Паника

Когда кукла Лена зазывает полураздетой — это всегда не просто так. Но сейчас мне не до этого:
— Да ну нафиг... Да в жопу...  Да твою мать!!!
— Да угомонись ты, представитель Малых народов Севера богемной наружности!  Придумаем что-нибудь. А что случилось то? — Лежачая на кровати кукла Лена равнодушно смотрит на меня большими сонными глазами. И моей паники явно не разделяет. Вид у нее при этом скучающий и высокомерный.
— Что за шум, а драки нету? Приучили всех к минету, кукла Лена.
— Эх, Цусима-Хиросима! Жизнь совсем невыносима, — тут, в целом, ты прав, конечно. Но, в нашем конкретном случае, держи ты себя в руках, заклинаю!
— Это уже не важно, кукла Лена. Соответствующую государственную программу, на которую были отпущены средства из краевого бюджета, мы блестяще провалили ещё в прошлом квартале. Но в проруби это обстоятельство всплыло только сейчас. Да, в распиле этой строганины участвовали не только наша компания...
 — Вскричал он! Еще как важно — на улице минус 43 градуса. Так что, если чего — то ассенизаторы приедут совсем не скоро. Ближе в весне, не раньше. Если вообще. А когда у нас тут, в Новом Уренгое, весна когда наступает? Ну ка, напомни мне быстренько.
— Скажу только тебе, кукла Лена, с учетом того, что ты моя верная содержанка — если начальник нашей Службы Безопасности, через свои каналы...
— Через задней проход, что ли? Господи, как спать то хочется!
— Ты почти угадала, кукла Лена. Он бывший милицейский генерал, как ты знаешь. И, если за выходные он эту ситуацию не разрулит до состояния полного обнуления — то история нашей фирмы на этом бесславно закончился. Причем с громким шумом.
— Небось за шумом последует зловоние?
— Зловоние ее испугало! Не исключены и посадки в морозную почву, кукла Лена.
— И сейчас ты просишь, чтобы я оказала тебе посильную помочь в сокращении твоего земного пути, христопродавец? С утра пораньше.
— Ты прямо как наш гендир, кукла Лена! На производственном совещании он долго оскорблял лиц еврейской и кавказской национальностей, не говоря уже о чувствах верующих и прочих ЛГБТ. А затем заявил, что теперь всем нам нужно двигаться дальше.
— Но задом?
— Наверное, в прошлом так это и было, кукла Лена. Но сегодня все так зыбко, связь времен разорвана. Ныне по Европе бродят нары в тщетных поисках параши, ты же знаешь, кукла Лена. А ведь когда-то по ней бродил призрака Коммунизма!
— То-то я удивилась, что ты вчера вечером притащился с работы поздно и меня даже не трахнул. В нарушении всех традиций времен победного шествия призрака Коммунизма. А тут вот оно что, оказывается! А тебе лично весь этот шухер чем-то грозит?
— Мне? Только тем, что на старости лет мне тебя не на что будет содержать. А так — больше ничем. Этого мало, ты считаешь? И еще. Прошу тебя, кукла Лена, просто заклинаю! Не подбадривай меня, пожалуйста, сейчас рассказами о каких-то сельскохозяйственных реалиях из жизни простых женщин из народа в деревне под Рузой. Мне совсем не до этого, честное слово.
— И из-за это ты так переобулся в прыжке посреди полярной ночи? Тогда я тибе щас койшо абисню, морда твоя кривоносая! Открою тебе глаза на один пикантный нюанс.
— Ты сейчас говоришь как моя бабушка, кукла Лена (см. картинку над текстом).
— Может бы. Зато без примеров из жизни колхозного крестьянства, как ты просишь.
В привокзальный ресторан в Рузу я больше не вернусь ни под каким видом, и ни при каком ковиде. И в покосившуюся недвижимость в дерене под Рузой тоже. Так что лучше или хуже, но ты меня содержать будешь. А я, со своей стороны, обещаю тебе за это острые ощущения по ночам и непередаваемые эмоции среди бела дня.
Когда мы только познакомились, моя мама мне сказала: «С животиком, уже седой, пейсы носит? Ты за ним как за каменной стеной будешь, доченька!». А она у меня всегда права. Мама, кстати, звонила. На отсутствие дров жаловалась.
— Так я же недавно...
— Ну да, деньги мне на карточку зашли. И она дрова сразу и купила, за что тебя и благодарит. Так что это в Питере всякие столичные штучки любят своих половых партнеров расчленять, если чуть что не так. Там живут девушки непростые, чем заняты их умы и помыслы — хер поймешь без разделочного ножа.
А мы, простые женины из деревни под Рузой — девчоночки на доброту приветные. Так что угомонись. Я-то было подумала, что тебя, хоть ненадолго, посадят, после всех твоих то фокусов.  А так...
Кстати! Если ты меня все-таки меня потеряешь — могу приложить тебе свою знакомую. У девушки пропорции классические — соски и пупок расположены строго на одной горизонтальной линии, даже когда она живот втягивает...
Ну наконец-то, облапал он меня. Что, отступило, прошел приступ паники? Позоришь высокое звание израильского агрессора, нехристь... Не лезь, сама сниму...