивалями, любимое место отдыха светских иерусалимчан. Жители Абу-Гоша знали, что это их место, и без него их жизнь не имеет смысла.

В наши дни группа армянских монахов решила остаться в монастыре Дадиванк в одном из азербайджанских районов, прилегающих к Нагорному Карабаху, после его передачи Азербайджану. Независимо от того, что будет происходить вокруг них, они останутся там и будут продолжать свою священную службу. Может быть, их убьют, но пока они там, будет существовать и Дадиванк. На самом деле только тот, в чьей жизни есть что-то сверх заботы о существовании физического тела и получении максимума удовольствий для него, любимого, живет в этом мире, а не существует.