Какие они авторы своих школ?

На фото: Здание для авторской школы Зои Демьяновны Манаевой в Урае


Мне сказочно повезло в жизни.

Мне встретилось много самых разных авторов своих собственных школ.

Здесь важно отметить, что слово «своих» нужно понимать точно, то есть неоднозначно и по-разному.

В СССР не было частной собственности.

Всех частных собственников в СССР истребили физически.

Уничтожили как класс.

И десятки лет добивали недобитых.

Поэтому директор советской общеобразовательной школы в 1980-ом году уже был её – школы – полновластным хозяином в силу множества различных привходящих обстоятельств.

Например, он мог оказаться депутатом городского Совета народных депутатов. В Родительский комитет его школы входили большие городские начальники и начальники градообразующего предприятия. В общем в реальной жизни он мог творить в своей школе многое. И многое за её пределами. И в то же время это был неизменно очень скромный улыбчивый спокойный выдержанный человек, не позволявший себе ни малейших проявлений барства, зазнайства, неуважения к простым людям, к соседям.

Он всегда находил время, чтобы внимательно выслушать обратившегося к нему с личной проблемой родителя, педагога, технического сотрудника своей школы или ребёнка.

На детей времени такой директор не жалел никогда.

Функционеры – это как правило исключительно умные, внимательные, высокообразованные, запредельно вежливые, пунктуальные и обязательные люди.

Видели бы вы, как они готовили каждый разговор со своим начальством. Однажды два таких директора в Херсоне при мне обсуждали чуть не полтора часа вопрос о том, как построить разговор со своим заведующим районо (районным отделом народного образования). Это дорогого стоит!

Директора (Он и Она – оба примерно сорока пятилетнего возраста) пытались подготовить вопрос о надбавке своим педагогам по какому-то дивному приказу из министерства, занимавшему чуть не семь страничек в распечатке. Оба сидели каждый со своим экземпляром друг напротив друга и неторопливо цитировали друг другу пункты и предлагали версии вступительных слов, после чего по очереди выдвигали гипотезу, каким именно текстом начальник пошлёт их далеко и надолго. Я наслаждался зрелищем! И оно того стоило. Умственная работа была опубликована в развёрнутом виде! Именно после этого созерцания я наконец смог сформулировать главный тезис о ханты-мансийских педагогах, ибо всё познаётся в сравнении.

Вот мой итоговый вывод: зауральские педагоги держат четыре плана разговора. В то время как херсонские добираются и до пяти!

То есть человек произносит вслух одно, а его собеседник слышит нечто совсем другое и при этом он опирается на три промежуточных энтимемы в каждом пункте!

Энтимема, как вы, конечно, помните – это сложносокращенный силлогизм. То есть умозаключение, в котором некоторые его части представляются очевидными и потому в явном виде не вербализуются. То есть не проговариваются. Видимо излишне напоминать, что мы обычно мыслим длинными энтимемными рядами и потому именно в них – в летящих чередой энтимемах – допускаются самые разные логические ошибки, проскоки, подмены понятий, некорректные отождествления и таки далее и тому подобное.

Так вот – директора-функционеры блестяще владеют собственной живой речью и умеют организовывать целые пакеты кажущихся весьма аргументированными посылок, ведущих к кажущемуся единственным правильному «выводу». И вот во время наблюдавшегося мною диалога два мастера казуистической интриги капитально строили версию сценария своего предстоящего вступления в разговор с начальником на районной конференции.

Весь разговор проектировался как «случайное пересечение» а десятиминутном перерыве! Большой вопрос был в том, кому именно вступать в разговор первым, а кому подстраховывать партнёра, если что-то пойдёт не так.

Но достаточно о функционерах.

Нас то интересуют как раз авторы!

Так вот, все известные мне лично авторы так скороспело свои разговоры с начальством не готовили!

Хороший автор продумывал предстоящее «случайное пересечение» неделями, а иногда и месяцами.

Авторы очень серьёзно относятся ко времени вообще и к своему в частности. Они секундами не разбрасываются. И первое, что они всегда считают, это риски, или как признался мне один прекрасный подмосковный директор, «критичности».

Например, предложено сместить начало занятий на десять минут «вниз»-это одна критичность.

Это уже серьёзный вопрос при решении которого директор ставит под сомнение собственный авторитет в глазах серьёзных родителей.

Решили нарисовать классики на полу в рекреации.

Это уже вторая критичность.

Предложили ввести такую-то тест-процедуру.

Это уже три критичности.

Резкие движения – признак не автора, а идиота. Более трёх критичностей – явный перебор.
Хороший автор предпочитает рисковать крайне малым и двигается запредельно осторожно.

Педагогика – наитончайшая сфера, где резкие движения категорически запрещены. Просто потому, что они психологически крайне травмоопасны для воспитуемых.

Автор относится к своей школе именно как к "своей".

Он её оберегает от любых поползновений извне.

Годами он созидает её, постепенно вводя в неё свою собственную парадигму, как самый важный школообразующий элемент.

Автор и школа срастаются намертво.

Школа – это важнейшая составляющая парадигмы автора.

Все её сотрудники подбираются автором постепенно и закрепляются в школе только тогда, когда автор понимает, что данный специалист не разрушает в его школе его собственную парадигму, а, напротив, принимает её как свою собственную и постепенно становится как бы соавтором автора.

Школа вырастает постепенно. Первоначальный рост начинается обычно у тридцати двух-тридцати четырехлетнего педагога. Через пять-шесть лет базовая оргструктура сформирована и в дальнейшем автор очень аккуратно занимается шлифовкой и доводкой своего детища. Поначалу его школа мало чем отличается от школ соседей – функционеров, но постепенно с усилением влияния авторской парадигмы отличия становятся всё заметнее. И в какой-то момент школа наконец расцветает как самобытная оргструктура, в которой нет мелочей. Континуум парадигмы автора не допускает дискретностей в организации его авторской школы.

Перечислю несколько наиболее ярких авторских школ, с которыми мне посчастливилось знакомиться, взаимодействовать или работать.

Школа Д.А. Аросьева в Москве.

Школа З.Д. Манаевой в Урае

Семейная школа В.В. Николина в Екатеринбурге.

Семейная школа Е.Н. Черницыной в Екатеринбурге.

Семейная школа О.Н. Новиковой в Урае.

Школа-театр С.Е. Лосихина в Урае.

Школа Ищенко в Качканаре.

Школа И.В. Звягина в Качканаре.

Школа Т.В. Орловой в Урае.

Школа В.Н. Грибова в Урае.

Школа Ника в Киеве.

Университет Г.И. Назина в Сургуте.

Колледж Л.А. Додоновой в Нижневартовске.

Школа В.П. Балабина в Архангельске.

Школа З.Г. Петровой (Зингры) в Свердловске

Школа Я.Г. Карбасникова в Архангельске.

Школа В.Н. Щепёткина в Архангельске

Школа Ю.В. Громыко в Москве

Школа В.Я. Комаровой в Ленинграде

Школа В.П. Шпилёва в Ленинграде

Понятно, что я перечислил Вам только несколько самых запомнившихся мне авторских школ, из которых половина вообще не имела официально никакого статуса и тем не менее оказала грандиозное влияние на окружавшую каждую такую школу социальную реальность.

Бесспорными авторами собственных школ являлись и являются и А.С. Белкин (Екатеринбург), и В.В. Белич (Челябинск), и С.М. Косенок (Сургут), и А.А. Макареня (Тюмень), и Г.Ф. Куцев (Тюмень) и В.И. Загвязинский (Тюмень), и М.И. Клеандров (Тюмень) и Б.С. Вайнштейн (Москва) и я здесь называю только самый скромный круг докторов наук (другие их звания Вы отыщете сами) с которыми мне так или иначе приходилось пересекаться и активности которых я мог наблюдать воочию.

Понятно, что мне посчастливилось общаться и с Ш.А. Амонашвили, и с Е.Б. Куркиным, и с В.Ф. Матвеевым, и с В.В. Давыдовым, и с А.И. Адамским, и с целым рядом министров и заместителей министров образования начиная с Г.А. Ягодина и Э.Д. Днепрова, Главное у всех этих авторов собственных школ – глубочайшая продуманность и простроенность всех их действий. Энциклопедические познания и потрясающая психологическая подготовка.

Особо скажу о Борисе Павловиче Никитине.

С его супругой близко пообщаться мне не довелось, но с ним мы всё таки пересеклись на московской конференции.

Я думаю, молодым «основателям школ» очень полезно было бы познакомиться с трудами именно Никитина в первую очередь.

Блестящий разработчик подлинных педагогических технологий!

Многодетный отец, организовавший авторское обучение в первую очередь собственных детей. Фантастическая самобытная личность.

А какая речь!!! Ни одного лишнего слова! Ярко. Жёстко. Лаконично. Точно!

А насколько сочно и в то же время полно и кратко выражался Александр Александрович Макареня! Его "культуротворческая среда" – это потрясающая идеологема образования! А Борис Михайлович Бим-Бад! Между прочим у него так много общего в технике перемещения по миру с Иваном Васильевичем Звягиным!

Какие люди! Какой масштаб личности! Кого не возьми – фантастика! Попадая в авторскую школу сразу, мгновенно, ощущаешь совершенно особую атмосферу!

Никакой напыщенности, закрытости, отторжения.

Все известные мне авторские школы всегда были открытыми системами. Например "Табакерка" Олега Павловича Табакова. Вы вошли и вы сердцем с ними уже до конца дней! Потому что каждая авторская школа это именно Личность её основателя. Личность Учителя с большой буквы.

Зная историю большинства этих школ скажу так: многие из них в своё время подвергались либо гонениям, либо зажиму, либо травле.

Ни одна из них никогда не наносила подлых ударов в спину своим противникам. А вот подлые удары в спину от противников получали. Каждая вторая. И если начинать рассказывать эти истории, то этих книг, пожалуй, не вместит никакой Яндекс Дзен.

Но для первого знакомства, надеюсь, сказанного уже достаточно.